Хранитель магии II: тайна чёрной шкатулки.

      Станция, расположенная в Хогсмиде, совершенно не изменилась, на ней всё также было довольно многолюдно, когда к платформе подъезжал Хогвартс-экспресс. Огромная толпа разновозрастных детей буквально высыпалась из вагонов поезда, заполнив собой всё пространство вокруг. И эта толпа создавала такой шум, что не было слышно свистка поезда. Чёрные мантии с вышитыми на них знаками отличия четырёх факультетов шуршали и мелькали тут и там. Неизменным оставалось и появление в толпе, как огромного маяка, полувеликана Хагрида, который громогласно вещал откуда-то сверху:        — Первокурсники, все следуем за мной, наше путешествие продолжится на лодках! Э-э-э-э... Не толпимся... Идём, идём... — От толпы довольно рослых старшекурсников отошли чуть меньше полусотни ребят, они спешили выстроиться в неровный ряд перед этим гигантом и, открыв рот от удивления, слушать его некрасноречивую, речь. — Нам, это... На лодках будет нужно переплыть озеро, чтобы оказаться в Школе Магии и Волшебства Хогвартс.       Вальтерис двигался к толпе своих будущих однокурсников не спеша, пытаясь унять дрожь в коленках, возникшую очень неожиданно, едва он сошёл с поезда. Рядом с ним шёл Марк и всё время зудел над ухом одно и тоже:       — Давай пойдём побыстрее, сейчас всё прослушаем!       Сморщившись от подобных речей, Вальтерис всё же послушался и немного ускорил шаг. Когда же ребята подошли, Хагрид что-то говорил о безопасном поведении в лодках, а также добавил:       — В Тёмном озере развелось очень много гриндилоу, поэтому попытайтесь не свалиться в воду, ну и это, э-э-э, не смотрите туда в общем.       Чей-то писклявый голос послышался из толпы:       — А кто такие гриндилоу? Почему вы не избавитесь от них? — Хагрид повернул свою косматую голову в сторону и увидел того, кому принадлежал этот противный голос, его хозяином был мальчишка очень маленького роста с огромными очками на носу, которые он постоянно поправлял, однако подобный вид не вызвал никакого отвращения у полувеликана, он, наоборот, мило улыбнулся этому мальчику и попытался как можно точнее ответить на его вопрос.       — Гриндилоу, или по-другому, загрыбаст — это водяная нечисть из легенд магглов английского Йоркшира, болотно-зелёного цвета чудище с острыми рожками и длинными костлявыми пальцами. Ну, в общем, эти опасные создания обожают пруды и озёра, где можно схватить ребёнка, беззаботно играющего чересчур близко к воде, и утащить его на дно, — дети слушали его с упоением, правда не все, Вальтерис терпел эту болтовню, скрипя зубами, ему хотелось поскорее сесть в те лодки, чтобы хоть как-то успокоить свой тремор, ещё мгновение, и он бы взвыл, но положение было спасено каким-то рослым мальчиком с тёмными волосами, его передние зубы были очень широкими и между ними была щель.       — А что, уже началась учёба? Или может мы уже пойдём? — менее полусотни пар глаз уставилось на него, но мальчик ничуть не смутился, однако, над его чудаковатым видом попытались посмеяться парочка девочек, но он взглянул на них так сурово, что они сразу замолчали и отвернулись.       — Ах, да, да... Пойдёмте! — Хагрид засуетился, вспомнив о том, зачем они все тут собрались, а затем потоптавшись на месте пару мгновений, развернулся и быстро зашагал в сторону озера, к лодкам.       Внешний вид озера полностью совпадал с его названием, оно было похоже на зеркало, затянутое в чёрную шёлковую ткань, в нём практически не отражались звёзды, которыми было усыпано небо. Возле берега стояло около пятнадцати небольших четырёхместных лодочек. Завидев их, толпа первокурсников буквально сорвалась с цепи и побежала к ним, чтобы успеть занять места, Марк последовал их примеру и тоже рванул вперёд, однако, обернувшись назад, заметил, что Вальтерис не бежит вслед за ним, а идёт размеренно и плавно, расправив свои худые плечи, как будто любуясь тем, что он видит перед собой. Подождав его ещё немного, Марк вновь продолжил свой путь, прорываясь к лодкам. Когда Вальтерис подошёл к кромке озера, он услышал голос Марка:       — Вальтерис, иди сюда, я занял тебе место, — мальчишка заметил приятеля, он сидел в лодке, которая находилась чуть левее, окинув взглядом этот, так называемый природный причал, не заметив нигде свободных мест, Вальтерис прошёл к лодке Марка и плюхнулся рядом с ним.       — Все разместились? — послышался голос Хагрида, звучавший откуда-то с середины озера.       Шумное "Да!" нарушило всю идиллию тишины этого мрачного и таинственного места. Неожиданно лодки начали своё движение, чем удивили добрую половину первокурсников, они загалдели, послышался задорный детский смех.       Вальтерис сидел смирно и искоса посматривал на своих соседей. Ими оказались те самые ребята, что выступали в толпе: мальчишка в огромных очках и рослый с огромными передними зубами мальчик, который явно любил нарушать правила, потому что он наклонялся всё ближе и ближе к воде, пытаясь там что-то разглядеть. За ним неустанно следил парень в огромных очках, его раздражало это поведение, и он не выдержал:       — Нам же сказали, что нельзя смотреть в воду, — писклявый голос резал уши, — там водятся гиндирлоу!       Неожиданно мальчик с лошадиными зубами выпрямился, уставился прямо ему в глаза и сказал, явно напугав этим поведением своего соседа, потому что мальчик нервно поправил свои очки на носу и захлопал ресницами.       — Не гиндирлоу, а гриндилоу, идиот. И тебе не всё ли равно, не тебя же они утащат на дно, — парень с зубами противно оскалился, превозмогая свой страх, мальчик в очках смог ответить ему.       — Даже если это и так, — вновь он поправил очки, — то в лодке ты не один, тебя потянут, лодка перевернётся, мы все окажемся в воде...       — И что? Что хочу, то и делаю.       Подобный ответ вывел из себя теперь и Марка.       — Кто идиот здесь, так это ты, — буквально прорычал он, — я не хочу оказаться в лапах этих гадких чертей.       — Что?! — взревел зубастый. — Я идиот? Да я тебе... — Мальчик встал на ноги и хотел было замахнуться на Марка, но не успел, лодку повело в сторону, и он упал в воду, подняв в воздух огромное количество водяных брызг. — А-а-а-а!!! — вопил он, хлопая руками по воде. — А-а-а-а!!!       Марк, выпучив глаза, стал звать на помощь, а очкастый мальчик нервно шмыгал носом и что-то бубнил себе под нос, отодвигаясь от того места, где пару секунд назад сидел его сосед. Вальтерис заметил, что лодка продолжила путь, полностью игнорируя тот факт, что кто-то нуждался в помощи, поэтому он встал на ноги и тоже прыгнул в воду, напрочь забыв о том, что в озере полно подводных чертей и, что чаще всего утопающий может утянуть спасающего на дно вместе с ним. Зубастый продолжал бултыхаться в воде и орать что-то невнятное, а когда Вальтерис подплыл ближе, то заметил, что парень начал уходить под воду с головой, вопя:       — Гриндилооооооооо... Буль-буль...       Подводный чёрт, видимо, схватил за ногу мальчика и тащил его на дно, Вальтерис нырнул рядом и удостоверился в правильности своих выводов, гадкое на внешний вид существо хватало своими длинными костлявыми пальцами за ноги мальчика. Вальтерис вынырнул, чтобы сделать выдох и вдох, и вновь погрузился в воду. Он стал хватать это существо за его пальцы и пытаться разжать их, но гриндилоу злобно шипело и ещё сильнее впивалось в штанину. Вальтерис не унимался, он продолжал бороться, хотя и понимал, что сейчас может захлебнуться, так как набранный им воздух буквально разрывал его щёки, он стал выпускать его через рот, образуя вокруг себя тысячи пузырьков. Парень так сильно махал ногой в воде, что Вальтерис еле успевал за этими резкими движениями. Всё произошло в одно мгновение. Воздух в лёгких закончился, Вальтерису удалось-таки зацепиться рукой за что-то очень тонкое, но, правда ненадолго, потому что мальчик с лошадиными зубами теперь тоже полностью оказался в воде и отчаянно колотил не только ногой, но и остальными частями тела. Свободной от гриндилоу ногой, он больно ударил по руке Вальтериса, вдруг раздался хруст. Дикий рёв разрывал тёмную гладь озера — Вальтерис сломал палец подводной твари. И теперь она вопила так, что смогла оглушить мальчишек. Однако одному из них уже не было никакого дела до происходящего вокруг. Вальтерис начал захлёбываться водой и медленно опускаться на дно. Он думал, что это конец, что он никогда не узнает тайн, заключённых в стенах Хогвартса, не узнает ничего о своих родителях, эти мысли усугубляли положение, Вальтерис закрыл глаза и погружался всё ниже и ниже. Неожиданно неведомая сила проснулась в его груди, воспламеняясь с таким жаром, что, казалось, вот-вот разорвёт грудную клетку. Она буквально тащила его обратно на поверхность. Все чувства перемешались разом, поэтому Вальтерис даже не заметил, как его за шкирку вытянули из воды и положили на дно лодки. Мальчик закашлялся, мутная застоявшаяся вода фонтаном вышла из его рта и носа. Глаза затянуло пеленой, но он попытался приподняться. Грубый голос Хагрида пробасил:       — Не вставай, лежи... И так тебе досталось... Эти гриндилоу... Но ты молодец, ты всё верно сделал, единственным спасением от него было — это сломать ему палец. Лежи, лежи. — Вальтерис опустил голову обратно, касаясь затылком холодного досщетчатого дна, он сумел разглядеть звёзды на небе, ему неожиданно вспомнилась Эмили, её милая улыбка, вдруг он дёрнулся и начал левой рукой шарить в потайном кармане своей мокрой мантии.       Он искал брошь, общупывая весь карман сверху до низу и пытаясь ощутить ту округлую форму тельца божей коровки, которая была так необходима ему прямо сейчас, но к огромному его сожалению, её на месте не оказалось. Нервно выдохнув, Вальтерис зажмурил глаза, осознавая тот факт, что брошь лежит на дне Чёрного озера, кишащего гриндилоу. До боли и ярких пятен сжимая веки, он пытался унять обиду, боль и отчаяние. В голове звенели слова:       "Я всегда отвечу тебе, помни об этом".       Прокрутив их в мозгу много раз, Вальтерис пытался успокоить сам себя.       "Она обязательно напишет мне. Я буду хранить её письма."       Холод пробирался сквозь промокшую мантию и форму, зубы cтучали так звонко и сильно, что казалось этот звук слышен по всей округе. Вальтерис сжался в комок, сидя в лодке и дрожа на неизвестно откуда взявшемся ветру. Лодки продолжили движение в сторону замка, который был окутан туманом, однако это не портило всё его великолепие и величие. Он будто парил в воздухе на большом облаке, сверкая своими маленькими окошками, в которых горел свет, и приглашая странников заглянуть в гости и остаться там навсегда. Дети смотрели на всю эту красоту широко распахнув глаза, все абсолютно, кроме той четвёрки, чья лодка плыла последней. Вальтерис смотрел прямо перед собой, ему казалось, что все его внутренности завязались в один тугой узел. Своё состояние он списал на то, что он очень сильно замёрз, однако, в глубине души он знал это чувство, оно повторилось и было таким же внезапным, как и в поезде. Очкастый мальчик, как оказалось, его звали Дэрек, шмыгал носом и постоянно косился на своего соседа, Ральфа Флинта, того, кто дрожал всем телом и практически подпрыгивал на месте от намокшей мантии, в которую он отчаянно кутался. Он громко бормотал себе под нос проклятия в адрес Хагрида, школы и тех, кто сидел с ним в лодке. Марк хмурился, его желваки ходили ходуном, кулаки сжимались от злости, но он терпел, потому что буквально минуту назад он встретился взглядами с Вальтерисом, который дал ему понять одну простую истину — злобных дураков лучше не трогать, иначе проблем не оберёшься.       Добравшись до берега без особых приключений, все, как один, вылезли из лодок и гуськом по узкой, заросшей осокой тропинке поспешили к главным воротам Хогвартса, где их уже ждала пожилая волшебница с короткими седыми волосами и острым подбородком. По словам Хагрида, это была Вильгельмина Граббли-Дёрг — профессор по уходу за магическими существами. Как оказалось, она заменяет на занятиях этого полувеликана, потому что его очень часто отправляет директор с различными поручениями во все концы света. Такое своего рода хвастовство заставило Вальтериса передёрнуть плечами.       Профессор мельком окинула взглядом толпу будущих первокурсников, мило улыбнулась и сказала:       — Добро пожаловать в Хогвартс!       Ребята зааплодировали, а затем поспешили вслед за профессорами войти в замок. Проходя внутрь, Вальтерис вновь почувствовал то тянущее чувство, но на этот раз оно смешалось с острой болью в груди. Он громко ойкнул, чем привлёк к себе внимание профессора Граббли-Дёрг. Женщина шла впереди него, потом она обернулась и заметила грязь на полу, которая появилась из-за мокрой мантии Вальтериса.       — Молодой человек, что с вами? И почему ваша одежда грязная и мокрая? — воскликнула она, подходя ближе. — Вы должны войти в зал опрятным.       — Простите, профессор, я ...— Вальтерис не успел договорить, потому что его перебил Хагрид, мальчик был рад, ему не пришлось оправдываться, да и говорить было тяжело, боль понемногу утихала, но её остаточные явления были довольно неприятными.       — Это я виноват, — Хагрид сделал шаг вперёд, — один из мальчиков упал в озеро, я не доглядел, — мужчина виновато опустил глаза в пол и был похож на нашкодившего пса, но не смотря на всё это, он продолжил говорить, — но этот парень спас его, не дав утонуть и отбив его у гриндилоу, — лицо Граббли-Дёрг побледнело, она всплеснула руками и ахнула.       — Какой ужас! А если бы они утонули? Хагрид, почему вы не дали им сухую одежду? Они же простынут! — женщина достала из рукава волшебную палочку и взмахнула ей, выписывая в воздухе какие-то замысловатые узоры.       Вальтерис почувствовал, что некогда сырая и тяжёлая мантия вдруг стала сухой, тёплой и чистой.       — Где второй? — вновь обратилась Граббли-Дёрг к Хагриду, полувеликан указал рукой на Флинта, а профессор сделала пас палочкой, и одежда Ральфа тоже приобрела первозданный вид. — Вот теперь порядок. Пока. Но завтра вы двое, — теперь профессор обращалась к мальчикам, строго глядя на них, — пойдёте в Больничное крыло и покажетесь мадам Помфри, — ребятам ничего не оставалось, как кивнуть в знак согласия.       Вильгельмина Граббли-Дёрг развернулась на каблуках и засеменила в сторону Большого Зала, где все уже давно заждались будущих первокурсников. Хагрид пошёл вслед за ней, кивая детям, чтобы они следовали за ними.       Четыре огромных длинных стола были заняты детьми разных возрастов, одетых в мантии с определённым гербом. Маленькие гости, только начавшие свой путь в мире волшебства, выстроились в ряд перед преподавателями и студентами. Многие из них ошарашенно смотрели на высокую худощавую женщину, читавшую по списку их имена. Выходивший вперёд должен был сесть на кривой обшарпанный стул и ждать, пока Минерва МакГонагалл, директор Хогвартса, наденет Распределяющую Шляпу на голову. Эта видавшая виды Шляпа что-то бубнила над головой мальчика с золотистыми, как пшеничное поле, волосами и такого же цвета бровями, чьё имя оказалось в списке самым первым.       — Гриффиндор! — завопила Шляпа, отправив студента за стол, где его ждали и аплодировали ему.       Зачитав про себя очередное имя мальчишки, директор подняла свои и без того огромные глаза и уставилась сначала на преподавателей, потом на студентов. Через несколько мгновений она сумела выдавить из себя имя следующего:       — Вальтерис Марволо Мракс...       Из толпы детей вышел худой мальчик с тёмными волосами и ярко-голубыми глазами. Он обвёл взглядом зал и замеревших в нём людей. Его плавные движения и прямая осанка выдавали в нём черты того человека, которого знал весь магический мир, ну, или близкого ему родственника, но никто не мог поверить своим глазам и гнали эту идею прочь, так как мало ли детей, похожих на великого и ужасного Лорда Волан-де-Морта или кого из его семьи. Хотя почти каждый в зале был уверен, что линия Мраксов закончила своё существование после смерти Тома Марволо Реддла. Вальтерис уселся на стул и стал ждать распределения. Едва МакГонагалл занесла над его головой Распределяющую Шляпу, как она выкрикнула название факультета:       — Слизерин! — Вальтерис хотел подняться, но Шляпа произнесла почти шёпотом единственную фразу, заставившую мальчика сесть обратно на стул. — Вы, как и ваш отец будете великим, но благодаря крови вашей матери ваша слава будет окрашена в белый цвет.       Зал продолжал молчать, взирая на Вальтериса, а он пытался понять, почему ему уделяют столько внимания, откуда эта замызганная Шляпа знает будущее и, вообще, какого чёрта тут творится, мальчик решил найти в толпе ребят лицо человека, который мог бы наверное поддержать его. Встретившись глазами с Марком, он понял, что и его приятель тоже находился в том же состоянии, что и остальные. Неожиданно его взгляд скользнул по толпе дальше и нашёл единственного человека, кто улыбался ему — это был Ральф Флинт. Такое поведение удивило Вальтериса, он поспешил увести взгляд в сторону и резко встал. Неожиданно в груди начал разгораться пожар, но на этот раз он не делал больно, наоборот, тепло стало распределяться по всему телу, проникая в каждую клеточку, возвышая и заставляя идти вперёд. Мальчик повиновался этому неизвестному чувству и, расправив плечи, прошёл в сторону стола Слизерина. Ребята, сидевшие за ним, тихо поздоровались с Мраксом и позволили сесть на краешек скамьи ближе к преподавательскому столу. Вальтерис так устал за день, что ему было всё равно, где сидеть, он ждал одного, на какой факультет распределит Шляпа Марка и Ральфа. Однако, вспоминая рассказы приятеля в поезде, Вальтерис был уверен, что Марк окажется в Когтевране, а вот факультет Флинта оставался для него загадкой.       Понемногу отходя от шока, МакГонагалл продолжила называть имена детей. Через дюжину человек Вальтерису удалось узнать фамилию Марка.       — Марк Бернар! — мальчик буквально выбежал из ряда оставшихся детей, чьи имена ещё не были произнесены, и шустро уселся на стул, с нетерпением ожидая слов Шляпы, которая сразу же нависла над его головой и была вся такая помятая, видимо от глубоких раздумий, она, казалось, что-то жевала и одновременно бубнила, и это заставляло Марка нервничать, мальчик начал ёрзать на стуле от неутомимого желания узнать свой факультет.       — Когтевран! — крикнула она, а стол, где сидели когтевранцы взорвался шквалом аплодисментов.       Вальтерис немного расстроился, и это чувство перемешалось с удивлением от того, что Марк имеет французские корни. Через несколько человек на распределение вышел Флинт. МакГонагалл немного поморщилась, произнося фамилию Ральфа. Едва женщина занесла Шляпу над его головой, как та истошно завопила:       — Слизерин! — Ральф поднялся и пошёл к столу, над которым висел изумрудно-серебристый флаг факультета, ему тоже бурно аплодировали все, кроме Вальтериса, для него это был удар ниже пояса, потому что он всей душой не желал жить в одной комнате с этим человеком, но, увы, судьба решила иначе.       Флинт улыбался во весь рот, показывая свои лошадиные зубы, он обошёл место, где сидел Вальтерис, а затем плюхнулся рядом с ним. Сердце Вальтериса сделало кульбит от отвращения, но он решил терпеть.       — Эй, Мракс, — начал Флинт шёпотом, — спасибо, что не дал мне утонуть в озере. — Вальтерис молча кивнул, даже не глядя на него. — Я понимаю твоё состояние на данный момент, и я же, — теперь он говорил чуть громче, так как выпрямился, как бы показывая собеседнику, что он больше и сильнее его, — могу помочь тебе найти ответы на некоторые из твоих вопросов, — гадкая улыбочка появилась на его лице, — если, конечно, ты желаешь, — Вальтерис передёрнул плечами, понимая, что на добрую половину вопросов ему очень нужны ответы и как можно скорее, но нутром он чувствовал, что с таким человеком, как Флинт, заводить дружбу не стоит.       Ральф подмигнул ему и отвернулся, а Мракс продолжал обдумывать его слова. Он мучался в принятии решения, так как он бы никогда не стал общаться с Флинтом, если бы точно знал, что Марк поможет ему, но после распределения надежды на совместные поиски таяли на глазах. Но и Ральф не торопил с ответом, раз не сказал ему больше ничего.       "Значит у меня есть время".       Пока Вальтерис занимался самокопанием, директор успела произнести речь, поздравить всех с новым учебным годом, пожелать всем успехов, а также предупредить о том, что ходить в Запретный лес по-прежнему очень опасно. После этого непродолжительного монолога на столах стали появляться всевозможные блюда и напитки, студенты принялись за еду, уплетая за обе щёки. Вальтерис не хотел есть совсем, поэтому он решил понаблюдать за всеми. Сначала он посмотрел на преподавательский стол: Хагрид сидел с левой стороны на самом краю, дальше сидела профессор Граббли-Дёрг, затем ещё какая-то полноватая женщина, а после он увидел знакомого ему профессора Бутмэна. Вальтерис очень хотел знать, какую дисциплину он будет преподавать ему. Пока Мракс думал об этом, он вёл глазами дальше и, уже когда он дошёл до другого конца стола, только тогда понял, что директора МакГонагалл нет среди преподавателей, что было довольно подозрительно и противоестественно, как ему показалось. Потом он перевёл взгляд на студентов, пуффендуйцы и когтевранцы вели себя естественно и непринуждённо, поглощая вкусный ужин и общаясь друг с другом. За столом гриффиндорцев было наблюдать гораздо интересней, очень часто на Вальтериса бросали косые взгляды ребята со старших курсов, поэтому, чтобы его не уличили в шпионаже, мальчик решил опустить нос в тарелку и делать вид, что он ест. Он не мог дождаться, когда все поедят и можно будет идти к себе в спальню. Его желание исполнилось лишь спустя полчаса. Староста Слизерина объявил, чтобы все следовали за ним. Поднимаясь со своего места, Вальтерис заметил, что Марк смотрит на него. Мракс решил отвести взгляд в сторону и поспешил вслед за своим факультетом, путь которого вёл в сторону подземелий Хогвартса.       Тем временем Минерва МакГонагалл торопливо шла к себе в кабинет. Назвав пароль горгулье, она буквально влетела к себе в комнату и подошла к камину, в котором огонь весело и задорно танцевал свой таинственный, но очень зажигательный танец. Взяв в руку щепотку летучего пороха, Минерва вошла в камин и бросила его себе под ноги, произнося:       — Дом номер двенадцать на площади Гриммо!       Старый дом с грязными стенами и закопчёнными окнами неприветливо мигал стоящим неподалёку фонарём. Вход в здание был оформлен крыльцом с истёртыми каменными ступенями. Видавшая виды дверь выкрашена в чёрный цвет, краска со временем потрескалась и местами осыпалась. У двери нет ни замочной скважины, ни ящика для писем, зато есть серебряный дверной молоток в форме извивающейся змеи. Никто из магглов, и даже волшебников не может увидеть это крыльцо, но директор торопилась именно туда. Ведь именно этот дом стал пристанищем семьи Гарри Поттера и Джинни Уизли. Минерва знала, что врывается в их уютное семейное гнёздышко так внезапно и без приглашения, знала, что в семействе Поттеров совершенно недавно произошло пополнение — родилась дочь Лили Полумна Поттер — но её дело не требовало отлагательств.       Гостиная дома Блэков — это большая комната на втором этаже, продолговатое помещение с высокими потолками некогда выглядела довольно мрачно, поскольку была оформлена в тёмных серо-зелёных тонах и на окнах висели тяжёлые бархатные шторы, пол гостиной был застлан толстым ковром. Сейчас всё кардинально изменилось, став светлым и ярким, как и сами жильцы. Но всё также в этой комнате находится гобелен с фамильным древом Блэков, который занимал целую стену, имелся и камин, в нём полыхнуло зелёное пламя, извещавшее о том, что прибыл гость.       Гарри в это время сидел в мягком тёмно-бежевом кресле и читал газету, которую он опустил, едва услышал громкий треск из камина. Он резко встал и выпучил глаза на посетителя.       — Профессор МакГонагалл? Добрый вечер... — женщина улыбнулась ему.       — Здравствуйте, мистер Поттер. Прошу прощения за столь поздний визит, но у меня есть новости, — теперь её улыбка исчезла, сменившись строгостью, которой она пыталась скрыть свою обеспокоенность, — они важны. Дело всё в том, что Министерство не сочло нужным сообщить вам о необычном ребёнке, вернее, о ребёнке с необычным именем, — МакГонагалл замолкла, как будто боясь произнести это имя, но собравшись с духом всё же решилась, — его зовут Вальтерис Марволо Мракс, — неожиданно возле двери послышался шум и сопение, это была Джинни, она слышала весь разговор от начала и до конца, поэтому скрываться не было никакого смысла, она вышла из укрытия, в её глазах поселился страх, перемешанный с удивлением, примерно в таком же состоянии находился и её муж, но он пытался это скрыть за маской задумчивости.