Как приручить Хоука

Меня разбудили громкие шум и голоса за стеной. Я совершенно не выспался, чувствовал себя разбитым и никчемным. Я быстро ополоснулся, надел вчерашнюю рубашку и вышел из спальни. Рабочий день был в разгаре: шум, суета, разговоры и стоны, звон стекла и шелест простыней. Переступив порог, я столкнулся нос к носу с Корнелией. — Я только собиралась тебя будить. Я туго соображал, и, видимо, это отражалось на моем лице, поэтому она пояснила: — Ты должен сегодня выглядеть как минимум приемлемо. А не вот так. Она ткнула в отросшую щетину вокруг рта и темные круги под глазами. Но поделать с последними я точно ничего не мог, сколько бы Корнелия меня ни журила. Я лишь пожал плечами. — Приложи лед под глаза, а я принесу тебе свежую рубашку. Снимай. У меня не было ни сил, ни желания сопротивляться. Я послушно стянул с себя одежду и поплелся к умывальнику. Я взглянул в зеркало, правда тут же опустил глаза, не желая лицезреть своё ужасное отражение. Жалкое зрелище. Предприняв пару попыток привести свой внешний вид хоть в относительный порядок, я вышел в коридор. Корнелия уже ждала меня с накрахмаленной рубашкой в руках. К сожалению, в её арсенале ещё была и куча бесполезных и раздражающих наставлений, которые я еле успел пресечь. — Корни, ни слова. Меня и так подташнивает. Она улыбнулась мне, протянув рубашку, помогла закатать рукава, оттерла непонятно откуда взявшееся пятно сажи с моей щеки и проводила меня до выхода. — На тебе сегодня Лечебница, но умоляю, если вдруг случится что-то вроде вчерашнего, пошли за мной. — Иди уже, — нетерпеливо подтолкнула она меня к выходу.

***

Я поднялся в Верхний Город. Теперь улицы были оживленными и громкими, аристократы и рабочие сновали туда-сюда, стражники стояли по углам, кидая на всех обманчиво равнодушные взгляды. Я дошел до поместья Амеллов. Хоук, окруженный целой стаей черных птиц, ждал меня на лавочке. Я замедлил шаг, присматриваясь к ним. Оборотень сидел неподвижно, отчего напоминал статую, коих было немало на улицах Верхнего Города. Вороны что-то говорили ему на своем крикливом языке, вертели головками и клевали его руки. Я сделал глубокий вдох и замер, не решаясь позвать его. — Привет, Андерс, — поздоровался со мной Хоук, не поворачивая головы. Я что-то промямлил в ответ. Он встал, распугав этим свою свиту, и они с криками взмыли в воздух. В тот день он был одет, как истинный аристократ: белоснежная рубашка с идеальным воротничком, штаны на подтяжках, зачесанные небрежно и от того элегантно волосы. У меня защемило сердце. Он улыбался, и эта улыбка была адресована мне одному. — Сегодня ничего не нужно будет мыть, — он приблизился ко мне, жестом приглашая следовать за ним. Я завороженно слушал его голос, пытаясь понять, в какой момент я провалился под лёд. — Извини, что опоздал. — Не придумывай, — бросил Хоук за плечо. — Мы все успеваем. Мы зашли в особняк. — Я весь в твоем распоряжении, — бодро сказал я, не подумав, как это прозвучало. Хоук резко повернулся ко мне, и на его лице читалась масса вопросов. — Я имею в виду, что… — Я понял. Он будто проглотил ком в горле и прошел в главную залу. Я последовал за ним, мысленно ругая себя за свой длинный язык. Зала была освещена ярким солнцем, которое играло бликами на стенах и паркете. Я огляделся, примечая новые шторы, сложенные в углу возле окон, а также открытые двери, которые вчера были заперты. Я подошел ближе к письменному столику и заметил восковые палочки в медной тарелке, а также несколько новых конвертов с целыми печатями. Я словно был здесь впервые. Я обернулся на Хоука, который расправлял шторы. Поспешил на помощь. Развернув огромные метры тяжелой ткани, мы замерли, глядя друг на друга. — Честно говоря, это мой первый опыт, — произнес Хоук, поудобнее перехватив свой край. Я хмыкнул. — Тогда давай я буду руководить. Он одарил меня долгим взглядом. Мы приблизились к окну с первой партией штор. К стене была приставлена лестница, и я встал на нижнюю ступень. — Может, лучше я? Я залез почти на самый верх и с улыбкой ответил: — Подавай. Хоук лучился светом. Протянув ко мне руки, он передал мне шторы. Мы коснулись пальцами друг друга. Я не посмел поднять на него взгляд, быстро отвернулся и утянул ткань за собой. Занавесив все окна, я наконец спустился на твердую опору. Хоук уже ждал меня в дверях, ведущих в недра особняка. — Ты идешь? — бросил он напоследок, быстро скрывшись в проёме. Помешкав секунду, я поспешил за ним. Мы оказались в темном коридоре, который имел множество ответвлений и поворотов, дверей и тупиков, темных углов и одиноких ступеней. Наконец, мы попали в душное помещение, в котором я тут же признал кухню. В ней все будто дышало и рычало, на изрыгающей пламя печи шипели кастрюли, в невероятных размеров камине вертелись звериные тушки, на мощных столах томились готовые блюда. Мой желудок громким урчанием тут же напомнил мне, что я не успел позавтракать. Я сглотнул липкую слюну, виновато посмотрев на Хоука. Он подошел к одному из столов и, повернувшись ко мне спиной, чем-то загремел. В помещении было жарко, я вытер влажный лоб. Но, признаться, вспотел я не только из-за горячего пара, витающего под потолком, ибо Хоук был крайне соблазнительным в роли повара. Его мускулистые руки умело шинковали, резали, открывали и точили. Выпирающие из-под рубашки лопатки дразнили меня, и я едва сдерживался, что бы не застонать вслух. Этот момент мне казался идеальным, чтобы отбросить, наконец, свои страхи и открыться ему, подойти, обнять, вдохнуть его запах полной грудью. Ведь я знал, что он не оттолкнет меня, не засмеет, а лишь повернется ко мне и обнимет в ответ, и даже не придется ничего говорить в свое оправдание. Возможно, он ждал этого, а может уже перестал надеяться, и теперь мне представилась возможность разрешить эту запутанную проблему. Но я стоял на месте, словно парализованный, и смотрел на его спину, обтянутую тонким хлопком, и горел от стыда за самого себя. И вот Хоук распрямил плечи, повернулся ко мне, держа в одной руке полную еды тарелку, а в другой - наполненный стакан. Я смотрел на него во все глаза, тщетно надеясь, что смогу побороть себя, а он ждал напротив, когда я оживу. Спустя вечность я опустил взгляд на блюдо в его руках, обнаружив на нем кроличьи лапки в зажаренной корочке, ароматный картофель со сметаной, нарезанные овощи. В стеклянном сосуде пенился эль. — Ты, должно быть, не обедал еще, — произнес Хоук, протягивая мне кушанье. Я неуверенно кивнул. — Прости, делал на скорую руку. — Ты шутишь? Это бесподобно! Я вдохнул удивительный аромат жареного мяса и уселся за стол. Стоит ли говорить, что обед был бесподобным? Поглощая угощение, так вовремя появившееся у моего носа, я позволил себе понаблюдать за Хоуком. Я заметил, что он поменял свою белоснежную рубашку на холщовый фартук, надев его на голый торс. Он крутился вокруг печей, и его кожа вскоре покрылась соленой влагой. В бликах огня его спина переливалась и играла, приковывая мой голодный взгляд. Иногда он поворачивался ко мне боком, и я замечал застывшую улыбку на его сияющем лице. — Хоук, — позвал я хозяина дома, сделав последний глоток. Он посмотрел на меня странным взглядом. — Расскажи о себе. Откуда ты? У тебя есть семья? Он ответил мне не сразу. Выложив несколько кроличьих тушек на стол напротив меня, он взял нож и, ловко им орудуя, начал разделывать их одну за одной. — Нет, я один в мире, — наконец, прозвучал его голос, когда все тушки были выпотрошены и сложены в ряд. Услышав ответ, я поднял на него глаза. Это был самый бестактный вопрос в моей жизни, и я хотел уже рассыпаться в извинениях, но застывшая улыбка на его лице не позволила мне открыть рот. Он орудовал ножом лучше любого мясника и, нанизав кроликов на вертела, направился к камину. Я умолк, пытаясь понять его реакцию на мои вопросы, и решил пока не поднимать тему личной жизни. — Тебе нужна помощь? - Перевел я разговор. — Отдыхай, — мягко ответил он. Я отлепил от его спины свой восхищенный взгляд, оглядывая исполинскую кухню. — Я думал, в твоем особняке будут дюжины слуг и кухарок, но оказалось, что он совершенно… Я не мог подобрать нужного слова, чтобы не обидеть Хоука. — ...пустой, — подсказал он, поворачиваясь ко мне. Я кивнул в знак согласия. — Ты, наверное, уже заметил, что я здесь практически не живу. Находиться одному в этом огромном безлюдном доме невыносимо. Поэтому… Он не договорил, но я понял, что он хотел добавить. «...поэтому я каждую ночь сплю возле тебя» — мысленно закончил за него я. Я не ожидал подобного откровения и хотел закрыть эту неудобную для Хоука тему, но с моего проклятого языка слетел еще один вопрос: — Тогда зачем тебе такое поместье? Он смерил меня долгим неопределенным взглядом. — Идем, я тебе кое-что покажу. Он оставил свою готовку и вышел из помещения. Я последовал за ним. Проделав тот же путь, мы вернулись в главную залу. В ней было куда прохладнее, чем на кухне, и я невольно вдохнул полной грудью. Мы поднялись по лестнице, а затем Хоук нырнул в ближайший мрачный коридор. И мы снова очутились в пыли и затхлости. Я чихнул, быстро утёр нос и прищурился, пытаясь хоть что-то различить в чёрном коридоре. — Будь здоров, — послышалось из темноты. — Давай наведем чистоту в особняке... Через мгновение я врезался в него, не успев больше ничего сказать. Почувствовав его дыхание на своей щеке, я замер в ожидании. Вдруг я увидел его очертания, и после из-за его спины появились небольшие огоньки, парящие в воздухе. Их света было достаточно, чтобы мы могли видеть друг друга. Его лицо оказалось слишком близко к моему, его запах обволакивал меня, прогоняя духоту и пыль. Он смотрел в мои глаза, и в них я видел, как плясали светлячки, как загоралось его внутреннее пламя. Я сделал судорожный вдох, наполняя свои легкие лесом и прохладой. Я взял его лицо дрожащими пальцами и притянул к себе, прильнув к его губам. Они пылали огнем, и жар разлился по моему телу, проникая в самые потаенные и холодные уголки души. В паху стало тесно. Сердце бешено стучало, вырываясь из костных тисков. Хоук обвил руками мою талию, непрестанно целуя, прижал к стене и, наконец, заглянул в мои глаза. — Я тебя люблю, — прошептал я, хотя хотелось кричать... — Андерс. Я вздрогнул, вырывая себя из сладких грез. Хоук стоял рядом со мной, озаренный магией, и ждал ответа на свой вопрос. — Что..? — промямлил я, сделав шаг назад. Голова шла кругом. — С тобой все в порядке? Казалось, он действительно был обеспокоен. — Да, все хорошо, — ответил я, недоуменно оглядываясь вокруг. Мне все почудилось. Мой разум сыграл со мной злую шутку. Очень злую и жестокую шутку. Хоук решил не досаждать мне и продолжил идти по коридору. Я в смятении пошел следом. Этот мираж окончательно выбил меня из колеи. Я чувствовал себя подавленным совершенным идиотом, ведь я снова упустил идеальный момент. Узкий коридор заканчивался крутой лестницей. Поднявшись по ней, я не смог сдержать восхищенный вздох. Мы оказались на крыше имения Амеллов, и это было целое произведение искусства. Оформленные дорожки, вдоль которых стояли скамейки, идеально подстриженная трава и деревья, много деревьев. Изобилие различной растительности, цветов, лиан, вековых деревьев и кустов с ягодами, фруктами, озаренное огнем заката. Я ошеломленно смотрел на эту красоту, не веря, что подобное можно создать в центре душного города. Я блуждал взглядом по великолепию природы и тут увидел фонтан, журчащий прямо в центре крыши. Все дорожки и деревья по спирали убегали прочь от источника воды, создавая магические круги, завораживающие и пленительные. — Ты же не думал, что я заставлю своих гостей томиться в душной зале? — услышал я позади себя голос Хоука. И в подтверждение его слов меня окутал прохладный ветер, окончательно снимая с меня нескончаемый жар солнца. Я наслаждался струями воздуха, наблюдая, как небо окрашивается в багровый закат, и как светлячки зажигаются в тени деревьев. Желтые, голубые, розовые - огоньки один за другим загорались, мерцали, парили, придавая атмосфере ощущение нереального и неизвестного. Я понимал, что это была его магия, необузданная, дикая, как сам лес, обволакивающая и пронзающая насквозь. Я не видел в своей жизни ничего прекраснее ее, и никого опаснее Хоука. И эта смесь чувств распирала меня, кричала, рвалась на волю, оставляя меня слепым и неподвижным. - Мне хотелось, чтобы ты первым увидел, - голос звучал ближе, у самого уха. Я обернулся. Хоук стоял так близко, что почти касался моего лица. Он не смотрел мне в глаза, - опустив взгляд, он принюхивался ко мне, прислушивался к моему сердцу, его ноздри раздувались, всасывая вечерний воздух, а уши прижимались к голове. И тогда я вновь ощутил ту пронзительную ясность, которая всегда была передо мной: Хоук зверь, настоящий, дикий, неподвластный и необузданный. Лесная тварь, скалящаяся и злая, ужасная и прекрасная. Он издавал едва слышные утробные звуки, вибрировал, волосы на его голове, подобные шерсти, шевелились и дышали. Но я ничего не мог с собой поделать. Меня неотвратимо влекло к нему, как бы я не пытался сопротивляться себе. Это было сильнее. Это был животный магнетизм, словно сам Создатель связал нас прочными нитями и ни за что не хотел отпускать. Создатель или Архидемон. Внезапно от отвлекся от моего препарирования, вздрогнул и напрягся. Я перестал дышать. - Музыканты пришли, - прохрипел он, и от его тембра мое тело покрылось мурашками. - Надо идти, - добавил он, сбрасывая с себя звериный облик и снова становясь человеком. Я уже было шагнул в сторону выхода, но он взял меня за плечо, отрезая пути побега. - Но нам надо поговорить. Сегодня. Я не ответил, порываясь как можно скорее уйти с крыши. Он по-прежнему держал меня, заставляя посмотреть ему в глаза. Я неуверенно кивнул и слабо улыбнулся. Он разжал пальцы, и мы пошли встречать гостей. Я отстал от Хоука, обдумывая его слова. Осознавая, что разговор состоится так скоро, я оказался совершенно к нему не готов. Спустившись в залу, я застал Хоука в окружении шести человек с музыкальными инструментами в руках. Они что-то активно обсуждали, и Хоук, казалось, забыл о моем существовании. Буквально через минуту из дверей, что вели на кухню, вереницей потянулись одетые с иголочки люди, держа перед собой те самые блюда, которые так старательно готовил хозяин дома. Я посторонился, освобождая им путь на лестницу, и они исчезли на втором этаже. Хоук, отправив музыкантов вслед за официантами, скрылся за дверью, где находилась уборная. В голове у меня велась ожесточенная битва, в которой разум отчаянно сдавал позиции, а чувства брали верх. Это меня пугало сильнее Хоука в волчьем обличии, Мора, даже сильнее мести КК. Я приблизился к столу с письмами, украдкой разглядывая на них печати. Удивительно, какой известностью обладал Хоук среди высших кругов. Здесь была печать Великого Собора, что находится в Вал Руайо, и Дома Воронов, и Вейсхаупта, что в Андерфелсе, а также Магистрариума, и… Я сдвинул конверты, обнажая кровавую печать. Ее я узнал бы из тысячи. Протянув дрожащую руку, я взял письмо Короля Кусланда и поднял его на свет, исходящий от недавно зажженной свечи. В просвете я различил мелкий почерк с завитками, и кровь отхлынула от лица. Появилось множество вопросов к Хоуку, но я не был уверен, что когда-либо узнаю на них ответ. - Андерс. Я вздрогнул, и письмо выпало из руки. Я медленно развернулся, встречаясь с удивленным взглядом блестящих глаз. Я не мог произнести ни слово в свое оправдание, будто язык прирос к небу. Я думал, что настал мой конец, но, к своему удивлению, в его взгляде не сквозило ничего, кроме любопытства. - Я… Но вместо привычных звуков из моего горла послышались хрипы. Я неловко откашлялся, делая шаг назад. Он хотел что-то произнести, но стук входной двери о косяк и звонкие веселые голоса не дали ему этого сделать. Кинув на меня неопределенный взгляд, он пошел встречать гостей. Я чувствовал себя настолько паршиво, словно с головы до ног измазался в чужом дерьме. И тут до меня дошло, что Хоук вовсе и не звал меня на закрытую вечеринку, он все лишь просил помочь ее организовать. Мои невеселые рассуждения прервала шайка людей, вкатившаяся под громкий смех в главную залу. Хоук зашел в обнимку с красавицей пираткой, и она что-то эротично шептала ему на ухо. Следом был Варрик с Фенрисом. Тут я подумал, что ни разу не видел эльфа улыбающимся, но развить эту мысль мне не дали вошедшая Авелин с молодым мужчиной. Я смотрел на них, таких прекрасных, и осознание, что я не вписываюсь в этот праздник жизни, пронзило мою голову. Потоптавшись в зале, они шумной волной двинулись к лестнице и затем скрылись в недрах второго этажа. Оставшись в звенящей тишине, я еще раз осмотрелся, помялся на месте пару минут и направился к выходу. Хорошего вечера, Андерс! - Ты куда? - Услышал я позади себя, когда моя рука уже коснулась дверной ручки. Я замер, медленно разворачиваясь. У подножья лестницы стоял Хоук и внимательно меня разглядывал. - Я… Не хотел вам мешать. Он не ответил, но по его выражению лица я догадался, что он думал по поводу моего ухода. Я неуверенно улыбнулся и шагнул к нему. Мы поднялись на крышу. Закат сгорел, и мы оказались под звездами. Из инструментов лилась музыка, официанты лавировали между гостями с подносами. Я подошел к столу и отщипнул зажаристую лапку, налил из кувшина сладкой медовухи и отступил в тень. Поедая свою добычу, я решил понаблюдать за друзьями Хоука. Первым мое внимание привлек Варрик. Шумный, веселый, громкий бард во всех подробностях просвещал Хоука в свою экспедицию, активно жестикулируя, меняя тембр голоса, интонацию, кривляясь, смеясь, изображая страх и ужас. Я невольно улыбнулся его истории и переключился на его соседа. Фенрис стоял вполоборота, и я, наконец, мог получше его рассмотреть. Смуглая кожа и контрастные белоснежные волосы, изумрудные глаза, отражающие сияние звезд, загадочные полосы, покрывающие, очевидно, все тело, мерцающие лириумом, завораживающие и гипнотизирующие. Он держал в руке бокал с вином и периодически прикладывал его к своему красивому рту. Рядом с ним стояла Изабелла, сверкая золотом в ушах. Ее мимика была подвижной, ее улыбка заразительной, движения рук плавными и изящными. Она была поглощена беседой, время от времени отвлекаясь на свою кружку. Мой взгляд метнулся влево, упираясь в Авелин. Стражница держалась прямо, возможно даже слишком, делая короткие комментарии к истории Варрика, когда тот забывался и ударялся в свои фантазии. Я хмыкнул, переводя взгляд на незнакомого мне мужчину, стоявшего поодаль от стайки друзей, хранившего полное молчание и изредка кивающего. Он был одет в строгую рубашку, застегнутую до самого подбородка, светлые волосы были зачесаны назад, создавая впечатление человека серьезного. Задержав на нем внимание, я задумался, кем ему приходился Хоук, раз оборотень пригласил его к себе на крышу. Доев свою добычу, я отставил стакан и решил немного осмотреться. Удивительно, как Хоуку удалось создать целый сад в центре Верхнего Города. Мы расположились у фонтана, и до меня долетала прохладная водная пыль. Мелодии сменяли друг друга, создавая идеальный фон для вечера. Магический свет лился из фонарей, пахло лесом и свежестью, и мне, почему-то, казалось, что этот запах исходил от Хоука. Поймав одного из официантов и взяв с его подноса бутерброд, я, наконец, посмотрел на хозяина. Он полностью влился в беседу, и создалось ощущение, что он напрочь про меня забыл, если бы не его черные глаза, неотрывно смотрящие на меня. Встретившись взглядом, Хоук озарился улыбкой, и я ответил ему тем же. - Эй, Блондинчик! Я вздрогнул, отводя взгляд. Теперь все смотрели на меня, а Варрик активно жестикулировал в мою сторону. По всей видимости, он-то и окликнул меня. - Ты чего как не родной? Давай иди к нам, а то все пропустишь! Мне ничего не оставалось, как войти в их круг. Все они наперебой здоровались со мной, хлопали по рукам и спине, улыбались, шутили, и даже вечно угрюмый Фенрис изобразил снисхождение на своем лице. Я встал рядом с разбойником, принимая из чьих-то рук наполненную кружку. Они быстро увлекли меня в разговор, задавая вопросы о Лечебнице, о моем мнении на счет политики в стране, накалившемся напряжении между магами и храмовниками, и я еле успевал отвечать. - Кстати, - прервал их поток Хоук, урывая секундное замешательство. - Позволь представить: Каллен Резерфорд. Строгий мужчина протянул мне руку, и мы обменялись рукопожатиями. - Каллен прибыл из Цитадели Кинлох и по особому поручению Белого Шпиля был назначен Рыцарем-Командором Вольной Марки. - Потеря Мередит была ужасной трагедией для нас. Весь Тедас скорбит, - произнес храмовник, но, судя по едва заметной ухмылке, слова горести были чистой формальностью. Я согласно кивнул им, и все замолчали в знак памяти. Но через несколько секунд все и думать забыли о “главном потрясении Тедаса”. Почему-то мне стало ясно, что назначение нового Командора не обошлось без Хоука. Видимо, он имел влияние далеко за пределы Киркволла. И я вспомнил о письменном столе, пестреющем печатями всех великих этого мира. Мы окружили стол с припасами, словно коршуны, сметая все съестное. Мне было весело и уютно в этой компании, на этой крыше под звездами. Вдруг прогремел гром, вдали сверкнули молнии, и начался дождь. Я испугался, что из-за него все испортится, но случилось нечто странное: дождь лил, набирая мощь, но ни одна капля не достигла сада. Я посмотрел наверх и обнаружил магическое поле, распростертое над всей крышей. Наш микроклимат никак не был задет изменением погоды, и я удивленно пялился на то, как капли испаряются, стоило им коснуться защитного купола. Наевшись до отвала, кто-то предложил потанцевать, и все быстро рассредоточились, увлекая друг друга. Я остался стоять возле стола, несколько растерянный, наблюдая, как они двигались в такт музыке. - Потанцуем? Я взглянул протянутую белую руку, затем поднял глаза и увидел напряженного, словно струна, Хоука. Я коснулся его мягкой ладони, и он увлек меня за собой на свет. Я поддался, делаясь гибким и послушным, словно воск. Моя правая рука сплелась с его пальцами в замок, а левая опустилась на его плечо. Сквозь тонкую ткань я чувствовал на своей лопатке горячее прикосновение его кисти, захлебываясь волнением. Мы поравняли взгляды, и на его лице заиграла улыбка. Он повел, прижимая меня к себе, обжигая дыханием, обволакивая запахом леса и заставляя меня забыть обо всем. Мы кружили, неотрывно глядя друг другу в глаза, и, казалось, так будет длиться вечность и никогда не закончится. Я парил над землей, окрыленный влюбленностью, и почти не дышал, сильнее сжимая пальцы на его сильном плече. Я был беспомощен во власти чувств, заставших меня врасплох, я был готов открыть им свое сердце, утопая в бездонных черных глазах. Но вот музыка замедлилась и стихла, и музыканты объявили перерыв. Мы остановились, переводя дыхание и возвращаясь в реальность. Я пребывал в смятении, и словно от гипноза, я пришел в себя. Разжав руки, я сделал шаг назад. Может, он действительно использует магию, чтобы пленить меня, потому что после помрачения каждый раз приходит осознание, что все это неправильно. Он позволил себя отпустить, оставаясь на месте, так же смотря мне в глаза. Я знал, что нужно было делать, пока я окончательно не погиб. - Мне нужно спуститься в уборную, - произнес я, обходя его и устремляясь к лестнице, изо всех сил стараясь не оборачиваться. Спустившись в главную залу, я замер, ожидая преследования. Но никто не появлялся на лестнице, и я принял самое глупое в своей жизни решение. Я сбежал. Пересекая улицу за улицей, я спешил попасть на спуск в Порт. Дождь превратился в настоящий ливень, всеми силами стараясь утопить Киркволл. Вода струилась по мне, склеивая волосы и прилепляя рубашку к телу. Я почти бежал по темным пустынным переулкам, изредка освещаемым вспышками молний. Начался сезон дождей, который продлится до конца лета. Мне казалось, что за мной охотятся тени, звуки, сам дождь и гроза, но на деле это всего лишь разыгрался мой страх. Страх за жизнь и страх за уязвимую душу. Дождь усиливался, застилая глаза, и я не услышал взмахов огромных крыльев и скрежет когтей о камень домов. Я смотрел себе под ноги, стараясь не упасть и не закричать. Обходя очередной угол, я попал в узкий переход, где меня уже поджидала моя смерть. Молния сверкнула еще раз, и я увидел человека с силовым полем, прислоненного к стене. Я замер. Он подошел ко мне, прижимаясь своей грудью к моей. - Привет. Тихий голос прозвучал у уха. Запах леса ударил в нос. Меня обволокла защитная магия, и звуки дождя стихли. - Тебе не кажется, что нам пора поговорить? Вот он, тот запретный вопрос, который я боялся услышать. Я нашел в себе силы заглянуть ему в глаза и ужаснулся, обнаружив полный боли и страданий взгляд. Я не мог найти подходящих слов, и поэтому молчал. Он ничего не сказал на счет того, что я словно трус покинул его особняк. Он ждал, что я начну говорить, а я не знал, что я мог сказать в свое оправдание. - Я тебя чем-то обидел? Да. - Нет, - выдавил я, задыхаясь. Я заставил себя и дальше смотреть на него, и к своему ужасу увидел, что в нем просыпается зверь. - Тогда чего ты боишься? - Тебя. Ответ слетел с языка раньше, чем я успел обдумать его, и теперь уже было поздно. Он отпрянул от меня, словно я ударил его, разрывая телесный контакт. Он облизнул зубы и отвел взгляд в сторону. - Вот как… - Прости, - поспешил я. - Но у меня уже была связь, и я… - А, Король Ферелдена, - прорычал Хоук, и у меня все похолодело внутри. Хищник рвался наружу, и на его лице появился оскал. - Кевин Кусланд, или КК на страницах его писем. Ты все еще хранишь их, ведь так? - Корнелия сказала тебе? - Спросил я и осекся. В его глазах заплясал огонь, ноздри расширились, волосы встали дыбом. Я чувствовал, скольких усилий ему стоило, чтобы не обратиться и не порвать меня на части. - Нет, Андерс. Я спросил это в надежде услышать, что это неправда. У меня внутри будто что-то оборвалось. - Чем я хуже Короля? Я задохнулся от возмущения и собрался уйти, но он, уловив мою реакцию, выставил руку вперед, закрывая мой путь отступления. Я вжался в стенку. Хоук растянул рот в горькой усмешке, опустил голову и затих. - Хоук, - тихо позвал его я. Он вздрогнул, поднимая свой расколовшийся взгляд. Его мрачное лицо не предвещало ничего хорошего, и тогда мне стало действительно страшно. - Мы друг друга совсем не знаем, - как можно спокойнее сказал я, хотя внутри я хотел рыдать. - Я тебя знаю достаточно. Это ты не захотел узнать обо мне. Я не понимал, о чем это он. - Ты пришел ко мне после трех недель знакомства, заявил о своих чувствах, и теперь требуешь взаимности? Создатель, чем я вообще думал, когда произнес это? Хоук поморщился, но вместо ответа на вопрос, прохрипел: - Я знаю, что ты сбегал из Башни семь раз. Я в удивлении округлил глаза, но, спохватившись, парировал: - Эта информация далеко не секретная, особенно если ты водишь друзей среди тамошних храмовников. Он проигнорировал мой выпад, продолжая: - Я знаю, что Андерс - всего лишь прозвище, данное детьми в Круге, когда ты туда попал. Ты никому не хотел говорить своего настоящего имени, и им пришлось тебя хоть как-то называть. Андерс - от слова Андерфелс, откуда был твой отец. Кстати, он-то и отдал тебя храмовникам, после того, как ты спалил его сарай. Я не верил своим ушам. - Знаю, что в Круге ты устанавливал свои правила и, поскольку ты умел заговаривать всем зубы, тебе все спускали с рук. Ты сбегал только от нечего делать, у тебя был роман с магом в Башне, и я знаю, что после Истязания его перевели сюда, в Киркволл, так как сочли нестабильным. После этого ты решил покинуть Кинхол и приплыть к Карлу, но тебя снова поймали в доках в Вест Хилл. Но Мор тебя спас. - Остановись, - сдавленно крикнул я, закрывая лицо руками. Это было невыносимо - выслушивать сжатый пересказ своей никчемной жизни от человека, о котором сам я ничего не знал. - И тогда ты встретил Короля. - Хватит! Мой крик отразился от холодных стен и разнесся по переулку. Хоук смолк. Меня трясло от страха и гнева. Я еще долго не ведал, как и откуда он узнал такие подробности моего существования, но на продолжение диалога у меня уже не оставалось сил. - У меня есть причины любить тебя. Прозвучали прекрасные слова, но я больше не хотел ничего об этом слышать. - И я вижу, как ты смотришь на меня. Я метнул на него гневный взгляд, тем самым выдавая себя с потрохами. - Так в чем же дело? Я хочу, чтобы ты произнес это вслух. Он давил на меня, и я не выдержал. - Ты зверь, опасный, непредсказуемый, жестокий варвар. Я не знаю, чего от тебя ожидать, и поэтому всегда нахожусь в напряжении. Я просто боюсь тем самым животным страхом, потому что жду, что однажды ты вцепишься и мне в горло. Это лишь вопрос времени. Ты неуравновешенный, нестабильный оборотень, которому нет места среди нормальных людей. И да, может, меня и влечет к тебе, но это лишь еще раз подтверждает, что ты социопат, от которых надо держаться подальше. Браво, Андерс! Хоук выглядел так, словно я всадил ему нож в сердце, прокрутил его, вытащил и бросил умирать. Я замолчал, и тут почувствовал, как холодная капля опустилась на мой затылок, затем еще и еще, и ливень обрушился на наши головы. Не нужно было обладать тонким чутьем, чтобы понять, что я не просто перегнул палку, а с треском сломал ее о голову Хоука. Он отступил от меня в просвет переулка, куда доставал лунный свет, и я увидел, как он стремительно намокал от падающей с неба воды, как его рубашка насквозь промокла, обрисовывая его стан, как с черных прядей стекали тонкие струи. Он стоял в неестественной позе, опустив плечи и лишившись магического барьера. Уничтоженный и растерзанный, Хоук прошептал: - Я понял, я все понял. Создатель, но зачем ты так больно объясняешь. Так и не посмотрев на меня, он зашагал прочь под потоком дождя, оставляя меня со звоном в ушах и пульсирующей кровью в голове. И только через несколько минут, перестав замечать дрожь, я, наконец, осознал, что я наделал. Конец первой части.