— Вася, — девушки сидели у Лебедевых. Юля настояла, чтобы Вася с ней поехала, пацанам еще предстояло разгребать у вояк всё это. Квартира у них прикольная была, большая, а Юлькина комната просто охеренная. Плакаты, даже старая гитара, комп и всякая подростковая фигня, о которой Вася только мечтала. Лебедев приказал какому-то сержантику их отвезти, а сам ушел проводить разъяснительные беседы с Артёмом. — Этот, инопланетянин, нас типа спас, меня. Я тогда там, ну, оступилась, а тебя от падения с такой высоты. Я тут подумала, пошли сходим туда? Посмотрим чё и как. — Вася задумалась, хоть её и спасли от смерти, идти против своих, помогая этим уродам, не хотелось, но Юля права. Если что, всегда Лебедеву можно сдать.
— Пошли, но только завтра, куда мы сейчас на ночью пойдем, на патруль ещё напоремся.
— Хорошо, давай у нас переночуешь? — Вася кивнула, подходя к окну. Тарелка вдалеке выглядела чем-то нереальным. Она продолжала светиться разными огнями, весь мир как будто выцвел до приглушенных цветов, только корабль светился чем-то неземным.
От мыслей её отвлекла Юля, позвавшая спать. Она добрый человек, не погнала на диван в гостиную, где, по рассказам Темы, он сам иногда ночевал. Вася в кои-то веки поспит на хорошей кровати, а не на том жестком матрасе, как дома. Юля заснула почти сразу, тихо сопела на другом конце кровати, а у Васи даже глаза не слипались. Столько всего произошло за два дня: падение тарелки на город, чудное спасение от смерти, нелегальный поход в закрытый сектор, спасение от смерти, лежу теперь у самих Лебедевых в квартире. Неплохо.
Звук ключей в замке оказался слишком громким в тишине спящей квартире. Тихо разуться, бесшумно пройти на кухню — хороший навык выработался за столько лет военной службы и поздних возвращений домой. Попить водички и завалиться спать. Спасибо, Родина, сегодня отпустила на несколько часов домой поспать.
— Здрасте, — Лебедев еле сдержал вскрик, был бы пацаном, точно штаны бы пришлось менять. На кухонной тумбе, загнув одну ногу под себя, сидела Василиса.
— Горина, совсем после падения мозги вышибло? — огрызнулся полковник, ему бы сейчас поспать, а не с гопотой малолетней разговаривать. Та смачно откусила яблоко, цепко смотря на Лебедева. Слишком уж пристально, странно.
Широкие тряпочные Юлины шорты открывали острые коленки, синяки на голенях, обтягивающая майка давала точнее рассмотреть угловатую подростковую фигурку. Девушка была болезненно худая для своего возраста — узкие бедра, острые плечи. Светлые волосы, кажущиеся темными в полумраке кухни, были небрежно собраны в пучок, из которого торчали длинные пряди.
Они молча сверлили друг друга взглядами, спать даже как-то расхотелось. Сидеть бы так и сидеть, впитывая образ девушки и спокойную атмосферу. С Юлей так не бывало, она всегда на ровном месте поднимала скандалы. Горина поднялась, выкидывая огрызок в мусорку, попыталась достать стакан, но маленький рост не позволил. Она нагло и свободно хозяйничала на кухне, вообще не испытывая неловкости. Валентин подошел к девушке, помогая достать стакан, на удивление она была Лебедеву по глаза, маленькая наглая, смешная и милая. Постепенно воздух вокруг пропитался запахом морского бриза и лёгким оттенком табачного дыма. Василиса молчала пила воду, не прерывая зрительного контакта. В полумраке казалось, что её глаза светились синевой. Она отставила стакан и медленно прошлась юрким язычком по розовым губам, собирая влагу. Валентин еле сдержался, что бы самому не собрать капли губами. Он сглотнул, сильнее сжимая губы.
— Спокойной ночи, товарищ полковник, — девушка весело оскалилась, отдавая честь, это становилось уже какой-то традицией. И, шлёпая босыми ногами, скрылась в комнате Юли.
Господи, она его с ума сведет
Вот чего-чего, а угона военного джипа, пускай и отцовского, Вася от Юли не ожидала. «За ним всё равно Серега приедет, а это у нас так, обычная машина, для будней.» Вася ехала, откинувшись на спинку, в легкой полудреме, перед глазами мелькал один человек — полковник. Она вспоминала ночную встречу, утреннюю ситуацию. Зайти в ванную в то время, как полковник принимал водные процедуры было очень оригинально и охуенно. Другого слова не подобрать. Перед глазами всплыла жилистая, мускулистая спина с выпирающими лопатками, со стекающими по ней струйками воды.
Ой, стоп, надо заканчивать думать о таком. Была бы парнем, стояк был бы обеспечен.
Юлька резко тормознула. Облом, вояки запаяли вход.
— Ну что такое! Наверняка отец постарался. — Лебедева зло пнула какой-то камень, нахмурившись, точно полковник. Вася обернулась вокруг себя несколько раз, оглядывая сваленный мусор, пытаясь сообразить. Взгляд зацепился за длинную железную палку, похожую на лом. То, что нужно!
Решётка поддается не сразу, но с помощью Юли она отходит и её получается отодрать.
Второй раз идти по этой заброшенной машинной мойке не так уж и страшно. Юля идёт рядом, что-то теребя в кармане черной куртки, также свет мигает, также тихо. Неужели здесь отец работал?
Лебедева тащит Васю к магазину «Всё для строительства». Внутри всё было то ли в цементе, то ли в пепле, то ли ещё в чем-нибудь. В центре была лужа крови. Юля увидела, что Вася это заметила и пояснила:
— Думали, что это твоя кровь. Но на тебе ни одной раны. И я тут заметила, когда мы спустились, а ещё парни успели спрятать тот костюм, или что это было. Наверное, его забрали, а вояки-лохи не нашли. — Юля подошла к сваленным у окна серым манекенам, один лежал со скрючившимися ногами и вообще не как манекен, но не выделялся, был такой же серый. Юля подняла руку, лежавшую на животе. Под ней всё было в крови. Всё было понятно без слов. Вася сразу бросилась за плёнкой, надо прикрыть наготу парня. Юля пригнала тележку для перевоза строй-материалов. Они еле его погрузили, тяжелый, блять. Теперь надо аккуратно вывезти, вдвоем было легче управлять тележкой, чем одному, — она всё время петляла. Когда вывезли из мойки, Юлька кинулась открывать заднюю дверцу, вдвоем кое-как погрузили.
— Ему в больницу надо, кровь перелить, сразу видно, много потерял. — Юля схватилась за телефон кому-то звоня. —Юрий Владимирович, здравствуйте, это Юля. Вы сказали, если голова у меня или Василисы Гориной болеть будет, чтоб мы заезжали. Можно прямо сейчас? Вы нам пропуск на машинку закажите? Спасибо, до свидания. — Вася ухмыльнулась. Полезно быть дочкой полковника российской армии. Не хотелось помогать этому… этому, из-за них всё это случилось, столько народу погибло, но долг жизни надо отдавать.
В больнице они быстро пробежали КПП, так что им даже сказать ничего не успели. А дверь взломать — пустяковое дело, взлом замков освоен ещё в первом классе. Но тут вылезла новая проблема. Ни Вася, ни Юля не знали как всё это оборудование включается. Интернет в помощь! Оказалось, что у этого татарина вторая положительная, у Юли тоже. Иголку, она сказала, сама воткнёт, а Вася пошла на шухер. Хоть бы все нормально, без пиздеца как обычно, прошло. И где Артем хоть таскается?
В гараж этого рыжего они еле занесли, руки уже отваливались его таскать, туда-сюда, туда-сюда, но хоть в больнице они его вымыли, теперь нормальных цвет кожи, а не пиздецовый. Да, Лебедев не обрадуется такому на своем диване в гараже. Юля ушла в душ и поспать, оставив Васе пистолет, на который та посмотрела настолько охуевшими глазами, что Лебедева аж прыснула. Горина думала, что товарищ полковник его отобрал, а тут…
Вася устроилась прямо на полу, прислонившись затылком к холодной стене, кайф. Вроде только полдня прошло, а заебалась ни пером описать, ни… блять, как там дальше-то? Хотелось закурить, сделать хоть одну затяжку, чтобы приятное тепло по телу разлилось, чтобы во рту никотин загорчил. Снова всплыло знакомое лицо, как будто полковник реально тут перед ней стоит, настоящий. Обнял теплыми крепкими руками, прижал, а в нос ударил запах полковника, дурманя и отключая способность мыслить, девушка сама уткнулась в шею Лебедеву, а он поцеловал невесомо в висок, как бабочка села и сразу улетела. Но вдруг полковник расплылся мутным дымом, а перед Васей сидела Юлька. Блондинка рефлекторно наставила на неё пистолет.
— Хей, спокойно, — брюнетка подняла руки, Горина, придя в себя, опустила пистолет, успокаивая дыхание после приятного и незабываемого сна. Со стороны дивана послышалось копошение, Вася всучила пистолет Юльке, та сразу же навела его на источник шороха, а сама из кармана вытащила раскладной ножик, направляя на пришельца. Он смотрел на них странно, будто изучая.
— Не бойся, — девушки переглянулись, не убрав оружия. —Я Хекон.
— А как это он по русски говорит? — на что Юля пожала плечами.
— Ага, очень приятно.
— Не приятно, — Вася закатила глаза, бляяять, какой он тупой.
— Это такое общепринятое правило вежливости, — раздражение прямо-таки лилось из неё. Юля засучила рукав куртки и указала на серебряный, плотно облегающий запястье браслет:
— Твоё? — он кивнул. — Снимай.
— Невозможно, процесс конъюгации завершён, — Вася тихо чекнула, но Юля, видимо, поняла.
— Чё вы прилетели? Чё вам от нас надо?! — Юля явно злилась, размахивая пистолетом перед пришельцем.
— Мне нужно вернуться обратно, найти шинк, без него мы не улетим, — татарин проигнорировал вопрос, Юля пробубнила что-то про идиотов и постучала по корзине.
— Одевайся и вали искать свою хрень, — рыжий встал, сдирая больничную одежду, Юлька засмущалась, отвернувшись, а Вася продолжила нагло пялиться. Ничего так телосложение, подкачанный. — А «спасибо» мы не заслужили? — саркастично заметила Лебедева, Горина только хмыкнула. Ну и одежонку ему Юлька подобрала, как бомж, неужели Лебедева? Шапке и шинели прямая дорожка в СССР.
— А теперь, вали, ебашь с нашей планеты, понял? — простите уж, но Вася психанула. Он молча ушёл, наконец-то всё, долг выполнен. Юля присела, а потом как рванула за ним, Васе заняться больше нечем, кроме как за ней бегать. Хотя, вообще-то нечем, а похуй. На улице Юля успела порядочно убежать и почти догнала, но, блять, опоздали, его менты загребли.
***
Тёма с разбитым лицом, в грязной, испачканной землёй и пеплом одежде. Менты, не обращая внимания на Васины крики, скидывая её руки, потащили куда-то сквозь толпу странно оскалившегося парня. Сзади подбежала Юлька, крича, что позвонит отцу, тот его вытащит, на что Тема только послал его:
— Пусть нахер идет, я ебанусь лучше или раком встану, мне не надо от него подачек! И вообще, всё скоро изменится, заживём, девчата! Я ещё краше стану! — он харкнул кровью на стенку, как хоть не промахнулся. Тёма орал матом, он был как не в себе, глаза горели злым огнем, он вырывался, но мент крепкого его держал. — Вась, ты чё раскисла, выйду — такой кипишь поднимем! А ты, Юль, коменданту своему передай, что всё скоро изменится! Изменится! Наша Земля будет! Весь район на ушах стоять будет!
— Тём… — жалобно позвала Вася, но того уже увели наверх по лестнице, а сквозь полицаев не пробиться.
Идиот, даун, еблан, охуевший, ну как он, блять, не понимает, что не надо лезть куда не надо?! Вася ждала около входа, пока Юля с этим Хеконом оформлялась. Что Артем хоть натворил? Где бы про него узнать? Парни не вариант, ничего не расскажут, в участке то же самое, остается товарищ полковник, тот хотя бы сможет по связям пробить. Где-то у Васи был записан рабочий адресок Лебедева, удачно подсмотрела у Юли записку над столом с адресом. Лисья натура берёт верх. Написав сообщение Юле, что ей надо отойти ненадолго, и чтобы без нее ничего не делали, а то Вася не собирается всю тусу пропускать, хоть и не хочет связываться с татарином. Если честно, то хочется ему врезать за всё хорошее.
***
— Валентин Юрьевич, — к столу подошел Костенко. — К вам там девушка какая-то, настойчивая.
— Девушка? Пропусти, — Лебедев устало откинулся на спинку стула. Кто там еще? Однозначно Юля, ему бы сказали… Целый день возился с бумагами и планами военных действий. А еще периодически проверял все камеры и патрули, да этот элемент в лаборатории. Валентин потер переносицу, тяжело вздохнув, но сразу же собрался. В помещение зашла Горина. Хорошо, что сейчас солдаты на построении. Пацанка нагло прошла к столу:
— Здрасте, товарищ полковник.
— Горина? Что ты тут делаешь?
— Очевидно, что стою. У меня к вам несколько вопросов, — Василиса проигнорировала удивленно поднятую от наглости бровь. — Первое — вы знаете почему Тёма в кутузке? Что он натворил? — даже смешно, такую серьезную из гоповатой школьницы строит, но одновременно брала злость. Им заняться нечем? Просто прийти качать права на счёт брата, вот беспардонность, она вообще не понимает, что они тут не в игрушки играют?! Все это он собирается высказать девчонке, но та смотрит своими прозрачными глазами, не по-детски серьезно, что даже не получается что-нибудь строгое сказать. — Товарищ полковник, я вас, наверное, отвлекаю, помогите, пожалуйста, он мой брат, хоть и ебанутый, хотя я и не лучше, — она мотнула головой, откидывая светлые подволоски с лица.
— Артем устроил бунт на безопасной зоне около пункта выдачи воды. Поднял людей, образовалась свалка, — с каждым словом Василиса темнела лицом и всё быстрее нервно стучала ногой. Она была похожа на Артема — такой же оголенный нерв.
— Понятно, спасибо, Валентин Юрьевич, — девушка уже хотела уйти, но остановилась. — А, ещё кое-что, заранее извиняюсь, — в следующую секунду она оказалась около Лебедева и приподнялась на носочки, обхватила своей рукой за затылок, дыша прямо в губы и смотря своими нереальными кристально-голубыми глазами, то в глаза, то на губы. Василиса мялась, но Лебедев сам сократил и без того малое пространство, приникнув к таким манящим губам, горчащим мёдом и никотином. Надо прекращать эту ее привычку. Перед тем, как Василиса углубила поцелуй, раздался тихий стон. Лебедев не ослышался? Вся военная выдержка покатилась к чертям, в пропасть, переложив ладони на талию, он притянул ее ближе, вжимая в себя. Вдруг девушка отстранилась, разрывая поцелуй и смотря большими, как оленьими от испуга глазами, хрипло дыша. Хотела рвануть со всех ног из части, но крепкая хватка на запястье не позволила. Лебедев притянул Василису обратно к себе:
— Василиса Петровна, — девушка испуганно сглотнула, видимо подумав, что сейчас за такой проступок её сошлют куда-нибудь… например, в Сибирь. — Только попробуйте теперь вляпаться во что-нибудь криминальное или опасное, запру, — блондинка неверующими глазами помотрела на полковника и Валентин в кои то веке позволил себе улыбнуться, совсем легко, одними уголками губ, но уже от этого Горина расцвела внутренним светом. И прижалась, уткнувшись острым носиком в шею полковника. Теперь у Лебедева есть не только дочь, а ещё и человек, которого хочется любить, ради которого стоит жить и бороться.
