Демон. Внутри и снаружи.

      В заброшенном подвале недостроенного здания пригорода Лондона разворачивалась картина, от которой у случайного зрителя волосы встали бы дыбом. Огромный рогатый демон с повязкой на пол лица когтями выцарапывал ритуальный круг, в центре которого лежал полностью обнажённый человек, больше похожий на скелет, обтянутый кожей, чем на живое существо. Периодически эльф сопровождал начертание очередной руны гортанным обращением к неведомым силам, а иногда довольно хмыкал и встряхивал огромные крылья.       Последние десять минут Сириуса пробивала дрожь. Холодный пол, на котором почти полчаса пришлось лежать совершенно неподвижно, был тому причиной лишь отчасти. Ритуал, на котором настоял Иллидан, почему-то пугал мага, хотя бывшему узнику Азкабана казалось, что после дементоров ничто и никто на свете не способен вызвать в нём это чувство. Последний штрих — капля крови на руну, грозил окончательно пошатнуть остатки разума волшебника.       Учёба никогда не была главным приоритетом Блэка, но даже лениво схваченных знаний хватало, чтобы не лезть в магию крови. Она была частью тёмного, запретного колдовства, сродни проклятьям и магии мёртвых. Любому здравомыслящему существу от подобного надо держаться подальше, но разве Сириуса можно было таким назвать?       Иллидан практически сразу выдвинул непререкаемые условия для путешествия на Косую аллею. Их было два: эльф не идёт с Сириусом и обязательно проводит ритуал возвращения для Блэка. Первое было обосновано здравым смыслом; шанс, что никто в огромном многомиллионном городе не заметит рогато-крылатого демона, был равен минус ста процентам. Ко всему прочему, Ярость Бури совершенно не адаптирован к жизни в огромном мегаполисе и не знает «обрядов местных аборигенов». Нет никакой гарантии, что эльф не бросится на красный сигнал светофора поперёк движению автомобилей. Хотя на попытки водителей объяснить причину аварии сотрудникам транспортной службы в виде появления демона на дороге, волшебник взглянуть не отказался бы.       Шутки шуткам, но вот вторая часть условий, — ритуал, — вызывала массу вопросов. Победа в уговорах так увлекла, что анимаг даже не сподобился задать самые элементарные вопросы, о чём сейчас сильно жалел. Магия крови! О чём он вообще думал?! Отступать было некуда, легче смириться, но из головы не так легко выкинуть тревожные мысли о непоправимости содеянного. Когда палец кольнул кончик перочинного ножа, что был утащен во время налёта за едой туристов, маг вздрогнул, словно Иллидан полоснул его вдоль всего тела.       Волшебник закрыл глаза и постарался расслабиться. Снова в голову пришла аналогия со сказкой о человеке и демоне. Последний исполнил три желания своей жертвы, скрепив договор кровью, а после их исполнения забрал душу. Такие мысли не успокаивали. Чем сейчас Сириус отличается от того выдуманного дурачка, что захотел бездумно и беспроблемно получить всё, чего захочет?       Тело максимально напряглось, но в момент, когда Блэк уже решился на то, чтобы сорваться с места и тем самым прервать ритуал, Иллидан произнёс:       — Всё.       Маг тут же подскочил, как ошпаренный. Каких-то глобальных изменений он в себе не ощущал. Более того, казалось, что ничего не изменилось; лишь озноб и затёкшие части тела доставляли дискомфорт после долгого неподвижного лежания на холодной твёрдой поверхности.       — Ты боишься, — с усмешкой отметил эльф. — Всё назад?       Соблазн отказаться был необычайно велик. Может, они смогут без палочки дойти до Хогвартса? Сириус знал тайные лазы в здание школы, а незаметно украсть у какого-нибудь первокурсника палочку не составит труда. Не придётся заключать эту сделку на крови.       С другой стороны, гарантий, что они смогут без приключений добраться до замка, преодолев расстояние практически в пол страны, не было. Потерянная палочка может вызвать подозрения, которых бы не хотел вызывать Сириус. К тому же, функция у руны была лишь одна: перенести Блэка обратно в подвал в случае успеха либо, — упаси Мерлин или Элуна, а лучше оба сразу, — провала. Бояться нечего. Правда же?       Медленно и неохотно человек протянул руку за руной, а получив её, вздрогнул. Заметив это, спутник ехидно хмыкнул. Вообще-то, в ней не было ничего особенного или откровенно пугающего: просто маленькая дощечка, что в изобилии валялись повсюду, с тем исключением, что на ней был вырезан узор в виде спирали и виднелся свежий след маленькой капли крови.       — Уверен? — всё ещё смущал мага эльф, продолжая скалиться, словно наслаждаясь его сомнениями и страхами.       — Да, — Сириус зажал дощечку в руке, глубоко вдохнул, заметив с отстранённым видом. — Всего одна капля крови? Больше не надо?       — Нет, не надо, — пожал плечами Иллидан. — Только руна. Только сюда. Только один раз.       Посасывая грязный палец с чёрным неровным ногтем чтобы остановить кровь, волшебник начал натягивать те нехитрые обноски, что в Азкабане считались одеждой для узников. За пазуху отправились злополучная руна и ещё более потрёпанная с прошлого появления на свет вырезка из «Пророка». Сейчас это было всё нехитрое имущество Сириуса Блэка, мальчика из богатой чистокровной семьи, с детства получавшего всё самое лучшее. Да, отношения с родителями у него не заладились, но достаточно долгое время на правах первенца он просто плавал в бездонном океане любви и опеки родственников. Какой же суровый поворот совершила судьба.       Не с такими мыслями стоило начинать опасное предприятие. Отбросив последние сомнения, анимаг принял форму пса, вильнул хвостом и нырнул в прохладу засыпающего города. Он не оборачивался, стараясь как можно быстрее достичь своей цели, поэтому не видел, как зелёные огни ещё долго следили за его силуэтом во мраке ночи, и не слышал, как после Иллидан произнёс: «Анде’торас-есил», начиная быстро ходить туда-сюда.       Десять шагов.       Чётких договорённостей у мужчин между собой не было, но про себя Иллидан дал магу максимум три вечера. Блэк должен вернуться уже на следующий, но это при условии самого удачного стечения обстоятельств, в которое Ярость Бури уже давно не верил. Разворот.       Десять шагов.       Глупый человек. Нельзя было его отпускать. Безумие не даёт ему здраво осознавать всё происходящее вокруг. Кому, как не охотнику на демонов, знать, к чему подобное отношение может привести. Глупая идея. Глупая трата времени. Разворот.       Десять шагов.

***

      Тонкий нюх улавливал более сотни соблазнительных ароматов, сводя чёрного пса с ума. Было страшно вот так лежать у самого порога «Дырявого Котла» и ждать подходящего момента, чтобы попасть внутрь, при этом даже не особенно понимая, как же должен выглядеть этот «удачный момент». Ничего другого не оставалось, только высматривать и нюхать. После дневного забега по всему Лондону Блэк даже был рад какое-то время просто спокойно полежать и отдохнуть, несмотря на мешающий расслабиться страх быть разоблачённым.       Наконец, в сторону «Котла» неуверенной походкой побрёл какой-то маг среднего возраста с немного неряшливо надетой мантией. Маглы его либо не видели, либо на мантию было наведено простенькое заклинание иллюзии, но ни нюх, ни глаза анимага чары не ввели в заблуждение. Незнакомец был явно благодушен и чрезмерно весел, а запах реповой настойки подсказывал причину такого настроения. С жуткими волнением и страхом Сириус поднялся на лапы и медленно побрёл в сторону волшебника. Подойдя к мужчине, анимаг негромко тявкнул и усиленно завилял хвостом, причём скорость виляния увеличивалась по мере ускорения биения сердца в груди.       — Ой, кто это у нас тут такой милый и чёрный?! — чуть громче, чем следовало, произнёс мужчина и начал чесать у зверя за ушами.       Сириус не был уверен, что грязный и сильно исхудавший пёс по праву может носить звание «милый», однако от навязчивых ласк незнакомца не отмахивался. Таким образом анимаг заработал себе проход в «Котёл». Спокойно проследовав за мужчиной внутрь, он даже какое-то время послушно сидел под его столиком. Страх и радость одновременно не давали Блэку покоя. Конечно, он со всей уверенностью говорил, что у него получится, но в глубине души до сих пор не верил, что смог так далеко зайти.       Следующим пунктом плана было незаметное исчезновение из поля зрения окружающих, чтобы попасть на второй этаж к комнатам для постояльцев. С этим вообще не было никаких проблем — на чёрного пса в полутёмном помещении несильно обращали внимание, полностью увлекаясь личными делами и разговорами. Анимагу оставалось лишь проникнуть в любую занятую комнату, но неприятной проблемой стали охранные чары. Большинство из них были несложные, с волшебной палочкой Сириус легко бы с ними справился; за время своих Хогвартских ночных проказ с Мародёрами Блэк овладел искусством обходить подобные заклинания в совершенстве. Однако палочки нет, и надо было этот вопрос решать иначе. Например, устроить своеобразную засаду у туалета и подождать, пока сонный постоялец бара выскочит по малой нужде, поленившись обновлять чары всякий раз при выходе и входе в комнату. Так и вышло: минут через двадцать самая ближняя к туалету дверь открылась, и какая-то престарелая полноватая волшебница, сонно и недовольно бурча себе под нос, оставила дверь без охранного заклинания и немного приоткрытой, наивно полагая, что за несколько минут ничего страшного не случится.       Чёрной тенью Сириус бросился в открытый проём и лихорадочно огляделся. Первое заманчивое укрытие под кроватью следовало отмести, так как оттуда не видно, когда хозяйка комнаты уснёт, а попадаться на мелочах совершенно не хотелось. Второе убежище, в виде пространства под шкафом, оказалось настолько узким, что после безуспешных попыток бесшумно туда забраться, пришлось отказаться и от него. В коридоре раздался звук спущенной воды и скрип двери уборной. Время одновременно и остановилось, и ускорило свой бег, а удары сердца анимага, как ему казалось, были слышны даже на первом этаже. Не слишком понимая, насколько подобное решение верное, Сириус бросился вглубь камина и замер там в темноте пустого пространства. Старушка вернулась в комнату, возобновила охранные чары и удобно устроилась в кровати, стараясь как можно быстрее вернуться к своим снам, где она была молода и красива. Это было на руку, точнее, на лапу анимагу, старающемуся не думать о том, что произойдёт, если волшебнице вдруг станет зябко. На дворе сентябрь едва-едва вступил в свои права, осень обещала быть мягкой, но порой пожилым людям могло не хватать тепла даже в такую погоду.       Стараясь не открывать рта с огромным красным языком и дышать максимально негромко, зверь ждал своего часа. Через какое-то время пожилая волшебница завертелась на своём ложе, но быстро стихла, а её мирное дыхание подсказывало, что она спит.       Пора было действовать.       Стараясь как можно тише ступать на пол и не царапать его когтями, анимаг вышел из укрытия и, подавляя желание встряхнуться от прилипшей к шерсти золы, обернулся человеком. Почти не дыша, мужчина прошёл оставшееся пространство до прикроватной тумбочки и аккуратно взял палочку волшебницы. В один момент целый ворох чувств нахлынул на бывшего узника, от которого было так сложно отмахнуться. Может, не нужно дальше рисковать? Пусть палочка не будет так послушна, как своя собственная или признавшая в нём владельца, но это в сто раз лучше, чем никакой. Борьба с соблазном была невероятно сложной, однако следовало придерживаться плана до конца. Тем более, если что-то пойдёт не так, он использует руну Иллидана и вернётся обратно, а потом придумает что-нибудь ещё.       Успокаивая себя подобными мыслями, Блэк направил палочку на её владелицу и произнёс усыпляющее заклинание так тихо, как только мог. Было бы лучше использовать заклинание невербально, но после стольких лет без практики Сириус не был уверен в успехе, а действовать стоило наверняка. Поэтому маг на всякий случай сделал сон старушки ещё глубже, чтобы ненароком не разбудить. Несколько секунд он ещё вслушивался в мирное дыхание женщины, после чего, наконец, позволил себе выдохнуть и потянуться.       Ощущение того, что волшебная палочка снова в руках, ни с чем нельзя сравнить. Вопреки всем планам, драгоценные мгновенья улетали под натиском картин будущего успеха и безумной радости от достигнутого. Как будто Петтигрю уже был в руках.       Блэк вздрогнул, встряхнулся и, более не теряя ни секунды, принялся за дело. Для начала стоило привести себя в порядок. Наколдовав немного света, маг бросился к зеркалу, чтобы тут же с омерзением отстраниться. К такому он был не готов, хотя и догадывался, что от былого привлекательного лица ничего не осталось. Находя в себе силы к смирению, он вернулся к осмотру и принялся убирать самые явные признаки жуткого прошлого долгих двенадцати лет. Первой исчезла растрёпанная борода, уступив место жиденьким, но аккуратным усам, а длинные волосы приобрели более привычную длину до плеч и перестали быть такими сальными и неприятными на ощупь. Заклинание общего очищения смыло грязь многих лет вместе с едким запахом пота, свежей золы, гнили и псины. Если маг сбросит тюремные лохмотья, то перестанет походить на беглого преступника, не считая сильной худобы. С этим Сириус пока ничего не мог сделать, хотя и оставалась слабая надежда, что это не будет особенно заметно.       Однако вопрос с одеждой оброс неожиданной проблемой. После внимательного осмотра вещей волшебницы были найдены две мантии: розовая в фиолетовый горошек и фиолетовая в розовый. Душераздирающий выбор. Человек как наяву слышал полный ехидства смех и без того порой токсичного эльфа, если он вернётся к нему в таком виде. Память за двенадцать лет не так хорошо сохранила воспоминания о заклинаниях для изменения внешнего вида, чтобы спасти из позорной ситуации.       Пока Блэк старательно пытался вспомнить, как меняется цвет предмета, в дверь внезапно постучали. В душе беглого узника всё резко оборвалось и похолодело, а в волосах завелась ещё парочка седых. Не найдя ничего лучше, как просто застыть на месте, маг в панике придумывал решения для выхода из сложившейся ситуации. Может, если не подходить к двери, стучащий, кем бы он ни был, уйдёт, подумав, что здесь спят слишком крепко, чтобы его услышать? Это даже несильно противоречило правде. Секунды сливались в одну, а дыхание становилось почти болезненным.       Стук повторился, поддерживаемый строгим мужским голосом из-за двери:       — Открывайте. Стандартная мракоборческая проверка. Постановление Министерства магии от семнадцатого августа тысяча девятьсот девяносто третьего года об осмотре всех магических мест временного пребывания волшебников и волшебниц на наличие или укрытие беглого узника Сириуса Блэка.       Удушающей хваткой ужас поразил мага, а по всему телу тут же выступил холодный пот. Его всё ещё ищут. Ищут усиленно и неустанно. За дверью стоит мракоборец специально по его душу. Выхода нет, нужно срочно использовать руну возвращения, пока не стало слишком поздно.       Вдруг сумасшедшее решение посетило голову паникующего человека и устроилось в сознании как единственно верное. Возможно, если бы у Сириуса было чуть больше времени, он бы не повёлся на его простоту, но подступающий злой азарт от потенциальной потери практически успешного финала не дал отступить. Вмиг натянув одну из мантий и прикрывая усы рукой, анимаг резко открыл дверь, проследив перед этим, чтобы она не давала обзора на кровать со спящей волшебницей. Спина сгорбилась так, что лицо частично скрывалось в тени коридора, а достаточно седые волосы сейчас наоборот должны были сыграть в его пользу.       Нарочито изменённым голосом со смесью старческого хрипа и высоких нот, на какие он только был способен, Сириус прохрипел ночному визитёру:       — Что за молодёжь пошла! В такое время будить человека моего возраста! До чего докатилось Министерство! — для большей убедительности Блэк даже покачал головой на манер пожилых людей с излишней тряской.       За дверью, устало опираясь на косяк одной рукой и не сильно освещая себе пространство Люмосом, стоял немолодой мужчина, слегка смутившийся высказываниями «собеседницы».       — Служба есть служба, — боевой маг немного неловко пожал плечами, словно извиняясь. — Обычная проверка, мэм, у меня сегодня таких уже за сотню. Безопасность честного населения — всегда была и остается приоритетной задачей нашего Министерства!       От услышанного анимагу стало не по себе, а к горлу подступил комок из негодования и ярости. Он сейчас говорит про то Министерство, что без суда и следствия упекло Блэка в Азкабан, или в Великобритании за это время появилось ещё какое-то? Потому что, если нет, то в приоритете задач упомянутого органа власти бывший узник сильно сомневался.       — Ещё что-нибудь? — слабо скрывая злость спросил Сириус, надеясь закончить опасный разговор поскорее.       Мракоборец, не догадываясь о причинах изменений в тоне голоса, принял это за недовольство от слишком позднего визита, и потому постарался распрощаться с самым добродушным тоном:       — Нет, мэм, всего хорошего. Если увидите что-то подозрительное — запустите столп красных искр в небо, наш ближайший отряд постарается явиться на место в кратчайшее время. Доброй ночи.       — Доброй, — буркнул Сириус и поспешно отвернулся от мракоборца.       Слишком поспешно. Мантия, рассчитанная на совершенно другой размер в груди, соскользнула с правого плеча, во всём своём великолепии обнажая лоскутья тюремной формы.       Прежде чем Сириус успел среагировать, ему в спину прилетел «Экспеллиармус», доведённый мракоборцем годами тренировок до автомата. Заветная палочка улетела в темноту комнаты, чтобы больше беглый узник никогда её не увидел.       Медлить было нельзя и, пока боевой маг не запустил в Блэка что-то серьёзнее обезоруживания, тот полез под мантию за руной возвращения. Из-за волнения руки слушались плохо, а проклятый кусок розовой ткани запутался так, словно решил подыграть противнику анимага и совершенно не поддавался. Краем глаза Сириус успел увидеть вспышку и инстинктивно отпрыгнул от летящего в него заклинания. Пальцы, наконец, нащупали спасение и тут же надавили на центр руны, что должно было служить сигналом к отправлению. Блэк не знал, как именно должна сработать иноземная магия, лишь успел удивиться, что от его лёгкого касания дощечка тут же сломалась надвое. Секунду, за которую в голове анимага успел пролететь миллиард мыслей и вопросов, ничего не происходило, но вдруг мир поплыл в красной дымке. Откуда-то, словно издалека, в охваченную туманом ногу Сириуса полетело заклинание, однако прошло насквозь, не нанеся никакого вреда. Мракоборец возмущённо выругался и бросился вперёд. Когда, казалось, всё было позади, Блэк почувствовал, как тот яростно вцепился в плечо, ещё не до конца окутанное красной дымкой. Два пассажира вместо одного прибыли в конечный пункт назначения.       Секунду ошарашенные от внезапных впечатлений волшебники напряжённо осматривались. Перед Сириусом были всё тот же холодный пол с выцарапанными на нём рунами, тот же подвал, и осквернённый эльф, который при появлении новых действующих лиц остановил свой излюбленный маятник. Вот только если анимаг знал, что перед ним стоит не-демон, то мракоборец сделал абсолютно обратный вывод. Жизнь боевого мага готовит лишь одним способом реагировать на подобные зрелища.       Здраво рассудив, что теперь главная опасность не беглый узник, мракоборец направил палочку на Ярость Бури. Тот же застыл на месте, не предпринимая никаких попыток как-то изменить ситуацию. Во всяком случае так думал Блэк, пока пожилой маг внезапно не процедил:       — Прочь из моей головы, чудовище! Не верю ни единому твоему слову. Ты не запутаешь меня своими уговорами. Я не заключаю сделки с демонами. Сгинь!       В ответ Иллидан начал аккуратно поднимать руки вверх, как бы демонстрируя, что он безоружен и не представляет опасности. Боевой маг выглядел спокойным и сконцентрированным, но эльфу не поверил, а потому точно в центр груди противника запустил:       — Остолбеней!       Среди коллег мракоборец был не последним и считался довольно сильным колдуном. Сильным, но недостаточно быстрым, потому что там, где секунду назад была крайне широкая грудь Иллидана, в которую практически нереально было не попасть, уже никого не было. Сириус даже ойкнул от увиденного. Скорость перемещения Ярости Бури с тем телосложением, которым он обладал, была невероятной и пугающей. Эльф словно парил над полом, в последнее мгновение ловко уворачиваясь от потока заклятий, что летели в него всё опаснее и быстрее. Блэк, пользуясь тем, что о нём пока забыли, обернулся в форму пса и бросился в угол помещения, чтобы не получить рикошетом заклинание или о нём случайно не вспомнил мракоборец.       Иллидан выглядел сначала немного заинтересованным, а потом стал откровенно улыбаться, словно для него происходящее было не более, чем развлечением. Он не приблизился к атакующему ни на йоту, но, видимо, и не сильно хотел. Не верилось, что с такой быстротой перемещения для Ярости Бури это составляло проблему.       — Ты, — ткнул он в сторону боевого мага когтистым пальцем и ещё шире улыбнулся, демонстрируя клыки во всём их великолепии. — Идти. Отсюда. Жить. Потом.       На какое-то время атакующий опустил палочку, пытаясь перевести дыхание. Казалось, что он обдумывает полученное предложение, но в момент, когда Сириус уже поверил в свою теорию, мракоборец резко вскинул руку вверх над головой и запустил столп красных искр. Они ударились об пол подвала, через секунду проделав брешь в покрытии, чтобы следующий столп можно было отчётливо увидеть в чёрном небе. Мужчина звал подмогу, справедливо посчитав, что с таким созданием не справится в одиночку.       Прежде чем Сириус до конца осознал, что он хочет сделать, тело пса в мощном прыжке бросилось на боевого мага. Челюсть вцепилась в руку с палочкой, вызывая у противника крик боли и заставляя выронить оружие.       Внезапная резкая боль в боку пронзила самого анимага. Как из прошлой жизни, он вдруг вспомнил слова самого знаменитого охотника на тёмных магов своего времени, Аластора Грюма: «Палочка — это наше всё, но у хорошего мракоборца и пара кинжалов за поясом припасена». Сражающийся с Блэком мракоборец был хорошим. Вырвав нож из тела пса, он замахнулся для нового удара, метясь в область шеи.       Да, он был хорошим, но всё ещё недостаточно быстрым.       Перехватив руку с оружием в воздухе с силой, которая, хоть и угадывалась в железных мышцах эльфа, но не отражалась в них и большей своей частью, Иллидан немилосердно сжал её. Раздался хруст переломанной кости. Однако закричать от боли мракоборец не успел, потому что вторая когтистая рука схватила его за шею, чтобы с такой же лёгкостью сломать и её.