***
Шерлок метался из угла в угол. — Может быть уже сядешь? — оторвался о ноутбука политик, — правда, братец, уже голова кругом от твоего мельтешения. — От чего, братец, у тебя шла кругом голова, когда ты приставлял к нам нового, блять, человека?! — подобные ругательства из уст младшего брата Майкрофт слышал крайне редко. Даже под кайфом тот сдерживался (а может просто не имел привычки использовать мат). Политик и сам старался их не употреблять. Поэтому сейчас поморщился, выражая некую брезгливость. — Он не новый. — Он работал всего год! — Шерлок, у него безупречная характеристика. — Вот это и должно было насторожить! В самую первую очередь, чёртов ты недоаналитик! Холмс старший и сам прекрасно признавал свою ошибку. Нет идеальных людей. И работников. И послужного списка идеального тоже нет! Он слишком расслабился… Слишком доверился системе, которую выстраивал долгие годы. Поверил в то, что может отдохнуть, насладиться «личной жизнью». И другой на его месте был бы искренне удивлён: «Как это так?». Посыпал бы голову пеплом: «Я же доверял!» Но Майкрофт Холмс принял очередную катастрофу стойко. И Шерлока это теперь несколько бесило. — Шерлок, всё не настолько плачевно, как ты себе представляешь. — Да? А если бы он совершил покушение на Джона?! — вскипел младший, — ты хоть понимаешь, что он мог… убить… Представь на месте Джона своего бобби! Майкрофт тяжело вздохнул. Если бы только младший знал… Пока ехал сюда, политик уже это сделал: уже представил на месте доктора Грега, смертельное ранение или плен. Представил, как ему сообщили бы об этом, а потом, как ему пришлось бы сообщать это родителям полицейского, с которыми тот общался редко, но сыном был примерным. А жена… Хоть и бывшая, но Майкрофт всё равно ревновал Грега к этой женщине. Ему представилось, как та непременно бы улыбнулась — мерзкая женщина. — Шерлок, прекрати истерику, — прикрыл глаза политик, а затем распахнул их с видом, словно набрался сил за пару секунд, — смею тебе напомнить, что, скорее всего, именно из-за общительности твоего доктора мы имеем то, что имеем… — Из-за него?! — брат угрожающе навис над политиком, — ты хочешь сказать, что не твоя тупость, а разговор Джона спровоцировал утечку информации?! Ты серьёзно?! Тупоголовый ублюдок! — после этой едкой фразы детектив вылетел из кабинета, хлопнув дверью так, что в отчёте политика перевернулась страничка. Никто и никогда не смел так назвать старшего Холмса. Даже, если он отдавал странные или невыполнимые (лишь на первый взгляд) приказы. Однако Шерлок — совсем другое дело. Во-первых, политик привык, что младший братец не следит за языком. А, во-вторых, в чём он был сейчас неправ? В том, что нужно было проверить ещё раз этого человека? В том, что нужно было учитывать периодическое простодушие доктора? В том, что, чёрт возьми, это дело касалось головы самого политика? Напрямую затрагивало его интересы, и стоило вообще-то ожидать подставы?! Майкрофт совершенно не злился на брата: понимал, что тому нужно выпустить пар. С самого раннего детства он был неимоверно эмоционален. Мамуля даже шутила, что все эмоции, которые в утробе отторг её старший сын, с жадностью впитал младший. Шуточка лишённая логики и здравого смысла. Но сейчас почему-то политик вспомнил именно её, сидя в удобном кресле. — Джон, — слетел с лестницы детектив, — как… как ты? — его длинные пальцы сжимали крепкие плечи мужчины. Шерлок расположился позади, он чувствовал, что сейчас не готов встретиться лицом к лицу со своим доктором. Это было какое-то чувство, что не поддавалось логики. Просто не мог. Отсутствие храбрости или решительности… — Прости, — выдавил из себя мужчина, и Шерлок почувствовал, как под его пальцами напрягаются мышцы, — насколько всё…фатально? — Осложнено, но не фатально. — Я могу как-то всё исправить? — Эй, — Шерлок обнял сзади мужчину, укладывая голову ему на плечо, — не ты всё испортил. Начнём с того, что никто из чёртовой охраны, ни один тупоголовый телохранитель не усомнился в этом, как ты говоришь, Кристофере. Майкрофт признал упущение. Это совершенно не наша вина. — Он показался мне странным, но я…идиот. Доверчивый старый идиот! — Джон хлопнул себя ладонями по коленкам. — Полагаю, что ты рассказал мне о нём как раз поэтому. — Я проболтался тебе, Шерлок. — Не спеши с выводам. Ты очень трепетно относишься к чужим секретам, а тут проболтался? Нет. Думаю, что подсознательно ты понимал: с ним что-то не так. Поэтому рассказал о нём мне. С виду выглядело, как проболтался. На самом деле, Джон, твоё тело сработало раньше. И спасло нас. Максимум, что он сделал сейчас — подслушал мои выводы о той чёртовой тарелке. Я говорил с братом недалеко от двери. И это, кстати, моя ошибка. А никто из телохранителей его не заметил, когда он минимум один раз подошёл близко к дому. Это уже их промах. Так что твоей вины тут точно нет. — Но я говорил с ним. И черт знает что мог сказать. Шерлок проехался носом от затылка доктора до макушки, глубоко вдыхая такой родной запах шампуня. Он понимал, что слова Джона не лишены здравого смысла: Кристофер смог втереться ему в доверие на пару процентов, но этого уже хватило, чтобы подобраться к дому. Система видеонаблюдения не показала ничего «достойного внимания»: некий охранник лишь раз приблизился к двери. Всё остальное время он так же, как и все, патрулировал территорию. Никаких устройств на стене дома или на двери никто не обнаружил. Как, чёрт подери, тогда этот доморощенный шпион мог узнать ту самую информацию? Детектив еще раз прокрутил в голове картинки с камер. — Мы со всем разберёмся, Джон, — выдохнул Шерлок. — Я не знаю что сказать — признался мужчина, — понимаю, что виноват. Блять, такое чувство, что мне шестнадцать, и я разбил мамин кофейник, когда пришёл домой… навеселе. Шерлок засмеялся: — Я выводил Майкрофта. — Ты и сейчас не перестал, — не удержался доктор, а потом искренне засмеялся, — а теперь вот и я подключился, — менее весело продолжил он. — Эй, — Шерлок обошел и присел перед Джоном, — прекрати. Самобичевание ни к чему не приведёт. Внезапно Шерлок закрыл глаза и прижал пальцы к вискам. — Что такое? — тут же встрепенулся доктор, — Шерлок! — он присел рядом и ухватился за руки детектива. Джон уже готов был позвать кого-нибудь на помощь, как внезапно Шерлок «ожил». Он поднял голову, тряхнул кудрями, уставился на перепуганного до смерти доктора: — Нужно искать не в доме! — рявкнул детектив, — я к брату! Доктор не успел даже слово сказать, как этот долговязый вихрь взметнулся и пулей помчался ко второму Холмсу. Старший Холмс потягивал виски с таким видом, будто ему уже глубоко всё равно на происходящее. — Не время пьянствовать! — влетел младший, заставив брата вздрогнуть. Он подбежал к столу, схватил карандаш и какую-то бумагу, от которой у брата поползли брови вверх, но детективу было всё равно. Он что-то увлечённо чертил. — Позволь спросить, дорогой брат, ради чего ты портишь сейчас секретный документ, аналога которому нет в мире? Дорогой брат молчал, лишь сопел, точно ёж и продолжал «творить». А через пару минут сунул брату рисунок-схему: — М. — Используй, пожалуйста, вербальные навыки. — Искать нужно не в доме. Я допускаю, что в доме мог быть жучок или… дрон около дома, но я почти уверен, что есть что-то, с чего этот якобы Кристофер снимал данные! Записи или шифровки! — «Есть что-то» — задумчиво проговорил политик, поднося листок ближе к лицу. — Наша разведка один раз так уже прокололась, вспомни. Камень. Они использовали макет камня, чтобы получать и передавать данные. — Помню, — политик нахмурился, тогда не было его вины, потому что он ещё не занимал своей должности, но выволочку получили все. Даже ученики разведшколы. — Здесь может быть что-то подобное. Как иначе объяснить, что он не досматривал машины, которые привозят сюда еду, не лез в твои камеры, не заходил в дом, но информация утекла? — Хорошо. Мы проверим все места, где проходил хоть раз этот человек. Но как информация попала к нему? — Возможно, около нашего дома есть что-то, что очень хорошо улавливает звук… И передаёт на иное устройство. А с Джоном он пытался завести общение ради того, чтобы у нас, точнее у Джона не вызывали подозрения задержки у каких-либо мест. Он говорил о беседке… Может быть там есть жучок… И Джон хотел сам повести меня туда! А если бы мы начали разговор о деле… — Джон не идиот. Ты сам это говорил. — Но попытка, братец, неплохая. — Согласен. Он ведь должен быть тут полностью расслаблен, мы сами говорили ему о том, что здесь безопасно, — согласился старший Холмс, — видишь, Шерлок, неравнодушие… Снова оно. Брат пропустил этот укол мимо. Эмоции — не лучшие советники, да и что они сейчас могут? Только лишь затуманивают разум — не более. Поэтому младший Холмс предпочёл переключить своё внимание на полку с книгами. Она была сугубо элементом дизайна. На ней расставлены книги, которые оба брата читали и не раз, поэтому не испытывали к ним интереса и не отвлекались от дела. — Всё-таки что-то мы упускаем… — Что-то? Мы упускаем опасность, Шерлок, — язвительно улыбнулся политик. — Помимо этого. — Вот пока посиди и подумай. А я хотел бы выпить чаю с твоим…доктором. Если ты, конечно, не против. — Только не смей внушать ему вину! — угрожающий взгляд брата отдался мурашками по коже. Такой Шерлок может и убить. — Наоборот, братец, хочу поговорить с ним о том, что ему не время впадать в самобичевание, а нужно сконцентрироваться на помощи. Услышав это, Шерлок спокойно удалился в свои чертоги. Политик отыскал Джона в гостиной. Тот маялся у книжной полки, разглядывая корешки книг, словно никак не мог выбрать нужную, а нужной-то тут и не было. От шагов политика он немного встрепенулся, однако и тень его не двинулась. Дурной знак. Но паниковать политик себе запретил. Да и с чего бы? Джон его всегда прекрасно понимал, можно даже говорить, что мужчины легко находили общий язык. Точнее, Слова находил Майкрофт, а Джон просто молчал или изредка вносил свои поправки и регламенты. Всех всё устраивало. Поэтому сейчас политик совершенно не ожидал, что Джон повернётся, посмотрит на него приторно-печальным взглядом, отчасти даже потерянным, словно он только что потерял весь смысл в своей жизни, и совершенно спокойно произнесёт: — Вы не понимаете эту схему, да? Политик даже не совсем понял: вопрос это был или утверждение. Однозначно отрицать очевидного он не собирался, но думал как преподнести доктору информацию о том, что некоторое время им нужно быть осторожней, чем прежде. — Да, — после небольшой паузы решился Майкрофт, — не буду скрывать от вас, что нас переиграли в этом бою. Но это ведь не вся война, верно? — Верно, — совершенно бесцветно отозвался Джон. — Может быть пройдём… — Нет. Прости, совершенно не хочу никуда проходить. Просто без промедления скажи мне, что я должен делать. Я итак облажался без инструкций, — с этими словами доктор вновь обратил свой взгляд к книгам на полке, словно всё ещё надеялся найти нужную, среди этой доброй сотни изданий. — Если кто-то здесь и «облажался», — кажется, Холмс немного поморщился от неизбежного использования просторечного выражения, — то это точно не ты. Слова мало утешили доктора. — Что делать? — Мои люди немного поработают в доме. Если нужно будет переехать в другой, то я вас лично перевезу. Скорее всего, будет безопасно. И вы останетесь, если захотите. Шерлок продолжит работу, а ты просто будь с ним. Джон молча кивает. Он не хочет говорить ничего. Майкрофт простоял ещё несколько секунд. Если ответа нет, то, скорее всего, его и не будет. Он понимал это слишком хорошо. Как политик. Как человек. Желая поскорее вновь увидеть брата и поговорить с ним о дальнейших действиях, Майкрофт удалился.***
Отыскать детектива получилось не сразу, и старший даже несколько раз задумался о том, что этот дом слишком многокомнатный. Благо кабинетов было не так уж и много. Майкрофт открыл очередную дверь ключ-картой. А вот и пропажа: Шерлок валялся на диване, но уже в другом кабинете. Голова свисала, а ноги находились на спинке диванчика. — Что за манеры? — брезгливо фыркнул политик. — Надеюсь, ты не имел тут кого-нибудь из задолжавшего правительства? — Шерлок, что за вздор, господи, — брезгливый тон такого серьезного брата внезапно повеселил Шерлока. Детектив скинул ноги и принял вертикальное положение. Политик же в это время вновь уселся за стол. В отличие от Шерлока, он совершенно не мог работать дома. В домашней обстановке отвлекало всё и сразу. Поэтому и пришлось оборудовать дома строгий кабинет. Диванчик там появился только по настоянию помощницы, которая свято верила (или успешно делала вид), что политик периодически на нём отдыхает. На самом же деле, диван начал использовать Грегори, а потом и они вместе (всего лишь несколько раз). — У меня есть мысль. — Странно, если бы у тебя её не было, — не удержался от колкости старший брат, — я слушаю. Не томи! — Что, если Джона на самом деле повели в беседку не просто так, но и не с целью убить. — Шантажировать тебя? Это было бы логично. — Нужно осмотреть ещё раз беседку. Знаю, что твои люди это уже делали, но теперь особенно важно осмотреть её на предмет средств связи. Я как раз работал с некоторыми документами. Устал. И, если бы Джон связался со мной, сказал, что его хотят убить, то… Мне бы потребовалось больше времени, чтобы спасти его, а за это время… — Или, по мнению похитителей, ты бы раскрыл им данные, — перебил брата политик, — они точно так думали. Им нужна информация от тебя. А информация была у тебя перед глазами. Это спутало бы мне карты. Повергло в некоторый шок. А ещё ты бы детально мог рассказать им наши планы и действия. Им ведь это нужно, братец. Детали… — Даже думать об этом не могу, — зажмурился детектив. Политик подошёл и присел около брата, приобнимая его за плечи. — Тебе нужно отдохнуть. Я вижу это, не спорь, Шерлок. Но пока ничего не могу сделать. Ты ведь понимаешь, что любое промедление может стоить минимум трёх жизней? — Конечно, — кивнул Шерлок, — раз уж твой мозг настолько затуманен сантиментами и мыслями о заднице одного отдельно взятого инспектора, о, я, так и быть, спасу нас всех. Услышав такую надменную речь, политик просиял. Шерлок не был бы собой, если бы не его сарказм, который сейчас тёк из его уст, точно мёд. В эту самую секунду политик чётко осознал, что никто не посмеет им помешать. Шерлок проработал почти сутки. Ему было привычно не спать, «зависать» в чертогах, решать какие-то задачи, развешивать по стенам их переменные. О еде и сне в этом доме забыли все. Даже Грегори предлагал свою помощь, искренне надеясь, что она не будет отвергнута. Но политик отказался, сославшись на то, что не сможет быть продуктивным, если рядом будет объект его неравнодушия. Он и сам не понял, что на него нашло. Грегори всё понял. Понял и решил для себя, что, когда политик вернётся, то его тело тут же отправится в ванную, наполненную тёплой водой, с капелькой масла и травами. Всё, как Холмс любит. И Грегори даже живо представил себе, как его возлюбленный будет сопротивляться, отговорки искать и что-то лепетать про работу, но нет! Бравый полицейский не станет даже слушать его! Джон, как любящий, но виноватый человек, старался быть рядом с Шерлоком. Однако его помощь была не нужна. Детектив даже от чая отказывался. О еде заикаться вообще не приходилось. Зато Политик с радостью пользовался услугами будущего родственника. Первыми словами Шерлока, когда он соизволил заговорить с «простыми смертными», были: — Хватит эксплуатировать Джона! Бывшему военному это польстило, что уж говорить. Он не без смущения заявил, что ему совершенно не в тягость принести Майкрофту чай, но Шерлок одарил его таким взглядом, что от любезности ничего не осталось. — Не ревнуй, братец, — отозвался политик, — я, между прочим, как и ты, тоже работал. Даже некоторые политические вопросы скинул на замов. Натворят они… — Уже натворили, — подцепил детектив конфету из пакетика, который привезла помощница политика. — Даже не сомневаюсь. Есть успехи? — Есть. Тебе и Джону нужно уезжать. Я разработал три сценария. Думаю, шпионы воспользовались одним из них. И тебе ни один не понравится. — Какой самый реальный? — Майкрофт сделал вид, что не услышал желание брата остаться и принять удар на себя. Он решил, что разберётся с этим позже, когда услышит основную информацию. — Попытаются ликвидировать нас. Они в панике. Особенно, если учесть, что ты глушишь любые сигналы. А мы уже давно никуда не выбирались. Даже ёжику понятно, что здесь кипит работа. — Не я глушу. Мои люди, — деловито поправил брата политик. — Итак. Твои люди. И преступники, — Шерлок даже соперников предпочитал называть именно так, что-то вроде профессиональной деформации, — сейчас паникуют. Слишком много событий для них. Да и ещё тот факт, что мы с тобой вместе. Они рассчитывали на то, что я вступлю в дело поздно, если твоя гордость вообще позволит меня допустить. Повелись на твою холодность. Идиоты. — Будь краток, брат мой, — недовольно фыркнул политик. Шерлок повернул голову к окну, на секунду политику показалось, что брат ненормально бледен, а кожа истончилась настолько, что видно узор капилляров. Но он отогнал дурные мысли: рядом Джон, а он уж точно не пропустил бы мимо внимания дурной внешний вид и болезненность. — Буду. У нас есть несколько часов. Нам нужно или решить эту проблему, или уехать. Решать тебе. Я бы попробовал решить. И у меня есть идея. Итак, если этот горе-охранник ещё жив, то тебе стоит допросить его лично. Упомяни… отца. Что-то связано с отцом. Он не просто мило болтал с Джоном. Он же жив? — с надеждой уточник Шерлок. — Да. Мои люди очень постарались. — Хочешь сказать, что у нас есть…исполнитель?! Это подарок! Какого чёрта ты молчал раньше? — Погоди радоваться. Жить он будет, но покончить с собой пытался. Как глупо с его стороны. Лишь выдал страх перед хозяином. — Глупо или нет, а это нам поможет. — Как и осложнит дело. Он ведь боится. Сделает всё, чтобы не добрались до заказчика. Или же… — Убить себя попытается во второй раз? — Да. Но мои люди не дадут. — Это всё, братец, пустые разговоры. Нужно действовать. Сейчас же! Пообещай ему защиту. Нет, не ему! Семье. — У него нет семьи, — на выдохе протянул политик. — У него есть семья! Есть! И никто о ней не знает. Скорее всего супруга где-то за городом. И деньги он передаёт наличкой. Проверьте банковские переводы, которые были сделаны 2-3 года назад. Если нет закономерностей, то проверьте тех, кому он отправлял деньги вообще. Между ними должна быть связь. Небольшой город, деревня. Они знают женщину, которая родила от этого человека. — Родила? — приподнял брови политик. — Именно. — Объясни. Шерлок закатил глаза: — Не будь идиотом! Ради чего ещё человек может пойти на опасную работу, зная, что в случае неудачи нужно ликвидировать себя? Любовь к себе исключаем. Он подставился и выходил на личный контакт с бывшим военным. Мать? Нет! Он затрагивал тему родителей с Джоном. Косвенно и кратко. А вот о детях никак не говорил. О своих. Стало быть, мы должны подумать, что у него нет детей, но это манёвр. Неумелый и глупый. Любовь к родителям предполагает желание остаться с ними и лицезреть их последние дни. У обычных людишек такая логика. Детям же стараются дать всё лучшее, продлить их жизнь путём собственной. — Хорошо. Что прикажешь делать? — Ммм, ты, братец, уже готов приказы слушать? — не смог пропустить мимо такие слова детектив, — прикажу найти эту женщину и повлиять на неё. А ещё доступно объяснить нашего «собеседнику», что мы готовы защитить или оплатить лечение, или что там вообще надо сделать его ребёнку. Думаю, что лечение или диагностика. И да, помни, что он был беден. Скорее всего, прошлые перевод были не настолько велики, если были вообще. Кстати, проверьте, не тратил ли он деньги на детские товары. Думаю, что это станет для него главным аргументом. Что там для детей нужно обычно… — Понял. Здесь останетесь? Политик не решился отдавать распоряжений, видя состояние Джона. Ему хотелось всё-таки перепроверить намерения детектива. Чисто технически некое подобие души у Холмсов было, как и сердце, но распоряжаться ими братья умели крайне скверно. Политик же до последнего не хотел верить в то, что брат готов оставить жить Джона, но погибнуть. Это глупо! — Да. Я останусь. Велик риск, что кто-нибудь решил совершить акт возмездия или запугивания, но я не пострадаю. Это фиаско. Сердце Майкрофта замерло от этих слов. Стало быть, брат на самом деле решил пойти ва-банк и стать живой приманкой?! — Дело твоё, братец. Я остаться не могу. Иначе эти идиоты всё развалят до основания. И, Шерлок, — лицо политика исказилось, словно он собирался шагнуть в бездну, — береги Джона. Он… — Я знаю, Майк. — Если знаешь, то должен понимать, что разбить его сердце приравнивается к убийству. Он не переживёт. Братья молчали, глядя друг другу в глаза. Первым не выдержал детектив: — Майкрофт, я буду осторожен. Тебе не придётся оплакивать меня. И Джона. Политик кивнул. Он достал телефон, написал Антее, что им нужна вторая машина, чтобы покинуть дом. Выбор оставался только за детективом: машина подъехала через пять минут, а водитель был предупреждён, что ожидание может занять сколько угодно.***
Деятельность кипела. Проверка контактов практически дала результат, когда раздался звонок на мобильный политика. В районе груди зародилось какое-то неприятное, липкое чувство. Антея ведь знает правила: она не должна звонить Холмсу, если тот очень занят. Значит… — Что с Шерлоком?! — он даже не пытался скрыть волнение, отбросил все приличия и холодность. — Жив. Взрыв. — сообщила помощница, — машина вас ожидает.