«Во Славу Пепельного Владыки! Или как спасти умирающее Средиземье, в том числе и от себя.»

      День в Нурнене начался с отбытия Милаиндара на задание, которое он сам себе поручил, — спасение драконьего яйца из лап тролля-лорда Серегоста. Для подобного дела необходимо было соблюдать крайнюю осторожность и хорошо изучить всю крепость врага для нахождения путей отхода. Вряд ли яйцо, учитывая его маму, будет маленьким. Но проблема заключалась больше не в яйце, а в том, что драконица может вернуться раньше срока и неправильно понять намерения колдуна. А озлобленная драконица-враг — это не то, что было нужно нашему магу.       Чтобы было проще действовать, маг для начала изучил саму крепость со стороны, с горных выступов, куда телепортировался, а затем уже начал постепенно похищать некоторых охранников из крепости, патрулировавших особо важные точки крепости. Благодаря пленникам, чье исчезновение особо и не замечали из-за того, что стычки между орками — это вполне нормальное дело, особенно если они смертельные, Милаиндар смог допросить каждого из них, просто ломая их разум с помощью темной магии, которая вытаскивала все нужные сведения весьма грубым способом, если посмотреть правде в глаза. После воздействия этого колдовства орки просто ломались ментально и становились неподвижными телами, пускающими слюни под себя. Им оставался недолгий срок жизни в таком случае, ибо они станут великолепной добычей для любого из десятков или даже сотен хищников Мордора.       Всех их колдун оставил умирать на холоде, от голода или же от зубов монстров, потому что не видел в их сердцах какого-либо сожаления об их действиях в прошлом. Да и к тому же он на войне, он обязан делать все для победы, а не жалеть каждого попавшегося на пути вражеского солдата. Если ты не на стороне Эшена, значит, ты не заслуживаешь пощады. Хоть подобное изречение могло показаться кому-то излишне жестким, но сам колдун не считал это неправильным из-за всего того, что он пережил в прошлом.       Получив относительно подробную карту всей местности, верный своему делу воитель направился уже по другую сторону гор для поиска входа в одну из пещер, что вела как раз внутрь тролльского замка. Но проблема была лишь в том, что таких входов было целых три, и это не радовало мага. Нужно что-то придумать в этом случае, ибо бегать туда-сюда, как ошпаренный, будет не лучшей затеей из-за риска возвращения матери юного дракона или драконихи. Самый лучший выход, как показалось Милаиндару, — это призвать двух прислужников, чтобы двое пошли по боковым входам, а он сам — по центральному. Но это должны быть сильные физически прислужники, дабы унести яйцо быстро, поэтому выбор пал на двух демонов Инферно, которые были достаточно слабы волей, но сильны физически. Два стража огня появились из созданных на земле пентаграмм в столпах пламени, высотой в три метра. Сами по себе они были около двух метров, закованные в почерневшую из-за адского пламени броню. Из-под нее виднелась кроваво-красная кожа, покрытая вздувшимися венами и мышцами, а взгляд демона источал абсолютную злобу на того, кто его призвал и кому он был вынужден подчиняться из-за его могущества. Из-под шлема вырывались два рога, уходящих вперед, словно созданные для того, чтобы протыкать ими кого-то. А спина была украшена двумя перепончатыми крыльями угольно-черного цвета, на которых ярко светились красным подобия вен.       Обычно демоны Инферно были в первых рядах армий демонов — авангардом, который принимал на себя большую часть вражеского удара. Были самые разные образы этих созданий, отчасти зависящих от мира, в котором их призвали, и от жителей этого мира. Но это были далеко не самые страшные слуги Адского Пламени. Важнее было то, что они могли без проблем унести яйцо в одиночку, если найдут его, из-за своей необычно большой физической силы и крыльев, способных поднимать всю эту гору демонического мяса высоко-высоко в небо. Оба демона были посланы в боковые проходы, пока сам Милаиндар, понадеявшись на тупость подчиненных Багрового Ока, рванул в средний проход. Проще говоря, он рассчитывал, что из-за дикой лени и не ограниченной в своей смехотворности тупости орки сделают хранилищем яйца место, куда ведет центральный проход, дабы не думать особо, куда им идти. Ему начинало казаться, что ум не подвел его, и догадка оказалась вполне правдивой. Впереди он заметил туннель, поддерживаемый тяжелыми балками, внутри которого находилось множество постов орочьей охраны, занимавшихся распитием трофейного грога в свое удовольствие, пока оставшаяся часть занималась патрулированием дороги к главному сокровищу их тролля-командира.       Колдун без особых проблем сумел скрыть себя магией, чтобы подойти к одной из вышек, на которой расположился лучник, и забраться по лестнице к нему, дабы заслуженно лишить его головы за то, что он даже не смотрит, что происходит под вышкой. План увенчался успехом: орочья шея была сломана одним быстрым ударом ладони. Орк даже пискнуть не успел, потому что сам маг не позволил ему такой радости и заставил тело исчезнуть. Похожая ситуация постигла оставшихся лучников на самодельных вышках, ибо с одной вышки колдун мог без проблем видеть остальных стрелков и, тихо оказываясь рядом с ними, перерезать глотки ножом, взятым у орочьего стрелка.       Не самое чистое, но достаточно тихое устранение самого серьезного препятствия на пути в виде этих наблюдателей. Остальное же было делом осторожного проникновения дальше. Вся пещера была обустроена разными деревянными платформами и прочими хлипкими постройками, по которым Милаиндар без проблем бегал, скрывая шум шагов магией, и прыгал с одной пещеры на другую. Орки внизу и подумать не могли, что кто-то может прокрасться мимо них по высоте и поэтому не следили за этим. Такое, по их мнению, могли сделать лишь эльфы какие-нибудь, но остроухих жителей лесов не видели уже десятилетиями.       Поэтому, пользуясь всеми навыками, приобретенными за века жизни, колдун без проблем прошел дальше. Серьезное препятствие под номером два встало уже спустя час пробежек через тоннель: огромная железная дверь, вернее, ворота, не позволяющие пройти дальше без какого-то ухищрения. И что точно ухудшало ситуацию — так это то, что на вратах ощущалась магия, а значит, воздействие на них смогут почувствовать темные колдуны Серегоста. Нужно было действовать нестандартно, благо это имелось в арсенале нашего героя. Найдя одного из скучающих орков, колдун просто убил его, метнув нож ему в затылок. Клинок пробил череп и вонзился в мозг, лишая орка всякой надежды на выживание. Оттащив труп в сторону, колдун взял немного его крови и нарисовал на левом запястье руну, после чего начал вести линию от нее по руке к голове, создавая некий путь. Иногда приходилось брать еще немного крови, но в конечном счете на обеих руках, голове и груди появились руны, связанные друг с другом линиями из крови, соединявшими их в одно целое, и лишь затем было произнесено заклинание, которое даровало демону облик орочьего стражника. Это было что-то вроде более устойчивой оптической иллюзии, чем та, которую можно было создать с помощью обычной магии. В отличие от этой та могла работать по не совсем задуманному курсу из-за темных чар на железных вратах.       Благодаря этому колдун сумел без всяких проблем пройти дальше к вратам, притворяясь одним из элитных орочьих солдат, которым разрешено проходить дальше внутрь.       — С чего бы мне верить такому мелкому неудачнику, как ты, глоб?! Катись отсюда! Броня еще не делает тебя достойным места в нашем отряде, выродок! Ты — ничего не стоящий кусок шраха! — Это все, что получил в свой адрес сам Милаиндар, когда в обличии орка приблизился к отряду орочьих солдат, охраняющих врата. Зная примитивный склад ума слуг Багрового Ока, он решил, что с помощью силы сможет выбить себе проход, и решил спровоцировать орка-главаря на бой.       — Такая жалкая пискля, как ты, не сможет даже поцарапать мой доспех, шрах. Ты больше напоминаешь визгливого тарского детеныша, который не умеет подчиняться тем, кто сильнее него. — На такое заявление главарь стражи тут же бросился на наглеца, боясь ударить в грязь лицом перед остальными солдатами. Его тяжелый железный ятаган понесся сверху вниз на череп Милаиндара, но тот без проблем блокировал удар своим мечом и нанес удар противнику в челюсть. Она сломалась с резким треском, вызвавшим улюлюканье остальных орков. Орк взвыл от боли и схватился за уничтоженную одним ударом челюсть, а Милаиндар и не думал останавливаться на достигнутом.       Подойдя ближе, он одним пинком в грудь отшвырнул орка, как тряпичную куклу, от себя на несколько метров. Звук поломанных ребер раздался тут же, как и очередной вой орка-воина, упавшего на землю, в грязь. После, подойдя вплотную, Милаиндар наступил ему на торс, вдавливая ногу в железную кирасу, которая мялась, как необработанная глина, под пятой колдуна. Потом он схватил орочьего выродка за руки. Следующая секунда заставила замолчать всех, кроме глупца, вставшего на пути у демона: скрывшийся под обликом орка, тот просто оторвал руки главарю стражей, вырывая их с костями из тела, а затем одним ударом раздробил череп орка, покончив с его страданиями. Следом он просто наступил на его голову, и та лопнула под давлением ноги, как сгнивший фрукт, вызвав шокированные вздохи и охи у орков рядом.       Никто не посмел рявкнуть против того, кто так легко разорвал их командира, и Милаиндар прошел внутрь, минуя заколдованные ворота без особых проблем. Это его даже позабавило — всегда было приятно осознавать, что тебя боятся и не желают иметь с тобою дела, ибо всякий сброд вроде этих орков всегда был излишне труслив, чтобы даже смотреть на кого-то такого сильного, как Милаиндар. Это свое качество он любил, потому что благодаря ему легче было находить настоящих соратников и друзей, а также побеждать в сражениях — запугиванием или силой мускулов. Ну кто же откажет человеку, способному стол метнуть на километры вперед, если ему понадобится какая-то информация или помощь? Вряд ли у кого-то вообще хватит смелости на подобную глупую и не имеющую какого-то особого смысла дерзость.       Последним пунктом пути было мест, где как раз и находилось яйцо. И стояло оно на железной платформе, которая была окружена десятками баллист и сотнями солдат, большая часть из которых — лучники. Что удивило мага, так это то, что яйцо было все таким же небольшим. Из него вылупится малыш-дракончик, которого можно будет даже держать на руках. Хотя Милаиндару казалось, что это будет несколько иначе, но все же в этом он ошибся, что его даже удивило, если учесть, скольких дракончиков он растил самолично.       Часть из баллист была направлена и на те ворота, откуда пришел Милаиндар, видимо, на случай попытки драконицы разнести все к чертям и забрать яйцо. Темная магия ощущалась и в этом месте, но здесь ему уже нужно было не держать облик, а просто исчезнуть с яйцом, и чары столь неумелых по меркам демона колдунов не смогли бы удержать его от заветной цели. Да и в крепости поднялась тревога из-за вопля о напавших крылатых огромных монстрах, которые секирами по размеру больше, чем они сами, рубили орков в мясо без всякой жалости, с удовольствием поглощая их трупы и насыщаясь их темными душами. Очередная часть плана колдуна — выпустить стражей развлекаться по полной, дабы орки начали паниковать из-за неожиданно напавших на них двух демонов. Пользуясь неразберихой, Милаиндар просто появился рядом с яйцом, и только успел зазвучать механизм одной из баллист, выпускающий болт из нее, как колдун тут же исчез в огромном облаке пепла вместе с нужным ему предметом, оставляя для матери яйца что-то вроде ощутимого магического следа, по которому летающая миледи сумеет без проблем понять, кто унес ее ребенка и куда.       Появившись в своей крепости, маг уложил яйцо посреди поля, окружил его теплым барьером для сохранности и стал ждать… Воздух разорвало ревом огромной, затмевающей небеса своими крыльями драконицы, чья чешуя была королевского пурпурного цвета. Драконица приземлилась аккуратно на площади Нурненской крепости рядом со своим главным сокровищем и посмотрела на колдуна с недоверием, решив пока что не провоцировать его на дальнейшие действия из-за слухов, которых она наслушалась вдоволь.       — Зачем тебе мой детеныш, колдун? Для какого-то из твоих грязных ритуалов или ты хочешь подчинить меня так же, как это сделал один из подхалимов Майрона? — Мириас расправила крылья, закрывая ими солнце от мага в надежде испугать его своими исполинскими размерами, как она это делала со многими орками.       — Я бы ни за что не стал это делать, о прекраснейшая из драконьего рода Средиземья. Я добыл это яйцо лишь с одной целью — отдать его тебе. Теперь ты можешь уйти туда, куда тебе вздумается, дабы вырастить малыша и жить с ним, пока он не окрепнет достаточно, чтобы жить самостоятельно. Любой, кто готов опуститься столь низко, чтобы шантажировать любящую мать ее же ребенком, — жалкая грязь в моих глазах. — Подобное заявление привело драконицу в шок: для нее такое поведение было непостижимо. Как только барьер исчез, Мириас тут же укрыла яйцо своим телом, прижимая его к себе с любовью, на какую способна лишь дорожащая ребенком мать. Но следом ее взгляд обратился на неожиданного спасителя, который стоял рядом, не делая движений в сторону крылатой бестии, пока его солдаты по большей части дрожали по углам крепости, боясь даже вздохнуть слишком громко при деве драконьего рода.       — Почему человек вроде тебя, начавший важную для всего Средиземья войну, которую выиграть будет непросто, решил заступиться за меня? Ты мог без проблем убить меня при осаде той крепости, как и моего ребенка. Или же захватить детеныша, убив меня… Или сделать, как этот Олог-Хай. — Голос драконицы был на удивление нежным и ласковым, отдающим легким эхо из-за ее размера.       — Я уже сказал, почему. Я ни за что не посмею так делать. Я лишь надеюсь, что ты будешь мирно жить в Королевстве, которое я собираюсь создать для всех народов Средиземья, и не будешь жрать всех подряд. Проще говоря, живи мирно, и тогда никто тебя не тронет. Я лично не допущу, чтобы кто-либо посмел охотиться на тебя или твоего малыша по разным дурацким желаниям. Вроде якобы существующего драконьего богатства или из-за чешуи или ради славы, что хуже всего.       На это драконица отреагировала неожиданно спокойно, приблизив морду вплотную к человеку и выдыхая теплый воздух в него.       — Я еще не встречала таких людей, как ты.       — Строго говоря, я такой же человек, как вы — дворф, миледи. Я демон, что-то на подобие Балрога, но все же иного толка. Я даже не из Арды, я из другого, более далекого мира, — молвил Милаиндар, кланяясь драконице и выражая таким образом почтение. — Я Милаиндар Коанстар. Известный также, как Пепельный Владыка. Это имя дано мне моими подданными.       — Я Мириас, Милаиндар. И я останусь с тобою, ибо ты сможешь защитить мое дитя. Нельзя позволить этому мерзкому майа даже во снах видеть победу в этой войне… Я помогу тебе в ответ на твою бескорыстную помощь мне, демон. Надеюсь, ты и правда такой, каким стараешься казаться. Тогда я буду защищать и тебя, и твое королевство столько, сколько смогу, от любых угроз в этом мире. Мне даже интересно, чем закончится твое дело в этом мире. Ты явно бережешь свой народ, не жалеешь себя, но и не забываешь о других. А теперь я смогу уничтожить всех в той крепости, за то, что они со мною сделали…— Мириас уже поднялась с земли, расправляя крылья для поднятия всего своего тела в воздух, как вдруг она была остановлена взмахом руки колдуна.       — Обожди, Мири. Не следует этого делать, они явно будут готовы к твоему появлению. Лучше дай мне шанс показать свою силу. Твое нападение будет несомненно эффектным, но баллисты и лучники могут быстро лишить тебя жизни, оставив малыша сиротой, что будет не слишком-то хорошо. Да и у меня имеется кое-что для Серегоста, кое-что куда более страшное… Чтобы доказать всему Средиземью не только свою силу, но и свое коварство и умение побеждать без единого погибшего солдата с моей стороны. А тебе достанется вождь Крепости в награду за то, что ты решила бороться на моей стороне.       Мириас одарила колдуна взглядом, полным недовольства. Ей хотелось все обратить в огненное море боли, страданий и ужаса, который испытала она будучи на поводке у тролльего командира Серегоста. Она хотела видеть животный страх и слушать крики, которые будут оглашать собою воздух. Она хотела стать для них величайшим кошмаром, который они только могли увидеть в последние секунды своих жалких жизней. Но теперь… Колдун имел свой план и не желал его провала задолго до претворения в жизнь, из-за чего Мириас лишилась возможности отомстить каждому куску грязи внутри тех каменных стен. Но уговор есть уговор: она сама вызвалась служить магу и теперь не могла просто взять и отказаться от своих слов, иначе это было бы бесчестно по отношению к колдуну, спасшему ее детеныша.       — Я надеюсь, что ты не лжешь, маг. Если я смогу удавить тот кусок гнилого мяса, я буду довольна и этим. Не лишай меня жизни этого мерзкого таракана. Он насмехался надо мною годами, держа яйцо при себе, не давая обогреть его достаточно для рождения. И я должна даровать ему ощущение моего пламени, пожирающего его жалкую мерзкую тушу, изничтожающую душу его полную тьмы!       — Вместо того, чтобы отдаваться чистой ярости, лучше позаботься о детеныше, Мириас. Думаю, моя сестра, а также Анна с удовольствием помогут тебе в этом. Найдут место для яйца и для тебя. А я пока прикажу подготавливать войска для взятия Серегоста. Ну, вернее, его занятия нашими силами. Пора уже изгнать Мордорскую шваль оттуда, давно пора…       Следующим этапом плана было уже более простое действие — уж для Милаиндара после его подвига с драконьим яйцом и возвращения его матери так точно. Но сейчас его больше волновала алхимическая сторона его плана, так как он задумал банально отравить всех в крепости разом на пиру, который задумал тролльский лорд в крепости. Колдун надеялся, что он точно не станет отменять его после того, как яйцо выкрали, ибо это породило множество гадких слухов, которые привели бы к свержению вождя, чего вряд ли хотелось правителю Серегоста. Поэтому Коанстару оставалось лишь обратиться к своим алхимическим познаниям.       Рецепт яда у Милаиндара уже был, как и запас ингредиентов на случай нужды в нем. Пепельное Бешенство — он сам придумал эту мерзкую отраву, способную вселить ужас в храбрые сердца любых его врагов, а трусов так вообще обратить в паралитический ужас. После попадания яда в тело отравленный сначала ощущает себя сильнее и быстрее, словно это был не яд, а какое-то чудесное зелье. Но через час этих приятных ощущений им овладевает демоническая бешеная ярость, и он рвет на части всех подряд, еще и выдыхая пепел. Когда этот пепел попадает на кого-то еще, тот также начинает буйствовать под ощущением своей непобедимости и жажды крови. И если правильно распространить яд, то можно целую цитадель зачистить руками самих солдат, ее охраняющих и живущих в ней. Идеальный план!       Но что самое было интересное во всей этой истории с ядом, так это то, что особый ингредиент этого яда был всегда при колдуне — его собственная кровь, с помощью магии добавленная в смесь, состоящую из пепла, который остается после выдоха дракона — темного цветка, выросшего на поле брани с нежитью, и крови тех, кто будет отравлен этим, представителя расы. Благо орочьей крови было всегда много, как и людской без примесей. Даже троллья имелась.       Целый день ушел на то, чтобы довести яд до состояния нужной бесцветной субстанции, которую даже по запаху нельзя было бы заметить — лишь с помощью сильной магии, которой не были обучены рядовые темные колдуны вражеской армии. Оставалось лишь отправить эту ядреную смесь в бочки с грогом. Что сложного будет для нашего колдуна в проникновении внутрь крепости? Мало что, но все же снова рисковать не стоило, потому что охрана явно будет получше прошлой, поэтому было решено собрать отряд.       Цель отряда была проста до невозможности: поймать в засаду несколько караванов с провиантом врага и занять место охраны путем вырезания вражеских солдат. После уже залить яд, довезти все до нужного места и как можно скорее уйти оттуда, дабы самим не попасть под удар. За действиями отряда Милаиндар проследил лично и даже помог в некоторых моментах, ибо караваны сопровождались сотнями тяжелобронированных уруков, которые были под два метра ростом и считались элитными бойцами орочьих войск. Правда, стрелы, посыпавшиеся градом в уязвимые участки их брони так не считали. Вонзаясь в плоть, они убивали выродков Багрового Ока без особых проблем.       — Осталось лишь добавить капельку моей личной гроговской приправы… — с усмешкой заявил колдун, добавляя всего несколько капель яда в еду и питье для орков и затем отправляя ряженых бойцов к цитадели. Из-за необходимости припасов и нужды вождя в ярком пиру, который не позволит лишний раз плодиться слухам, все было принято быстро и без лишних вопросов. А сам Милаиндар засел на одном из выступов — довольно широком и длинном, и стал ждать.       Неподалеку стали подходить войска во главе с Данте, по пути вычищая разные мелкие посты охраны или патрули с помощью отрядов разведки, которые шли впереди. Данте сумел по демоническому чутью отыскать своего Владыку и уже был готов получить от него приказ к атаке, ибо он не знал, что спланировал колдун. Вообще никто не знал — таким был план Милаиндара: удивить всех необычным трюком.       — Ну, что дальше? У нас всего семь тысяч бойцов, когда в крепости их где-то под тридцать. Каков план, стратегия, тактика боя? — На Милаиндара посыпалось множество вопросов, ответом на который был лишь взмах руки колдуна, создавшего себе кресло и присевшего в него.       — Обожди, Данте, не торопись. Те силы, которые ты привел, нужны лишь для занятия цитадели и не более. Битва не ждет этих храбрых солдат. Победа будет получена без единой капли крови. — В руке мага, закованной в латную перчатку, появился бокал вина — эльфийского, цвета свежего апельсина.       — Хм-м-м… Солнечное Вино из Каэльдана. Чудесно. Мне почему-то всегда оно нравилось больше многих других. Думаю, победа без единого погибшего солдата будет отличным поводом пригубить подобного напитка. — Маска, скрывавшая лик волшебника и защищавшая его, была уложена на подлокотник кресла, дабы не мешать распитию любимого напитка мага.       — Так, я, конечно, все понимаю… Но как ты собр… собрался…— Демон даже договорить не успел толком, стоило ему взглянуть на крепость, как только оттуда начались доноситься звуки битвы. Увидев, что там началось, Данте пришел в некий шок — иначе его состояние назвать было нельзя. Орки, получившие дозу яда, становились физически сильнее и быстрее и серьезно менялись внешне. Какого бы цвета ни была кожа, она становилась угольно-черной, везде на ней проступали трещины фиолетового цвета, создавая ощущение, будто из них вырывалась какая-то энергия и разрывала их на куски. Озверев от воздействия колдовского зелья, они нападали на тех, кто еще не был подвержен его эффекту, и просто рвали их, словно звери, на куски. Крепость превратилась в мини-филиал ада для жителей крепости, которые не желали подчиняться слову колдуна. Его это явно забавляло.       Но все же расслабиться полностью маг не мог — ему нужно было поддерживать хлипкий барьер, созданный, чтобы пепел зараженных не разлетелся черт знает куда, разнося заразу за Серегост. Потом он уж сумеет избавиться от заразы, которую создал. А вот Данте от таких методов пришел в недовольство — это чем-то напоминало биологическую войну, но уже из его мира.       — Вот что был у тебя за план, получается? Устроить такую бойню и показать ее всему Средиземью? — На эти слова охотник получил легкий кивок.       — Именно! Ты совершенно прав! — Под леденящие душу крики орков в крепости Милаиндар лишь мирно попивал вино, наблюдая за концертом. Одного из орков загнали в угол пятеро. Первый вцепился в руку здорового солдата. Когда тот замахнулся на него тесаком, двое других просто повалили его и начали грызть плоть, разрывая грубое орочье мясо на клочки и вырывая кости из еще ощущающей боль орочьей туши.       Лишь вход в тронный зал еще кое-как держался из-за узости прохода. Множество защищенных от когтей и зубов доспехами орков отбивали нападения озверевших чудовищ, которыми стали их бывшие соратники. Ситуацию также спасали и лучники на вышках, с которых они скинули лестницы, дабы к ним не забрались обратившееся в подобие нежити собратья. Но даже это спасло не всех их — часть вышек просто обвалили толпами, и гибель из-за падения или под завалами было лучшим, что могло с ними случиться в отличие от единиц тех, кто также попал на обед к пепельным зомби.       Но ситуацию быстро решила прилетевшая на зов битвы Мириас. Одним лишь огненным шаром она образовала дыру в обороне тронного зала и смогла сунуть туда голову. Перепуганный тролль попробовал дать деру к запасному выходу, но одно лишь дыхание окончило жизнь зазнавшегося Олога, который называл себя «Повелителем Драконов» и явно зря. Его дикий визг и треск горящей плоти окончательно сломил дух оставшихся защитников крепости, и те пали под давлением озверевшей толпы мертвецов. А драконица, получив свое, просто улетела в сторону Нурнена, ведь ее там ждал ребенок, за которым следила Анна с Дэлией, и материнский долг важнее желания сокрушить очередную вражескую цитадель.       Милаиндар остался лишь затем, чтобы самолично освободить крепость от тех зараженных, кто выжил. Если эта дрянь выйдет за стены крепости, то ситуация можт обратиться из победоносной в позорную, причем в крайне позорную, да и немалые жертвы могли произойти из-за этого. На этот случай был заготовлен следующий план: заклинание, связанное с ядом с помощью магии, которое вынуждало зараженных либо разрываться на куски, либо же видеть врагов даже друг в друге, что закончило историю довольно быстро. Последним этапом было лишь очищение всей крепости от колдовского пепла, но его просто вынесло в порталы, направленные в Инферно.       Ну да, кто-то мог заявить, что колдун, делая это, вредит демонам, но все же было несколько нюансов в данном вопросе. Во-первых, демоны банально не были восприимчивы к этому яду — даже полудемоны, получившиеся от союза представителя людской расы и демонической. Во-вторых, с подобной заразой для Лордов Инферно справиться было бы не особо серьезной задачей, ибо они в случае возникновения проблем могли просто все выжечь, учитывая их характер и больше логическое мышление в любых проблемах, нежели эмоциональное. Проще говоря, они не будут беспокоиться из-за пары тысяч уничтоженных демонов, чью популяцию можно будет возродить самыми разными способами, часть из которых была даже вполне нормальна и никоим образом не беспокоила смертные расы.       Милаиндар лишь поэтому отправил пепел туда, где от него будет вреда меньше, чем от какого-нибудь комара, залезшего под доспехи. Удостоверившись в полной очистке крепости от заразы, Колдун телепортировался к войскам, которых привел Данте, и начал говорить.       — Сегодня мы показали архи-врагу, что все его жалкие потуги сломить нас и удержать захваченные им земли не стоят и ломаного гроша! Мы победили их без единой жертвы с нашей стороны, чем внушим им страх! Я отпустил немногих выживших, дабы они разнесли весть о том, что ждет всех врагов Эшена, но это лишь начало. Скоро весь Мордор склонится перед нами, а затем и Средиземье будет освобождено. И объединено под общим желанием хорошей жизни. За Эшен, за Средиземье и за победу! — Солдаты возликовали от слов своего правителя, которому они отдали свои жизни и жизни своих близких, и он пока что не подводил их. Он и не мог — планы его были продуманы наперед, и главным было их исполнение в нужном темпе и порядке. Ему это чем-то напоминало шахматную партию, где у него были важные и не слишком фигуры, которые должны быть каждый на своем месте, иначе партия будет изначально проиграна с позором.       — Надо будет научить жителей Средиземья игре в шахматы, это поможет им, я думаю. — Милаиндар уже вновь вернулся к рассуждениям о том, как же он будет править, пока солдаты обустраивали крепость под свои собственные нужды и потребности, да и просто готовили ее к нападению врага в будущем. /…/       Пока Данте следил за Серегостом, сам колдун вернулся в Нурнен, вернее, в его глубокие темные подвалы, один из которых он занял для личных нужд. Хотя как его планы, которые он воплощал, можно было назвать личными? Это было ради блага всего королевства, не иначе.       В клетках подвального помещения томились пленные орки и люди, кричащие на колдуна в ярости и пытающиеся вырваться из плена. У дальней стены же расположены алхимическая лаборатория и небольшой портал в хранилище ингредиентов, которые Милаиндар скопил за свою долгую жизнь. Помимо обширной лаборатории был и хирургический стол, к которому уже был прикован какой-то попавшийся под руку орк, ожидающий своей неминуемой участи.       — Ну что, Тарк? Думаешь, я боюсь тебя или твоих грязных трюков?! Я ничего не скажу тебе, кусок дерьма! Багровое Око испепелит тебя своим взглядом! — прорычал орк, пытаясь вырваться и скаля клыки на мага. Но на это он получил лишь усмешку на устах колдуна, не сулившую мерзавцу ничего хорошего.       — Оу, мне не нужно твое подчинение, паразит. Мне нужно лишь твое крепкое тело, здоровое и выносливое для проведения экспериментов, задуманных мною. Ты слишком много мнишь о себе, жалкий таракан. Ты же рядовой орк… Тебе нечего мне поведать. — Взяв с рабочего стола пару склянок, Милаиндар подошел к орку. Обе колбы были довольно пухлыми и доверху наполненными кристально чистыми фиолетовыми и белыми жидкостями.       — Так… Улучшенный эликсир Рафарда Белого и измененная Ласточка… Также возьмем вытяжку из Дрэйкора. Цветок подойдет, как катализатор эффекта от моей крови… Хм-хм. Нужно еще что-то для усиления выносливости… — Из всех перечисленных составляющих колдун составлял сложную алхимическую формулу, направленную на создание бойцов нового мира, нового порядка. Тех воителей, что будут героями для жителей Эшена, учитывая нынешнюю ситуацию. Но чего-то не хватало… Крови он добавил, как и измененные эликсиры ведьминских школ, которые должны были начать серьезные физические мутации объекта. Помимо Рафарда Белого и Ласточки в смесь пошел и Филин, и множество других воздействующих на тело подопытного эликсиров. Но что было важнее — нужно было как-то нейтрализовать негативное воздействие, свести риск смертности среди будущих новых воителей Эшена к минимуму, хотя полностью отменить такие ситуации было невозможно в принципе — ничто не отменяло фактор ошибки в выборе кандидатов. В подобном случае были задействованы смеси из целебных эликсиров и капли крови самого колдуна, которая обладала важными для дела свойствами и даровала маленький шанс для пробуждения в одаренных этим солдат магии, которая могла сделать их лишь сильнее. Но сейчас это были лишь эксперименты, которые помогали готовиться к чему-то более грандиозному, потому никто из подопытных не выживет. Но приступать к своему главному творению маг не мог именно из-за того, что формула не была подготовлена на данный момент.       Без особых проблем заставив орка выпить несколько определенных эликсиров в нужном порядке, Милаиндар щелчком пальцев высвободил того из кандалов и отошел на пять метров от стола, где был недавно скован орк-пленник. Не успел тот толком встать, как заорал на весь подвал звериным ревом, затыкая тут же всех орущих пленников, ибо подобного кошмара они не ожидали увидеть на своем веку. Никто на их глазах не проводил подобных ужасающих экспериментов над кем-либо.       Подопытная «крыса» начала расти в размерах. Орк выл от ужасной боли, заполнившей его тело от роста мышц и укрепляющихся костей. Тело вытянулось до двух с половиной метров, даже больше, но это лишь приносило большие страдания, так как по всему телу орка проносилась невыносимая боль, разрывающая сознание. В случае создания воителей колдун, конечно, будет стараться уменьшить эту боль, но с этим экземпляром ему не было нужды возиться дольше положенного. Но вскоре орк поднялся и рванул на своего мучителя со скоростью, которую можно было сравнить со скоростью чистокровных варгов или даже карагоров Мордора, в надежде нанести хотя бы удар. Но перенапряжение тела и разума подвергли сердце серьезной нагрузке, из-за чего орк, не добежав, рухнул у ног мага…       — Хм… Снизить уровень болевых ощущений вполне возможно, как и риск возникновения озверения. Нужно дать больше времени на изменения тела, более плавный процесс, позволяющий легионеру привыкнуть к этому. Во всяком случае, он закончил лучше, чем другие… — Колдун обратил взгляд на клетку, полную трупов других испытуемых. Разорвавшиеся, обратившееся в чудовищ или же получившие изменения тела, несовместимые с жизнью — это все, что получили десятки прошлых подопытных в руках Милаиндара, и он не испытывал сожаления. Сейчас для него было гораздо важнее достичь самых лучших результатов в своем деле, чем печалиться из-за жертв тех, кто не был даже его поданным, а пресмыкался перед его главным врагом в этом мире.       — Вы сами выбрали свой путь, никто не вынуждал вас. Если бы встали на мою сторону, вас бы ждала участь лучше этой. Вы сделали неправильный выбор и поплатились за это жизнями, в том нет моей вины. Может, если вам повезет, и вы очнетесь в следующей жизни, вы будете думать лучше, чем думали в этой. Но сейчас вы — лишь мясо для моих опытов, которые приведут этот мир… К процветанию. — С этими словами колдун записал результаты этого опыта и начал высматривать новых жертв.