Приторная сладость специй

Джин взбирается на альфу, прокладывая дорожку поцелуев вдоль шеи, носом отодвигает ворот махрового синего халата, оголяя часть груди и ключицу, и легонько прикусывает, засасывая кожу до красноты. — Принцесса, перед смертью не надышишься, — весело говорит Намджун, но сбитое дыхание в голосе слышится отчётливо. Розоволосый борется со смущением, упирается ладонями в чужие плечи, несколько раз глубоко вздыхая. Он хочет, хочет и боится это делать одновременно. Омега столько раз представлял у себя в голове, но сейчас, столкнувшись с реальностью, почти даёт заднюю. Джин поднимает растерянный взгляд на младшего и мгновенно получает в ответ тёплый, полный неприкрытой ласки. — Не переживай, малыш, — шепчет парень. — Просто делай так, как тебе нравится. Хён расслабляется, поддерживаемый чужими крепкими руками за талию, бегло клюёт альфу в нос и сползает вниз, устраиваясь между разведённых ног. Старший развязывает пояс и распахивает полы чужого халата, под ним нет белья, только обнажённая, налившаяся кровью плоть. Джин сглатывает. Ни вчера, ни в тот глупый раз он даже не обратил должного внимания на размер, но сейчас, осознавая, что всё это нужно будет поместить себе в рот, задаётся вопросом: у всех ли альф с высоким уровнем гормонов такие размеры? Даже просто думая об этом, парень испытывает болезненное возбуждение и это не скрывается от младшего. Кажется, первая течка действует одуряюще на омегу, доводя до исступления одними образами. Этой ночью они занялись сексом пять раз, инициатором каждого стал Джин, и именно Джин стал тем, кто проснулся после марафона с мыслью о том, что ему чего-то сильно не хватает. Он боится даже подпускать к себе догадку, что из-за тех же зашкаливающих гормонов парень такой сам по себе, с повышенным либидо, постоянно нуждающийся в члене внутри. Естественная смазка мажется по ягодицам. Омега наклоняется к розовой головке с прозрачной капелькой на ней и невесомо касается языком, слизывая её. Намджун бьётся затылком об изголовье, выдыхает сквозь сжатые зубы. Розоволосый не уверен в своих силах, полагается только на инстинкты и собственные желания, смачивает ствол собственной вязкой от возбуждения слюной, мажет губами по всей длине. Свой член изнывает не меньше, сочась, парень нарочно испытывает себя, лишая удовольствия, когда оставляет орган без внимания. Старший обхватывает пухлыми губами головку, задерживается на секунду, посасывая на месте, пошло причмокивает, растягивая нити слюны вокруг. Намджуну до судорог в мышцах доставляет удовольствие наблюдать за происходящим: как в чужом влажном рту пропадает его плоть, ощущать жар и скользкий язык на члене. Блондин хватается за деревянное изголовье руками, занимая их, чтобы не схватить вместо деревяшки яркие отросшие волосы, насадить сильнее и жёстче, нарастить темп. Джин должен вести игру сегодня сам, это его наказание. Омега соединяет пальцы вокруг основания, зная, что не сможет взять глубоко, едва заметно надрачивает, опускается ртом всё ниже, расслабляя горло, и старательно прячет зубы. Неумело и медленно, выверяя каждое движение, вверх двигается плавно, вниз будто срываясь. Чем быстрее становится темп, тем сильнее начинает сводить челюсть, губы пекут от трения, а в уголках саднят – Джину больно и слёзы наворачиваются, только прекращать не хочется, рычащие стоны альфы сверху раззадоривают продолжить, несмотря на неудобства. Розоволосый прекращает движение, выпуская орган из плотного кольца губ, сам завороженно наблюдает за тянущейся к головке прозрачной ниточкой, игриво толкается кончиком языка в уретру, обводит им плоть по краю. Старший сглатывает вязкость во рту и плавно насаживается вновь, позволяет члену скользить внутри, толкаясь в щёку и нёбо, старательно подавляет рвотный рефлекс, когда орган касается стенок горла. Но моментально закашливается, не выдерживая, давится собственной слюной и выпускает член, прикрывается тыльной стороной руки с застывшими в уголках глаз слезами и красным носом. Парень пытается снова, контролирует дыхание, но душится до солёных брызгов от неожиданности, стоит скосить взгляд вправо. Коди сидит в двух метрах от кровати и наблюдает за странным поведением хозяина, размеренно качая хвостом и наклонив вбок голову. Джин утыкается горящим лицом в грудь Намджуну, слушает его трепыхающееся птицей сердце и сравнивает с таким же своим, глупо улыбаясь – у него чуточку быстрее. — Прости, я не могу взять полностью, — розоволосый легко чмокает парня, потираясь носом о щёку. — Коди тоже не способствует, — кладёт руки на шею, проводя большими пальцами у линии подбородка, и упирается в чужой лоб своим, прикрывая глаза. Альфа прыскает, возвращая ладони на их теперь законное место – омежью тонкую талию, сжимает её. — Всё в порядке, ты всё сделал замечательно. А кошак-калико слишком любопытный, не находишь? — смеётся. — А у тебя с Лапой никогда такого не было? — Думаю, она более понимающая. Изначально было неловко, когда она так пристально смотрела на меня этим своим умным взглядом, но со временем я привык и просто перестал обращать на неё внимание, — пожимает плечами блондин. — Да о чём ты говоришь?! Ни стыда ни совести, извращенец, — наигранно серьёзно причитает старший, кусая губу, чтобы не захохотать. — Мои бёдра полностью в твоей смазке, и я говорю даже не о члене, извращенец. Твоя дырочка нуждается, чтобы я её растянул собой, и ты это скрыть не в состоянии, — Намджун ухмыляется парню, кусая за подбородок, и сжимает до синяков половинки. — Разворачивайся спиной, хён.