Поучительные истории для юных чародеев

— Эмм, — протянула Линоре. — Мал, ты же в курсе, что это твои противники? Ты сражаешься против них. Ясное дело, она в курсе! Но разве жрица оставит раненого без помощи? Под смешки и аплодисменты зрителей Мал призвала Свет, залечила Велану ссадины, а потом продолжила бег. Велан и Хелион не могли пробить её щиты заклинаниями. Даже в форме овечки и под действием Тишины Свет хранил её. Отобрать флаг вручную тоже не получалось: Мал пугала Ястребов воплями и визгами — теми, тёмными, но разрешёнными, — и убегала, в том числе по воздуху. Сама она не атаковала: то ли ману берегла, то ли не решалась при посторонних применять Свет против соплеменников. Вот и носилась кругами: по ступенькам на базу, оттуда с левитацией вниз, потом снова на базу или к валунам. Сначала нарезала круги у базы Ястребов, потом догадалась добежать до своей. Но пока не отберёт флаг у Хелиона, не сможет поставить свой — а значит, битва не закончится. А могла бы жахнуть той штукой, что поставила на колени Зеревора. Хелион сам отдал бы Мал флаг, моля о прощении за свои атаки! Роммат поначалу ещё надеялся, что в погоне за ней Ястребы грохнутся со ступенек и применят Падение, чтобы попасть к целителям. Велан и грохнулся. Но у них целитель на поле! Линоре и Мироцвет упражнялись в остроумии, зрители смеялись, но вскоре начали скучать. Судьи передали ведущим, что дают командам ещё полчаса. Если ситуация не изменится — объявят ничью. Роммат тоже хотел пошутить насчёт доброты Мал, но мрачные лица перессорившихся друзей не располагали к веселью. Он пытался их расшевелить и помирить, но все слишком устали, переволновались и не хотели слушать. Кель’тас вообще делал вид, что Роммата не существует. На скамейку на четыре ряда ниже шестикурсников сел Зеревор. Он обернулся, кивнул Роммату и приглашающим жестом указал на пустые места. Роммат не жаждал с ним цапаться и сомневался, что придумает хоть одну остроумную издёвку. Но желание сбежать от собственной унылой команды пересилило. — Похоже, у нас будет ничья. Вы молодцы, хорошо сражались, — заявил Зеревор неожиданно мирно, без насмешек. Роммат на миг растерялся. Что это с Зеревором? Разве ничья не должна его взбесить, подвигнуть на ещё одну битву? Разве он не затем позвал соперника, чтобы бросить новый вызов? — Вы тоже хорошо, — ответил Роммат, как того требовала вежливость. — Особенно Илландрий. — Только Илландрий, ты хотел сказать, — фыркнул Зеревор. — Что за болваны, не могут заловить одну девчонку, которая даже не нападает! Да и до её появления. Мы старше вас на курс, но справлялись с трудом… Знаешь, я… Зеревор чуть замялся, и Роммат удивлённо посмотрел ему в лицо. Тот готовился сказать что-то важное? Неужели предложить перемирие? Но с чего бы — вряд ли струсил! Выпустил пар и успокоился? Увидел настоящие раны и понял, как глупо враждовать на пустом месте? — Ты, может, и сам догадывался, что я хотел позвать тебя в свою команду. Но вижу, у тебя есть своя. И они за тебя горой. Роммат еле удержался, чтобы не испортить момент скептическим фырканьем. Да уж, горой — были! А сейчас надулись и скисли, обиделись — в том числе и на него. — Ты грамотно подобрал команду, с фактами не поспоришь. Зря я называл их сбродом: они сильны и талантливы, каждый по-своему. Роммат кивнул, подтверждая, что принимает своеобразные извинения. Но Зеревор смотрел на него, как будто ждал ещё чего-то. Роммат подумал, что тот протянет ему руку, и даже покосился вниз, чтобы проверить. Не протянул. И не удивительно: в прошлый раз сразу после рукопожатия Роммат двинул ему в челюсть. Тогда Роммат протянул её сам. — Ты извини, что я ударил тебя тогда, — сказал он, когда ладонь Зеревора коснулась его руки. — Это было… некультурно. — Да я уже понял, что ты за друга вступился, — усмехнулся Зеревор как-то спокойно и по-доброму, отчего надменное лицо преобразилось, смягчаясь. Роммат впервые видел его настолько живым. — Я тогда сам сглупил, что хаял Волда, не разобравшись, какие у вас отношения. Да и он правильно сделал, что не пошёл ко мне. У меня бы всё равно не получилось заставить его так выкладываться на благо команды. — Что я вижу! — воскликнула Линоре на весь стадион. — Пока мы следим за событиями на поле, капитаны команд жмут руки, заверяя друг друга в дружбе и в том, что после жестокой схватки между ними нет обид! Какая красивая и трогательная сцена! Ах, как жаль, что у меня нет прожектора, чтобы показать вам всем, ну вон они, на восьмом ряду, справа от палатки целителей! Зеревор выразительно погрозил кулаком противоположной стороне стадиона: наверно, ведущие расположились там, или он действовал наугад. — Не обращай на Линоре внимания, — высокомерно скривился он, мгновенно превращаясь из не очень-то красивого, но обаятельного парня обратно в невыносимого зазнайку. — Я ей отказал в прошлом месяце, и она то ли так странно мстит, то ли утешает себя фантазиями, что дело не в ней. — О, — с понимающим видом произнес Роммат, не зная, что сказать на это заявление. Зеревор нравился девушкам, и если верить слухам, ему многие предлагали встречаться. Он имел право задаваться. Но мог бы быть и повежливее, говоря о леди и её чувствах. Впрочем, сам Роммат не так давно мечтал Линоре удавить и прикопать. Мал и Хелион с Веланом пошли на очередной круг, на сей раз в лабиринте, а Роммат неожиданно для себя разговорился с Зеревором. Как лидер команды с лидером другой команды. «Ты погляди, воркуют, голубки», — донёсся до него через четыре ряда обиженный голос Волда и ответный смех Кель’таса. Роммат сделал вид, что не услышал. Он расспрашивал Зеревора, как тот добивается такой дисциплины в тренировках. Зеревор похвалялся, как всех приструнил угрозой выгнать к демонам за пропуски. Но потом жаловался, что во имя слаженной работы приходится фактически исключать себя из битвы, иначе не успевает следить за всем.  — Да что толку от той слаженности, если стоило мне выбыть из игры, как они сдулись! — сетовал он. — Даже если я сам особо не лезу в битву, мне приходиться защищаться. Невозможно одновременно сражаться и руководить! — О, да! — воскликнул Роммат. — Наконец-то, кто-то это признал! Я всю библиотеку перерыл, но так и не узнал, что с этим делать! Учебники по тактике магических боёв старательно обходили эту тему. Роммату иногда казалось, что он единственный, у кого возникла такая проблема, а остальные решали её с лёгкостью, даже не замечая. Магистр Виркс ничего посоветовать не мог, хотя несколько лет служил в кирин-торской армии, до того как пошел преподавать. Маги по натуре одиночки, они не сражаются большими группами, так пояснял он. Чаще один на один или в паре, потому так и тренируются. Даже армия Кирин-Тора усилена чародеями, но не состоит из них одних. Один на отряд, и то, больше для защиты. Группы используют против армий, чтобы ударами по площади сломать противнику строй, посеять хаос и панику. А для нанесения урона лучше подходит старая добрая пехота. — Даже заместитель не решает проблему, — поддакнул Зеревор. — Илландрий моя правая рука, ему бы подчинились, но он привык полагаться только на себя, вот и проиграл. Рохан ещё мог бы тут что-то сообразить, сказал бы им бить строго по очереди Тишиной по жрице и арканой по щиту. А остальные без руководства ни на что не способны, безо всякого Превращения — стадо баранов! — Ничего, мои и при мне чудят, — заверил его Роммат, понижая голос, чтобы не услышали свои. — Или как только отвернусь. — Тут другое! — неожиданно бурно отреагировал Зеревор. — Твои чудят и не слушаются, потому что все очень разные, сильные и много о себе мнят. Ясное дело, такими трудно управлять. Зато каждый нам столько проблем доставил! Они самостоятельные, в подсказках не нуждаются, и ты смог полноценно участвовать в битве. Роммат бы с этим поспорил: с постоянными указаниями командира, на его взгляд, «Первый закон» справлялся бы лучше. Если бы не отвлекался на сражение, Роммат точно не дал бы Волду бросить Тони одного. А если бы оставался на поле, подсказал бы Мал атаковать, а не только бегать кругами. Но ругать команду, как Зеревор, он не стал — лидеру полагается защищать своих. — Вот в чём ваша сила! Ты не просто командир, ты ещё и боец. Вас шестеро, а нас пять с половиной! И я сильно польстил этим двум остолопам, посчитав за бойцов, — сказал Зеревор. Он кривил губы и выплевывал слова, но что-то в интонации или построении фразы выдавало, что он просто ворчит. Роммат понимающе хмыкнул. Как полезно иной раз поболтать с другим командиром и узнать, что у него те же или похожие проблемы. Нет, остолопов у Роммата не водилось. Он бы рассказал Зеревору, как почти вся его команда превратилась в кучку ноющих неудачников, стоило им узнать о визите короля. Но история могла потянуть за собой другую, а та — уже секрет, для посторонних ушей не предназначенный. — Вам повезло, что у вас подобрался сильный курс, — продолжал Зеревор. — Я слабаков не держу, но половина моих — середнячки. А ещё общество глупцов расслабляет, снижает планку. А я ещё считал, что я о-го-го какой хитрый, раз послал за флагом Хелиона, а сам торчу на виду. Думал, никто не догадается, что я мог такую ответственную задачу доверить кому-то другому, ты-то за флагом сам пошёл. А ты с Диэлем меня перехитрил. Роммат энергично кивал в такт его словам. Вот, хоть кто-то признал, что дать флаг Кель’тасу было умным ходом! Конечно, Зеревор сразу заподозрил бы обман, увидь он с флагом не командира! «Они так и будут любезничать?», — различил Роммат голоса друзей за спиной. «Диэль, забери его и скажи Зеревору, что похищать чужих друзей незаконно и карается по морде». «Сам забери». «Сейчас я заберу, как раз немного маны восстановила, отобью, если что». «Да успокойтесь вы, раз разговаривает, значит, надо». «Что значит надо? Роммату не нужен Зеревор, у него мы есть!» Роммат надеялся, что Зеревор этого не слышит, не различает малознакомые голоса в гомоне сотен других. Но всё равно приятно, что друзья волнуются и ценят, а не только дуются на него. — Кстати, не отдашь мне Диэля? — оживился Зеревор. — Демон с ним, с происхождением. Он парень интересный, может и свой род основать, раз родительским не вышел. А я тебе за него сразу обоих этих отдам. Или Хатореля, он сильнее и его легко приструнить. Хочешь Хатореля? Роммат сдавленно кашлянул в кулак, скрывая, что поперхнулся воздухом. Поразительное заявление. А что, мнение этих двоих или Хатореля можно не спрашивать? Он качнул головой: — Нет, Хаторель мне не подойдёт, они с Кап поубивают друг друга. Хотя меня сегодня впечатлило, как он ухитрился дважды найти выход в критических ситуациях, — Роммат дипломатично ввернул комплимент. Своим он сказал бы, что Хаторель — скользкий гад, который всегда выкрутится. Но ведь тот, действительно, не потерял рассудок ни в пламени, ни в пасти паука, с прокушенной ногой. Он сумел не потерять концентрацию и сплести чары — а это полезный талант. — А Диэля я отдать не могу, он мой друг. Ложь слетела с губ легко и уверенно, потому что Роммат, заболтавшись, сам на миг забыл, что Диэль больше не Диэль и не друг. В любом случае, членами команды не разбрасываются и их не разменивают, как в лавке. Если его высочество не пожелает подчиняться тому, кто ниже по положению, то пусть сам выйдет из команды или попробует побороться за власть. — Но ты подумай, — не сдавался Зеревор. — Это бессрочное предложение. — Вот ты отдал бы Илландрия? — парировал Роммат, и только тогда Зеревор его понял и смирился, перевёл разговор на учебники боевой магии. Слушая его, Роммат рассеяно проследил, как Мал в очередной раз легко взбегает по ступенькам на базу — не зря всей командой выгуливали её по валунам! Затем он скользнул взглядом по полю и вдруг уставился на лес. Роммат не сразу понял, что привлекло его внимание, потом не сообразил, что за движение там могло быть. Разобрался, только когда Тони вышел на дорогу, а там уже ахнул весь стадион. Выглядел тот жутко. Ступал нетвёрдо, его пошатывало. Ресниц и бровей нет, уцелел только клок волос на затылке. Мантия — почерневшие лохмотья. Ожоги до мяса Мал подлечила, но кожа на всех видимых участках была либо алая с желтоватыми пузырями, либо прозрачно-розовая, тоненькая — новая. — Красавец, — мрачно прокомментировал Зеревор. — Надеюсь, с нас не снимут баллы за атаку по скованному и проигравшему. Ещё и Огненной Глыбой с Поджиганием! Если он сейчас немного потрепыхается, значит, не такой уж он был и проигравший. Тогда баллы снять не должны, логично? Роммат пожал плечами. Тони требовался целитель, а не трепыхание в магической битве. Тот обновил Защиту от Огня, задействовал Прилив Сил — шёл помогать Мал. Но эта его новая кожа, наверняка, не может противостоять даже слабеньким заклинаниям. Мимо пролетевший Ожог должен вызывать боль. Хелион с Веланом, наконец, заметили на дороге Тони. Теперь ведущие могли прокомментировать его появление, не боясь, что подскажут сокурсникам. Слова их сводились к «куда лезешь, бедолага, толку-то от тебя». Тони услышал, зло оскалился. С обожженной рожей выглядело мерзко и жутко. Затянувшийся бой резко ускорился. Хелион швырнул в Мал Падением — без причин, в нарушение уговора. Не мог смириться, что победа, которая, казалось, уже в кармане, утекала сквозь пальцы. Мал увернулась и поспешила к Тони. Над ухом у Роммата выругался Зеревор. Хелион этого услышать не мог, но Велан пихнул его в плечо и что-то сказал, указывая на зрительские ряды. Грозил общественным порицанием или гневом Зеревора. Больше жульничать Ястребы не пытались. Они догнали противников у моста на стороне «Первого закона». Дружно атаковали Тони, и Мал перебросила щит Света на него. — Нет, нет, нет! Себя защищай! — Роммат стиснул кулаки, злясь на невозможность подсказать. Очевидная уловка, они для того и накинулись на Тони. Тот сам за себя может постоять! Точнее, не может, но видно же, что не боец, еле стоит на ногах. Если из игры выбьют Мал, то потом с ним расправятся в два счёта! А сама Мал привыкла щитом Света укрывать Кап, которая бьет Огнём с такой силой и скоростью, что противники вынуждены переключаться на неё, им не до жрицы. Тони так не сможет: не настолько быстр, да и раны сейчас не позволят. Но как его, такого измученного, не защитить?! Не только жрица, любой из друзей не смог бы иначе. Роммат забыл как дышать. Вот на его глазах Хелион резко отворачивается от Тони и швыряет в Мал Тишиной. Велан добавляет Ледяную Звезду, сковывает беззащитную жрицу. Теперь Падение допустимо, нужно только попасть, но Велан всё равно шагнул к жрице — наверно, хотел перехватить руки, чтобы победа была бесспорной. Тони применил Чародейскую вспышку, оттолкнул ею обоих Ястребов от Мал. Бросил Превращение в Хелиона — промазал. Атаковал Чародейским залпом Велана, сбил ему щит. Велан вскрикнул от боли, но сплёл Падение. С застрявшими во льду ногами Мал не сумела увернуться, и жетон перенёс её с поля. Флаг шлёпнулся на землю. — Наконец-то! — процедил Зеревор. Похоже, успех не спасёт Велана от головомойки. Тони бросился к флагу наперерез Хелиону. Парни сцепились в полёте, но, падая, Тони первым успел коснуться древка. Флаг перенёсся ему за спину — теперь так просто не отберёшь. И тут действие щита Света закончилось, и без обновления он угас. Ястребы попытались повторить тот же трюк, что с Кель’тасом: дружно навалились на Тони, прижимая его к земле. Роммат поёжился. С тонкой, едва закрывшей раны кожей, это должно быть настоящей пыткой! Тони с рыком поднялся и расшвырял противников как детишек. Велан отлетел и плюхнулся на задницу, а Хелион получил ускорение в спину и елё успел выставить руки, чтобы не расквасить нос. Больше к Тони врукопашную не лезли, но короткая стычка далась ему дорого. От возни по земле сорвался тонкий слой свеженарощенной кожи на лице. Из раны, покрытой пылью, засочилась сукровица. — О, нет, Тони, тебе нужно к целителю! — воскликнула Мироцвет. Тони бросился к Хелиону, и тот сотворил Огненный столб. — Бестолочь! — простонал Зеревор. Да, это была бы бессмысленная трата маны — но только не против чародея, который и так весь обожжён. Велан шагнул вперёд, применил Ледяную Звезду, чтобы запереть противника в ревущем пламени. Роммат в ужасе втянул в себя воздух. Никакой щит столько не продержится. Так и убить можно: если не ранами, то болью, когда сердце не вынесет мук! Тони Скачком перенёсся за спину Хелиону. Роммат выдохнул. Конечно, Скачок! Тони потратил его в самом начале битвы, теперь мог использовать снова! Тони схватил Хелиона за грудки и с силой толкнул в круг Огненного Столба. Хелион вскрикнул и оборвал чары, изрядно потратив маны впустую. Тони метнулся к нему. Велан швырнул Тишиной — попал, но Хелиону это не помогло. Он получил кулаком под дых и согнулся пополам, а потом его, полусогнутого, Тони толкнул в Велана. Велан выставил руки, подхватывая напарника, и Тони сбил с ног уже их двоих. — Нечестно! Мы чародеи! — завопил Велан во всю глотку, так, что слышно было и среди гомона зрителей. — Вы первые к нему полезли, — напомнила Мироцвет. — Тот случай, когда Тишину лучше не использовать, — хмыкнула Линоре. Тони получил раны в самом начале схватки и не видел, в каких случаях противники применяли Падение. Но возможно, был в сознании и слышал пояснения ведущих. Сейчас он догадался навалиться на семикурсников, прижать их к земле, мешая колдовать. Велан вывернулся, а Хелиону Тони скрутил руки. Можно применять Падение, и Тони начал плести его. Роммат видел, как друг покачнулся от велановой Чародейской Стрелы, ударившей в плечо, начал плетение заново. — Бей! — азартно рычал Зеревор, явно мечтая оказаться на поле. — Да что ты боишься своего зацепить, не убьёшь же, подлечат! И тогда Велан, арканист, ударил менее привычным Огнём: в Тони прилетел Огненный взрыв, а затем — Глыба. — Тони! — взвыл Роммат. За спиной то же имя кричали Кап, Волд и Кель’тас. Пламя вспыхнуло на остатках мантии Тони, перекинулось и на одежду Хелиона, но тут Падение унесло семикурсника с поля. Тони покатился по земле — к счастью, его не догадались перед этим сковать. Пламя сбил, но затих: то ли без сил, то ли вообще без сознания. Неудачная веланова Глыба почему-то давала пламя с копотью, и на почерневшем Тони не было видно, насколько опасны раны. Издалека, с трибуны, Роммату вообще казалось, что друг полностью обуглился. — Сядь, ты ему не поможешь, — Зеревор потянул Роммата за мантию. — Сейчас Велан применит Падение, и твоего человека подлечат. — Тони, — испуганно позвала Мироцвет. — Ты жив? Ей, разумеется, никто не ответил. Велан начал плести Падение, но Тони, не вставая с земли, ударил Чародейской Вспышкой, обрывая ему заклинание. Тогда Велан подхватил упавший флаг и бросился за валуны. Теперь, оставшись с противником один на один, он предпочёл осторожничать. Лучше бы Тони к целителю доставил! Тони медленно поднялся на четвереньки, восстановил кокон из маны, и тут его скрутило. Сначала Роммату показалось, что кашлем, но потом он увидел, что Тони стошнило — скорее всего, от боли. Велан из-за валунов швырнул незнакомым заклинанием, Тони принял его на щит. Попытался встать, но снова рухнул на землю. — Тони, хватит! — простонал Роммат. — Нельзя же так! Почему не останавливают бои?! — Можно обратиться к судьям, — неуверенно подсказал Зеревор. Роммат стрельнул взглядом в сторону судейского стола. Далеко, на противоположной стороне стадиона — не докричишься, а пока добежишь, Тони и убить могут. Велан как раз сообразил снова применить Огонь. Тони пришлось обновлять щит и ему снова стало дурно — не от нехватки маны, а от боли. Судьи пялились на Тони, шептались, качали головами, но ничего не делали. — Команда переживает за тебя, Тони, — заявила Линоре. — Ты можешь сам применить к себе Падение, и целители сразу окажут тебе помощь! Да разве этот упрямец сдастся! Тони надо спасать от его же собственной глупости! Роммат приготовился бежать к судьям, но тут его осенило. Линоре, где бы она ни сидела, сейчас смотрит на команду. Она может объявить судьям, что «Первый закон» останавливает бой! Роммат вскочил на скамейку, чтобы Линоре точно видела его, и поднял над головой руки, скрестив их в жесте поражения. Он выругался, сообразив, что Линоре не могла знать, что на подпольных боях этот жест означает «Сдаюсь». Но, может, магистр Виркс увидит или кто-то ещё? — Ты чего? — не понял Зеревор. Но Линоре не подвела: — Лидер «Первого закона» просит остановить бой, он показывает, что команда сдаётся, — объявила она. — Кстати, откуда примерный отличник и староста знает этот жест? Его используют на даларанских подпольных боях в катакомбах! Мы узнали кое-что пикантное о тебе, Роммат! — И о тебе, Линоре! — хмыкнул Зеревор. — Роммат, ты действительно ходил туда? Вот где ты научился всем этим штукам! Это Волд тебя водил, верно? О, демоны, я должен был подкупить этого парня! В Тони снова полетела Огненная Глыба. Он почти сумел встать на ноги, но шарахнулся в сторону и потерял равновесие. Упал на колено. — Ну же! — не выдержал Роммат. Линоре объявила его решение, почему к Тони не бегут целители?! Тони, как израненная Бетти, поднял руки, показывая, что будет продолжать бой. — И ты, Тони, там был? Вы что, все туда ходили? — изумилась Линоре. — Хм, наставники сообщили мне, что раз Тони совершеннолетний, ему позволят самому решать, прекращать бой или нет. Роммат застонал и бессильно плюхнулся на скамейку. — Тони, ты хочешь покалечиться из-за каких-то студенческих состязаний?! — Роммат! — Мал, наконец, нашла команду на трибунах. — Запрети ему! Он сильно ранен! Помоги! Она вцепилась в мантию Роммата и попыталась его потрясти. — Как?! — воскликнул тот. Думай, думай, не совсем же ты бесполезен как лидер! Магистр Виркс? Он тут не главный. Судьи? Архимаг Крас? Он в прошлый раз вступался за Тони, может быть, наметил его себе в ученики, он же и арканистов берёт. Архимаг, как назло, куда-то отлучился. Кель’тас? С ним к королю! Пусть король велит прекратить непотребство, на стадионе же дети! Но что за дело королю до человека! Ректор? Ему не нужен несчастный случай со студентом и пятно на репутации Академии. Ректор! Роммат увидел, что Тони подловил Велана Ледяной Глыбой, когда тот высунулся из-за валуна для очередной атаки. Отлично! У Роммата есть немного времени, пока Тони никто не будет атаковать. Он бросился по рядам к судейскому столу, и тут перед ним выскочил магистр Виркс. — Сядьте, Роммат, успокойтесь. — Я к ректору! — Там! Тони! Надо спасать! К целителям! — загалдели нагнавшие их шестикурсники. Не только «Первый закон», но и остальные.  — Успокойтесь! — рявкнул магистр Виркс громче студентов. — Магические ранения от Огня выглядят жутко, но они нестрашные! Не смертельные, иначе бы мы не обучали этим чарам детей! — Не смертельные?! — взвилась Мал и застрочила целительскими доводами: — А вы знаете, что по количеству смертельных исходов ожоги уступают только ранениям в период войны?! При большой площади поражения смертельно опасны даже не глубокие ожоги, а ещё к ним присоединяются другие болезни. Могут не выдержать внутренние органы… — Отставить панику! — рыкнул магистр Виркс. — Не успеют развиться ваши болезни, тут лучшие целители. Глядя на сердитое лицо наставника, Роммат вдруг подумал, что это может быть местью. Нет, взрослые так не говорят про пакости, которые делают детям. Не месть, а наказание. За непослушание: хотели студенты на настоящие бои, вот вам, пожалуйста. Вместе с последствиями настоящих боёв. Если Роммат ошибся и скажет такое магистру Вирксу, тот сильно обидится за коллег. К демонам дипломатичность! Спасти Тони важнее. — Это потому что мы нарушили правила с жетонами? Нам поэтому не хотят помочь? — спросил Роммат, перекрикивая сокурсников. Наставник тут же развернулся к нему: — Неужели дошло? — ядовито выплюнул он. — Вот, поволнуйтесь сами, как ваши родители волнуются! — Но магистр Виркс! — Роммат опешил. Он думал, что это опять решение, навязанное наставнику сверху, с которым тот на самом деле не согласен. — Да что же вы за наказание такое, Роммат?! Что я такого натворил, что вы во мне злодея видите! — взвыл магистр Виркс. Выдохнул и сбавил тон: — Успокойтесь. Роммат, вы себя со стороны не видели, пока по руинам с флагом бегали. Не намного лучше Тони выглядели, а носились бодро, как луговая собачка. Вы же дети ещё, вам до настоящей силы расти и расти. — Вообще-то, да, мы все удивились, когда ты от целителей свеженький вышел, — подтвердил сокурсник, лидер «Неудачников». — О… — Роммат растерялся. С Тони действительно всё не так плохо, как выглядит? На руинах в Роммата прилетело немало мерзеньких заклинаний, но не таких мощных как Глыба, её же не сплетешь на бегу. И он был под щитом, Защитой от Огня и Ослаблением магии. По нему не текла сукровица из волдырей! — Мм, это хорошо, — протянула Кап и деловито уточнила: — Родители волнуются, да? Моя мама ругалась? — А вы как думаете! Если бы она одна! Магистр Виркс закатал рукав мантии и продемонстрировал синяки на запястье: — Мама Хатореля, — пояснил он. Закатал второй рукав и показал царапины: — Мама Роммата. Он повернулся боком и снял иллюзию, скрывавшую подпаленный на бедре подол мантии: — Диэлев… ээ… юный друг. Жаль не могу показать вам свою гордость, по ней потоптались оба ваших родителя и сестрица, леди Кап. И мне ещё повезло, что мама Илландрия и отец Зеревора наткнулись на куратора седьмого курса, раньше, чем на меня. — Простите, — Роммат сделал виноватое лицо. — А у Тони нет родителей, за него некому заступиться… — Роммат! — прорычал магистр Виркс. Рассчитывал на дружное сочувствие студентов, а не на попытку манипуляции. — Смотрите! — закричала Линоре. Похоже, Тони всё-таки добрался, дошел или дополз до Велана, а тот освободился из Ледяной Глыбы. Роммат видел только вспышки арканной магии: валун мешал разглядеть, что происходит за ним. Наконец, вспышки стихли. Теперь Роммат мог видеть неподвижные ноги Тони на земле — остальное скрыто за камнем. — Оба противника без сознания! — объявила Мироцвет. — Надеюсь… что без сознания, а не… — Помогите Тони! — Роммат вцепился в мантию магистра Виркса, радуясь, что наконец-то тоже может беспомощно верещать и требовать решить проблему прямо сейчас. Тот всё же послушался: отпихнул Роммата и телепортировался, но не к судейскому столу, а к маленькому столику выше. А, вот где ведущие. — На счёт десять, если никто не из участников не встанет, будет объявлена ничья, — сообщила Линоре, выслушав магистра. — Один, два… Роммат выдохнул. Ноги подкашивались, но он заставил себя рассадить свой курс по местам, а команду организованно отвести к палатке целителей. — Десять! — объявила Линоре. — Ничья! Роммат думал, что жетоны активируют на расстоянии, но магистр Виркс телепортировался на поле и послал в студентов по Падению. В палатку студентов не пустили, но праведная жрица Мал уверенно солгала целителям: — Тони будет звать меня, я его возлюбленная! — и скрылась по ту сторону полога. В этот раз никто из целителей не соизволил выйти и подать знак ведущим: насколько тяжелы ранения. Роммат остался караулить у входа, команда плюхнулась на ближайшие лавки. — Там Верховный жрец Ванделлор из Луносвета, — заявил Кель’тас вполголоса. — Который королевскую семью лечит. Он без регалий скромненько в уголочке сидел, но я его узнал. Ну, вроде бы это он. Последнюю фразу он добавил для Волда, чтобы осведомлённость не вызывала подозрений. Кап и Роммат благодарно кивнули. Да, там в палатке был ещё один жрец, но он сидел тихо, и ближе к Хаторелю, вот Роммат и подумал, что он занимается семикурсником. Мал могла не узнать талассийского верховного жреца инкогнито, но если его высочество говорит, значит, это точно он. Тони в надёжных руках. Ведущие болтали об удивительной ничьей, зачитали баллы за конкурс. «Первый закон» получил двадцать баллов за сундуки и максимальные двадцать от судей. «Даларанским Ястребам» тоже поставили высшую оценку, не сняв баллы за жестокость к беспомощному, скованному противнику. Ещё тридцать Ястребы добыли на поле, открыв три сундука. Разрыв по баллам сократился до нуля. Это, формально, поражение в конкурсе: «Первый закон» набрал меньше баллов, потому его и догнали. Но как Роммат не похвалялся оценкой за музыку, так и Зеревор не станет хвастаться баллами за сундук. Всё равно ничья. Слово взял ректор, причём надолго. Трепался о милосердии Мал и важности жреческого отделения Академии, о постройке нового учебного корпуса с лабораторией для будущих целителей. Похвалил всех за магические умения, не попрекнув нарушением правила о жетонах. Слова о слаженной работе Ястребов явно позаимствовал у ведущих. Отдельно хвалил Тони, вспоминая о подвиге людей Арати, которым довелось сражаться с эльфами плечом к плечу, об их невероятной стойкости и верности слову. Магистр Виркс вышел из палатки, как только сегодняшний этап состязаний объявили законченным, и зрители потянулись к выходам. — Как Тони? — выпалили Роммат и Волд одновременно. — Вы ещё здесь? — деланно удивился тот, смерив взглядом «Первый закон». — Уважаю за смелость, но Ястребы оказались умнее. Вы понимаете, что сейчас сюда пробираются ваши родители? Я имею в виду всех ваших родителей. Он подчеркнул слово «всех» глядя на Кап, а не на Кель’таса, но тот вздрогнул, уловил намёк. Да что там король, разве он сравнится в искусстве художественной паники с ромматовой мамой! Он бросил опасливый взгляд на потоки толпы. С жестом он отопрётся, скажет, что ему только жест и показали. А вот беготня в руинах! Если он выглядел так плохо, как уверял магистр Виркс… Маму Роммат не разглядел, но она точно там и мысленно репетирует душераздирающие всхлипы и финальный обморок. Совесть не позволила бы Роммату бросить её в таком волнении одну, но с ней же магистр Ландра. Они могут утешить друг друга. К какому выходу бежать, чтобы не столкнуться с мамой? — Можно мне лопату? Я пророю ход в катакомбы и поселюсь там! — простонал Роммат. — Это можно, — великодушно разрешил наставник и сотворил в воздухе туманный эллипсоид. В мерцании арканы угадывался вид на сад общежития. — Идите. Тони раньше, чем через пару часов, не выпустят, я его провожу. Роммат торопливо поблагодарил и скомандовал тактическое отступление. — И не вздумайте пить, пока король в Даларане! Вечером зайду к вам проверить! — донеслось им вслед. — Вот пока вы не сказали, нам и не хотелось, — проворчал Волд тихо, чтобы наставник не услышал. — Уфф, — выдохнула Кап, выходя из телепорта. — Кто как, а я утоплюсь в ванне на часок. Вы пока можете прославлять мою предусмотрительность или добыть еды. Роммат моргнул, не сразу сообразив, о какой предусмотрительности речь. А, точно, Кап же инициировала гонку, а если бы не это, на ничьей состязания бы и закончились. Роммат подавил вздох. Он чувствовал себя таким измотанным, что согласился бы и на ничью, тем более, что Зеревор решил помириться. Хорошо, что завтра выступает одна Кап, а остальным нужно только прийти на берег красивыми. — И кстати, — Кап подняла вверх указательный палец. — Напоминаю, что сегодня, когда Тони выпустят, и мы все соберёмся, Диэль нам хочет кое-что рассказать. — О, нет! А можно завтра?! — простонал Кель’тас, и Роммат еле сдержался, чтобы не взвыть вместе с ним. Еще одну порцию ссор внутри команды он сегодня не выдержит! — Нельзя, — припечатала безжалостная Кап. Великий магистр пробежал глазами главу, вычеркнул пару строк и отодвинул листы. Хорошо было в юности: обиды кажутся серьёзными, но прощаются легко, достаточно извинений. Жаль, что они с Зеревором так и не стали друзьями. Врагами, впрочем, тоже. И в Академии, и после им часто приходилось сотрудничать, но ещё чаще — соперничать, и то одно, то другое вставало между ними. Большую часть своей студенческой команды Зеревор постепенно разогнал, заменив более перспективными чародеями. Забавно: в Третью войну забракованные им слабаки и недоумки как раз и выжили. Сильных чародеев Зеревор забрал в Запределье, где и потерял одного за другим. Последним, одновременно с Зеревором, погиб Илландрий при атаке Шаттрата на Черный Храм. У него остался сын — уже почти взрослый, дипломированный чародей и опытный исследователь. Илландрий стал отцом рано, на предпоследнем курсе, вызвав гору насмешек, сплетен и недоумения. Роммат тоже не понимал, зачем так торопиться. Илландрий вырастил сына и погиб вместе с друзьями, сражаясь за своего лидера. Временами Роммат ему завидовал.