Шацзянь оказался не самым выдающимся поселением — небольшой скорее посёлок в глуши. На «господ заклинателей» местные смотрели едва ли не как на небожителей, едва завидев цвета одежд. А уж когда узнали, что здесь сам второй молодой господин одного из пяти великих Орденов — падали перед ними на колени. Впрочем, Вэнь Чао это только льстило. Он высокомерно потребовал себе лучшую комнату, и хозяин постоялого двора побоялся с ним спорить.
Не понимая его излишнего высокомерия, Вэнь Чжулю мрачно следовал за ним. Казалось, будто для Вэнь Чао нахождение здесь — сплошное развлечение. А ведь отнюдь не для этого они прибыли сюда. Сжигающий Ядра предпочёл бы сразу узнать обо всех подробностях, в первую же ночь отправиться на ночную охоту и выяснить, так уж ли велика проблема этих мест. Он был против всякого безделья на ответственном поручении, и не только потому, что стремился во что бы то ни стало вначале исполнить приказ главы Ордена, а уж после отдыхать. Он в целом не любил бездействовать. Да и в моменты бездействия компания молодого господина становилось совершенно невыносимой, ведь он начинал приставать или задавать неловкие вопросы, смеясь над реакцией подчинённого; к тому же какая бы то ни было деятельность хоть немного отвлекала от лишних мыслей.
Вот и теперь, едва уделив внимание специально прибывшему сюда для этого главе мелкого клана, подчиняющегося Цишань Вэнь, и не особенно задумываясь о деле, которое оказалось достаточно важным, Вэнь Чао отправился искать себе занятие совершенно к делу не относящееся. Он направился в местный дом удовольствий. Надеялся найти себе развлечение на ночь, всё же прошло уже много времени с тех пор, как он прогнал Ван Линцзяо, и после этого лишь одна из служанок почти по доброй воле стала его утешением. Вэнь Чжулю с ещё более мрачным видом последовал за ним, поскольку оставить его одного он не смел. Как бы сильно он ни противился этой идее и не пытался отговорить Вэнь Чао — это было бессмысленно. Более того, молодой господин и его тащил за собой, говоря, что и для него точно найдётся занятие.
Вэнь Чжулю долго пытался убедить его, что не нуждается в этом. Однако Вэнь Чао не слушал его: отчасти потому, что хотел избавиться от его общества, отчасти потому, что это было ключевым пунктом его плана. Он в действительности выбрал для телохранителя девушку, привлекательную настолько, что остался бы с ней сам, и велел Вэнь Чжулю подчиниться. А сам остался в компании нескольких весьма симпатичных девиц, то и дело подливающих ему вина и мило щебечущих о всяком вздоре. Он, кажется, всем был доволен, с видом победителя провожая Вэнь Чжулю взглядом, и злорадно улыбался.
Оказавшись в тесной комнате, большую часть которой занимала кровать, Сжигающий Ядра почувствовал себя ещё более неуютно, чем в компании молодого господина. Оставаться наедине с незнакомой ему девушкой в этом пропахшем дешёвыми благовониями помещении ему не хотелось. Она настойчиво глядела на него, ожидая, вероятно, пока он обратит на неё внимание. Вэнь Чжулю сразу почуял подвох: он понял, для чего Вэнь Чао притащил его сюда. Его трудно было провести, молодому господину и вовсе никогда этого не удавалось.
На мгновение он подумал о том, чтобы отпустить всё былое. Однако эта девушка не вызывала в нём никаких чувств, да и если он позволит себе такую вольность, чем он будет лучше Вэнь Жоханя? Это будет та же измена, но подкреплённая местью. А месть — слишком низко, да и будет ли от неё толк?
Взглянув на неё ещё раз, Вэнь Чжулю присел на край постели. Она последовала за ним — прильнула к нему, обняв за плечи, всем своим видом намекая, что очень ждёт продолжения. Она, несомненно, была достаточно хороша собой, но всё же в пределах весьма специфичных вкусов молодого господина, которые совершенно разнились с тем, что нравилось в женщинах самому Вэнь Чжулю.
— Это недоразумение, — сказал он, никак не реагируя на её действия. Только схватил за руку, когда она потянулась к поясу его одежд, не позволяя ей к себе прикасаться. На лице девушки отразилось что-то, похожее на обиду, отчего она вдруг напомнила ему Ван Линцзяо.
— Почему? Я не нравлюсь вам, господин? — обиженно спросила она. Вэнь Чжулю отстранил её от себя.
— Тебе этого так хочется?
Видя недоверие в его взгляде, девушка молча отвернулась, скрывая пылающее от стыда лицо. Она не выдержала этого пронзительного взгляда, в котором была пустота. Никогда прежде ей не приходилось встречаться с теми, кто настолько умело скрывал свои чувства; настолько, что едва ли казался живым человеком.
Они не так уж много времени провели в молчании. Поняв, что этим вечером и впрямь не стоит ничего ожидать, девушка поднялась и вышла, очевидно, весьма недовольная произошедшим. Вэнь Чжулю спустя несколько мгновений раздумий последовал за ней, покидая изрядно надоевшую и очень неприятную ему комнату. Когда дверь за ним закрылась, он почувствовал облегчение, однако оно сменилось не меньшим разочарованием, когда он увидел Вэнь Чао, уже изрядно пьяного, и всё тех же девиц, спорящих о том, кому из них первой он достанется.
Недолго думая, Вэнь Чжулю схватил его под локоть и потянул прочь, к выходу, заплатив даже больше, чем требовалось, перед тем хотевшему было что-то возразить хозяину этого места. Вэнь Чао пытался сопротивляться, что получалось у него почти никак — его тащили почти за шкирку, словно провинившегося котёнка, он что-то возмущённо говорил, а после замолк, вцепившись в телохранителя изо всех сил. Вэнь Чжулю едва сдерживал раздражение из-за того, что это ходячее недоразумение снова показало себя не в лучшем свете, а ещё из-за того, что снова приставало к нему.
Вернувшись к постоялому двору, он почти силком затолкал молодого господина в его комнату, и, всё так же поддерживая, довёл до постели. Вэнь Чжулю помог ему снять верхнее одеяние для удобства и распустить волосы и уже собрался оставить его, поскорее избавившись от его вида. Всё это время Вэнь Чао сидел безвольной куклой, опустив голову, и только поглядывал с каким-то странным чувством на действия телохранителя, но когда тот засобирался уйти, схватил за рукав, не давая ступить и шага.
— Останься со мной, — слова были едва различимы, но в них была такая мольба, что, казалось, он вот-вот ещё и расплачется, чтобы его точно пожалели. Вэнь Чжулю вздохнул и повернулся снова к нему, а потом присел рядом.
Довольный молодой господин ухватил его за руку и потянул за собой, падая навзничь на подушки. Сжигающий Ядра не ожидал подобного, а потому не успел остановить его. Вэнь Чао посмеивался, видя совершенно растерянное лицо нависающего над ним телохранителя так близко. Щёки молодого господина пылали уже даже не от количества выпитого, а от стыда и какого-то наивного предвкушения. Взгляд Вэнь Чжулю пробирал холодом, в нём было такое безмерное осуждение и почти презрение, что его трудно было выдерживать на себе. Он долго пристально смотрел на Вэнь Чао, а после несколько спешно выдернул руку из его хватки и отстранился, отодвинувшись на приличное расстояние.
— Напрасно стараетесь, — так же равнодушно сказал он.
Когда до Вэнь Чао дошёл смысл услышанной фразы, он вздохнул и отвернулся от телохранителя, разочарованно обнимая подушку. Его надежда на что-то большее снова была обречена.
— И чем он тебя так зацепил? — обиженно спросил он. — Неужели отец настолько хорош, что ты ни на что больше не обращаешь внимания?! Что у него есть такого, чего нет у меня?!
То, как бесцеремонно выражался молодой господин о своём отце, серьёзно задевало Вэнь Чжулю, но он молчал. Каждый новый вопрос Вэнь Чао всё больше напоминал истерику, чему Сжигающий Ядра уже давно перестал удивляться. Это было привычным делом.
— Вам лучше отдохнуть.
Накинув на него одеяло и поправив его, Вэнь Чжулю всё же решил остаться. К удивлению, Вэнь Чао не стал спорить и не сказал более ничего. Он в действительности покорно уснул. Сжигающий Ядра вдруг подумал, что его тоже можно понять. Он ищет внимания, ищет того, кто поддержит и выслушает его, потому что отец и брат не особенно интересуются им. Его стало жаль несмотря на все его глупые выходки. Впрочем, ведь всё, что он творил — всего лишь попытка обратить на себя внимание.
Проснулся он только к полудню, пришёл в себя же — лишь к вечеру. Всё это время Вэнь Чжулю терпеливо оставался с ним. Только вечером они наконец сумели приступить к делу, обдумывая, что предпринять. Это была далеко не первая их совместная ночная охота, однако лишь теперь Вэнь Чао проявил кое-какие умения и знания. Сжигающий Ядра не мог не оценить этого.
Трудностью, но одновременно с тем и преимуществом было то, что, если верить свидетелям, твари появлялись оттуда, где во все стороны раскинулась пустошь, выгоревшая в этом году из-за пожара. На открытой местности труднее спрятаться, но проще сражаться. Для начала стоило выяснить, что же такого напугало местных жителей, а уж после думать, что предпринять. Если нечто, до смерти напугавшее очевидцев, действительно настолько свирепо и это не преувеличения, то в опасности все окрестные селения. С этим предстояло разобраться как можно скорее, чтобы не подвергать людей опасности.
Совместно они решили вначале исследовать местность при свете дня, чтобы немного ориентироваться в незнакомом краю, а уже потом отправляться на ночную охоту. Всех возможных рисков хотелось избежать, непредвиденных потерь — тем более.
На следующий день вместе с рассветом они покинули границы городка, выходя в открытую пустошь. Кое-где под ногами пробивалась свежая трава из-под обугленной чёрной, осыпающейся пеплом при каждом шаге. Всё это место представляло собой зрелище жутковатое. Вокруг — ни единого деревца далеко вперёд, только выгоревшая трава под ногами. Пройдя достаточно далеко, они так и не поняли, откуда же здесь могла взяться нечисть. Чувствовался слабый след тёмной силы — подозрительно, ведь они так и не нашли ничего.
Вэнь Чао, уже очень неохотно ступая дальше впереди всех, с досадой развернулся обратно и приказал возвращаться. Но Вэнь Чжулю остановил его, обращая его внимание на то, что было впереди и чему он почему-то не придал значения. Земля была сплошь покрыта мелкими и крупными норами, похожими на те, в которых живут полевые зверьки. Однако то, что жило в них здесь, явно нельзя было назвать безобидными животными. Дыры в земле зияли чернотой, и над самыми крупными из них клубилась тьма.
Откуда-то послышалось тихое шипение, долгое и настойчивое. Вэнь Чао испуганно спрятался за спину телохранителя, схватившись за его плечи. Вэнь Чжулю напряжённо оглядывался, но ничего не замечал. Все насторожились. Местные с ужасом говорили о том, что слышали, как злобно шипят твари прежде, чем явить себя.
Этот звук между тем становился отчётливее, будто тварь приближалась. Эти несколько мгновений были полны затаённого ужаса, холодком забирающегося под кожу даже в этот тёплый день.
Наконец раздался истошный вопль Вэнь Чао, ещё сильнее вцепившегося в одежды телохранителя:
— Чжулю, там змея!
И впрямь, почти незаметная, извиваясь и собираясь кольцами, к ним ползла длинная чёрная змея, необычайно крупная. Мелкие чёрные чешуйки на её теле блестели в солнечных лучах, а тело быстро и ловко скользило по выгоревшей траве. Она не спешила приближаться к заклинателям, вероятно, оценивая степень опасности, не спешила нападать или как-то проявлять агрессию, однако от неё исходила сильная тёмная энергия. Змея была настоящим дьявольским порождением. Она шипела, показывая такой же чёрный раздвоенный язык, а потом вдруг резким движением бросилась вперёд.
Вэнь Чжулю не стал медлить. Его меч вонзился в землю как раз в нужный момент до того, как змея успела бы напасть, отсекая ей голову. Чёрное тело ещё несколько мгновений извивалось на земле. Вэнь Чао выглядывал из-за его плеча с некоторой опаской.
Со всех сторон показались ещё змеи, крупнее и злее первой. Они вылезали из нор, будто почуяв смерть одной из них, сползаясь к сбившимся в круг заклинателям. Вэнь Чао в ужасе отдал приказ атаковать. Справиться с ними было бы не так трудно, если бы их не было так много. Только теперь стало понятно, откуда взялись шипящие твари, не дающие покоя местным жителям.
Когда наконец со змеями было покончено, они всё же опасались подходить ближе, чтобы рассмотреть их убежища, скрытые глубоко под землёй. Но змеи больше не появлялись. Было тихо, только ветер шумел и трепал одежды. Они прождали достаточно долго: твари не возвращались. Было решено вернуться обратно и передохнуть, а ночью отправиться сюда вновь и покончить со змеями, уже зная, каков враг из себя. Было ясно, что днём они не так активны и не станут высовываться наружу просто так, потому стоило дождаться темноты.
Вэнь Чао был мрачен и вид его являл непривычную для него серьёзность и сосредоточенность. Будто он раздумывал над чем-то. Он настолько озабочен был этим происшествием, что даже отказался от обеда, ссылаясь на то, что не хочет. Молодой господин был неузнаваем: он молчал и был в таком напряжении, что едва ли находил себе место. Наконец он заговорил, обращая внимание Вэнь Чжулю, до того неопределённо рассматривавшего пейзаж за окном, на себя:
— Так просто они не выйдут. Их надо выманить. И я знаю, как.
Он начал объяснять то, что пришло ему в голову, и Вэнь Чжулю с каждым его словом был согласен. Идея Вэнь Чао была разумной, и это действительно могло бы сработать. Он мог бы сказать, что в данной ситуации на самом деле гордился молодым господином. Оставалось лишь дождаться сумерек.
В том была определённая опасность. В темноте этих змей разглядеть ещё труднее, потому что они окончательно сольются с окружением. Наверное потому они и были активнее всего ночью, со слов очевидцев. Жители Шацзянь с надеждой провожали заклинателей, а потом поспешили запереться дома, на всякий случай.
Освещать себе путь приходилось факелами и огненными талисманами: как назло, даже луна скрылась за облаками, окружала только непроглядная чернота. Чёрное небо, затянутое тучами, выглядело ужасающе и внушало страх. Далеко у горизонта вспыхивал свет зарниц и сразу гас. Когда они приблизились к месту скопления дыр в почве, они чуть замедлились, прислушиваясь, но так ничего и не услышали, словно змеи и впрямь больше не хотели являть себя. Чтобы не подвергать себя излишней опасности, они приблизились к тому месту, летя на мечах совсем низко над землёй, так, чтобы змеи не смогли достать их, если они вдруг появятся.
Ночь в этих местах была холодной, однако страх невероятным образом согревал. Страх и желание справиться с этой напастью как можно скорее. Змеи не хотели показываться, очевидно, затаившись в норах, а потому Вэнь Чао приказал действовать согласно его плану. Вынув охапки сухой соломы, его подчинённые поджигали её от пламени факелов и талисманов и бросали вначале в самые крупные и глубокие норы. Как и ожидалось, змеи тут же выползали из них, спасаясь от жара и огня. Их становилось всё больше и больше. Выманив их, предоставлялась возможно покончить с ними. Они атаковали тварей, но их не становилось меньше. Напротив. Очевидно, они разворошили крупное змеиное убежище, в котором обитали сотни, может быть даже тысячи тварей.
А после произошло то, чего вполне можно было бы ожидать от созданий, обладающих настолько сильной тёмной энергией и то, чего хотелось бы наименее. Почуяв врага сильнее себя, змеи десятками сбивались в клубки, сливаясь, сплавляясь телами, и порождали собой ещё более отвратительных чудовищ с десятком змеиных голов, разевающих пасти с клыками и ищущих жертв. Дело принимало дурной оборот — этих преображённых змей становилось всё больше. Несмотря на внешнюю неповоротливость, они легко уклонялись от атак и ловко атаковали сами, а взамен отрубленной голове у них быстро отрастало две новых, создавая ещё больше трудностей.
Самой главной трудностью было то, что сражаться приходилось, не используя меч. Ведь стоит только ступить на землю — и все эти порождения тьмы вопьются клыками в тело, ища самый незащищённый участок, клыки их словно из самого прочного минерала, а яд их смертелен. Тем не менее, они боялись огня, при соприкосновении с пламенем змеи обращались пеплом, а чудовища, вероятно привыкшие к темноте, отступали, ненадолго ослеплённые ярким светом. Со всех сторон облепленные огненными талисманами, они крутились на месте, пытаясь избавиться от напасти, но пламя пожирало их, и они также осыпались на землю пеплом. Приходилось задействовать все свои духовные силы до максимального предела, но тварей не становилось меньше.
Всё вокруг давно уже полыхало яростным пожаром, зарево от которого далеко виднелось, змеи беспокойно метались по охваченной огнём траве, и зрелище это было впечатляющее и пугающее одновременно. Заклинатели почти выбились из сил, но теперь, когда победа над демоническими порождениями была такой близкой, отступать было поздно, да и глупо. Когда наконец умолкло злобное шипение, послышался чей-то облегчённый вздох. Пламя плясало над землёй, поддерживаемое одними лишь духовными силами. Казалось, этот огонь сожжёт и почву, и камни, пробираясь в самую глубь, избавляя ото всяких следов пребывания здесь тварей. Так же ярко алело вышитое по краю белых одежд пламя, так же виднелись красные солнца, снова утверждая победу Ордена Цишань Вэнь, пусть и над столь никчёмными созданиями.
Долго ещё они глядели на то, как медленно угасает пламя, как догорает и меркнет, вновь погружая всё во тьму. В тишине можно было услышать чужое сердцебиение, если прислушаться. До рассвета оставалась пара часов, и больше делать здесь было нечего. Вернее, ещё предстояло убедиться в том, что ни одной твари не удалось уцелеть, и на всякий случай запечатать это место, однако это всё же стоило сделать днём.
Дав приказ возвращаться, Вэнь Чао первым направился в противоположном направлении, с некоторой опаской ступая по остывающему пеплу, будто боясь случайно наступить на чёрную шипящую тварь. Его телохранитель как обычно следовал за ним с мрачным отвлечённым видом, хоть сейчас даже на его лице ясно читалась усталость. Остальные плелись за ними следом, надеясь поскорее встретиться с постелью и не вставать хотя бы до утра. Эта ночная охота страшно измотала и утомила всех.
По возвращении на постоялый двор, когда Вэнь Чао отправил всех отдыхать и сам безвольно повалился на постель, даже не раздеваясь, наконец выдалась возможность дать себе отдых. Однако как бы Вэнь Чжулю ни старался — сон не приходил. Разгорался рассвет — и вместе с ним сильнее разгоралась горечь самых прекрасных воспоминаний, который преследовали чередой, но которые он старался подавить в себе. Образ главы Ордена не оставлял его, не давая покоя даже здесь. Вэнь Чжулю надеялся, что, оказавшись вдалеке от него хотя бы ненадолго, сумеет смириться и забыть, но не получалось. Тёплая улыбка Вэнь Жоханя и любовь в его взгляде стали самым страшным из кошмаров, пробуждение от которого не приносило облегчения, и только горло пекло от слёз, которые он бы не осмелился себе позволить. Казалось, что эти воспоминания и были сном, незаслуженно прекрасным, но таким коротким, пролетевшим будто миг.
***
Вэнь Чжулю мельком взглянул на расслабленно откинувшегося на подушки Вэнь Жоханя, который не обращал на него внимания, и поставил рядом с ним корзинку с крупными спелыми персиками. Тот вначале никак не отреагировал, а после, приоткрыв глаза, заметил неожиданный подарок, и поднял на спокойно замершего у его постели подчинённого недоумевающий взгляд, в котором была абсолютная растерянность.
— Чжулю, — он поднялся и сел на постели, — откуда ты знаешь, что я их люблю?
Глава Ордена потянулся к корзинке, жадным взглядом выбирая из персиков тот, что казался ему наиболее привлекательным.
— Вы всегда используете персиковое масло, — Сжигающий Ядра как-то неловко пожал плечами, словно это была обыкновенная догадка. — К тому же, вы сами однажды так сказали.
Заметив обращённый на него насмешливый взгляд, Вэнь Чжулю смутился собственным словам, поняв, что именно он сказал. Вэнь Жохань улыбнулся, видя это выражение стыда на его лице: это казалось ему забавным и милым одновременно.
— Спасибо, — он жестом указал ему на место рядом с собой, и Вэнь Чжулю исполнил его желание, оказавшись подле него. Он, услышав из его уст благодарность, вначале растерялся, а потом сдержанно улыбнулся ему в ответ. Он был счастлив оттого, что сумел порадовать своего возлюбленного главу Ордена. Он так любил видеть его счастливую улыбку, ради этого он готов был пойти на что угодно, и эта улыбка была для него ценнее любой награды.
***
Было раннее утро, ещё даже не рассвело, и в комнате было темно. Вэнь Жохань неохотно приоткрыл глаза и вздохнул. Вставать он не хотел, но и выбора у него не было.
Не почувствовав рядом уже привычного тепла, Вэнь Чжулю тоже проснулся, с недоумением глядя на него.
— Не вставай. Ещё рано, — глава Ордена уложил голову ему на грудь, возвращаясь в его объятия. — Отдыхай дальше.
— А вы? — Сжигающий Ядра снова приобнял его, положив ладони ему поверх лопаток. Тот блаженно зажмурился.
— А я бездельничать не могу, — он уткнулся в плечо Вэнь Чжулю, чувствуя горячие руки у себя на спине. Это было приятно, и Вэнь Жохань не хотел выбираться из этих жарких объятий. — Дела Ордена не ждут. Если не возьмусь — мне достанется от старейшин.
Вэнь Чжулю неожиданно посмеялся.
— Теперь я знаю, чего вы боитесь, — с не гаснущей улыбкой сказал Сжигающий Ядра и почувствовал на себе обиженный взгляд, — гнева старейшин.
— Перестань издеваться! — глава Ордена обиженно ткнул его под рёбра, достаточно ощутимо, но не сильно.
Вэнь Жохань поднялся, но его снова притянули к себе за запястье. Вэнь Чжулю не смог отпустить его, и снова потянулся к нему с поцелуем, и глава Ордена не стал противиться.
— Всё, отпусти.
Сжигающий Ядра неохотно отпустил его руку, а сам остался лежать, едва ли не с головой скрывшись под одеялом. Вэнь Жохань хотел накинуть нижние одежды для приличия, но заметил его настойчивый взгляд на себе и не стал спешить, позволяя любоваться собой. И улыбался, насмешливо-хитро поглядывая на Вэнь Чжулю. Тот едва подавлял в себе желание снова схватить его и повалить обратно, снова почувствовать его тепло, и не отпускать, провести здесь с ним весь день в безделье. И глава Ордена понимал его желание, а потому издевался с ещё большим удовольствием.
— Даже не надейся, — с усмешкой сказал он. — Жди до вечера, если так сильно хочешь.
— Если вы снова меня не послушаете, и я застану вас поздней ночью не в постели — накажу, — уверенно и совершенно серьёзно ответил ему Вэнь Чжулю. Это была скорее насмешка, чем угроза. Взгляд Вэнь Жоханя обжёг.
— В таком случае, — он обратно присел рядом и каким-то снисходительным жестом погладил подчинённого по щеке, — ты застанешь меня не в постели.
Вэнь Жоханя на самом деле радовала эта искренняя улыбка, которую он видел нечасто. Радовало то, что он сумел заставить подчинённого улыбаться.
***
…разумеется, Вэнь Чжулю застал главу Ордена сидящим за столом с какими-то бумагами. И уже не спрашивая и ничего не говоря, присел рядом и приобнял сзади, сложив руки в замок у него на груди, чувствуя его сердцебиение. Тот, отложив пачку писем, с удовольствием позволил обнимать себя, устроил голову у Вэнь Чжулю на плече. А потом не выдержал — развернулся к нему, прильнул к его груди.
— Вы всё же не послушали меня, — с укором сказал Вэнь Чжулю, поглаживая его по спине. А затем потянулся к заколке на его волосах и снял, распуская их, и с удовольствием зарылся в них пальцами. И потянул назад, заставляя откинуть голову. Вэнь Жохань взглянул на него как-то нервно, не понимая, что он собирается делать. Он не успел ничего возразить, очутившись на столе; бумаги были разбросаны во все стороны в беспорядке, Вэнь Чжулю оказался у него меж бёдер и принялся слишком уж небрежно стягивать с него одежду, в спешке. Ничего не было знакомого в облике всегда невозмутимого и холодного Сжигающего Ядра. И в его движениях, всегда чересчур трепетных, будто боязливых и неуверенных — сейчас он был почти грубым.
Сначала Вэнь Жохань хотел сопротивляться, чтобы не доставаться ему совсем уж легко, а после просто отдался ему, до боли вцепившись в чужие плечи. В этот раз ему нравилось больше, чем во все предыдущие — в этот раз пришлось подчиниться. Чувствовать, как больно впиваются пальцы подчинённого ему в бедро, чувствовать укусы на плечах, и обнимать за шею крепче, почти вдавливая колени ему под рёбра, и кусая губы, чтоб молчать. Но он никогда не молчал. В этот раз Вэнь Чжулю прильнул к его губам, и глава Ордена только сдавленно стонал в поцелуй. Ему нравилось.
