Осколки и отражения

Я приготовлю тебе оанну; сама поймаю — в мутной, стоячей воде — и сама разделаю: чем быстрее взяться, чем вкуснее и нежнее будет мясо У оанны — так же, как и у её морских братьев-скатов — обычно едят только крылья... Мне ведомо много способов, как её приготовить — когда-нибудь, Ллеран, ты попробуешь все. У тебя очень чуткий нос, тебе не понравится, каким будет мясо, если его не отмочить — но не волнуйся, я знаю, что делать. Три-четыре часа в солёном растворе, и резкий запах уйдёт, а горчинка сделается приятной и мягкой. Я отделю и вычищу плавники, не жалея лишнего, забракованного мяса: мало радости в том, чтобы есть и поминутно сражаться со всеми этими косточками, хрящиками и плёночками. Крылья оанны мы солим и заливаем лимонным соком… Помнишь, что я говорила о быстроте? Мешкать нельзя: продержишь дольше шести минут, и мясо испортится — размякнет и превратится в кашу. По вкусу оанна немного напоминает угря, и всё же она изящней, нежней — редкая, драгоценная рыба, что на материке практически перевелась. Как хорошо, что мы сейчас на Вварденфелле! Как хорошо, что я и в рыбалке — мастер... Я знаю, что делать: может быть, и рыбачить по-ашибаэлевски я тебя научу, но пока… пока — речь по-прежнему о готовке. Мешкать нельзя, всё верно: стоит хотя бы немного передержать наше деликатесное мясо — что в маринаде, что на сковородке, — и оно… да, правильно: размякнет и превратится в кашу — ты быстро учишься! Иного я от тебя и не… О… Хорошо... К Молагу рыбу и сливочный соус, ты как всегда… Ах!.. … Ладно, ладно… Но от визита к семье ты всё равно не отвертишься, и неважно, как ловко у тебя подвешен язык: на родичей эти доводы не подействуют. Я приготовлю тебе оанну, Ллеран Атерас, можешь не сомневаться — так же, как бабка-невеста когда-то готовила для моего деда.