Ослепленные тьмой

Руки в крови. Думать получалось только об этом. Тропа Цюнци давно осталась позади, но Вэй Ин этого не заметил. Он шел заученным маршрутом, не обращая внимания на дорогу, рассматривая собственные ладони. Что он должен будет сделать, если эти бурые пятна останутся последним воспоминанием о Сяо Синчэне? Дышал ли ещё заклинатель, когда Вэнь Нин забрал его, или Вэй Ин сам себя обманывает, утешаясь иллюзиями? К горлу подкатила желчь, и он с трудом сглотнул, чувствуя её отвратительный привкус во рту. В голове до сих пор было пусто и каждый шаг отдавался гулким эхом. Раз, два, три. Если сконцентрировать только на шагах, можно ненадолго забыть о том, сколько крови на его руках. Раз, два, три. Считать проще, чем снова и снова вспоминать, как побледнел Сяо Синчэнь, оседая в его руках. Тьма Луаньцзан встретила привычным холодом и голодным рычанием мертвецов возле барьера. Пальцы невольно сжались в кулак, и Вэй Усянь остановился, едва из-за холма показались первые дома. Несколько шагов и все решится; несколько шагов и он узнает, рухнул ли его мир в бездну. Никогда еще Вэй Ин не ощущал себя настолько трусом. — Долго собираешься там стоять? — грозный голос донесся, как сквозь вату. Сморгнув мутную пелену перед глазами, Вэй Усянь резко выдохнул, шагая, наконец, вперед. — Вэнь Цин, — он бросил на девушку болезненный взгляд, молчаливо умоляя дать ответ на незаданный вопрос, который так сложно оказалось произнести вслух. — Умойся, — Вэнь Цин вновь заговорила, когда Вэй Усянь подошел ближе. Оглядев измученную фигуру с ног до головы, она поджала губы, — у тебя кровь на лице. Умойся, потом поговорим, — отвернувшись, девушка оставила его одного. Наполненный водой таз нашелся неподалеку от кострища. Опустившись на колени, Вэй Ин с усталым равнодушием оперся на его бортики и долгое время просто молча разглядывал свое отражение, расплывчатое из-за грязных разводов — воду явно уже использовали, но какая разница, если к реке он все равно не пойдет. Глубоко вздохнув, Вэй Усянь опустил ладони в таз, методично оттирая засохшую кровь с пальцев. Когда кожа порозовела из-за трения, а от грязи не осталось и следа, он поднял руку вверх, касаясь своей щеки и нежно проводя по бурым пятнам, прежде чем одним резким движением стереть их. Холодная вода стекала с пальцев, капая на землю, пока он пытался найти в себе силы встать. Слабый металлический запах ударил в нос и Вэй Ин дернулся назад, переворачивая таз на бок, чтобы слить грязную воду. Нет смысла тянуть время, он ведь всегда смотрел своим страхам в глаза, что изменилось сейчас? Поднявшись с земли, Вэй Усянь горько усмехнулся, до боли четко осознавая ответ на свой вопрос — раньше, ценой была только его жизнь. Обернувшись, он позволил себе помедлить еще пару мгновений, после чего быстрым, решительным шагом направился к дому, где скрылась Вэнь Цин. * * * Дверь поддалась без малейших усилий, будто её и не закрывали. Вэнь Цин даже не обернулась на скрип, лишь подняла руку, призывая к тишине. Сердце испуганно сбилось с ритма и Вэй Ин, боясь обмануться, осторожно подошел ближе, с трудом привыкая к тусклому освещению. Человек на кровати был ужасно бледен, повязка на глазах и торсе покрылась розовыми пятнами, а сам он мелко дрожал от озноба. — Он жив, — негромко начала Вэнь Цин, стирая влажной тряпкой лишний пот. — Сяо Синчэню повезло иметь сильное золотое ядро и моего брата рядом, — не поворачиваясь к Вэй Усяню лицом, она одним тоном смогла выразить свое отношение к ситуации. — Все еще считаешь, что я была не права? Вопрос остановил его на полушаге. — Я не думаю, что Цзинь Цзысюань знал о засаде, — стоило произнести имя и перед глазами, будто наяву, возникла картина того, как безвольное тело ударилось о камни. Подняв руку к груди, Вэй Ин крепко сжал ханьфу, пытаясь прогнать ужасное зрелище из головы. — Я… убил его? — слова с трудом удалось вытолкнуть из гортани. Осознание пришло внезапно. Он действительно лишил шицзе мужа, а племянника отца? Вот так просто сломал несколько жизней одним движением и даже не удосужился вспомнить об этом раньше. Сколько близких ему людей пострадало, потому что он был слишком самоуверен? Неужели Вэй Усянь и правда то чудовище, каким его считает весь мир? — Мне откуда знать? — огрызнулась Вэнь Цин, — А-Нин успел рассказать только о засаде, потом было не до того, — кивнув в сторону Сяо Синчэня, она тяжело выдохнула, стараясь успокоиться. Вэй Ин выглядел откровенно паршиво и ругаться дальше девушка не решилась, справедливо рассудив, что он с этим справится и сам. — Вэй Усянь, это не твоя вина, — едва заметно смягчившись, произнесла она после недолгого молчания. — Что? — фраза прозвучала до того нелепо, что Вэй Ин невольно отступил на шаг назад, разжимая побелевшие пальцы на ткани. — Чья же она тогда? Может Вэнь Нина, потому что он выполнял мой приказ? Смешно просто, — он невесело рассмеялся, чувствуя, как каждое произнесенное слово скребет горло, оседая на языке невыносимой горечью. — Все до последнего — это моя вина! — Успокойся! — прошипела Вэнь Цин, прерывая самоуничижительную тираду, — хочешь покричать выйди отсюда вон, — вернувшись к столу, она бросила тряпку в таз, старательно выполаскивая её в холодной воде, прежде чем повернуться к Вэй Ину лицом, — не твоя вина, что ты принял приглашение. — Вэнь Цин, — тихо, будто мигом постарев на десяток лет, заговорил Вэй Усянь, теряя запал, — что мне делать? — Надеяться на лучшее, — с долей раздражения ответила девушка, — сейчас нужно позаботиться о тех, кто жив, об остальном будем думать потом. Потом, когда выбора не останется и придется принимать сложные решения. Когда содеянное нагонит Вэй Ина, громко постучав в двери. Будут ли это разгневанные заклинатели, собравшиеся вместе, чтобы наконец изничтожить зло, засевшее на горе, или заплаканная Цзян Яньли, потерявшая разом мужа и брата, не имеет значения. — Отдохни, все равно пользы от тебя никакой, — оглядев даже на первый взгляд изможденного Вэй Усяня, Вэнь Цин устало потерла виски. — Я могу остаться здесь? — Гуй с тобой, делай что хочешь, но не забудь поспать. Хотя бы недолго, — покачав головой, девушка ушла в смежную комнату, оставляя дверь приоткрытой, чтобы услышать, если Сяо Синчэню станет хуже. Вэй Ин был опустошен. Ненависть к самому себе мерно тлела где-то внутри, медленно выжигая дотла. Прикрыв глаза, он с силой надавил на веки. Совершенное однажды уже не исправишь и единственное, что остается, как и сказала Вэнь Цин, надеяться на лучшее. Присев на самом краю постели, Вэй Усянь, невесомо коснулся запястья заклинателя. Ровный пульс и слабое тепло кожи позволили зыбкому умиротворению растечься внутри — Сяо Синчэнь жив. Пускай все остальное сорвалось к подножию Луаньцзан, разбившись об острые камни, он жив. * * * Рука под его ладонью шевельнулась и Вэй Ин мгновенно проснулся, сбрасывая с себя оковы дремоты. Шея затекла из-за неудобной позы, и он наклонил голову в сторону, чтобы размять мышцы. Кажется, Вэй Усянь слишком сильно погрузился в свои мысли и сам не заметил, как усталость нагнала его прямо там, где он сидел — чудо, что на пол не упал. Сознание до сих пор плавало в тумане сонливости, но он быстро его разогнал, прислушиваясь к изменившемуся дыханию заклинателя. — Шишу, — негромко позвал Вэй Ин, — ты проснулся? Сяо Синчэнь не ответил, он только попытался подняться, тут же замерев со сложным выражением лица. Вэй Усянь, заметив это, поднялся с постели и, подойдя к изголовью, придержал заклинателя за спину, не позволяя ему делать резких движений. — Не вставай, ты должен отдыхать, — Вэй Ин мягко погладил его по плечу, укладывая обратно, — Вэнь Цин сказала, что нужно еще несколько дней, чтобы раны подзажили, — он говорил наигранно легко, ловко пряча свои страхи под улыбкой. — Вэй Усянь? — голос Сяо Синчэня оказался хриплым, — ты тут, — и столько облегчения было в этих словах, что Вэй Ин невольно замер. — Что произошло после?.. — Подожди, — отойдя к столу, Вэй Усянь взял чашу с чистой водой, которую Вэнь Цин оставила на случай, если заклинатель придет в себя, — вот, попей немного, — вернувшись обратно, он осторожно поднес её к чужим губам, дожидаясь, пока Сяо Синчэнь сам двинется навстречу. — Я не все помню, — с тихим вздохом все-таки ответил Вэй Ин, вытирая пальцем с подбородка пролившуюся мимо рта воду, — кажется, я потерял контроль. Над тьмой, над собой, над тем, что происходит. Я… убил Цзинь Цзысюаня. Вроде как, — пропустив истеричный смешок, он отодвинул опустевшую чашу, не находя в себе сил поднять взгляд. — Цзинь Цзысюань это ведь… почему ты его убил? — невыносимо мягко спросил Сяо Синчэнь. — Я не хотел, — на мгновение Вэй Ину привиделась тьма, бушующая вокруг, и кровь, повсюду: на скалах, на земле, на мече. — Я даже не заметил, как оттолкнул его, — руки невольно задрожали и к горлу подкатил уже знакомый желчный ком. — Оттолкнул?.. Тогда откуда тебе знать, что он мертв? — вопреки недавней просьбе не двигаться, заклинатель все-таки сел на месте, стараясь не потревожить рану. — Я… не знаю, — воспоминания были смутными, и чтобы припомнить хоть что-то, приходилось прилагать усилия. — Но разве мог он выжить? — Не спеши хоронить его раньше времени. Слова прозвучали, как попытка утешения, но даже за неё Вэй Ин был благодарен. Может, если он поверит в них достаточно сильно, они станут правдой? — Сколько я спал? — Недолго, — оставив чашу на полу, Вэй Усянь вскинул голову, внимательно глядя на заклинателя, — не пугай меня так больше, ты обещал, что не станешь вредить себе! — повысив голос, он прикусил язык, тут же мысленно ругая себя за эту вспышку. — Прости, — Сяо Синчэнь слабо улыбнулся. И от этой улыбки Вэй Ину, наконец, стало чуточку легче. * * * Беда пришла ровно оттуда, откуда её ждали — из Ланьлин Цзинь. Спустя несколько дней после засады на тропе Цюнци, десяток адептов ордена подошли к барьеру, чтобы передать требования Цзинь Гуаншаня выдать предводителей Вэней, в расплату за отнятые жизни. — …они сказали, что на этом инцидент можно считать временно исчерпанным, — закончив пересказывать выдвинутый ультиматум, Вэнь Цин облокотилась на стол, — и может быть, это не такое и плохое решение. — Шутишь что ли?! — воскликнул Вэй Ин, чувствуя, как изнутри поднимается злость. Встав с постели, он сделал шаг в её сторону, — кому поможет эта жертва? — Мы и без осад едва выживаем. Думаешь, долго они продержатся, — разозлилась Вэнь Цин, махнув рукой в сторону двери. — Так хотя бы будет время найти решение. Уж с этим ты справишься, — закончив на выдохе, она поджала губы. — Я не насылал то проклятие! Это бессмысленно — идти на закланье просто потому, что так сказали! — в тон Вэнь Цин ответил Вэй Усянь. — Какая разница?! Насылал или нет, им нет до того дела. Они уже решили, что ты виновен и не так важно почему, — устало потерев напряженную складку на лбу, девушка покачала головой, — ты ведь и сам понимаешь. Их пугает твоя сила, пугает то, на что способен Призрачный Генерал. Может… — она встретилась взглядом с Вэй Ином, — может так они, наконец, успокоятся. — С каких пор ты стала наивной? — подавив желание подойти еще ближе, Вэй Усянь сцепил пальцы в кулак, стараясь удержать злость внутри, — что помешает им прийти сюда на следующий же день? Кто осудит их за это? — он презрительно скривился, — Старейшина Илин угроза для простых людей; однажды он обратит силу печати против бывших союзников, — усмехнувшись, Вэй Ин исказил свой голос, пародируя почтенных старцев, которых ему доводилось слышать в далеком прошлом, — разве не великое дело избавить мир от отступника? — Госпожа Вэнь, — вмешался Сяо Синчэнь, останавливая спор, — я думаю Вэй Усянь прав. Вас и вашего брата не за что судить, а орден Ланьлин Цзинь не отличается порядочностью, — сколько всего можно было избежать, рассуди они злодеяния Сюэ Яна по совести, отказавшись потворствовать собственной жадности. — Цзинь Гуаньшань не единожды пытался присвоить себе печать, что заставляет тебя думать, что он отступится? — поддержал заклинателя Вэй Усянь. — «Временно исчерпан» — это звучит слишком расплывчато. — Если мы откажемся сдаться, война будет неизбежна. — Если согласитесь тоже! — возразил Вэй Ин, чувствуя, как внутри растет отвратительная беспомощность перед чужим стремлением обречь себя на гибель. Любой выбор принесет кому-то страдания. Согласия достичь невозможно, когда ни одна из сторон его не желает. Вэй Усянь никогда не простит убийство дорогих ему людей — Вэнь Цин знала это, как знала и то, что Вэни для него давно стали семьей, за которую Старейшина Илин готов биться до конца. — Что ты предлагаешь? — обреченно спросила она, отворачиваясь к столу и тяжело на него опираясь. — Идти до конца, — Вэй Усянь невесело усмехнулся, — закрыть гору, отвечать на удар ударом. Если они не хотят сосуществовать мирно, значит заставим их бояться, — предупреждая возражения он поднял руку, — у нас есть река с чистой водой, овощей хватит, чтобы дождаться следующего урожая, а потом… что-нибудь придумаем. — Это ужасная идея, — не оборачиваясь сказала Вэнь Цин. Умолкнув на какое-то время, она сгорбилась, теряя привычную статность, — но полагаю ничего другого не остается. Резко оттолкнувшись от стола, девушка молча направилась к выходу, надеясь, что свежий воздух поможет ей взять себя в руки и смириться с высказанным решением. Вэй Ин не стал её останавливать, предусмотрительно отступив в сторону. Усталость вернулась вместе с тишиной. Внезапно захотелось просто закрыть глаза и не видеть, как все, что они так долго строили, рушится из-за секундного помешательства. Уснуть бы, и чтобы когда он проснется, все снова было хорошо. Путь впереди ведет лишь дальше в бездну, но сойти с него значит предать то, во что Вэй Усянь верит. Неважно, чем все закончится — он приложит все силы, защищая то немногое, что у него осталось. — Синчэнь, — позвал он, когда молчание затянулось, — ты все еще хочешь остаться? Стоит единожды ответить на провокации и выбор будет сделан, отрезая дорогу назад. Цзян Чэн, шицзе, Лань Чжань — все они останутся очень далеко, потому что Вэй Ин не посмеет запятнать их своими поступками. И у Сяо Синчэня тоже должен быть выбор, в этот раз осознанный и только его. — Почему ты спрашиваешь? — растерянно спросил заклинатель, стараясь не обращать внимания на то, как собственное имя, произнесенное тихим голосом Вэй Ина, отозвалось теплом внутри. — Я сделаю именно то, что сказал — ударю в ответ, когда они спровоцируют; опущусь на самое дно, чтобы суметь защитить Вэней. И… — сбившись, Вэй Усянь почувствовал, как внутри растет пустота, — стоит тебе остаться, твое имя тоже окунут в грязь, понося последними словами. Поэтому, подумай хорошенько, нужно ли оно тебе. Ничего страшного, если ты решишь уйти, — насквозь фальшиво улыбнувшись, Вэй Ин отвел взгляд. — Вэй Усянь, я не знаю где ты, подойди ко мне, — спокойно произнес Сяо Синчэнь, поворачивая голову на звук. Дождавшись, когда просьбу исполнят, заклинатель протянул руку вперед, чтобы поймать чужое запястье. Потянув его на себя, он вынудил Вэй Усяня сесть рядом и положил свои ладони ему на щеки, мягко улыбаясь. Ласково погладив большим пальцем скулу, Сяо Синчэнь придвинулся ближе в одном плавном и незаметном движении, слепо находя губы Вэй Ина своими и целуя их. Невесомое прикосновение, нежное донельзя и настолько же искреннее. — Я задам вопрос еще раз, — едва отодвинувшись, заклинатель заговорил, касаясь дыханием кожи, — почему ты спрашиваешь? Мой ответ очевиден, я останусь с тобой. До конца, где бы он ни был. Как можно бросить того, из-за кого сердце то замирает, то заходится в какой-то дикой пляске; того, кто вытащил с самого края, подарив надежду на искупление и не отвернулся, когда Сяо Синчэнь осудил сам себя, вынося немилосердный приговор. Даже если бы ценой тому стала его жизнь, он, пожалуй, согласился бы. В конце концов, однажды заклинатель уже вручил Вэй Усяню свою судьбу, так почему он должен отказаться от этого теперь? — Спасибо, — фальшивая улыбка сползла с лица вместе с тихим выдохом и Вэй Ин обнял его. Что будет завтра — неизвестно. Но, пока он держит Сяо Синчэня в своих руках, Вэй Усяню кажется, что он обязательно со всем справится.