Маскарад: Дневник охотника

Десять стрел на десяти ветрах, Лук, сплетенный из ветвей и трав, Он придет издалека, Меч дождя в его руках. (Б.Г. — Десять стрел) — По-прежнему ничего? — Как сквозь землю провалились, — Герман пожал плечами. — Может, мы их спугнули? С того дня, как неизвестная тварь убила двух охотников и попала в кадр, прошло больше недели. И все это время людоедов безуспешно искали, но те словно провалились под землю. Хотя, может быть, так оно и было? Кто знал, что находится под этим тихим городком или в его окрестностях? Я знал, что вампиры, когда дело доходило до создания убежищ, могли оказаться гениями маскировки. Даже шабашевцы не стремились выставлять свои логова напоказ… Все это время мы, как выразился Аббат, учились терпению и дисциплине. Тогда, несколько дней назад, учитель вызвал нас «на ковер» и сообщил, что с этого дня мы отправляемся на городскую базу. Каждый день нам предписывалось патрулировать улицы города. Но если не проштрафившиеся в отличие от нашей троицы Стефан и Гаррет вместе с одной из групп обходили все подозрительные места и даже участвовали в ночных вылазках, то для меня, Дерека и Лоры все это пока что было под запретом. Поэтому мы бродили по улицам, держась подальше от потенциально опасных мест, да еще и под присмотром Хирта. Признаться честно, я не понимал, зачем все это и какая от этого польза делу, но молчал. Учился дисциплине. Смеркалось. Из маленького запущенного сквера на пересечении двух улиц была хорошо видна словно пылающая полоса над горизонтом. Еще немного — и солнце скроется окончательно. И тогда настанет время ночных созданий. — Темнеет, — я против воли почувствовал, как мое сердце учащенно забилось. Это не было страхом — скорее, азартом. И вместе с тем я прекрасно понимал, что на сегодня мы не у дел. Герман вздохнул. — А мы вместо настоящего дела бродим по улицам. И если с вами все понятно, то я-то в чем провинился? — несмотря на шутливый тон, охотник выглядел раздосадованным. — Впервые вижу, чтобы кто-то добровольно рвался на рандеву с монстрами, — недоверчиво хмыкнул Дерек. Из-за поворота показалась о чем-то безмятежно болтающая молодая парочка, и мы поспешили замолчать. Своим видом наша четверка вряд ли могла привлечь лишнее внимание — просто компания из молодого парня и трех подростков. Но вот наши разговоры точно не были предназначены для ушей непосвященных. Нельзя забывать, какую охоту на охотников устроил пару лет назад неизвестный враг. Любой прохожий на улице мог оказаться осведомителем вампиров или иных порождений ночи. Да, мы четверо — всего лишь Терциарии да охотник, который сам вчерашний Терциарий. Но, разобравшись, что мы вовсе не мирные обыватели, слуги вампиров легко сядут нам на хвост и найдут других — а заодно и городское убежище. И тогда бойня повторится — и, вполне возможно, уже с гораздо более плачевными для нас последствиями. Может выйти и так, что Ценакулум Франции окажется полностью уничтожен. Дождавшись, когда прохожие отойдут достаточно далеко, чтобы не подслушать ненароком лишнего, Хирт, слегка улыбнувшись, произнес негромко: — Потому что в этом и есть наше служение. Не только Всевышнему и Обществу, но и всем людям. Каждое упокоенное чудовище — это множество спасенных жизней. Скольких невинных людей в этом городе уже растерзали эти бестии? И сколько еще погибнет, если мы не разделаемся с убийцами? Его слова совершенно не вязались с выражением лица — это по-прежнему была печальная полуулыбка. — У той девушки скоро должна была состояться свадьба, — почти прошептала Лора, глядя куда-то вдаль. — Она просто жила, любила и ни о чем не подозревала… Зачем она только пошла куда-то ночью? Герман кивнул ей: — Вот именно. Простые обыватели даже не знают, сколько в этом мире опасностей. Затем мы и нужны — чтобы предотвратить хотя бы часть подобных трагедий. Поэтому я не хочу отсиживаться в сторонке. Одна окончательно сдохшая тварь — минус несколько страшных смертей и сломанных жизней. Каждый из нас вносит свой посильный вклад в это дело. Я не знал, как Герман Хирт стал одним из нас. Сам он об этом не говорил. Я не спрашивал. Понимал, что история, скорее всего, не из веселых. Наверно, каждый из наших знал, что охотники в основном появляются в результате трагедий. Кто-то, конечно, является потомственным истребителем нечисти. Иногда верными оказываются и первый, и второй вариант разом — как, например, это вышло в случае со мной. Подобные воспоминания лучше не тревожить. Такая убежденность, как у Хирта, вряд ли могла возникнуть на пустом месте. Я невольно вспомнил собственную историю. Потом подумал об Элизабет Бриджис и вампирах-убийцах, в уничтожении одного из которых принял участие я сам. Да, с точкой зрения Хирта нельзя было не согласиться. Хотя я не мог желать схваток с ночными тварями столь же яро. Но, может быть, столкнувшись еще с рядом подобных случаев, смогу. — Скоро совсем стемнеет, — чуть нахмурился Герман. — Пора возвращаться. Очередной вечер выдался на редкость мирным. Я меланхолично наблюдал сквозь зарешеченные окна за тем, как темнеет небо. Ночь для большинства людей — всего лишь время отдыха и темноты. Не тьмы. Простым обывателям неведомо, что ночь — время не-мертвых. Ночь — это время охоты обитающих во тьме чудовищ. И время нашего служения Господу и человечеству. Тени сгустились за окном, там, где в ветреную погоду стучали по стеклу сквозь решетку узловатые ветви старого дерева. Эти звуки щекотали нервы, напоминая о старинных легендах, в которых вампиры заглядывали в окна, уговаривая будущих жертв впустить их в дом… И десяти минут не пройдет, как окончательно стемнеет. Кому-то предстоит в эту ночь биться с демонами, пока мы отсиживаемся здесь, в безопасном месте. Точнее, более-менее защищенном убежище. Даже дневные охоты опасны. Случившееся несколько дней назад — лишнее тому подтверждение. Что уж говорить о ночных?.. Я отвернулся от окна, окинув взглядом своих друзей. Стефан и Гаррет, тоже вернувшиеся, играли в карты. Похоже, они ничему не учатся. Пару раз они уже получали за это от учителя, и хоть бы что. Вот, снова сидят, играют. Стефан так один раз уже продул новенький швейцарский нож. Потом, правда, отыграл обратно. Дерек, как и почти всегда в свободное время, возился с оружием. Лора, устроившись в старом потертом кресле, читала книгу. Мирная картина — если бы не думать о том, что она может оказаться разрушена в любую секунду. Я покачал головой. Надо и мне последовать примеру товарищей. Учитель часто говорил, что дурные мысли в голове от безделья и что пустые размышления о вечном нисколько не полезны. Пожалуй, самое время найти себе занятие. — Я тут вспомнил, — Гаррет, отбросив карты, подтянул к себе свой рюкзак. — Мы же на ближайшие пару часов здесь все равно одни, Хирт и тот свалил, а на этаже есть видеомагнитофон. Для дела его сейчас все равно некому использовать… — Ты чего задумал? — Дерек подозрительно прищурился, отложив ружье. Лора, подняв глаза от книги, тоже уставилась на брата. СтаршийСаммерайл, подмигнув, достал из рюкзака видеокассету без этикетки. — Одолжил у одного знакомого, — пояснил он. — Это один боевик о бравом страже порядка, который мстит за свою семью на фоне разваливающегося мира*. Думаю, самое то, чтобы скоротать унылый вечер, а? Я задумался. С одной стороны, я всерьез опасался возможного взыскания, если мы попадемся. С другой… Фильм — это всего лишь фильм, и хотя бы небольшого развлечения вроде просмотра боевика очень не хватало. Мы ведь все же не удалившиеся от мира затворники, застрявшие в Средних Веках. — Нас уже едва не застукали, когда мы смотрели тот ужастик про Чужого, — напомнила Лора, явно разделявшая мои опасения. Дерек, занявший сторону Гаррета, пожал плечами: — Но ведь не застукали же… — И мы, в конце концов, смотреть собираемся не на какие-нибудь непотребства, — включился в разговор Стефан, и я понял, что мы с Лорой остались в меньшинстве. Точнее, нет, я не остался. Стефан и братья Саммерайл все равно пойдут смотреть фильм, так что же мне, скучать в стороне? Ну, уж нет! — Серьезно, ребята, мы же ничего против правил не делаем. И потом, без риска жизнь скучна. Не будем же мы рисковать только по профессии? — друг подмигнул. Что ж, похоже, унылый вечер на сегодня отменялся. Несмотря на наши с Лорой опасения, мы не попались и успели досмотреть фильм и спрятать кассету раньше, чем в убежище вернулись остальные, включая учителя. Везение, не иначе. Впрочем, Стефан прав — разве можно назвать просмотр фильма чем-то, заслуживающим порицания? Да, старшее поколение во многом не одобряло современную массовую культуру, но разве когда-нибудь бывало так, чтобы старшие одобряли действия и вкусы молодежи? А старые ханжи и зануды в верхушке Общества когда-нибудь закончатся. Может, их всех разобьет паралич после знакомства с какой-нибудь очередной «дьявольщиной». Вернувшиеся с прочесывания окраин охотники выглядели хмурыми — вроде как, снова никаких следов, сплошная потеря времени. Учитель выглядел уставшим и раздосадованным. Видимо, все складывалось еще безрадостнее, чем считали мы. Впрочем, кто бы еще рассказывал новичкам все детали. Аббат отправил часть людей обратно на базу. Тех охотников, что прибыли вместо них в город, он проинструктировал перед ночной охотой, в приказном порядке велев группам не разделяться. Кем бы ни были таинственные людоеды, с ними лучше не сталкиваться втроем, вдвоем и, тем более, поодиночке. По обрывкам разговоров я понял, что, несмотря на отсутствие следов, кровавая жатва не прекращалась — в овраге за чертой городка сегодня ближе к вечеру снова нашли человеческие останки. Для опознания там осталось слишком мало, но побывавшая на месте Моник Ламберт сообщила, что это явно мужчина и погиб он не меньше трех дней назад. — Эти гадины что, летают? — со злостью выпалил один из прибывших с базы охотников. — Как они умудряются не оставлять следов? — Дождь, — просто ответил учитель. — Пару дней назад ливень смыл все следы. Тот, кто их направляет, чертовски хорошо умеет прятаться. Я переглянулся с Дереком и Стефаном. Должно быть, ситуация гораздо серьезнее, чем она выглядела изначально. Несмотря на обманчивое спокойствие этой ночи, спать я не хотел. Может, потому, что мои нервы были на пределе из-за понимания того факта, насколько обманчива иллюзия безопасности в убежище. А может, из-за вынужденного бездействия. Какой бы опасной ни была охота на терроризирующих городок монстров, мне не нравилось оставаться в стороне, пока другие занимаются важным делом. С другой стороны, я не Хирт и к чудовищам в зубы не рвался. Четырехэтажное здание с чердаком и двускатной крышей, пожалуй, было самым высоким в этом городишке — по крайней мере, сверху можно было рассмотреть большую его часть. Неплохое место для того, чтобы скоротать часть ночи и почувствовать себя сколько-нибудь причастным к делу. Самообман, конечно, но все лучше, чем изводить себя невеселыми размышлениями. Хотя, что можно разглядеть в темноте? И даже от прихваченного с собой на всякий случай бинокля вряд ли будет толк. Ветер шумел в кронах деревьев, одно из которых росло почти вплотную к нашему убежищу. Естественно, братья позаботились о том, чтобы никакая тварь не имела возможности перепрыгнуть с него на крышу или пролезть на чердак. Пожалуй, только на чердачных окнах и не было решеток. На все прочие окна они были установлены прежними владельцами здания, и все еще оставались крепкими. Но если бы наши решили установить решетки и на крошечных чердачных оконцах, это могло бы вызвать подозрения. Конечно, горожане бы просто удивились, каким чудакам понадобилось тратить время и деньги для перекрытия окон, куда все равно не пролез бы человек. А вот вампиров и их слуг это могло бы насторожить и привлечь лишнее внимание к убежищу. Закладывать окна наглухо не стали по одной простой причине: чердак мог также быть хорошим наблюдательным пунктом или снайперской позицией. Не всем же, как мне, от скуки маячить на крыше, в Обществе есть и умные люди… Я наглухо застегнул воротник куртки, скользнув взглядом по огонькам фонарей и окон. И почему это место зовется городом, если его можно целиком охватить взглядом с этой крыши? Деревня, просто большая деревня, откуда многие стремились уехать. Кто знаем, может быть, даже не зная всей правды, они чувствовали опасность, давно пустившую корни в этих местах?.. Но что это? К северу, там, где темный язык леса глубоко вдавался в городскую окраину, что-то мигнуло. Источник света, принятый мной первоначально за уличный фонарь, чуть увеличилось в размерах и шевельнулось. Я напрягся. Что там? Понимая, что, скорее всего, это всего лишь человек с фонариком, я, тем не менее, не мог сдержать азарта. Что, если нет? Тем более, на фонарь это свечение, если разобраться, не очень-то походило. Слишком уж бледное. Я поднес к глазам бинокль и всмотрелся в темноту. На несколько секунд я потерял странный свет из виду, но обнаружив, резко выдохнул. Теперь я видел, что это не окно, не фонарь и не иной мирный источник света. Там, между стволов деревьев, по воздуху плыл сгусток мягко светящегося зеленоватого тумана. Рядом были только силуэты деревьев — хотя, что я мог разглядеть во тьме? Светящийся шар пульсировал, словно в такт ударам чьего-то сердца. Он передвигался медленно, чуть подаваясь из стороны в сторону, как будто что-то искал, и у меня невольно возникла ассоциация со зверем, вынюхивающим жертву. Но я совершенно не понимал, что именно вижу. Призрак? Что-то не слишком похоже. Или нет? И вдруг сгусток, перестав шарахаться из стороны в сторону, замер, а затем резко изменил направление, увеличив скорость. — Что за?.. — слетело с моего языка против воли, пока я продолжал отслеживать путь призрака. А тот вновь замедлился, влетая на задний двор частного дома. Пролетел сквозь ветви дерева, вновь замер, будто осматриваясь, и… нырнул в приоткрытое окно второго этажа. Я, едва не выронив бинокль, вскочил, и, нащупав в кармане ключ от чердака, бросился к спуску в здание. Аббат в этот час тоже не спал — я обнаружил его на первом этаже, внимательно изучающего карту окрестностей. Увидев запыхавшегося меня, столь бесцеремонно нарушившего спокойствие, он резко обернулся, потянувшись к оружию. — В чем дело, Грюнфельд? — коротко спросил он. — Учитель!.. — начал я, хватая ртом воздух. — Там, в городе… — Отдышись, — посоветовал наставник. — Что-то случилось? Учитель в этот момент являл собой воплощение спокойствия, но если смотреть внимательнее, можно было заметить, что он подобрался, словно почуявшая добычу гончая. Аббат готов был немедленно действовать, если возникнет необходимость. — Похоже, что да, — более-менее выровняв дыхание, ответил я. — Я был на крыше. Наблюдал за окрестностями, — заметив, как наставник неодобрительно нахмурился, я поспешил продолжить: — На севере города, где частные дома граничат с лесом, я видел какой-то шар света. Он двигался так, будто что-то искал, а затем ускорился и влетел в окно одного из домов. На несколько секунд повисла тишина. Я не знал, о чем думал учитель — возможно, он размышлял над тем, отчитать меня за самодеятельность или же похвалить за бдительность. — Ты запомнил, где его видел? — спросил, наконец, Аббат. Я кивнул: — Да. — Сможешь показать? — в ответ я снова кивнул. — Отлично. Идем. — Вон там, — указал я, когда мы поднялись на крышу. — Из тех, за которыми начинается лес, пятый от перекрестка. — Это где дерево возле окон? — уточнил наставник. — Вижу. Ты точно уверен, ученик, что видел не фонарь или что-то в этом роде? Я отрицательно мотнул головой: — Уверен, что нет. Я рассмотрел его в бинокль, насколько было возможно. Это просто чертов шар из светящегося тумана! Я подумал еще, что это призрак. Аббат выглядел немного озадаченным. Находить какое-нибудь обыденное объяснение тому, что я видел, или называть меня лжецом он не спешил. Да и среди нас как-то не принято было развлекаться путем подобных розыгрышей. — Возвращаемся, — скомандовал наставник. — Не стоит здесь светиться. И, — господин Кросс пристально посмотрел на меня, — лучше иди отдыхать, а не торчи на крыше у всех на виду. Среди ночных тварей немало таких, что без труда лазают по стенам. Отдохнуть все же не случилось, и в этом оказался виноват я сам. Уже спускаясь, я наткнулся на Гаррета и Стефана. Видимо, им тоже не спалось, и, услышав шум, они решили узнать, в чем дело. — От кого ты там драпал? — подтвердил мою догадку старший Саммерайл. Я хмыкнул: — Не от кого, а за учителем. Я видел какую-то непонятную штуку, похожую на призрака. — Здесь? — не поверил Стефан. Я мотнул головой: — Нет. С крыши. В стороне от нас, — и перевел тему: — А где Лора и Дерек? Гаррет хмыкнул. — Не знаю насчет Лоры, но мелкий дрыхнет, как убитый. Разговор прервал спустившийся чуть позже Аббат: — Раз вам нечего заняться — займетесь делом. Давайте за мной, — он поманил нас жестом, направляясь на первый этаж. Оказавшись в комнате, где я разыскал его десятком минут ранее, наш наставник указал на карту, а затем на несколько листов, испещренных какими-то записями. — Адреса? — вперед сунулся Стефан. Учитель в ответ усмехнулся: — Это, раз вам интересно, места, где были обнаружены растерзанные трупы, начиная с конца девятнадцатого века. Не так часто, чтобы бить тревогу, но если в целом… — он не договорил, смерив нас красноречивым взглядом. — То есть, таким образом можно попытаться выявить закономерность? — не слишком уверено спросил я. Наставник одобрительно кивнул: — Верно, если все эти случаи — вина одних тварей. А теперь, — он кивнул на подставку с канцелярскими принадлежностями, — за дело. Пока мы разобрали маркеры и исписанные неровным почерком архивариуса листы, Аббат связался по рации с одним из братьев, ушедших на ночную охоту: — Джон, прием. Это Кросс. Спустя секунду сквозь шипение и треск донесся уверенный голос: — Да, сэр? — Твоя группа сейчас в северной части города, верно? — Так точно. Прикажете обследовать определенное место? — Да. Немедленно бери свою команду и отправляйся… — наставник задумался, прикидывая адрес, после чего, взглянув на карту, назвал улицу и ориентиры, по которым можно будет найти нужный дом. «Да, — невольно подумал я, втыкая флажок в карту возле кладбища, где в середине двадцатых было найдено разорванное на куски тело десятилетней девочки, — точный адрес определить было проблематично…» — Не спешите ломиться в дверь, — напомнил Джону учитель. — Может быть ложная тревога. В таком случае, ты знаешь, что делать. Доложи о результате, как только проверишь место. — Есть, — коротко, по-военному, ответил охотник. — Конец связи. Снова воцарилась тишина. Учитель погрузился в изучение каких-то записей, пока мы измывались над картой. Спустя примерно вечность я мысленно порадовался тому факту, что архивариус брат Андреас делал записи на английском языке. Для меня он стал почти что вторым родным языком, а вот с французским пока что дела обстояли хуже. Я мог более-менее бегло объясняться и понимать сказанное, но на этом мое знание языка заканчивалось. Впрочем, как я успел заметить, не только у меня. Обитатели Ценакулума Франции — то еще интернациональное сборище. Красные бы одобрили, наверно. Рукописные строчки уже расплывались перед глазами, когда затрещала рация учителя. Вскинувшись, я навострил уши. Мои друзья тоже разом оторвались от списка адресов и карты. — Сэр, это Джон Стейкер, — послышался голос охотника, которого учитель отправлял обследовать дом, где побывал призрак. Или не призрак — моих знаний не хватало, чтобы понять, что это было. — Вы проверили тот дом? — Да, сэр. Мы нашли два трупа и никаких следов борьбы, — он замолчал ненадолго, словно подбирая слова. — Сэр, здесь… Вам стоит взглянуть лично. Я не могу понять, что это было. — Понял, — Аббат кивнул, пусть собеседник и не мог его видеть. — Ничего не трогайте там и, по возможности, не привлекайте внимания соседей. Я сейчас буду. Это ясно? Отлично. Отложив рацию, учитель внимательно посмотрел на нас. — Пойдете со мной, — произнес он. — Пора вам учиться работать как положено. До аккуратного двухэтажного коттеджа на окраине мы добрались быстрее, чем за двадцать минут. На первый взгляд, присутствия наших соратников поблизости не наблюдалось, но как только мы подошли ближе, из тени под растущим перед домом старым дубом шагнула тень. Я потянулся было к рукояти кригмессера, но опустил руку, разглядев, кто это. — Сэр, Моник здесь, — сообщил рослый худощавый мужчина в полувоенной одежде. Теперь я его узнал — Джон командовал кондотьерами. В старые времена так назывались командиры отряда наемников, но у нас в Обществе Леопольда в наше время так звались пошедшие к нам на службу бывшие военные. Я видел предводителя отряда на базе несколько раз, но не знал имени. Что ж, бывшие военные, став частью Общества Леопольда, неплохо справлялись с нечистью. — Она тоже ничего не понимает. — Ясно, — наставник кивнул. — Идем. — Не здесь, — предостерег Стейкер. — Через заднюю дверь, меньше шансов, что нас заметят. «А так не заметят, то ли?» — мелькнула в голове мысль. Джон первым направился к дому, мы последовали за ним. Еще в убежище мне хотелось поучаствовать в деле, но с каждым шагом моя решимость улетучивалась. Стейкер говорил о трупах… Перед мысленным взором предстали растерзанные тела, которые изучала Моник Ламберт. Против воли я почувствовал, как к горлу подкатил горький комок. Я не раз видел смерть и изуродованные трупы — пожалуй, гораздо больше, чем положено было видеть человеку в возрасте шестнадцати лет. Только легче от этого не становилось. Ветер усиливался, скрипя ветками дерева, растущего вплотную к дому. Того самого дерева, сквозь крону которого светящееся нечто пролетело к окну. Я поднял голову. Старая яблоня, с толстым корявым стволом и узловатыми ветвями. И, надо же, на них еще немало яблок, хоть они и не выглядят уже особо съедобными. — Видели здесь что-то? — меж тем осведомился учитель. Джон мотнул головой: — Ничего, не считая покойников. Разве что, — он нахмурился, — в доме идеальный порядок, никаких следов борьбы. Мы обшарили дом от подвала до чердака и территорию рядом, но никого не нашли. Но одно можно сказать определенно — это точно по нашей части. — Может, стоит просто скинуть на этот городишко атомную бомбу, — тихо, сквозь зубы, пробормотал Гаррет. — Здесь настоящий парад разнообразных тварей и множество способов подохнуть на любой вкус… Я ткнул его локтем в бок, бросив быстрый взгляд в сторону Аббата и командира кондотьеров. Те то ли не услышали реплику Гаррета, то ли сделали вид, что не услышали. Но, что и говорить, старший Саммерайл был в чем-то прав. Тихий городок неподалеку от базы истребителей нечисти постоянно подкидывал последним работы. Чаще всего — в виде изувеченных тел. Что ж, хорошо, что с нами нет Лоры. Если подумать, то, скорее всего, младшие Саммерайлы неспроста не явились, когда я поднял шум. Скорее всего, их не пустили сработавшиеся, несмотря на разногласия, Гаррет и Стефан. Эти-то двое в нашей команде старшие и уже не раз участвовали в настоящих охотах. Вот и обзавелись привычкой командовать и думать за всех нас. Дерек и Лора — самые младшие, и дело с таинственными людоедами — первое настоящее в их практике. Ну, а я… Я — где-то посередине. Вроде, всего на год младше Стефана и на два — Гаррета, пару раз участвовал в серьезных вылазках и один раз послужил приманкой для одичавшего вампира… Но вместе с тем я совершал кучу ошибок, а мой недавний прокол и вовсе заставил учителя считать, что я еще не готов для охот. С досады мне очень захотелось пнуть от души подвернувшийся камушек. Этот импульсивный порыв я все же сдержал. Я охотник, и сейчас я участвую в деле, а значит, должен быть хладнокровен. Если я не научусь держать себя в руках, истребителя нечисти из меня не выйдет. И долгой жизни не выйдет тоже. Видите, учитель? Я все-таки учусь терпению. Между тем мы обошли дом, остановившись перед дверью, ведущей в маленький ухоженный сад. Джон потянул за ручку, и дверь бесшумно распахнулась. В коридоре за дверью стоял один из бойцов Общества, державший руку на кобуре на поясе. Наверняка еще как минимум один часовой наблюдал за обстановкой снаружи. Естественно, я его не видел по пути — все же бывшие профессиональные военные, ныне работающие на современную Инквизицию, не законченные идиоты, чтобы светиться у всех на виду. — На второй этаж, — сразу пояснил командир кондотьеров, пройдя мимо часового к лестнице. Ступеньки чуть скрипели под ногами. Хоть дом изнутри и был обставлен довольно скромно, сразу было заметно, что хозяева содержат его в отличном состоянии. Содержали… При этой мысли я ощутил острый укол сожаления. Странно и горько находится в доме, хозяев которого уже нет в живых… А ведь еще этим вечером они даже не подозревали о том, что могут стать жертвами непонятной твари. В последнем сомневаться не приходилось: Джон Стейкер прямо сказал, что дело по нашей части. Мог ли тот странный свет убить людей, проживавших в этом доме? Если подумать, что еще могло? Только вот что это за тварь была? И… Я ведь видел ее приближение! Получается, мое бездействие погубило кого-то. Но, если подумать, что я мог сделать в тот момент? Метнуться через половину городишки, чтобы спасти этих несчастных? Все равно бы не успел. Все, что оставалось — сообщить другим, и это я сделал. Но если бы я сказал учителю раньше, как только заметил странный свет среди деревьев… Я на секунду зажмурился и резко выдохнул. Нет. Что сделано, то сделано, произошедшее уже не исправить — так какой смысл в этих «если бы»? — Осторожно! — резко выдернул меня из размышлений голос Стефана. — Смотри под ноги! — Черт, — я отшатнулся назад, глядя на нечто темное, на которое едва не наступил. Сперва мне показалось, что это просто груда тряпья. Мгновением позже я сообразил, что это собака. Правда, мертвая. Честно говоря, в собаках я совершенно не разбирался, и потому определить, какой она была породы при жизни, я не смог. А может, виной тому были плохое освещение и собственно, состояние тела животного. От него в прямом смысле остались кожа да кости. — Твою-то мать… — тихо протянул Гаррет. — Хозяева что, сделали из своего питомца мумию? — Гаррет, — пугающе спокойным на фоне происходящего тоном вмешался Аббат, — если тебе нечего сказать по делу, помолчи. Саммерайл как-то неопределенно повел плечом и опустил взгляд: — Виноват, учитель. — Джон, — продолжил господин Кросс, — это то, о чем ты говорил? — Да, сэр. С хозяевами произошло то же самое. На несколько секунд воцарилось молчание, в котором мы прошли по узкому коридору, остановившись у дверей комнаты. Прикинув ее расположение в уме, я сообразил, что именно в ее окно и влетел тот сгусток хищного света. Что же это за тварь, способная так быстро оставлять от жертв лишь иссушенные оболочки? Если только тела не лежат здесь уже некоторое время… Вот только все это не похоже на совпадение. Я совершенно не был уверен в том, что хочу идти дальше. Пришлось призвать на помощь все мое пока что не слишком совершенное самообладание. Деваться некуда, нужно следовать за учителем. В комнате… на первый взгляд, было не так уж жутко. Если не смотреть на двуспальную кровать, на которой лежали два человека. Два тела. Осматривавшая их Моник обернулась к нам. — Эмерик, — ее лицо выражало недоумение, тревогу и скорбь, — пока могу сказать одно: я не могу предположить, что это было, но это точно по нашей части. Насколько я успел заметить, Моник всегда предпочитала не ходить вокруг да около, а переходить сразу к делу. — Ты уверена, что они не лежат здесь уже какое-то время? — на всякий случай уточнил учитель, подходя ближе. Я шагнул в сторону, пропуская товарищей. Несмотря на то, что мне уже доводилось видеть останки жертв ночных тварей и в худшем состоянии, видеть погибших хозяев дома не хотелось. Накатывали горечь и иррационально чувство вины. Как будто я мог что-то сделать, но не сделал. Но умом я понимал, что предотвратить трагедию у меня бы все равно вряд ли вышло. Может, к числу жертв прибавились бы еще и наши, отправившиеся выяснять, в чем дело… Самовнушение работало плохо. — Уверена, — ответила между тем Моник. — Я… я знала хозяев. Не сказать, что хорошо, но сегодня днем я их видела. И я не понимаю, что их убило. Никаких следов борьбы, и тела целы, разве что из них, похоже, вытянули даже не только кровь, а вообще все жидкости. Я никогда не слышала о подобном. — Я тоже, — ответил наставник мрачно. — Это первый такой случай в моей практике. Пока они говорили, я осторожными шажками сместился к приоткрытому окну. Воздух в спальне мне показался до невозможности тяжелым и спертым, глотнуть бы свежего воздуха, хоть немного! Сквозняк, тянущий из окна, быстро меня отрезвил, и я словно только сейчас почувствовал, что в доме довольно холодно. Невольно я бросил взгляд за окно, на ветви, где еще висели плоды… Плоды! — Учитель!.. — позвал я севшим от волнения голосом. — В чем дело? — Аббат, выпрямившись, приблизился к окну. — Яблоки, — только сказал я. Наставник сначала непонимающе нахмурился, а затем вскинул брови: — Действительно, первый случай в моей практике. Часть плодов превратились в сморщенные высушенные мешочки — и теперь я был уверен, что именно там, где сквозь ветви пролетел шар-убийца. Аббат не стал отдавать приказа прочесывать лес. Это было вполне понятно — мы не знали, с чем имеем дело и как с этим бороться. Даже того, как от этого можно было защититься. Тем не менее, учитель велел наблюдать за окрестностями внимательнее, пока он с группой внимательно осматривал дом в поисках хоть каких-то зацепок. Задний двор был просто идеально предназначен для проникновения на территорию какой-нибудь потусторонней мерзости: за невысокой, по большей части, декоративной оградой начинался лес. Если бы хозяева знали хотя бы часть того, что известно нам — попытались бы они хоть как-нибудь укрепить свое жилище? Или предпочли бы переселиться в менее уязвимое место? Хотя совсем безопасных мест не бывает. Даже к нам на базу вполне может пролезть враг. Ну, а хищный свет, похоже, стал неприятным сюрпризом не только для меня. И почему всяких тварей так и тянет в эту глухую провинцию?.. — Смотрите! — вдруг произнес один из наблюдателей, указывая в темноту. Я пригляделся, но ничего не заметил… Нет! Через секунду в лесу что-то шевельнулось. — Внимание! — тут же произнес один из охотников в рацию, опустив тепловизор. — Неопознанное существо в лесу позади дома. Величиной больше человека, но, судя по температуре тела, вампир или иная нежить. — Продолжайте наблюдать, — через пару секунд послышался голос Аббата. — Но постов не покидайте. — Есть! Я замер, потянувшись к оружию, хоть и знал, что меня не отправят в бой, даже если бродящую в темноте тварь будет приказано уничтожить. Оставалось только учиться терпению и наблюдать, пока все остальные занимались настоящим делом. В этот момент я ощутил себя бесполезным. С одной стороны, это было обидно — в конце концов, я уже участвовал в настоящем деле! С другой, достаточно было вспомнить, чем это дело для меня закончилось. О том, что произошло в поместье ЛаКруа, вспоминать было тяжело. Несмотря на мою не слишком эмоциональную и порядком заторможенную реакцию в первые дни, я до сих пор не мог принять случившиеся. Я не позволял себе лишний раз вспоминать. Если думать о той роковой ночи, появлялось дикое желание просто кричать в голос и месить стены в ярости и надежде, что физическая боль заглушит ту, что в душе. И, если разобраться, мне тогда просто повезло выжить и сбежать. Если же за второй раз счесть охоту на спятившего каитиффа… Пожалуй, я не справился бы в одиночку, да и план поимки вампира был придуман Элизабет. Мне еще только предстояло стать охотником — и я никогда им не стану, если не научусь, наконец, терпению. — Движется вглубь леса, — между тем сообщил наблюдатель с тепловизором. — Кажется, оно заметило нас… Раньше, чем он договорил, справа послышался треск кустарника. Легко преодолев живую изгородь, что-то темное и быстрое ворвалось в сад. Я успел вовремя обернуться, но так и не понял, как так вышло, что кригмессер оказался у меня в руках. Я шагнул вперед, одновременно с этим нанося широкий удар, но тень метнулась в сторону, вскарабкавшись на крышу дома. Щелкнула тетива арбалета, но пришелец и в этот раз увернулся. — Тревога! Враг! Монстр легко, почти изящно перемахнул с крыши дома на гараж и замер на миг, сохраняя идеальное равновесие. Теперь на него падал свет фонаря, и я смог рассмотреть его как следует. Строением тела он напоминал передвигающегося на четвереньках высокого, но очень худого человека. Только его ноги явно имели дополнительный сустав, а челюсти выдавались вперед и были оснащены острыми треугольными зубами, в таком освещении казавшимися металлическими. Когти на передних конечностях выглядели не менее устрашающе. За спиной бился длинный шипастый хвост. Все это я успел разглядеть за несколько секунд перед тем, как тварь снова прыгнула, на какой-то момент исчезнув из поля зрения. Я впервые видел подобное существо и первым делом подумал об Извергах. Вампиры из клана Цимици, как говорили, были наделены способностью, позволявшей им создавать из пленников или своих же слуг ужасающие машины смерти. Но вот старшие товарищи знали куда больше, чем я. — Асанбосам! — выкрикнул один из наблюдателей. В дверях уже показался учитель с обнаженным кригмессером. Монстр, зашипев, отпрыгнул в сторону, бросившись в сторону улицы. — А, дьявол!.. — ругнулся Аббат. — Не дайте ему сбежать в город! И в этот момент за спиной послышались треск и болезненный вскрик. Я стремительно обернулся и метнулся на звук, не думая. Кто-то из наших в беде! Так и оказалось: пока один монстр отвлекал нас, второй подкрался сзади и теперь, повалив одного из бойцов, оттаскивал его в сторону. По иронии судьбы, я оказался ближе всех — и не стал медлить. Перемахнув через изгородь, я кинулся к месту схватки. — А ну, отвали от него, урод! Первый удар был колющим, нацеленным в грудь монстра, полосующего когтями сбитого с ног охотника. Я не рассчитывал убить тварь на месте или хотя бы серьезно ее ранить — мне нужно было просто отвлечь ее, заставить бросить жертву. Так и вышло: кончик клинка лишь скользнул по плечу отшатнувшейся нечисти. Монстр свирепо оскалился и бросился на меня. Краем глаза я заметил еще двух бойцов, бегущих к нам со стороны дома. Но наблюдать за обстановкой было некогда: монстр полностью переключился на меня, и теперь оставалось только уворачиваться, стараясь не угодить под удары когтей. Пока что получалось, но и шанса контратаковать эта тварь мне не давала. Отступая под яростным натиском, я попятился через росшие позади меня кусты… …И вдруг почувствовал, что теряю равновесие. От неожиданности я разжал руки, выронив кригмессер, и завалился назад. Овраг! Черт, здесь же должен быть огромный овраг! В мгновение ока тварь осталась где-то наверху, а я едва успел сгруппироваться, чтобы не свернуть себе шею. Не напороться бы еще не кригмессер. Какое-то время меня тащило по склону — несколько раз я ударился о камни и корни деревьев, прежде, чем упал в воду. Я резко сел, несмотря на то, что все тело пронзила резкая боль. Холодная вода немного привела меня в чувство, да и тварь не станет дожидаться, пока я приду в себя. Так что я почти заставил себя рывком подняться на ноги и осмотреться. Монстра рядом пока что не было видно, но ему наверняка не составит труда спуститься следом за мной. Нужно было выбираться… Подняв свой кригмессер со дна мелкого ручья, я поднял голову. Склон здесь был слишком крутой, значит, придется искать обходной путь… Асанбосам. Кажется, так назвал эту тварь один из охотников. Если я не ошибался, так называлась кровососущая нечисть из Западной Африки. Об этих существах я почти ничего не знал, кроме того, что они ловко лазают по деревьям и их зубы и когти действительно железные. Раз уж по лесу здесь бродят такие твари, мне точно не стоило здесь задерживаться. Я снова оглянулся и так быстро, как позволяли многочисленные ушибы, метнулся вправо, где, вроде бы, склон оврага постепенно становился более пологим. Тварь наверняка отвлеклась на наших там, наверху… Оно оказалось хитрее. Человекоподобная тварь спрыгнула с дерева на дно оврага прямо передо мной, разбрызгав воду. Застигнутый врасплох, я отшатнулся. В этот момент я понимал, что не охотник. Я всего лишь жертва. Страх мгновенно сменился отчаянной решимостью, и я с криком ударил, метя в шею асанбосама. Но он был быстрее. Когти сверкнули в лунном свете неестественным металлическим блеском — это было все, что я успел понять прежде, чем правую руку пронзила резкая боль. Выронив кригмессер, я неосознанно прижал раненую руку к груди… …И сильный удар по ногам сбил меня с ног. Падение выбило из легких воздух, и на несколько секунд я оказался полностью дезориентирован. Вот передо мной ночное небо, видимое сквозь ветви деревьев… Через миг его загородила тварь, придавившая меня к земле. Совсем рядом я видел ее железный оскал — сейчас она разорвет мне горло и выпьет кровь до последней капли. Страх сдавил грудь, мешая дышать. Это конец? Нет. Нет! Охотник должен понимать, на что идет. Охота на на нечисть — вечная игра со смертью. Но я не хотел умирать. Так — тем более. Отчаянным усилием я попытался вывернуться… — А ну, иди-ка сюда, кусок дерьма! — голос, прозвучавший за спиной асанбосама, оказался полной неожиданностью как для меня, так, по-видимому, и для монстра. Тихо зарычав, тот стремительным прыжком метнулся в сторону. Все, что я сейчас смог сделать — немного повернуть голову. В нескольких шагах в стороне стоял бледный мужчина в кожаной куртке… Странной куртке. По виду — как будто ее перешили из плаща охотника. Мозг почему-то отметил эту деталь на автомате. Асанбосам между тем не собирался грузить себя лишними мыслями — злобно зашипев, он кинулся на незнакомца. В ту же секунду тот отрастил огромные когти на обеих руках. «Гангрел?!» — я рывком привстал, опираясь на локти. В глазах все еще плыло от удара, в боку при каждом вдохе вспыхивала резкая колющая боль. Но, похоже, я был относительно цел и боеспособен. Совсем рядом два ночных хищника сошлись в смертельной схватке, нанося страшные удары, способные прикончить простого смертного на месте. Однако железные когти бестии не достигали тела вампира — кажется, Гангрелы умеют становиться трудноуязвимыми для атак… Я неотрывно наблюдал за схваткой, одновременно пытаясь нащупать здоровой рукой кригмессер, хотя вряд ли я смог бы сейчас продержаться в бою хотя бы пару минут. Но, возможно, мне придется вступить в бой с выжившим хищником. Ведь вряд ли проходивший мимо вампир решил убить асанбосама только для того, чтобы спасти Терциария. А умирать безропотно, словно скотина на бойне, я не хотел. Гангрел совершил неожиданно быстрый выпад, распоров живот бестии. На землю вывалились потроха, асанбосам взвыл, его конечности подкосились, и тварь нелепо скорчилась на глинистом дне оврага. И в этот момент прогремел выстрел, прервавший мучения твари. — Едва успел, — послышался в стороне голос учителя. — Ты цел, парень? — Я в порядке, — соврал я, но неудачно дернулся и упал затылком в грязь. — Ты вовремя, Вульф, — видимо, эти слова Аббата были адресованы… вампиру?! Гангрел убрал когти, вернув рукам нормальный человеческий вид. — Хотел бы я знать, Эмерик, кто развел здесь этот чертов экзотический зверинец. *Имеется в виду фильм «Безумный Макс» 1979 года выпуска.