The Redemption

— Честно говоря, меня впечатлило то, как ты хорошо провёл свой первый дрифт, — сказал Ричард, когда они шли по коридору. За ужином они уже обсуждали произошедшее, поэтому Ричард решил сводить Гэвина на верхний этаж, откуда было видно, как инженеры ремонтируют RK9. Он постоянно твердил о том, как потрясающе это выглядит, и Гэвин даже понимал немного, потому что был в дрифте с Ричардом, но всё ещё их связь казалась странной. Они быстро пришли от взаимной ненависти к полному взаимопониманию. Очевидно, оба не были уверены в том, как им быть дальше, но всё же теперь, по крайней мере, они могли находить свое общение приятным, в отличие от прошлых раз. Гэвин никогда бы не признался, но было здорово поговорить с кем-то, кто тебя действительно понимает. Он сомневался в том, что Ричарду на самом деле не насрать, но тогда тот отлично притворялся, и этого Риду было достаточно. — Ну, не так уж это и было весело, — ответил Гэвин, вздрогнув от накативших воспоминаний. — Обычно в кроличью нору лезут новички… но ты даже не запарился. — Мне даже возразить нечего, я отлично научился избегать своих проблем. Ричард замер у лифта. — Ты облажался. — Сказал парень, который выглядит так, словно только что выбрался из мусоропровода. Ты, вообще-то, всю кабину заблевал. — Эй, вот не надо напоминать, — перебил его Ричард, нажимая на кнопку вызова. — Я просто хотел узнать, вдруг ты хочешь, э-э, поговорить об этом. — О чём тут говорить? Ты и так в курсе всего того, что я чувствовал в течение всей своей жизни, — Гэвин ушел в оборону, чувствуя, как вокруг него воздвигаются защитные стены. — Я просто предложил. То, что мы были в дрифте, не значит, что тебе нечем со мной делиться. — А ты хочешь поговорить о своём брате? — огрызнулся Гэвин, тут же подумав о том, чтобы лучше себя контролировать. — О… тут ты меня поймал, — вздохнул Ричард. — Ладно, тогда, думаю, всё в порядке. Не будем говорить об этом. — Именно так я и хотел, тупица, — Гэвин сложил руки на груди. Двери лифта открылись, являя за собой великолепный вид на RK9, над которым вовсю трудились инженеры и техники. Ричард был прав, зрелище действительно было захватывающим. — Ого. — Я же говорил, — хмыкнул Ричард, усаживаясь на металлический балкон и свешивая ноги с края. — Я правда не завидую другим пилотам, — продолжил он, прислонившись к перилам. — Мы с братом будто переживали все наши воспоминания вместе. У нас была стопроцентная совместимость. — Бред какой-то, никто никогда не был настолько совместим, — Гэвин покачал головой. — Наверное, они врали вам, чтобы мотивировать или ещё что. — Ты знаешь, что это так, — пробормотал Ричард. — Ты же не только меня чувствовал там, в кабине, но и лучшую мою половину, если верить Хэнку. — Андерсон тот ещё засранец, — фыркнул Гэвин в ответ. — Он не ошибается, — Ричард наклонил голову. — Я пришел сюда только потому, что Хэнк наступил на больную мозоль. Мир заслуживает Коннора. Ричард вынул из кармана объемную фляжку и поднес её к губам. — Знаешь, от боли ты так не избавишься, — заметил Гэвин. Он почувствовал себя неловко, догадавшись, что может находиться во фляжке. — Курение тебя тоже не спасает, но ты всё равно куришь. — Я бы так не парился, если бы не знал, что вскоре мне снова предстоит с тобой дрифтовать. С одной стороны, ты так облажался именно потому, что напивался каждую ночь перед этим. У нас ничего не получится, если ты продолжишь в том же духе. Ричард уставился на фляжку, затем перевел взгляд на Гэвина: — Вообще-то… раньше у меня не было проблем с алкоголем. — Я знаю, что из вас двоих выпивал Коннор до того, как вы стали пилотами. — Это его фляжка, — продолжил Ричард за Гэвином. Гэвин терялся… Он не знал, что делать в такие моменты. Раньше никто не был столь эмоционально слаб перед ним. Он знал, почему Ричарду больно, но был совершенно бесполезен. Да и как можно утешить человека, увязшего в собственной боли и шрамах так глубоко? — Как ты можешь просто так отпускать это? — спросил Ричард после продолжительной паузы. Гэвин подумал, что тот, наверное, совсем заблудился в собственных мыслях, пока смотрел на фляжку. — В смысле? — Над тобой издевались, били, и… да… обращались так, будто ты кусок дерьма, с самого раннего детства. Как ты можешь просто так отпустить все эти воспоминания, будто они ничего не значат? Гэвин чуть не рассмеялся: — Ричард, я мудак. Всё, что со мной не так, вышло именно из-за моего прошлого. Если бы я мог просто их отпустить, тогда я не был бы таким неудачником. Ричард медленно покачал головой. — Сейчас ты не кажешься мудаком. И ты не неудачник. Гэвин прикусил губу: — Я не совсем уверен в том, кем я сейчас являюсь. — Другом. Рид посмотрел на Ричарда, чтобы убедиться, что не ослышался. — Я не знаю, как быть другом. — Я тоже, придурок, — Ричард не удержался и фыркнул. — Но приятно осознавать, что кто-то знает, что я чувствую. Ты тоже перестал считать меня ублюдком, хотя даже Хэнк, кажется, сдался. Намерения у него были наверняка самые лучшие, но он так одержим этой программой и Фаулером, из-за чего наши отношения пошли коту под хвост. — Да всё здесь пошло коту под хвост, — согласился Гэвин. — У нас под боком буквально инопланетяне живут. Во дела, а? Ричард рассмеялся: — Точно. Они снова надолго замолчали, а потом Гэвин собрался идти к себе. — Ты точно будешь в порядке и сможешь дрифтовать завтра? Ответа долго не было. — Ричард? — Я никогда в жизни не хочу больше дрифтовать, — тихо признался он, и его голос едва ли можно было услышать из-за шума разных механизмов. — Но у меня нет блядского выбора. — Мне жаль… — Почему? Не ты виноват в том, что я настолько жалок. Это мне стоило извиняться! — он одним большим глотком допил всё, что оставалось во фляжке. — Я не могу не видеть его. Голос Ричарда дрогнул. — … не слышать его голоса. Не переживать этих воспоминаний. Не думать о том, что он до сих пор в моей голове… Громкий звук эхом разнесся по всему помещению, когда Ричард с силой ударил протезом по металлической поверхности, оставив на ней вмятину. — Блядь! Гэвин был ошеломлен и поэтому молчал. Он сильнее прежнего заволновался, когда Ричард начал неуверенно подниматься. — Мне надо идти… прости… просто… Даже в тусклом свете было заметно, что Ричард вот-вот расплачется. И словно издеваясь, его протез тут же безжизненно повис, заставив владельца поморщиться от боли. — Эта штука не очень хорошо держит заряд, да? — проговорил Гэвин нерешительно, поднимаясь вслед, но держась на безопасном расстоянии от Ричарда с его непредсказуемым хмельным поведением. — Да это просто вшивое дерьмо, — Ричард прислонился к стене. — Как раз под стать хозяину. — Давай я провожу тебя до комнаты, а? — То, что мы хорошо относимся друг к другу, не значит, что ты должен заставлять себя делать то, что тебе не нравится, — огрызнулся Ричард. — Хватит любезничать, просто отпусти меня. — Я просто инвестирую в своё будущее, тупица, — Гэвин разозлился в ответ, помогая Ричарду опереться на него. — В отличие от тебя, я жить хочу. — И что же ты планируешь делать после всего этого? Что такого в этом твоем будущем, ради чего стоит жить? — заворчал Ричард, когда они, спотыкаясь, вошли в лифт. — Не знаю, но ещё выясню, — Гэвину стало не по себе. Ему хотелось сбежать. Слова Ричарда задели его даже сильнее, чем обычные издевательства матери Элайджи. — Тебе бы в полицию или ещё куда, — пробормотал Ричард. — Эм… — Гэвин хохотнул, пытаясь ухватиться за неожиданно изменившийся тон разговора. — У тебя хорошая выдержка. Ты мог бы помогать таким же детям, как ты, вот. Прежде Гэвин не думал о подобном, но сейчас почему-то эта идея не казалась ему такой уж и плохой. — А что насчет тебя? Ты ничем не хотел бы заняться? Ричард усмехнулся, они почти добрались до его комнаты. — Я проваливаюсь во всем с треском. Гэвин вздохнул: — Что, даже не посмеешься над моим вопросом? Было бы здорово удержать Ричарда на каких-то позитивных мыслях. Не дать ему снова забыться из-за своей боли и злости… — Я бесполезное дерьмо, можно за это получать зарплату? — едва двигая языком, бормотал Ричард, пытаясь вставить ключ в замочную скважину. Что бы ни было в той фляжке, оно невероятно быстро подействовало. В конце концов, Гэвин отобрал ключ и сам открыл дверь. — К сожалению, нет. Иначе я был бы миллиардером. Потому что уж я профессионал в том, как быть бесполезным дерьмом, — ответил Гэвин, устраивая Ричарда на кровати и подключая провод к его протезу. — Бля! — заорал Ричард. — Больно же, гад! — Прости-прости, — Гэвин тут же попятился назад. — Мне очень жаль! Ричард застонал, шаря рукой между пустых бутылок из-под водки. — Господи, ты, что, пьешь прямо так? — Гэвин покачал головой. — Ты просто пьянь. — Я в курсе, — сдался Ричард. — Я неудачник. Ошибка. Это Коннор должен был быть здесь, а не я. Коннор бы лучше справился. Он бы больше тебе подошел… Гэвин молча глядел на то, как Ричард всё-таки разрыдался. — Я должен был находиться на его стороне! Но мы поменялись, потому что левой рукой немного труднее управлять. А он ведь у нас «старший брат», он захотел отдать мне то, что полегче… я, блядь, позволил ему умереть! Как мне с этим жить теперь? Гэвин беспомощно смотрел на Ричарда. Сейчас он казался меньше, хотя был выше, чем Гэвин, и шире в плечах. Лицо его было бледным, кроме опухших глаз и потеков от слёз на щеках. — Я не знаю ответа на этот вопрос, Ричард. Но мне не кажется, что выпивка или суицид спасут ситуацию, если тебе важно мое мнение. Ричард пристально на него посмотрел. — Я думал, ты поймёшь. — Даже если я понимаю, не значит, что я соглашусь с твоими мыслями, — запротестовал Гэвин, шагая к двери. — Иди нахуй, Гэвин. — Не наделай глупостей, — Рид замер, открывая дверь. — Пошёл вон! — заорал Ричард, и Гэвин испуганной кошкой сбежал от него.