Хранитель магии II: тайна чёрной шкатулки.

      Воздух был переполнен напряжением и волнением. Трое волшебников, которые находились в комнате, молчали, смотря поочерёдно друг другу в глаза. Никто не знал о чём говорить, каждый пережёвывал ситуацию в своём сознании, понимая, что стоять вечно в полнейшей тишине — не выход из положения. Первой не выдержала Джинни, она тихо произнесла свою фразу:       — Род Мраксов, судя по всем фактам, исчез со смертью Волан-де-Морта, — её голос звучал странно, казалось, будто это говорила не она вовсе, а робот, — откуда мог взяться этот ребёнок? Чей он? — молодая женщина посмотрела в глаза профессору МакГонагалл, ожидая от неё объяснений или, хотя бы, догадок, затем она медленно перевела взгляд на мужа, который всё также неподвижно сидел в кресле с газетой на коленях и тоже не отрываясь смотрел на директора.       — Вы ждёте от меня отчёта, миссис Поттер? — брови профессора поднялись высоко на середину лба, она смотрела на свою бывшую студентку из-под очков, однако, этот её жест бы напугал любого студента Хогвартса, но не Джинни, которая не обратила на него никакого внимания, продолжая прожигать директора взглядом, полным непонимания.       — Если хотите, то да. Министерство не сообщило нам эту новость, видимо, желая обезопасить, потому что эта вереница мук нас буквально преследует, начиная с времён, когда мы были ещё студентами, — теперь стало ясно, что Джинни больше не будет сдерживаться и скажет всё, что она накопила за эти годы, — и даже сейчас всё повторяется вновь. Поймите, это нас не касается. Уже не касается, потому что Гарри больше не сосуд для грязной душонки человека, если его можно так назвать, который убил его родных... — ей не удалось закончить свой монолог, потому что в разговор вмешался сам глава семейства.       — Хватит! — сказал он громко. — Джинни, остановись. Я знаю, что ты беспокоишься обо мне, спасибо, я это ценю, но эта информация крайне важна для меня, — Гарри отложил газету на журнальный столик и встал на ноги, а профессор МакГонагалл перевела свой взгляд с него на Джинни, ожидая от той бурной реакции, но её почему-то не последовало, миссис Поттер только скривила рот, продолжая слушать мужа, — а знаете почему? Именно потому, что представитель рода Мраксов пытался искоренить род моего отца. И если есть ещё один, и он будет представлять угрозу волшебному, да и не только волшебному, обществу, я не стану больше ждать, как это сделал тогда, я сразу начну действовать, и меня никто не посмеет остановить.       — Мистер Поттер, он всего лишь мальчик, — сказала профессор, понимая, что пришла не вовремя и нарушила тонкую грань спокойствия в доме на площади Гриммо.       — Волан-де-Морт тоже был ребёнком, — выплюнул фразу Поттер, делая шаг вперёд.       Вновь все замолчали, понимая, что Гарри был в сущности прав. Джинни нервно вздохнула, она до сих пор не отошла от того, что её любимый муж однажды среди ночи подскочил с постели и начал быстро собираться. На все её вопросы он отвечал односложно, что пугало ещё больше. Молодой женщине у порога удалось задержать его, сказав единственную фразу: "Война закончилась." Лишь только тогда Поттер остановился и сел на пол, понимая, что он сойдёт с ума, если не оставит все свои страхи в прошлом. Сейчас подобное не сработало бы лишь только потому, что факт остаётся фактом. Поэтому Джинни начала осторожно улаживать разгорающийся конфликт, который был начат именно ею.       — Да, ты прав, но возможно этот мальчик ничего не знает, ведь он пришёл в Хогвартс, не боясь своей фамилии, — теперь Гарри выразительно посмотрел на свою жену.       — Скорее всего теперь права ты, Джинни, именно поэтому я бы хотел разобраться с этим. Думаю, что логика одного умного человека нам не помешает. Нам следует рассказать об этом Гермионе. Ей под силу распутать любой узел, — Гарри сделал ещё пару шагов вперёд.       — Всё верно, мистер Поттер, — ответила профессор МакГонагалл, — но, думаю, что утро вечера мудренее. Не стоит пороть горячку, вызывая сюда мисс Грей... Хм-м-м. Миссис Уизли, прошу прощения. Ведь сейчас довольно поздно, — она пыталась остановить процесс, но у неё получилось это смазано, потому что Гарри подошёл к камину и взял щепотку пороха.       — Но вы же, профессор, пришли к нам, значит дело зависит от времени, нам нужен план, поэтому я думаю, что Гермиона поймёт всё и укажет нам на наши дальнейшие действия, — бросив немного пороха в камин, Поттер хотел связаться с камином Норы, где жили Рон и Гермиона.       Пробубнив себе под нос что-то, Гарри ждал Гермиону, лицо которой появилось спустя пару минут в углях.       — Гарри! Привет! Что случилось? — подруга была крайне удивлена столь поздним визитом.       — Гермиона! Нам срочно нужна твоя помощь! Я бы хотел, чтобы ты зашла к нам и как можно скорее! — торопливо, даже не поздоровавшись, ответил ей Поттер, лицо миссис Уизли исчезло, оставив лишь горсть ярко жёлтых, раскалённых углей.       Джинни поджала губы, неожиданно послышался детский плач и женщина бросилась на зов своего дитя, оставив профессора МакГонагалл и Гарри одних в гостиной. Минерва обвела взглядом помещение, остановившись на гобелене, потом сделала два шага в сторону, ближе к окну. Её худая фигура, облачённая в тёмно-зелёную неизменную мантию, превратилась в чёрный силуэт. Гарри отошёл от камина и стал нервно измерять широкими шагами комнату. Он изменился с тех пор, как покинул Хогвартс, теперь он стал выглядеть более мужественным, в глазах, особенно в данный момент, сияли яркие искры, выдавая в нём заядлого авантюриста. Через несколько долгих минут в камине вспыхнуло зелёное пламя — это были Гермиона и Рон. Миссис Уизли выглядела обеспокоенной, а вот её муж был явно недоволен ситуацией, потому что выглядел помятым и заспанным. Мужчина сладко зевнул и после обратился к другу:       — Привет, Гарри, — Рон протянул ему свою руку, ожидая рукопожатия, которое незамедлительно последовало, Гарри был очень рад видеть его, не смотря на тот внешний вид, что продемонстрировал ему Уизли, — что могло случиться в столь поздний час? — Гермиона бросила гневный взгляд на мужа, а затем стала осматриваться, заметив, что в гостиной друзья были не одни.       — Добрый вечер, профессор! — взгляд миссис Уизли смягчился. — Ну, раз вы здесь, то значит дело очень срочное и касается школы, Гарри и прошлого. Расскажите уже наконец, что случилось? — от нетерпения она сделала шаг в середину комнаты и посмотрела Гарри в глаза, в них до сих пор полыхал огонь, он, казалось, желал этого разговора всю свою жизнь.       — В Хогвартсе вновь неспокойный год, потому что среди учеников-первогодок появился мальчик с необычным именем, — выпалил на одном дыхании Поттер, теперь глаза Гермионы загорелись, и она обернулась, чтобы посмотреть на реакцию своего мужа, Рон перестал всё время зевать, теперь его внимание было полностью обращено к Гарри, который в свою очередь продолжал, — его имя Вальтерис Марволо Мракс.       Второй раз за вечер в комнате стало так тихо, что было слышно лишь тиканье часов на кухне дома на площади Гриммо. Гермиона застыла на месте, переваривая полученные сведения, а Рон перестал теперь и моргать, выпучив свои глаза. Минерва МакГонагалл, погружённая во тьму комнату, продолжила смотреть в окно, а Гарри опустился на кресло, ожидая того, что будет дальше. Быстрее всех от шока отошла миссис Уизли, сначала её брови нахмурились, потом женщина произнесла очень тихо:       — Но как? Как? Род Мраксов исчез! — она буквально повторяла слова Джинни, как мантру. — Или же это сын самого Волан-де-Морта.       Гарри передёрнул плечами, профессор повернулась всем корпусом к середине комнаты, на её бледном и покрытом морщинами лице поселилась маска ужаса.       — Сын? Но, позвольте спросить, от кого? Кто мать этого мальчика? — неожиданно ухмылка стёрла недавние признаки страха. — А-а-а! Мисс Грейнжер, — МакГонагал неслучайно назвала девичью фамилию Гермионы, показывая тем самым, что она не верит в эту историю, — это недоказано, мы не можем утверждать, что Джейн Уоллис носила в своём чреве ребёнка от Тёмного Лорда. Факты на лицо — Том Реддл ненавидел подобных ей, магглорожденных. Он их убивал, также он лишал жизни и тех, кто хоть как-то пытался защитить их. Вам ли не знать этого. Но я уверена, что эта Уоллис родила от кого-нибудь из Пожирателей, здесь всё более понятно. Пожиратели не все были похожи на своего хозяина, и было масса примеров.       — Тогда, где же её ребёнок? Почему его нет среди этих первогодок? Нет ни одной фамилии бывших Пожирателей Смерти, нет и её, а раз так, то я смогу утверждать...       — Остановитесь! — перебила профессор Гермиону. — Здесь так необходима логика, мне всегда казалось, что она и вы — вещи неразделимые! Зачем Джейн Уоллис давать имя отца-Пожирателя и уж тем более свою фамилию. Это можно сказать, что она собственноручно накидывает на шею своего дитя петлю, натёртую густо мылом. Нет! Это бред.       — Вот, когда я докажу... — не унималась Гермиона, делая шаг в сторону профессора, но это нисколечко не напугало её.       — Вот, когда докажете, тогда я вам лично принесу свои извинения, миссис Уизли, а пока нам стоит подумать над тем, что делать с этим мальчиком.       После жаркого спора профессора и своей жены, Рон запустил кисти рук в волосы и растрепал их на манер Поттера, потом он тяжело вздохнул и посмотрел на своего друга, неподвижно сидящего в кресле. Его безучастность и спокойствие раздражало Гермиону, она засопела от негодования и скрестила руки на груди, ожидая его слов, которых, увы, не последовало.       — Если мы пойдём и всё прямо у него спросим, то, мне кажется, он ничего не ответит и только сильнее спрячется в свою раковину, — пробубнил Уизли, ошарашив своим логичным заявлением всех, кто был в гостиной, — я бы так и сделал, я так и делал, когда не знал ответа на вопрос во время экзаменов, — Гермиона хмыкнула и задрала свой нос кверху, показывая тем самым, что она не согласна, но её муж знал, именно этот её жест говорил о том, что его слова попали в яблочко.       — Рон прав, — сказал Поттер, поднимаясь с кресла, — мы можем его спугнуть, нам надо следить за ним, но как? Нам нужен тот, кто будет рядом постоянно. Но факультет Слизерина мне не знаком, да и они вряд ли помогут. Если только просить Тедди, однако, он даже зная всё, и будучи на церемонии посвящения, не написал мне ни строчки.       — Мистер Поттер! — возмущению МакГонагалл не было предела. — Да будет вам известно, студентам полагается спать в столь поздний час, их сразу после ужина старосты отводят в комнаты. Не думаю, что он в первый же день нарушит правило школы — не высовываться из своих спален после девяти вечера, — всё это она сказала в сердцах, указывая на то, что крёстный Тедди нарушал это правило постоянно, но, если бы разговор не был таким напряжённым и тяжёлым, то все трое друзей сначала бы покраснели до кончиков ушей, а потом дружно рассмеялись, но ситуация была критической, поэтому данное замечание было воспринято в штыки.       — Именно благодаря этому, Волшебный мир сейчас такой, какой он есть, — ответил Гарри, а профессор поджала губы, отчего они стали тонкими, как нить, — значит, завтра я напишу Тедди. Пускай издалека и не всегда, но он сможет нам давать необходимую информацию, — Рон одобрительно кивнул, взгляд Гермионы стал не таким грозным.       — Да, всё это вполне приемлемо, но этот слизеринец Мракс нарушил правило, искупавшись в Чёрном озере, во время переправки студентов через него. Это произошло случайно, он спас товарища от гриндилоу. Спас Флинта, сына того самого командира, с которым вы, мистер Поттер, играли в квиддич в школьные годы. Эта информация говорит о многом, как вы понимаете. Во-первых, существует версия, и она подробно описана в истории Хогвартса, что озеро стало волшебным потому, что первокурсники, пересекая водоём, делятся частью своей магической энергии с водой. А вода очень хорошо впитывает магию. Думаю, что здесь есть связь, я не припомню, чтобы первокурсники бросались в воду, чтобы спасти утопающего, падали по невнимательности — да, но так — нет, да и Турнир Трёх Волшебников тоже не относится сюда, как вы понимаете. Во-вторых, он и Флинт после этого случая могут сойтись как друзья, я заметила, что Флинт подсел к нему сразу после своего распределения, — голос профессора звучал тихо, но был зловещим, таким, каким рассказывают страшные истории на ночь.       Тем временем Вальтерис шёл в подземелья, в комнаты своего факультета, недалеко от него шёл и Флинт, этот мальчишка с широкими передними зубами постоянно озирался по сторонам и хмыкал. Краем глаза Мракс следил за ним и понимал, что этот человек раздражает его всё больше и больше, поэтому он решил отвлечься и опустил взгляд на носки своих туфель. Высокий староста факультета периодически что-то рассказывал ребятам об истории этих подземелий, но Вальтерис слушал его не внимательно, потому что боялся оступиться в полумраке коридора. Всё произошло слишком стремительно, поэтому Мракс не заметил выбоины в полу и, зацепившись носком, споткнулся, однако, ему удалось удержаться на ногах, но он отстал от группы. Мрак коридора и зловещая тишина давили ему на грудь, отчего его дыхание стало частым, в ушах пульсировала кровь, отбивая чечётку в унисон сердцебиению. Он был совершенно один в незнакомом месте, но, спустя пару секунд, в груди что-то зашевелилось, тепло стало растекаться по всему телу, а правая рука нащупала в кармане мантии тёплую рукоять волшебной палочки. В мозгу возник образ Марка, который сидел перед ним в купе Хогвартс-экспресса и говорил о самом простом и самом светлом заклинании, и пускай Вальтерис слушал его через слово, но, почему-то это заклинание он запомнил. Достав из кармана волшебную палочку, Мракс тихо произнёс:       — Люмос...       Маленький тоненький свет, схожий с небольшой лампочкой, зажёгся на кончике палочки, мальчик тяжело вздохнул.       "Спасибо, Марк! Порой мелочи так важны, но ты узнаёшь об этом только в минуты отчаяния."       Теперь коридор перестал казаться узким, визуально теперь поперёк него можно было поставить ещё трёх человек. Куда идти дальше — Вальтерис не имел никакого понятия, потому что этот коридор был одинаков со всех сторон. Двигаться вперёд, руководствуясь интуицией, он не решался, поэтому пошёл на крайние меры.       — Эй! — мальчик крикнул так громко, что его голос, казалось, был повсюду.       Эхо мячиком проскакало вдоль всего периметра коридора и исчезло, не вернув ничего взамен. Мракс обернулся, за спиной тоже было пусто и тихо.       — Чёрт! — негромко выругался он, огонёк на кончике его волшебной палочки нервно замигал. — Чёрт! — отчаяние брало над ним верх. — Чёрт! Чёрт! — теперь к горлу подступал тугой комок ярости, мальчик изо всех сил топнул ногой, и глухой звук удара подошвы об каменный пол отскочил вверх, устремившись прямо к потолку.       — Это всего лишь начало, всего лишь одна маленькая неудача, а вы, молодой человек, даже и не заметили, что стены этого мрачного коридора только что преподали вам урок, дав в руки сырой материал на самостоятельное обучение, — этот спокойный ровный монотонный голос не на шутку перепугал Вальтериса, мальчик громко ойкнул и упёрся спиной в холодную стену, уставившись на того, кто произносил фразу.       Такого он ещё никогда вживую не видел, только по телевизору в фильмах ужасов и, то только тогда, когда бабушки не было дома. Перед его взором возник призрак. Он был с пустыми глазницами и в мантии, с ног до головы запятнанной серебристой кровью. Мракс смотрел на него и понимал, что, возможно, в Хогвартсе эти существа и безобидны, но стоять перед полупрозрачным человеком в тёмном коридоре было довольно жутко.       — Моё имя Кровавый Барон, — призрак снял свою шляпу и кивнул в знак того, что не собирается делать ничего плохого, Вальтерис нервно выдохнул, сжимая в руке палочку, на конце которой до сих пор мерцал огонёк, привидение кивком указало на этот свет и продолжило, — если бы я был преподавателем, то поставил бы вам высший балл, — привидение оскалило свои зубы, имитируя улыбку.       Вальтерис поднял правую руку и посмотрел на волшебную палочку, теперь он понял, о чём с ним говорил Кровавый Барон, сделав полшага вперёд и распрямив плечи, Мракс ответил:       — Мне казалось, что это заклинание может сделать каждый, мне о нём рассказал мой приятель.       — Увы, но вы не правы, не все могут так быстро справится даже с этим, я здесь нахожусь слишком долго, и, поверьте, знаю о чём говорю, мой друг, — Барон опустился чуть ниже и теперь стоял прямо напротив Вальтериса, — как ваше имя?       — Вальтерис, — ответил мальчик, наклонив голову слегка на бок, а потом добавил, — Вальтерис Марволо Мракс, — эта своего рода хитрость, обернулась для него несколько иным поведением призрака, не тем, что он ожидал увидеть, брови Кровавого Барона поднялись высоко вверх, а затем вернулись обратно, ухмылка сошла с его белого прозрачного лица, превратившись в равнодушие.       — Ваша фамилия мне известна, молодой человек, она несёт в себе зло, но, смотря на вас, я не вижу его, или вы искусный хитрец, или же глупец.       — Судя по всему, второе будет правильнее, сэр, — правдиво ответил Вальтерис, — я не знаю ничего о себе, кроме того, как меня зовут. И мне бы хотелось узнать, кто я на самом деле?       — Хм-м-м, я не смогу ответить вам, но я могу помочь начать поиски, — Кровавый Барон сделал шаг вправо, — библиотека Хогвартса. Вам предстоит сидеть там ночами, чтобы узнать хотя бы что-то. А пока, следует догнать остальных, по коридору прямо и налево, — призрак махнул рукой вглубь, а затем исчез, как будто его никогда и не было.       Вальтерис посмотрел в ту сторону, куда указал Барон и пошёл туда быстрым шагом, освещая себе путь волшебной палочкой. Когда он дошёл до конца коридора, то услышал торопливые шаги — из-за угла вышел человек. Не отойдя ещё от встречи с призраком, Мракс быстро затормозил и встал как вкопанный. Он пытался понять в полумраке, кто перед ним. Послышался голос:       — Мистер Мракс, вас все ищут, где вы бродите? — это оказался профессор Бутмэн, Вальтерис облегчённо выдохнул, понимая, что это живой человек и ему нечего бояться. — Староста отвечает за каждого, почему вы здесь, а не в гостиной Слизерина? — Адам Бутмэн говорил грубо, отрывисто, Мракс нахмурил брови.       — Я шёл последним в толпе, оступился и упал. Почти. Когда я встал, то моя группа уже ушла, я не знал, куда мне идти дальше, — оправдывался Вальтерис, он делал это впервые, поэтому ему было противно и гадко, ведь в сущности он ни в чём не был виноват, — потом...       — Кто вас научил заклятию Люмоса? — перебил его профессор, указывая на свет на кончике палочки. — Отвечайте! — в его голосе явно прослеживались нотки раздражения смешанного с волнением, Мракс не понимал сути данного допроса, поэтому был очень удивлён этому поведению Бутмэна, оно было схоже с тем же поведением, когда Вальтерис впервые прикоснулся к своей волшебной палочке вообще, и вопрос, что мучал его раньше, вновь возник у него в голове.       — Профессор, этому научил меня Кровавый Барон, призрак, которого я встретил в коридоре, — Вальтерис сознательно не стал говорить правды, понимая, что попросту подведёт Марка, хотя слабо верил в то, что они когда-нибудь будут общаться, — и он же указал мне, куда следует идти. Профессор, я не понимаю, но ...       — Никаких но, мистер Мракс, вам следует быть в гостиной, следуйте за мной и, — многозначительная пауза, сделанная Бутмэном давала понять, что двигаться они будут в полной тишине, — запоминайте путь.       Повернув налево, как и говорил Барон, они вновь погрузились во тьму другого, но похожего на предыдущий, коридора. Темнота поражала до глубины души, она охватывала всё вокруг и сжимала своими руками, пытаясь удержать и напугать. Люмос спасал тем, что можно было разглядеть что находится в радиусе двух-трёх шагов, но не больше. Неожиданно дорога привела их к лестнице. Это был вход в гостиную Слизерина, такую же мрачную, как и само подземелье. Как погасить уже ненужный свет, Вальтерис не знал, поэтому просто опустил волшебную палочку вниз и вошёл в гостиную следом за профессором. Общая гостиная факультета выглядела со вкусом обставленной, на стенах висели гобелены, изображающие подвиги знаменитых слизеринцев в средние века, например, со сценой убийства единорога. Этот гобелен заставил Вальтериса отвернуться, но в глубине души он хотел позже подойти поближе, когда не будет рядом никого, и посмотреть получше. У стен стояли старинные буфеты из тёмного дерева. Несмотря на наличие трёх каминов по периметру всей комнаты, в гостиной было холодно и неуютно. Мракс поёжился от части от этого холода, и от части от того, что на него смотрели десятки глаз. Освещение тоже было под стать обстановке — волшебные светильники освещали пространство холодным болотным светом, делая помещение ещё более мрачным.       — Теперь все в сборе, — громко проговорил профессор, заставив шептавшихся и обсуждающих друг с другом какую-то интересную тему ребят замолчать, — наступил очередной учебный год. Моё имя профессор Бутмэн, Адам Бутмэн. Я являюсь деканом факультета Слизерин. Я настоятельно рекомендую после нашей с вами беседы прислушаться к тому, что я вам скажу. Это касается не только вновь прибывших, но и тех, кто старше. Посещение Запретного леса строго запрещено, в последнее время участились случаи, когда там местные жители видели волков, отдалённо напоминающих оборотней, — женская половина факультета негромко ахнула, толпа вновь начала шептаться, но их пыл угас, когда декан продолжил, — на следующей неделе студенты с третьего по шестой курс должны сдать свои пропуска в Хогсмид, иначе посещение деревни будет запрещено, — профессор грозно посмотрел куда-то в толпу старшекурсников, а затем перевёл взгляд на стенд возле входа, — расписание занятий уже вывешено, можете подойти и ознакомиться, а сейчас староста покажет первокурсникам их спальни, — мистер Бутмэн собирался уже уходить, но резко остановившись в дверном проёме, сказал, — и настоятельно рекомендую не выходить в коридоры после девяти часов вечера, данное нарушение будет нести тяжёлые последствия.       Поучительная речь оборвалась, профессор вышел, оставив детей одних. Ребята со старших курсов продолжили общение друг с другом, сидя на диванах и не обращая никакого внимания на первокурсников. Староста подошёл к ним и молча указал на узкие проходы в стенах, где находились спальни. Девочки, а их было шесть, зашли в проход, что располагался слева, четыре мальчика, а среди них был и Вальтерис, должны были идти направо. Мракс пытался спрятать зажжённый Люмос в рукаве мантии, но получалось довольно комично, поэтому мальчик старался пройти мимо старшекурсников как можно быстрее, опустив голову. Едва он дошёл до входа в спальни, как почувствовал, что его спину и затылок прожигают взглядами. В груди защемило, а затем запылало, и это пламя не давало нормально вдохнуть. Вальтерис обернулся и встретился глазами с ребятами. Все они молча взирали на него, они были подобны тряпичным куклам, без эмоций и чувств, но среди них всех выделялся один коренастый русоволосый парень, в глазах которого Мракс заметил что-то очень гадкое и мерзопакостное, и именно оно и вырывалось наружу. Этот парень сказал:       — Интересно, что ждёт вошебный мир на этот раз? — Вальтерис не понимал ничего, он никак не мог связать все куски мозаики воедино, поэтому постарался выразить своё равнодушие как можно ярче.       — Не имею ни малейшего понятия, — Вальтерис не узнавал ни себя, ни своего голоса, который звучал грубо в такой звенящей тишине, старшекурсники продолжали смотреть на него, а Мракс не дожидаясь дальнейшей фразы, отвернулся и скрылся за дверью.       "Какого чёрта происходит? Почему все они ведут себя так? И волшебная палочка не желает погасить этот свет!"       Он ругал себя, эти мучения давили на него всем своим весом, пытаясь сломить, растоптать, стереть в порошок. Двигаясь быстро, Вальтерис оказался в не менее мрачной спальне с четырьмя кроватями и изумрудно-зелёными балдахинами. Неожиданно возле него оказался вездесущий Флинт.       — Нокс!       — Что "нокс"? — не понял Мракс, отходя на шаг в сторону, подальше от Ральфа.       — Заклинание, которое погасит свет на кончике волшебной палочки, — спокойно ответил он, — или ты желаешь спать со светом, Мракс? — ехидно добавил Флинт.       Вальтерис поднял руку с палочкой и тихо произнёс это заклинание, умоляя всех богов мира заставить этот противный свет исчезнуть.       — Нокс! — всё сработало как часы, теперь он смотрел во все глаза на Флинта. — Спасибо! Я запомню это! — Ральф кивнул в ответ и отошёл ближе к своей кровати, Мракс был рад, что этот человек находился на расстоянии вытянутой руки и не так сильно давил на него своим присутствием.       Двух других ребят Вальтерис пытался не замечать, уводя взгляд в сторону. Мальчик быстро подошёл к своей кровати, где стоял его чемодан. Найдя в нём свою пижаму, он поспешил закрыться от внешнего мира зелёным противным балдахином. Соседи по комнате уснули довольно-таки быстро, а Мраксу не спалось вовсе, он просто лежал, рассматривая узоры на тяжёлом полотне. Вальтерис переваривал всё, что произошло с ним за день.       "Надо же! Всего один день, а тянулся как целый год. И этот Марк, который так ненавязчиво стал необходим. Интересно, что он теперь думает обо мне? Однако, нам с ним не по пути. Другой факультет. Когтевран. Почему я здесь? Почему мой декан Бутмэн? Почему он так ведёт себя? Что с моей волшебной палочкой? Как всё это узнать?"       Рой вопросов гудел у него в голове, Мракс не заметил, что уснул где-то под утро. Эта бессонная ночь дала знать о себе гораздо позже, тогда, когда настала пора просыпаться. Еле собравшись с духом и силами, Вальтерис встал на ноги, отыскал в чемодане форму и мантию, умылся кое-как, и только потом понял, что его однокурсники давно уже ушли, потому что в спальне стояла полная тишина. Схватив сумку с учебниками, Мракс вышел в прохладный коридор подземелий и глубоко вздохнул, понимая, что ему одному предстоит идти по этому подземному лабиринту. Не смотря на то, что было утро и где-то наверху, где располагались башни Хогвартса, лучи солнца ласкали небо и землю, в подземельях было темно. Поэтому Вальтерис воспользовался своей волшебной палочкой и наколдовал себе Люмос. Он пытался вспомнить весь путь до главного холла, но порой ошибался и заходил в тупик. Но примерно через четверть часа он уже стоял в оживлённом коридоре среди студентов, пытаясь отыскать своих. Ему удалось заметить в толпе девочку, которая шла последней в комнату вчера вечером. У неё были длинные вьющиеся волосы, не менее длинный нос, а ещё она была выше его на полголовы. Благодаря последнему пункту в описании, он и сумел не опоздать на лекцию Истории Магии, следуя вслед за ней. Кабинет, где проходили занятия, был большим и светлым. Вальтерис занял место в крайнем ряду поближе к выходу, потому что именно оттуда он мог рассмотреть всё получше. Его факультет был не один, уроки проходили вместе с Пуффендуйцами, которых постоянно задирали ребята из Слизерина. Когда прозвенел колокол, извещающий о начале лекции, в класс вошёл преподаватель, а вернее выплыл прямо из доски, чем напугал добрую половину студентов, а остальные в ступоре смотрели на то, как Катбент Бинс открыл книгу и начал свою лекцию. Его голос и манеры действовали, как снотворное, поначалу ребята пытались что-то записать на пергаментах, но потом поняли, что это бесполезно и потихоньку занялись своим делами: девчонки из Слизерина обсуждали причёски пуффендуек, а мальчики в свою очередь мирно дремали. Вальтерис попытался вслушаться в довольно интересные факты лекции, ведь он понимал, что многое можно узнать именно из истории, хотя в школе магглов он просто ненавидел этот предмет. Здесь же всё было иначе, здесь сказка перемешивалась с реальностью, заставляя его удивляться всё больше и больше. Мракс делал небольшие пометки на полях книги и записал некоторые факты себе в пергамент. Само письмо тоже вызывало у него неподдельный интерес до тех пор, пока он не посадил на лист кляксу. Огорчившись, что пару строчек безвозвратно испорчены, Вальтерис достал из сумки обыкновенную маггловскую шариковую ручку и продолжил писать конспект. Неожиданно рядом с ним прозвучал чей-то тихий голос, человек обращался именно к Мраксу:       — Тергео, — шептал тот самый мальчишка в огромных очках, что разговаривал с Ральфом Флинтом в лодке — Дэрек, — это заклинание уберёт кляксу, этому меня научила моя бабушка, — Дэрек улыбнулся, ведь он смог стать полезным, Вальтерис сначала сильно удивился, его брови поднялись высоко вверх, но потом он попытался выполнить данное заклинание.       Клякса исчезла, и, когда Мракс вновь посмотрел на Дэрека, он уже улыбался:       — Спасибо, — прошептал он.       После двух лекций по Истории Магии был небольшой перерыв, Вальтерис решил воспользоваться шансом и вышел из замка на свежий воздух, он незаметно для себя добрёл до Чёрного озера и уныло вздохнул, вспоминая момент, когда потерял там заветную брошку. Воспоминания о той жизни, когда он считал себя обыкновенным человеком накрыли его с головой. Непрозрачная тёмная гладь воды неприветливо блестела в лучах тусклого осеннего солнца. Когда Мракс отвёл взгляд от неё в сторону, то заметил, что прямо к нему идёт какой-то мальчишка. Не веря своим глазам, Вальтерис видел, что к нему шёл Марк Бернар.