Приторная сладость специй

Омега просыпается далеко за полдень, трёт сонные глаза и проводит рукой по лицу, сгоняя остатки ночи. Ладонь шарит по постели, но вторая половина кровати пустая и остывшая даже в летнюю жару. Джин складывает губы в трубочку, несколько секунд тупым взглядом смотря в цветастую простыню, а потом разворачивается и плюхается обратно на матрас, прикрывается тонкой тканью и заводит обе руки за подушку. — Не хочешь со мной лежать? Ну и пошёл к чёрту, — бормочет себе розоволосый и прикрывает глаза, устраиваясь удобнее. — Тут слишком мало места для двоих. — Да? Вчера тебе вроде так не казалось, — Джин вздрагивает совсем незаметно для Намджуна, бесшумно вошедшего в комнату, но для себя это подобно землетрясению до рези в висках. Омега лениво приподнимается на локтях, впериваясь глазами-щёлками в парня. Торчащая кверху на затылке прядь рождает в младшем Киме пушистую нежность, точно сладкую сахарную вату. — Я был немного не в себе из-за течки и... — Я тебя удивлю, но она всё ещё продолжается, — играет бровями Намджун, откусывая от тоста с маслом. — Хочешь? — Хочу, — розоволосый подаётся вперёд, захватывая кусочек сначала губами, затем смыкая зубы, и легонько трясёт головой, чтобы откусить. — Кормишь меня моей же едой, — усмехается Джин, слизывая остатки масла с губ. — Технически, она моя, так как я её купил нам на неделю, — безразлично говорит Намджун, но пристально следит за каждым движением парня. — Так что ты говорил насчёт «не в себе»? Джин морщит нос. — У омег такое всегда при первой течке. Но одного раза кончить хватает, чтобы попустило и можно было уснуть. — Что же ты тогда такое, если тебе и трёх недостаточно оказалось? — иронично поднимает брови альфа, приоткрывая рот. — Как трёх? Мы же... мы же всего раз и я уснул, — хмурится старший, мгновенно теряясь. Он ничего такого не помнит. — Ты уснул. А примерно через полчаса проснулся и решил, что попытаться меня связать – отличная идея... — Божечки... — Джин хватается за голову. — ...я удовлетворил твою жажду ещё раз и тебя вырубило. Буквально через пару часов ты разбудил меня, оседлав и попытавшись воспользоваться моим членом без моего же ведома, — розоволосый воет и закрывает уши руками. — Мне продолжить? Там остальные два раза ещё изобретательнее были. — Нет, нет, прекрати. Я не хочу это слышать, я ничего подобного не помню. — Твоё сознание спало, а инстинкты – нет. Это нормально и естественно, тебе не о чем беспокоиться, — Намджун тепло улыбается, убирая спавшую на глаз розовую прядь. — Я вёл себя, как животное, прости. И совсем не думал о тебе и твоих потребностях, только о своём желании, — виновато опускает взгляд Джин. — Всё правда в порядке. Я знал, на что иду. — Сейчас ты звучишь, как жертва. Блондин переводит тему. — Утром я вспомнил слова, сказанные тобой больше десяти лет назад, и... — Нет-нет-нет, ты же шутишь, мы были детьми. И вообще, я тебя ни о чём не просил, — старший понимает моментально, о чём речь, тараторит, в надежде привести хоть один достаточный аргумент в своё оправдание. — Да, ты умолял взять тебя. Быстрее и глубже, — самодовольно скалится блондин, складывая руки на груди. — Я не буду есть грязь, — двигается к спинке парень, кривясь в отвращении. — Повезло, что у меня настроение замечательное – большие планы на день. Скажем так, вчера я тебе помог авансом, — сообщает тонсэн, в усмешке оголяя ряд белых зубов, — хорошо отсосёшь – и мы в расчёте. Джин густо краснеет, воссоздав перед глазами пошлую картину с собой в главной роли, стоящим перед Намджуном на коленях, смотрящим снизу вверх. Альфа, склонив набок голову, пристально рассматривает хёна с головы до скрытых под тканью ног, закусывает с интересом нижнюю губу. Розоволосый свои смачивает слюной; блондин уверен, такой ротик смотреться вокруг его члена будет фантастически возбуждающе. — Это и входит в твои планы на сегодня? Намджун сверкает глазами, сжигая омегу в том пламени. Хён сглатывает склизкий ком, сдержать пытается расползающуюся внизу живота негу и откидывает голову на перекладину. — Поверь, намного больше.