Шерлок - гермафродит

      Белый потолок. Белые стены. Белый пол. Белый халат. Белый стол. Белые стулья. Белая кушетка. Белая ширма. — Это ёбаный рай? — Вырвалось у Джона раньше, чем он сообразил прикусить язык. — Это ёбаный кабинет, — очень даже буднично ответил Шерлок.       Следующие двадцать минут доктор из последних сил сдерживался, чтобы не послать коллегу куда подальше. Вопросы, которые тот посмел озвучить задавал детективу, по скромному мнению Джона были, как минимум, крайне бестактными. Но, стоит отдать детективу должное, держался тот героически. Спокойно ответил на всё, что интересовало врача, вытерпел процедуру забора крови, озвучил жалобы. Холмс младший сам настоял на том, чтобы его партнёр находился рядом всё время. Для Джона это оказалось облегчением. Он и сам понял, что, если бы по какой-то причине не решился на это, то лишь навредил бы и себе. и Шерлоку. А тому, кстати, в сотню раз хуже было!       Ещё никогда Джон так не хотел, чтобы устный сбор анамнеза продолжался вечно. «Пусть только попробует прикоснуться к моему сокровищу» — вопило собственническое естество Ватсона, которое ни пойми откуда внезапно взялось. Но бывший венный смог затолкать его куда поглубже — здоровье Шерлока важнее глупой ревности.       Тем временем, специалист, будто чувствуя, что буря миновала, откинулся в кресле и сообщил, что с опросом они закончили. Теперь нужно перейти к осмотру. а потом он сможет сделать заключения и скорректировать терапию. Шерлок обречённо вздохнул. За время беседы он немного смог расслабиться и настроиться на неизбежность. Но стоило только услышать о самой мерзкой части его визита в клинику, как все страхи и отвращения вернулись на свои законные места. Детектив с надеждой посмотрел на своего спутника. Но тот лишь одобрительно кивнул. Делать нечего. — Пройдите за ширму. Там вы сможете оставить свои вещи и переодеться. — Я знаю, — недовольно буркнул пациент и отправился переодеваться. — Мистер Ватсон, — внезапно обратился Джону коллега, — я прекрасно понимаю ваше беспокойство за… — он замялся на мгновение, боясь неверно произнести статус Джона в жизни Холмса, — партнёра, но, дальнейшие манипуляции обычно принято не афишировать… — Настаиваете? — О, что вы! Нет! Всего лишь уточняю: уверены ли вы, что подобное присутствие не повлияет на ваши…взаимоотношения? — Уверен, — гаденько улыбаясь заверил Джон, давая понять, что его напускная вежливость может испариться в любую секунду, — более того, так я уверен, что ничего не случится с вашим отношением к Шерлоку. — Простите, но что вы… — врач округлил от возмущения глаза, но договорить или возмутиться ему просто не дали, ибо Джон, продолжая улыбаться, выпрямил спину и вполне любезно сообщил, что разрешение на личное присутствие получил от самого пациента, а следовательно Шерлоку удобно и комфортно НЕ оставаться с медиком наедине. Приподнятые в немом вопросе брови доктора были многозначительнее слов. Спорить было бесполезно, поэтому хозяин кабинета решил просто закрыть рот от греха подальше. Никогда ведь не угадаешь, что на уме у отставного военного доктора…       Смущению Холмса не было предела. Больничная сорочка едва прикрывала его зад, а при любом движении еще и задиралась, как платье на резко выросшей путане. Это было более, чем невыносимо. Но, во-первых, отступать уже некуда, во-вторых, рядом был Джон. И Шерлок просто дал себе обещание, что, когда эта экзекуция закончится, он просто прильнёт к своему любимому. Стоило ему только выйти из-за ширмочки, которая призвана была якобы защитить его от постороннего взора (какая ирония… Шерлок вообще не понимал, зачем в подобных кабинетах стоят эти ширмы) как Джон тут же успокаивающе ему улыбнулся. По лицу врача было понятно, что они с Ватсоном уже мило побеседовали, а значит, этот мучитель будет сегодня душкой. — Прошу, пройдите на смотровое кресло. От этих слов Холмсу стало слегка дурно. Хотелось переспросить: «Что. вот так сразу?!», но он промолчал. И так вроде чётко сказано… — Я хотел бы… — он хотел был подойти к Джону. прижаться к нему. поцеловать или хотя бы получить порцию объятий, но сказать об этом постороннему было крайне сложно. Джон понял всё без слов. Он просто встал со своего стула и уверенным шагом направился к детективу. — Простите, — попытался возразить врач, — но пациент уже раздет, и на нём стерильная сорочка… — Я вижу, — совершенно беззлобно, будничным тоном парировал Ватсон. — Но… Но эти двое уже стояли очень близко друг к другу. Мешать или возражать было бесполезно. — Мне побыть рядом? — едва слышно предложил доктор. — Нет… это… — смятение и подавленная мольба блеснули в глазах мужчины, однако он не мог позволить им взять верх над своим мнимым спокойствием. — Это совершенно нормально, дорогой. Если тебе так будет проще и комфортней, то в этом нет никаких проблем. В голове Шерлок тут же возник язвительный комментарий по поводу фетишей, мутаций, уродств и онанизма, но, вовремя опомнившись, он лишь прикусил нижнюю губу. Это ведь его Джон. И он уже не одну сотню раз доказывал, что ему-то и можно доверять, как никогда прежде. Да и какой смысл скрывать правду? Между ними уже есть близость. И не только физическая. Конечно Шерлоку будет комфортней, если его возлюбленный будет рядом! — Только без… трагизма, ладно? Я не умираю, — попытался не то пошутить, не то построить из себя стального парня Шерлок. — Обещаю не держать тебя за руку, — улыбнулся в ответ доктор. В ту же секунду Джон заметил, как Холмс бросил на мгновение косой взгляд в сторону лотка с медицинскими инструментами…       Безобидную пальпацию оба мужчины выдержали спокойно. Джон никому не угрожал, а Шерлок просто говорил о своих ощущениях. Всё было в полном порядке. Дальше последовал первичный осмотр груди. Вот здесь было сложнее, даже несмотря на то. что Холмсу всего лишь оголили исследуемую часть тела. Он старался спокойно лежать, успокаивал себя тем, что вскоре ему предстоит полностью раскрыться перед доктором во всех смыслах. А сейчас он просто лежит на кушетке.       Во-первых, Шерлок явно испытывал дискомфорт. И моральный, ведь чужой человек бесцеремонно трогал его, и физический. потому что не отказался от бинтов на сто процентов. Да, он пока ещё не нашёл способа скрывать свою грудь так же хорошо, как делал это эластичный бинт. Гематом уже практически не было, потому что дома Джон просил его освободить эту часть тела, либо предлагал носить топ. Однако неприятные ощущения всё равно оставались. Любое прикосновение доктора сопровождалось дискомфортом. Детектив едва заметно морщился, затаивал дыхание, но стоически терпел.       Во-вторых, Джон сдерживался из последних своих сказочных сил, дабы не рявкнуть на доктора. «Кретин! Можно же осторожней!» — пылало в мозгу наблюдающего доктора. Но он сам прекрасно понимал, что с любым пациентом действовал бы точно так же. Он ведь не специально причиняет боль. Его работа заключается в том, чтобы провести качественный осмотр, исключить патологии или, не приведи господь, новообразования. Но Шерлок — не любой пациент. Вот его бы Джон обследовал особенно бережно. Правда, скорее всего, это со стороны похоже будет на эротическую игру. А такого допустить нельзя. — Всё в порядке, — наконец заключил доктор, после череды вопросов, — вы можете ощущать дискомфорт в начале менструального цикла, если таков будет. С учетом того, что вы принимаете гормональные препараты нерегулярно, — он бросил осуждающий взгляд на Джона, словно бы это Ватсон запрещает пациенту их принимать, — я могу предвидеть некоторый дискомфорт, который вы испытываете. Мистер Холмс, пока не поздно, вы должны выполнять рекомендации. Иначе к следующему приёму… бинты вам уже не помогут. Кстати, о них… Крайне опасно настолько туго перебинтовывать данный участок вашего тела. Это может привести к плачевным последствиям… — Онкологии? — усмехнулся Шерлок, — этого стоит бояться женщинам. Если мне придётся удалить это, — он положил ладони на груди, — я не буду впадать в депрессию. — Помнится, у вас была возможность сделать операцию… Но, насколько мне известно, вы отказались. — Мне было около тринадцати. — Должно быть, примерно в этом возрасте проводятся подобные вмешательства. — Но с согласия родителей. — Родители были против? Боялись операции? — Нет. Долго не могли подобрать терапию. — В любом случае, даже сейчас при должной терапии и подготовки, мы могли б поговорить о возможности… — Я подумаю. А сейчас мне бы хотелось поскорее отправиться домой, — отрезал мужчина. Ему и правда безумно хотелось наконец-то оказаться дома. — Да, конечно. Мне нужно будет осмотреть ваше влагалище, а затем перейдём к осмотру простаты. Я должен провести некоторую подготовку к осмотру, мистер Холмс. — Я подготовился… — резко ответил пациент. — Да, — вступил в разговор Джон, — не стоит лишний раз причинять ему дискомфорт. Я прекрасно понимаю, что есть правила, но мы позаботились обо всём заранее.       Спорить с Джоном врач не решился. Да и коллега был прав. Холмс всегда был сложным пациентом, а сейчас был таким спокойным, таким покладистым, что страшно было испортить такой идеальный осмотр. — Хорошо. Думаю, вы не враг своему партнёру, — дружелюбно улыбнулся Джону врач и сменил перчатки. По коже Холмса пробежали мурашки…       Майкрофт Холмс не курил в прежних количествах вот уже одиннадцать дней. Он не молодеет, а сигареты не добавляют здоровья. Да и для партнёра хочется быть всегда лучшим. Всегда и во всём. Не то чтобы у Майкрофта возникали проблемы в интимном плане, но, как и любой мужчина, он их побаивался, а потому, проконсультировавшись с одним светилом медицинским, решил, что потребление табачной продукции лучше сократить заранее. Сказано — сделано.       Грегори всё это время не курил лишь дома. Ради партнёра, конечно. Вот только работа никак не позволяла бросить пагубную привычку: то какой-нибудь доморощенный убийца объявится и переполошит всех в районе, то сердобольная старушка решит, что её сосед — серийный маньяк, потому что мусор подозрительно часто выносит. Конечно, пустяковые вызовы нравились инспектору гораздо больше, нежели те, где требуется его реальная помощь, однако бесили ещё знатно. Поэтому безтабачная жизнь Грегори процветала только рядом с Холмсом.       Сейчас же, прогуливаясь по небольшому больничному парку, и политик, и инспектор, нервно докуривали свои сигареты. — Майк, говорю тебе, он справится. Ты ведь наверняка позаботился о максимальном комфорте и адекватности медицинского персонала. — Да. Но всё-таки это немного… смущающий опыт. — Не спорю. Меня бывшая один раз потащила к гинекологу. Когда была беременна. Я. наверное, должен был радоваться до Луны и обратно. — Почему же? — удивлённо поднял брови политик, — насколько я знаю. радости не испытывает практически никто от похода к докторам. Если только нет определённого фетиша. — Думаю, я должен был испытывать радость от того, что узнал бы о развитии ребенка. Но, может быть, я плохой папаша… Просто у меня не было никаких положительных эмоций. Я радовался дочери, когда она родилась. А когда я услышал об органах моей жены…стало немного не по себе, — виновато опустил голову инспектор. — В этом нет ничего плохого, — в очередной раз сделал затяжку Майкрофт, — я не испытываю трепета, когда читаю отчёты о состоянии органов Шерлока. У меня такие отчёты вызывают интерес, потому что я заинтересован в его здоровье и жизни. Но это никак не отражается на моих чувствах к брату. Я не считаю его хорошим или плохим, если у него что-то не в порядке. Я вижу в подобной информации или проблему, или наоборот — её отсутствие. Вот даже сейчас. Меня волнует его моральное состояние, состояние его гормонального фона, некоторых органов. Если сегодня скажут, что он здоров, то я испытаю положительные эмоции. Если случится так, что всё-таки прогнозы врачей подтвердятся, то… — мужчина неопределённо покачал головой, — буду думать, как же решить данную проблему. Но испытывать сожаление об утере, например, девственной плевы, я не буду. — Всё будет в порядке, Майк, — полицейский остановился и взял спутника за руку, — он со всем справится. И даже, если потребуется операция, то… Он справится. — О, Грегори… — Майкрофт Холмс прикрыл глаза и опустил руку с сигаретой. Ему бы так хотелось поверить в слова партнёра.       Тем временем Шерлок уже устроился в кресле. Ноги, как и полагается были устроены на специальных подставках. Доктор взял в руки гинекологический расширитель: — С процедурой вы знакомы, мистер Холмс? — Вполне, — буркнул Шерлок, ему совершенно не хотелось растягивать данный осмотр и тратить время на бесполезные формальности, — приступайте же! — не выдержал он. — Не стоит нервничать, мистер Холмс, это практически безболезненно, только небольшой дискомфорт… — Простите, доктор, — вступил Джон, — я действительно считаю. Что мучить Шерлока не стоит. Мы прекрасно осведомлены и о ходе обследования, поэтому давайте просто поскорее закончим, — хоть тон Джона и был спокойным, но мужчина своей прямой спиной и решительным взором давал понять, что любые споры не имеют смысла. — Как скажите, — недовольный тон доктора вызвал у Шерлока небольшой приступ страха, но виду детектив не подал. Железо оказалось холодным. Руки медика, хоть и в латексных перчатках, казались совершенно грубыми и неприемлемо холодными. Все эти ощущения, в совокупности с уязвимой позой, окончательно подавили Шерлока. — Расслабьтесь, — попросил медик, — будет немного дискомфортно. Джон бросил обеспокоенный взгляд на партнёра, но получив лёгкий кивок от смущенного и раздражённого гения, немного успокоился: Шерлок справится. Сомнений в этом не было. — Хорошо, — тем временем подбадривал врач, медленно помещая самый маленький расширитель туда, куда следует. Шерлок молчал, но подрагивающие пальцы и учащённое дыхание выдавали Джону тревогу и недовольство. Ещё бы! Кто был бы доволен подобной процедурой. Ватсон попытался улыбнуться, чтобы хоть немного показать другу и партнёру свою поддержку, но тот лишь отвёл стыдливо взгляд. В этот момент Джон уже готов был всё остановить: к чёрту прихоти Майкрофта! Если его любимому человеку плохо, некомфортно и мерзко, то они ничего не будут продолжать. Найдут другого доктора. Заплатят любые деньги. Но эти судорожные мысли прервал тихий вздох доктора. — Что-то не так? — ту же отреагировал Джон. — Пока ничего определенного не могу сказать. Мне нужно еще немного времени. Не нервничайте так. Во всяком случае, трещин, покраснений, проблемных участков нет. Влагалище выглядит приемлемо… для ситуации в целом. — Да. Извините. — Всё в порядке, — внезапно подал голос Шерлок, — я в порядке, Джон. От этого тёплого тона сердце Ватсона возликовало и вновь наполнилось уверенностью, что эта процедура не станет для его ненаглядного гения фатальной. — Сразу могу сказать, — через несколько секунд начал доктор, что проблема определённо есть. Как вы понимаете, мистер Холмс, с вашей особенностью… — Ближе к делу, — отрезал Шерлок. — Что за проблема, и как мы можем её решить? — вновь встрял Ватсон. — Атрезия. Не могу сказать, что это крайняя степень, но решать это всё равно нужно. Как вы понимаете, дальше будет только хуже, — доктор до этого аккуратно осматривавший Шерлока небольшим зеркалом, теперь продвинул инструмент, нарочно задевая плеву, от чего пациент вздрогнул, — тише, мне нужно проверить эластичность. Это важно, — тут же поспешил объяснить свои действия доктор, — я бы всё-таки настаивал на дефлорации, потому что ситуация уже требует вмешательства, понимаете? — обратился он к Джону, предчувствуя, что Шерлок воспримет эту информацию в штыки. — Понимаю. — Уж вам ли не знать, как важно провести операцию. Да и медицина сейчас решает эту проблему за несколько часов. Простая медицинская дефлорация… — Нет! — всем телом дрогнул детектив, причинив уже сам себе боль от инструмента, который всё ещё находился внутри, — я не согласен! — Шерлок, — глянул на него Ватсон, — погоди, мы только говорим. Никто не тронет тебя без твоего согласия. — Вот я и не даю его! — практически рычал Шерлок, приподнимая торс, но Джон подошёл к нему ближе и положил руку на похолодевшее плечо. — Знаете, — тут же опомнился доктор, — лучше ведь сразу поступить разумно, нежели потом… — он извлёк инструменты из тела пациента и бросил их в лоток. — Погодите, — это была отчаянная попытка остановить панику Холмса, — мы не собираемся ничего решать здесь и сейчас. Вы должны понимать. Что Шерлок захочет сначала обдумать все риски, а уж потом принять решение. — О чем тут думать? Вы же сам врач! — Да. И я хорошо понимаю сомнения Шерлока. И вы должны их понять. Не всем легко соглашаться на операции! — Верно. Здесь я с вами полностью согласен. Но оставлять его в таком состоянии тоже нельзя. Вы ведь понимаете, что такое атрезия и чем она опасна? — Конечно. Думаю, нам просто нужно время. — Джон, — голос Шерлока был растерянным, — я не согласен! Я не хочу, чтобы кто-то… это моё тело! — Конечно, дорогой. Это твоё тело. И оно прекрасно. Но доктор прав в том, что его нужно немного подправить, чтобы твоё же тело не нанесло тебе вреда. А как мы это сделаем нужно обсудить. Эти слова немного успокоили Холмса. Он доверял Джону. — У нас будет возможность это обсудить. Мистер Холмс, — вмешался медик, — а пока мне нужно осмотреть вашу простату. Эм… — на Джона доктор бросил лишь короткий взгляд. — Он останется здесь, — безапелляционным тоном заявил Шерлок, с ужасом представляя, что же его ждёт. Это был самый мерзкий осмотр для него. И хоть теперь Шерлок не был девственников, практиковал анальный секс, всё равно его охватила тревога. — Конечно, дорогой, — поспешил отозваться Джон, который сам сейчас испытывал не меньшую тревогу.       Джон не знал так ли хороша и эта затея, но понимал всю важность своего присутствия для Шерлока. Многие мужчины всю жизнь стойко избегали этого осмотра. Некоторые даже в армейском госпитале пытались предложить взятку докторам, лишь бы те данный осмотр не проводили. Некоторые же, согласившись на исследование, испытывали физическое удовольствие (которое, кстати, нередко завершалось оргазмом), однако морально после такого были не просто подавлены, а уничтожены. И вот теперь, этому самому осмотру подвергался Шерлок. А Джон должен был стоять рядом и всё это наблюдать. Похоже на какую-то фантасмагорию. Ватсон попытался взять себя в руки. Его эмоции сейчас абсолютно не помогут никому из присутствующих! Он-то точно переживёт этот эпизод. А дома обязательно наградит Шерлока за стойкость. А Шерлок… На крайний случай, детектив этот эпизод из своей памяти сможет удалить.       Шерлок тем временем принял нужную для осмотра позу. Он положил голову на сцепленные в замок руки, впиваясь коротко стриженными ногтями в ладони. Именно сейчас им овладел приступ иррационального стыда и за свою позу, и за весьма неоднозначную процедуру, и вообще за всё, через что с ним уже прошёл Джон, за всё, что им ещё предстоит пройти. Если, конечно, Джон сам этого потом захочет. До сегодняшнего дня, а точнее до этого самого момента, Шерлок, хоть и говорил, что Ватсон волен уйти в любой момент, подсознательно-то он понимал, что тот не захочет. У соседа, а теперь ещё и партнёра, определённо существовали чувства более, чем дружеского характера. Поэтому Холмс, просчитав все риски и вероятности, мог себе позволить такое говорить. Но вот сейчас, именно в тот момент, когда друг и партнёр положил свою руку рядом с его кудрями, якобы, чтобы опереться на кушетку, но на самом деле, чтобы напомнить Шерлоку о своей поддержке, дать почувствовать своё тепло, а доктор, возившийся позади, начал наносить вазелин на исследуемую часть тела, Шерлок понял, что это может стать началом их персонального конца. И причин тут может быть много. На секунду даже всплыла мысль об обиженном Джоне-докторе, который, между прочим, тоже проводил и проводит до сих пор профилактические осмотры. И очень даже неплохо проводит. Иначе Сара его вышвырнула бы в два счёта. Да и отзывы на сайте их клиники оставлены реальными людьми… Мог ли Джон обидеться на то, что его партнёра осматривает другой доктор? Некая профессиональная ревность? Шерлок прогнал эту мысль от себя. Джон прекрасно понимал, что Майкрофт не сомневается в его компетентности, но именно этот доктор ведёт Шерлока уже давно. Да и Джон сам говорил, что не смог бы лечить Шерлока в силу их отношений. Так что тут всё объяснимо. По этой причине Ватсон точно не уйдёт. Самая явная причина для ухода, как казалось сейчас Шерлоку, могла бы основываться на психоэмоциональном перегрузе. Банально сдали нервы. И всё. И Джон Ватсон просто не выдержал. Вечные эксперименты, отношения с непонятным существом, вездесущий Майкрофт, а тут ещё и такие откровения… Не каждый выдержал бы. Большинство мужчин терпеть не могу больницы. Хоть Ватсон и был врачом, но наблюдать интимно-медицинские сцены с участием партнёра — не самое высшее удовольствие. Многие акушеры, например, не принимают роды у своих жён. Как раз в силу того, что это потом может отразиться на их сексуальной жизни. Одно дело видеть чужую женщину не в самом приглядном свете, а совсем другое — свою. — Постарайтесь расслабиться, — мерзкий знакомый голос отвлёк о мыслей, оповещая о том, что сейчас наступит ещё один этап позора, — я знаю, мистер Холмс, что процедура неприятная, но я сделаю всё, что только от меня зависит, чтобы исследование прошло для вас максимально комфортно. — Я рядом, — внезапный знакомый шёпот заставил закусить губу, а потом по виску прошло приятное родное прикосновение. Джон. Джон был рядом.       Вторжение в интимную часть (ещё одну) было определенно не самым приятным. Конкретней говоря, абсолютно отвратительно. В какой-то момент было даже больно, особенно, когда доктор продвинулся вперед, заставляя тугие мышцы просто уступить. Совсем не так, как обычно растягивал его Джон. Именно с Джоном проникновение даже просто пальцами становилось истинным блаженством. Мужчина гладил его по ягодицам, целовал, действовал максимально плавно и медленно. Всегда точно понимал, когда нужно остановиться и дать привыкнуть, а когда можно действовать дальше. Сейчас же Шерлок чувствовал насилие и принуждение. Но то ли Джону подсказал опыт, то ли реакции тела выдали состояние Шерлока, как Ватсон тут же прикоснулся к щеке любимого, спрятанной за копной шикарных локонов. От этого хотя бы морально стало немного легче. Очень хотелось потереться об эту спасительную руку, но позволить себе такую слабость при посторонних Шерлок не мог. Мышцы ануса никак не могли расслабиться, и Шерлок был вынужден смириться с неприятными ощущениями, надеясь, что всё поскорее закончится. — Дорогой, осталось немного, — шепнул Джон, наклоняясь к детективу. Видит Бог, Джон бы самолично придушил этого горе-врача, но потом пришлось бы искать нового. А это не так просто. Доктор продвигался дальше. Он словно не замечал того, как всё тело пациента напряглось, как судорожно сжимались мышцы, не желая пропускать его. — Мистер Холмс, вы слишком зажаты, — наконец сказал он, — я понимаю, что вам дискомфортно, но так вы делаете только хуже. Постарайтесь немного расслабиться. Это не так уж больно, — с этими словами доктор сделал ещё одно поступательное движение и достиг своей цели. Шерлок не смог сдержать тихий стон. Ему показалось, что его разорвало напополам, хотя на самом деле, обошлось без повреждений. Несколько движений по простате, сцепленный зубы и, конец, он почувствовал, как доктор двинулся обратно. — Что ж… — палец доктора выскользнул из измученного ануса, — могу обрадовать вас, мистер Холмс, с вашей простатой всё в полном порядке, — латексная перчатка полетела в урну для отходов, — осталось сделать УЗИ. Вы молодец!       Джон мысленно возблагодарил всевышнего за окончание их мучений, а вот Шерлок поник ещё больше. Но для мужчины, только что прошедшего через осмотр простаты, весьма быстро принял вертикальное положение и даже почти не хромал по дороге в комнату для ультразвуковых исследований. — И к какому готовиться? — подал подавленный голос Холмс, вспоминая всё, что происходило в таких кабинетах с ним ранее. Вот тут у Джона сжалось сердце. Почему-то он сразу и не подумал о том, что УЗИ бывает не только абдоминальным… — Пока мне нужна только брюшная полость. Дальше всё будет зависеть от результатов. Шерлок облегчённо выдохнул.       Ультразвуковое исследование ничего сверхъестественного не показало. — Учитывая давность вашего последнего визита, мистер Холмс, я могу только порадоваться, что ничего серьезного не выявлено, а небольшие сбои можно исправить. Теперь всё будет зависеть от вас, — улыбнулся доктор, протягивая Шерлоку бумажные полотенца. — Что вы имеете ввиду? — встрепенулся Джон. — Лишь то, что мистер Холмс должен возобновить гормонотерапию. Её нельзя было прерывать. Тем более так резко. Говоря простым языком, он дал карт-бланш тем органам и процессам, которые в его теле не должны развиваться. Они не стали полноценными, например, зачать и выносить мистер Холмс не сможет, однако некоторый дискомфорт данные органы приносят. И дальше могут развиваться с патологиями. А вот во что это выльется… Ту я уже не буду гадать. Да и доводить до их развития не советую. Это может быть опасно. — Понимаю, — кивнул коллеге Джон. Ему и самому не хотелось думать о том, что может быть с Шерлоком, если он продолжит так наплевательски относиться к вопросам своего здоровья. — Предлагаю пройти, — доктор жестом указал на дверь, ведущую в его кабинет, — и побеседовать. Может быть чай? Нам многое нужно обсудить. Ситуация не из простых, но всё решаемо. — Нет, — отозвался Шерлок, — сразу к делу. Вы прекрасно знаете, что я не пью и не ем в малознакомых местах. — Как пожелаете, господа. — Ничуть не смутился доктор, который и сам не имел желания распивать чаи, говоря о пустяках, — тогда проходите, а я узнаю о результатах анализов. Они уже должны быть готовы. Скоро присоединюсь к вам. Выбирайте удобное для себя место.       В кабинете, видимо для комфорта пациентов, было несколько вариантов, куда можно присесть для беседы. Два стула располагались прямо у стола. Имитация переговоров? Обсуждение терапии? Уж слишком по-деловому. А напряжения итак сейчас хватало. Одинокое кресло стояло у окна. «Должно быть сидя на таком кресле узнают о серьезных диагнозах» — подумалось Джону. Это место им точно не подходило. И, наконец, у противоположной стены расположилась «зона комфорта». Небольшой диванчик, куда могли бы поместиться два человека, если бы сели очень плотно друг к другу, столик, на котором лежал какой-то журнал и стояла вазочка с леденцами, а напротив стояло кресло. Не самое удобное, но вполне деловое. Скорее всего, его не часто использовали, а потому удобству не придавали особого значения. Ещё бы. Чаще всего пациенты этого доктора либо одиноки, либо, кто позволил бы присутствовать на подобном осмотре второй половинке? Это благодаря Майкрофту сегодня не было лишнего персонала, а все манипуляции доктор проводил самостоятельно, но для «простых смертных» такая роскошь недоступна, их, скорее всего осматривали в присутствии и другого персонала. Джону даже подумать о стоимости их индивидуального приёма было страшно. Совершенно очевидно, что ни один его коллега не согласился бы за «спасибо» на такую авантюру. А ведь ещё нужно было и до остального персонала правильно донести информацию, убедить, что за закрытой дверью не происходит ничего противозаконного… Как бы то ни было, а Джону теперь предстоит подумать о последующих визитах Шерлока сюда. Но это уже будет дома. Сейчас ему и физически, и морально нужно быть с Шерлоком. Хоть врач и говорил о том, что всё в пределах нормы, что-то в его тоне Джона напрягло… Неужели всё было не так уж и гладко? Джон решил не накручивать себя, прекрасно понимая, что Шерлок и без того на нервах. Ещё и его паника тут не к месту. В любом случае. сейчас придёт доктор и всё подробно им расскажет. Они вместе справятся с любой напастью.       Мужчины сели на тот самый небольшой диванчик. Как настоящая семейная пара. Словно прожили вместе много лет, а теперь что-то пошло не так, что-то вторглось в их счастливую жизнь. Какой-то недуг, который однозначно можно излечить. И вот они сидят в кабинете, готовые узнать, чем же является это «что-то», что с ним делать, как лечить, дабы ещё побыть друг с другом как можно больше времени. Джон хоть и обещал не держать Шерлока за руку, всё равно нарушил обещание. Не удержался. Сейчас он поглаживал напряжённую ладонь любимого, а тот вновь сцепил руки в замок, словно предчувствовал, что врач скажет неприятные вещи. Доктор же сидел напротив. Деловито просматривал анализы. Нужно было нарушить это молчание. — Что скажете? — решился всё-таки разорвать тишину Джон. — Давайте будем честны, — начал медик, — мистер Холмс долго игнорировал терапию. Отмечено увеличение некоторых репродуктивных органов. Это не говорит о том, что они начали развиваться, и у мистера Холмса, например, будет полноценная матка. Не будет. Но, как я и говорил ранее, некоторые неудобства для мужского организма, они приносят. Например, менструальный цикл. Мистер Холмс, когда вы принимали гормональные препараты, у вас был цикл? — Практически нет. — Именно. Если судить о тех данных, которые были ранее, то о регулярности речи не шло вообще. Менструация была при подборе препаратов, что является нормой, к тому же, в период становления и развития подросткового организма. А в следующий раз менструация была отмечена только лишь через три с половиной года. Неплохой срок. — Да. Немного больше, чем три с половиной, — поправил доктора Шерлок, даже несколько гордясь таким хорошим результатом. — Тогда ведь была резкая отмена, верно? Так в карте написано, что вам пришлось на некоторое время… — уточнил медик. — Да. Ранение. — Именно. Поэтому, мистер Холмс, в первую очередь, если вы не планируете никаких метаморфоз, то мы должны наладить, а затем устранить цикл вовсе. Это можно сделать с помощью препаратов и регулярных консультаций. Я не могу дать Вам старую схему лечения, потому что её нужно корректировать. Эта терапия очень важна. От неё зависит буквально всё. — Мы понимаем, — вмешался Джон. — Отлично. Тогда поговорим о том, что так волновало мистера Холмса старшего. Помнится, мистер Холмс, мы уже как-то говорили с вами о том, что рано или поздно придётся прибегнуть к медицинской дефлорации. Даже, если у вас не будет интимных отношений. В первую очередь, это вопрос вашего здоровья. Вы помните? — начал самую сложную тему доктор. — Разумеется. — Ответ был совершенно спокойным, но это только внешне. Шерлок позволил медику увидеть это спокойствие. На самом же деле, в нём разразилась настоящая буря. Он понимал к чему идёт разговор. И понимал, что сегодня они с Джоном крепко поругаются. Слишком уж сложная и неоднозначная тема. А уж решение ещё сложнее. — В таком случае, перейду сразу к делу. Как мы и боялись, это случилось… В силу возраста, вашего образа жизни и резкой остановки терапии, ваше тело просто не справляется. Это слишком сильная нагрузка. А вы ему совсем не помогаете. Пока атрезия не достигла, скажем так, финальной стадии, когда мы не можем вам помочь. Но я должен отметить, она уже является проблемой. Максимум — полгода, — доктор выдержал многозначительную паузу, — через полгода я не гарантирую, что операция пройдет легко и без каких-либо осложнений. Счёт идёт…на недели, — развёл руками медик, — и поверьте, я искренне желаю вам добра и комфорта. — В самом деле? — наигранно удивился Шерлок, показывая, что старания доктора изобразить доброжелательный вид провалились. — Шерлок, — Джон крепче сжал его руку в желании поддержать, — какие варианты ещё есть? Я понимаю, что атрезия не пройдёт от препаратов, но всё-таки, мы хотим знать все возможные варианты. — А какие могут быть варианты? Мистер Холмс нуждается в терапии… И в хирургическом вмешательстве. Вы, конечно, будучи парой, можете не пустить своего партнёра на операцию. Я уж не знаю, чем вы будете руководствоваться, как аргументировать это, но, пожалуйста, прежде всего подумайте о том, чего вы добьётесь в таком случае? Уж точно ли благости? — Я не собираюсь ничего запрещать! — закипал Ватсон, — но и не дам насильно лечить! Как вы уже, доктор, делали! Я лишь говорю о том, что мы хотим знать всё без красивой обёртки. Говорите как есть, сколько времени у нас на подготовку, какие именно манипуляции нужны. К каким последствиям готовиться.       Доктор опустил голову и потёр лицо руками. В сотый раз проклял он свою работу и тот день, когда поддался соблазну денег и начал сотрудничать с Майкрофтом Холмсом. Говорили же ему, что работа на Холмса равна рабству. — Мистер Холмс рассказал мне, что истинный предмет вашего вопроса… — Да, — начал Шерлок с весьма серьезным настроем, — я хочу, чтобы меня лишил этой чёртовой плевы мой мужчина! Джон затаил дыхание. Сейчас их либо выкинуть из клиники, как двух идиотов, либо… Либо доктор проявит понимание, нарушит все инструкции и сделает то, что хочет Шерлок, а именно: даст инструкции, разложит по полочкам все риски. — Мистер Холмс… — помолчав несколько секунд начал врач, — я прекрасно понимаю ваше желание. Оно адекватно и разумно. Но вы понимаете, что в нынешний момент… Такая затея несет огромные риски. — Я и не говорю про нынешний момент, — оживился Шерлок, а Джон в этот момент выдохнул, но, как оказалось рано, — мы сделаем это дома, а не в вашем кабинете. Доктор ошарашенно уставился на мужчин и переводил взгляд с одного на другого: — Эм… Вы… Я… не предлагал… — Мы бы и не претендовали, — несколько оскорблённо ответил Шерлок и кротко взглянул на Джона. — Эм… Господа, полагаю, мы можем…продолжить, — пришёл в себя медик, — На данный момент ваше тело не готово к такому решению. Кровотечение — это минимум, что не просто может, а что непременно произойдёт. К тому же, это будет адская боль. Гормональный сбой, который есть и сейчас просто воспламениться в таком случае! Это недопустимо. Простите, но я не могу дать вам своего разрешения. Понимаю, что это не может остановить вас, но… Хотя бы вы, — доктор обратился к коллеге, — вы же должны понимать, как это рискованно! — Я понимаю, — поспешил заверить Джон, — и мне сейчас очень сложно принять решение. Я не собираюсь причинять Шерлоку вред. Но и заставить его пойти на операцию, которая непременно пошатнёт, как минимум, его эмоциональное состояние, я тоже не могу. — Понимаю. Мистер Холмс, мы здесь для того, чтобы выбрать наиболее подходящий вариант. — Я его уже назвал. — Хорошо, — доктор вновь шумно выдохнул, — в теории… я подчёркиваю: в теории! Естественная дефлорация возможна. Я лично таких случаев не знаю… Но полноценным половым актом это тоже не может быть. И дальнейшая интимная связь не может проходить так. Полноценный вагинальный секс недопустим. Вы должны понимать, что в некотором смысле, вы, мистер Ватсон, просто выполните свою работу. Вы же медработник, верно? — Верно, — согласился доктор. — Девственная плева, как любая плоть может растягиваться. При хирургической дефлорации её эластичность особого значения не имеет. Плоть просто вырезается. Но раз мистер Холмс исключает возможность операции, то вам, мистер Ватсон, предстоит для начла вернуть эластичность данной плоти, — было заметно, что даже медику неловко говорить о таком, ведь тема максимально интимная, но выбора не было, — это требует серьёзного подхода и нескольких…процедур. В несколько этапов. В один день ничего не получится. — Ты должен меня растянуть, — вмешался Шерлок, которому уже порядком надоели все эти любезности, — только теперь там. — Боже, Шерлок… Ты так тактичен. — Мы говорим о моём теле. К чему тут сантименты? Это ведь техническая сторона вопроса. — Отчасти мистер Холмс прав. Возникает теперь другая проблема. Дело в том, что влагалище женщины может принять в себя половой орган мужчины любого размера. Оно крайне эластично. Это обусловлено тем, что женщина может родить. Но говоря о мистере Холмсе, мы должны делать поправку на то, что оно не развилось в нужной степени. Данный орган не предназначен для деторождения. И для интимных отношений с проникновением тоже. Понимаете о чем я? — Да, — кивнул Джон. — Прекрасно. Поэтому, если вы всё-таки решитесь на это… не должно быть никакого проникновения половым органом. Вы можете использовать, например… игрушки. Но очень маленького диаметра. Очень. — Исключено, — вздрогнул детектив, — если бы мне нужен был кусок пластика, то я бы сделал это уже давно! — О, понимаю, мистер Холмс. Однако…половой орган использовать категорически запрещено. Это опасно разрывами и кровотечением… Не думаю, что после ночи любви вам бы очень хотелось попасть на стол хирурга… А ведь всё именно так и может получится. Поверьте, это не самая приятная процедура. Зачем же омрачать такое событие. После этих слов Джону очень захотелось осадить доктора. Ему показалось это замечание слишком слащавым. Но Шерлок его опередил: — Пожалуй, давайте обойдёмся без ваших забытых фантазий, доктор, и вернёмся непосредственно к моему частному случае. С лиц доктора в этот момент можно было писать картины! С бледного оно стало очаровательно розовым, как у барышни, которая впервые увидела «мужской стыд» в общественной бане. — Простите, совершенно не понимаю… — В самом деле? — детектив вскинул брови и Джон понял, что его коллега сейчас поплатится профессиональной честью, а может и не только профессиональной, — о, что же вы так быстро отрекаетесь от предпочтений? Мой братец выбрал вас из-за вашей любви к женщинам. Это правильно. Наличие члена, даже такого, как у меня, вас никак не привлекает, а наоборот, даже отталкивает в сексуальном плане. Но как же обстоят дела именно с вами? — Со мной? — Именно! Как часто вы представляли себя женщиной ранее? А почему перестали? Женились? Нет. Брачные узы вас не останавливают. Вы всё равно изменяете супруге, причем с девственницами. — Шерлок, — попытался остановить того партнёр, но невозможно остановить канатом несущийся состав. — Погоди, Джон. Итак, вы изменяете своей супруге с невинными девушками. Очень интересно. Более того, вы ведь ещё и девственность восстанавливаете? Но пациенток вы не трогаете, да? Конечно. Зачем? Они вновь приобретённую девственность берегут для других. Но как мужчине ваших лет, да ещё и, откровенно говоря, не являющимся идеалом красоты, найти невинную леди? Всё просто! Вы покупаете девственность! Дорого стоит? — подмигнул Шерлок шокированному доктору, — именно поэтому вы сейчас идёте на преступление, рассказывая моему партнёру, как можно и нужно лишить меня этой ненавистной плоти! О, нет, доктор. Я не осуждаю вас! И мой братец ничего вам не сделает. Но впредь… постарайтесь хоть как-нибудь скрывать эрекцию при обсуждении подобных тем. Да и подрагивающие губы вас выдают. Как выдают и то, что вы слишком часто представляете себя на месте этих девушек. — Что? Мистер Холмс! Это уже… — Это правда, — не дал возмущённому мужчине закончить Холмс, — а теперь мы попрощаемся. Анализы и схему терапии отправьте на мою почту. Она указана. Всего доброго. Шерлок, в свойственной ему манере вскочил с диванчика и потянул за собой Джона.

***

— Брат мой! — Тут же направился к вышедшим из клиники мужчинам Майкрофт Холмс. Грегори, смущённый, но полный решительности, следовал рядом с политиком. — Братские объятия не нужны, Майкрофт, — нахмурился младший. — Шерлок, что случилось? Джон? Кто-нибудь, объясните наконец! — не на шутку обеспокоился политик. — Всё в порядке, Майкрофт, — начал Джон, к сожалению, твои подозрения подтвердились. У Шерлока атрезия. Доктор пришлёт тебе отчёт. А Шерлоку на почту пришлёт назначения. Прежде всего нужно возобновить гормональную терапию, пока ещё чего-нибудь не случилось. — Терапия, братец, — ухмыльнулся старший из братьев, — вот видишь… ничего нового, Шерлок. Ничего. — Наконец-то вы вышли! — разорвал напряжение Грегори, который подошёл чуть позже Майкрофта, — как ты? — участливо обратился он к Шерлоку. Но Шерлок ответил лишь злобным взглядом. — Не самое лучшее мероприятие в жизни, — по тону Джону стало понятно, что говорить о произошедшем никто не желает. Но душещипательные откровения полицейский и не рассчитывал, просто знал, что Шерлок в душе благодарен за этот вопрос. В силу работы Грегори сам проходил полный медицинский осмотр раз в год и примерно понимал что пришлось пережить другу. — Я хочу домой, — заявил детектив.       Все хотели домой. И все хотели поскорее забыть этот день. В машине Майкрофт смог наконец расслабиться. Шерлок всегда был невыносим в медицинских учреждениях, а сегодня всё прошло очень гладко, и судя по отчётам доктора, не только для самого Холмса. — Как он? — прервал размышления Грегори. — Справился. Наконец-то он справился. — Всё уже…прошло? — Да. — И… его даже не оставили в клинике? — Зачем? А… Ты спрашивал об операции? Нет, её не было. Он не согласился. — А насколько это опасно? Майк, пойми меня правильно, он мне тоже не чужой человек, я…переживаю за него. — Понимаю, — улыбнулся политик и придвинулся ближе к собеседнику, — я прекрасно понимаю твой интерес. Шерлок решил, что не готов пойти на операцию. Это опасно, если оставить всё как есть. Но этого не случится. — Ты же не собираешься заставить его согласиться? — Нет. У него есть Джон. — Что? — возмущённый возглас сам собой вырвался у инспектора, — да Джон никогда не пойдёт на это! — А никто и не будет заставлять. У Шерлока есть партнёр… — И? Майкрофт подкатил глаза: — И между ними есть интимная близость, душа моя, как и между нами, — с этими словами политик внезапно вовлёк инспектора с глубокий и очень страстный поцелуй. — Майк… О… Майк… — У тебя был секс в машине в городе когда-нибудь? — Но тут же водитель… — Он здесь до ближайшей остановки. Дальше его заберёт служебный автомобиль. Так у тебя было или нет? — В молодости… — Самое время вспомнить молодость, — с этими словами Майкрофт достал телефон из кармана и набрал в нем сообщение.       Шерлок и Джон предпочти взять такси, хотя политик предлагал подвезти их или вызвать свою машину. Но мужчинам совершенно не хотелось продолжать этот день в автомобиле Холмса, чтобы лишний раз не напоминать себе откуда они едут. Оба понимали, что дома непременно стоит обсудить дальнейшие действия, терапию и предстоящую «операцию». И как-то негласно оба решили, что в дороге такое не решается. Джон поскорее хотел добраться до их крепости, чтобы подарить партнёру спокойствие и ласку. Он твёрдо решил, что сегодня не будет говорить о терапии, если Шерлок сам не начнёт. От одного упущенного дня ничего страшного не случится.       Они провели вечер как и хотели. Пили чай. Много чая. Потом виски у камина. Джон гладил Шерлока по голове, перебирал кудри. Они шутили, потом Шерлок предложил сыграть на скрипке. От такого точно никто не отказался бы. И Джон не отказался. Шерлок импровизировал. Музыка стала его верным лекарством от всего: и от скуки, и от печали, и от травмирующих переживаний, и от одиночества. Хотя… С последним, кажется, уже смело можно было распрощаться. Если Джон не ушёл сегодня, то Холмс больше не может терзать себя пустыми переживаниями. Шерлок облегчённо вздохнул. — О чем ты думаешь? — Ватсон вновь перебирал его локоны и что-то говорил о своих детских забавах, пока в камине потрескивали дрова, а Лондон окутывала ночь. — Я постоянно думаю. — Знаю, — губы Джона коснулись лба, — но сейчас ты что-то решил для себя, да? Я прав, чудо… — Чудо? — Да. Ты самое настоящее чудо. — Это можно посчитать комплиментом, — улыбнулся детектив, как сытый огромный чёрный кот, растянувшийся на коленях у доброго хозяина. — Только правдой. Так о чем ты думал сейчас? — О тебе, — мечтательно отозвался мужчина. — В самом деле. — Да. О том, что я устал постоянно думать уйдёшь ты или нет. Выдержишь ли. Не надоест… Сегодня я переживал больше обычного. Но не из-за того, что было в больнице, а из-за того, что всё это пришлось наблюдать тебе. Хоть ты и сам доктор, но… Мне было неловко. — И ты не сказал? Шерлок, — Джон продолжил неспешно поглаживать партнёра, — я же говорил, что любое твое решение поддержу. Если бы ты сказал, что тебе неловко, то я бы вышел. — И тогда, Джон, я бы остался один. Нет. Это ещё хуже. — Тебе по-прежнему неловко? — Мы дома. Здесь всё проще. — Да, но ты думаешь об этой ситуации. — Да. И ты прав, что я принял решение. — Какой? — на секунду доктор почувствовал, будто сознание готово покинуть его, но это была лишь секундная слабость. — Я больше не буду думать о твоем гипотетическом уходе. Никогда. Ты не ушёл ни в самом начале, когда столкнулся с частями трупов в доме, ни тогда, когда узнал о моём уродстве, ни тогда, когда узнал о моем прошлом, связанном с наркотиками, ни даже, когда Майкрофт поставил своё условие… И теперь ты тоже не ушёл. — Всё, что ты назвал, Шерлок, лишь ступени на пути к познанию тебя. И я рад, что шагнул на каждую из них. — Вот поэтому я и принял решение. Ты всё ещё рядом. А я устал бояться.       В эту ночь было много поцелуев. Много ласки и слов, которые в любой другой день Шерлок презрительно бы назвал сантиментами, фыркнул и, возможно, прервал бы доктора. Но только не в эту самую ночь, когда наконец-то отступили все страхи и сомнения. Запах виски смешался с ароматом чая, с ароматом камина и их собственным ароматом. Прекрасная ночь. Очаровательная ночь. Не было ни секса, ни обнажённых тел, но и без этого в воздухе витал интим.       Под утро, небо сменило свой чернильный цвет на серый, Шерлок уснул. Он обнял своего партнёра, прижался к нему всем телом и сомкнул веки. Мирное сопение успокаивало и дарило ощущение уюта. Вот только в голове Джона всё ещё метались мысли и сомнения.