Inctober

«Итак. Брок Рамлоу.» Стив вздохнул и поморщился. Бюрократия – штука отчасти справедливая. Хотя бы тем, что к любым заслугам остаётся слепой и глухой. И будь ты хоть трижды Героем, Символом и Легендой – а бумажки будь добр вовремя сдавать. Даже самые дурацкие. Характеристику на бойцов подчинённых отрядов, например. В свободной форме. Хорошо – не на всех, а только на командира. С остальным СТРАЙКом возиться самому Рамлоу. Но тот своих бойцов знает, как облупленных снаружи и изнутри, да и варится в этом бумажном котле не первый день. Плохо – что на самого Рамлоу бумажки писать Стиву. «Итак. Брок Анджело Рамлоу» И первое, приходящее в голову – «первостатейный мудак». Но так писать нельзя потому, что, во-первых, канцелярия в рабочее время в рабочих документах таких слов не понимает, а во-вторых, характеристика требуется развёрнутая. Собственно, основной проблемой было то, что характеристики Стив писать не умел. «Просто представь того, кого описываешь» – посоветовала как-то Шерон. Стив представил. Во всей красе. Вот прямо так, как видел в последний раз, полтора часа назад: одетого исключительно в капли воды, мыльную пену и несколько синяков. Хорошо проработанные мышцы, перекатывающиеся под кожей, зажмуренные от удовольствия глаза… Стив поймал себя на том, что хотел записать в характеристике и тормознул. Сдавать в канцелярию эротического содержания поэму, посвящённую командирским… холмам и их воодушевляющему действию на окружающих (в частности – на непосредственное начальство) он не собирался. Потому пришлось поправить воодушевление и думать дальше. Так, а если чуть раньше? …Командир с лёгкостью валяет по рингу гораздо более сильного и крупного Мартинеза, глаза горят и кажутся звериными, и весь он похож на зверя… Стоп! Воодушевление пришлось поправлять снова. «Прекрасная физическая форма.» Стив быстро черкает на чём-то, чтобы не забыть и вспоминает дальше. …Командир нежно обнимает винтовку, шепчет ей «моя детка» и, целясь, выглядит как застывшая в момент прыжка гончая, как натянутая до предела струна, как птица на взлёте… Стоп! Воодушевление, уймись! «Высокие результаты по стрельбе.» Ещё одна запись, похожая на невнятные закорючки. …Брок сплёвывает сквозь зубы, сталкивает двух бойцов лбами и велит «не шалить». Стоящая рядом Мэй ехидно тянет: «Как скажешь, папочка» и тоже получает подзатыльник. Но никто не спорит, Брок им и правда и за папу, и за маму, и за бога, и за родину. А Стив представляет, как бы сам тянул это «папочка». И где… Стоп! Воодушевление пришлось унимать душем. «Имеет непререкаемый авторитет в отряде» Карандаш оставляет на бумаге следы уже вообще без участия разума. …Наушник гарнитуры кажется раскалённым и, Стив уверен, если его достать, будет почти белым. Жаркая итальянская речь, хриплый голос Рамлоу, запредельная экспрессия – кажется, что в уши льется лава. И пусть Стив ни слова не понимает по итальянский (хотя не трудно догадаться, что накосячившему Таузигу не в любви там объясняются) – но это так горячо, что Стив всерьёз опасается загореться… Стоп! В душ пришлось идти ещё раз, воодушевление уж слишком воодушевилось. «Обладает богатым опытом командования» – Так, – из-за спины бесшумно вылетел Баки, непонятно как оказавшийся в закрытом кабинете, – Ты, смотрю я, работу работаешь. А что, символично. Мне нравится. Хороша, – и прикусил Стива за ухо. Тут Стив очнулся окончательно, и глянул на стол. Ну, что сказать. В канцелярию это не примут точно. Разве что в частном порядке. На стандартном бланке красовалась звучная надпись, сделанная рукой Капитана Америка: «Личная характеристика Брока Анджело Рамлоу» Ниже, по всей оставшейся площади листа, раскинулось мнение Капитана о Броке Анджело Рамлоу и, одновременно, самое сильное впечатление от знакомства с ним. Оно было отлично проработано, невероятно реалистично, любовно прорисовано. Оно почти сияло. Она. Жопа командира Рамлоу.