***
Серая пелена непроницаемым туманом висела в голове, не давая понять, что происходит вокруг. Более того, сложно было дать ответ на вопрос: «Кто я?». Мыслей не было, вопросы не задерживались, не хотелось думать или рассуждать. Не было желания даже вставать с холодного пола. Пелена властвовала безраздельно. В какой-то момент показалось, что откуда-то глухо доносятся смутные звуки. Возможно, это голоса, но уверенности не было. Слабая тень любопытства мелькнула так же быстро, как и исчезла. Ничто на свете не могло пробиться сквозь туман в сознании, чтобы достаточно заинтересовать или побеспокоить. Возможно, стоило обрадоваться такому равнодушию, ведь в нём не было боли или отчаяния; сама суть этих слов сейчас была расплывчатой и неважной. Даже элементарный факт существования переставал иметь вес и смысл. Звуки приблизились, один из них стал чётче остальных: — Сириус Блэк, Вы меня слышите? Интересно, кто такой этот Сириус? Или не интересно? Пелена продолжала плыть, унося с собой любое зарождающееся стремление к переживаниям. — Его почти поцеловал дементор, какую реакцию вы от него ожидаете? Второй голос был строгим и напряжённым, но и сейчас смысл сказанных слов прошёл мимо. — Поппи, дайте ему шоколад. — Профессор, насколько разумно переводить его на убийцу?! — Поппи, я прошу вас. Считайте, что это моя личная просьба. Через пару мгновений во рту появился приятный вкус. По мере того, как таяла плитка шоколада, сознание прояснялось, а вместе с ним возвращались эмоции, мысли, воспоминания. Тусклые образы прошлого начали неспешно выстраиваться в нечёткую линию, иногда путаясь между собой. — Сириус, вы меня слышите? Вместо ответа получились лишь нечленораздельные звуки, но их оказалось достаточно, чтобы вызвать сразу целую бурю вопросов: — Блэк, вы помните своё нападение на Гарри Поттера? — Сириус, как ты себя чувствуешь? — Зачем вы напали на Римуса Люпина? — Блэк, предупреждаю, что теперь вас точно ждёт поцелуй! Попытка открыть глаза резью отдалась прямо в мозг. Любое движение было неприятным, во рту, хоть и осталось послевкусие шоколада, всё больше ощущалась сухость, голова стала гудеть. — Попрошу вас, господа, всех замолчать, иначе мы не получим ответы на наши вопросы, если и дальше будем их задавать скопом. Скримджер, пожалуйста, отойдите, я поставлю кресло, так ему будет удобнее. — Шоколад, теперь кресло. Он преступник на допросе или ваш племянник на каникулах?! Невидимая сила подняла тело и аккуратно усадила. Пришлось держать равновесие, чтобы не свалиться, из-за чего концентрация внимания повысилась. Пелена постепенно отступала. Кто-то снова запихнул ему следующую порцию шоколада, от чего апатия окончательно потеряла власть над рассудком. Наконец анимаг смог вспомнить, кто он. Туманные силуэты перестали быть таковыми, позволяя определить стоящих перед магом людей. Некоторых из присутствующих Блэк помнил, например директора Хогвартса или министра магии. По отличительной форме женщины бывший узник определил целителя школы, но ещё один мужчина был Сириусу неизвестен, хоть и смутно знаком. — Простите, профессор, я обещала зайти лишь на минутку, вот-вот очнутся дети, я больше не могу… — запричитала целительница. — Конечно, мадам Помфри, жизнь и благополучие студентов — ваш первейший долг, — закивал головой Фадж. — Мы скоро спустимся к вам, чтобы поговорить с другим Вашим пациентом. Кажется, профессор Снейп сейчас в больничном крыле? — Я уверен, господа, что все присутствующие также могут покинуть кабинет; Сириус Блэк сейчас не сможет ответить на вопросы, — спокойно, но уверенно произнёс Альбус Дамблдор. — Прошу всех выйти, Блэку в его состоянии тоже нужен покой. — Не думаю, что мы должны исполнять эту просьбу, профессор Дамблдор, — злобно отчеканил неизвестный Сириусу мужчина. — Блэк — опасный преступник и сейчас принадлежит нам. Ваше самоуправство и без того привело к ошибкам, которые лишь волей случая не стали фатальными. Наступила неудобная тишина. Даже женщина, торопящаяся быстрее покинуть помещение, остановилась и с удивлением переводила взгляд с одного участника разговора на другого. — Ну, Руфус, — вмешался наконец министр магии, — не стоит вот так сразу… Конечно, ситуация сложная, но я думаю, не стоит горячиться… Блэк действительно без сознания, неизвестно, как скоро он очухается, пока мы просто теряем время. Стоит поговорить с профессором Снейпом, ведь это он принёс всех в Хогвартс; он может нам что-то рассказать. — Ни на секунду не оставлю вас с ним один на один, — глядя прямо в глаза директору, отчеканил Скримджер. — Что же, это ваше право, — пожал плечами глава Хогвартса и демонстративно сел на ближайший стул. — Тогда, господа, раз конфликт улажен, мы с мадам Помфри всё же пойдём, — обрадовался Фадж и поспешно направился к выходу. Когда дверь за министром и целительницей закрылась, Альбус Дамблдор молча просидел ещё минуты три, совершено не обращая внимание на мнущегося рядом от злобы и нетерпения главы мракоборцев, а потом встал, подошёл к двери и вышел, оставив последнего в полном недоумении. Не прошло и минуты, как директор вернулся в сопровождении совершенно удивительной компании. Добби Блэк знал, но всё его внимание приковал к себе третий зашедшей в кабинет силуэт. Анимаг не забыл бы его, даже если бы очень захотел. Металлические полоски крыльев всё так же блестели за спиной, из-под совиного шлема хищно смотрели холодные глаза, а фигура, полностью закованная в латы, двигалась стремительно, но плавно и совершенно бесшумно. Сияющее дискообразное оружие воительницы в голове мага тут же покрылось кровью эльфки. Майев надёжно отпечаталась в памяти мага, овеянная ужасом не меньшим, чем дементоры. — Сознание Сириуса Блэка, судя по всему, не пережило последней встречи со стражами Азкабана. Для надёжности стоит, конечно, провести процедуру поцелуя, но лично я пока его оставлю, — голос директора Хогвартса был полон неуловимого раскаянья. — Вы были правы, Скримджер, то, что сегодня произошло, случилось по моей вине. Думаю, будет честно, если в присутствии нашей гостьи вы получите возможность задать вопросы Иллидану, пока я тут наколдую парочку охраняющих чар для нашего нового гостя и спущусь к детям и Снейпу. — Вы… пускаете меня к демону? — поразился представитель Министерства, подняв брови. — Да, это было бы справедливо. Сможете поговорить с ним и своими глазами убедиться в надёжности камеры заключения. Если у вас возникнут пожелания или сомнения по поводу содержания пленника, я тут же прислушаюсь к ним, а если… — директор на секунду замолчал. — Если вы, всё же, захотите его забрать, я также не буду препятствовать. Домовик послушно переводил эльфийке сказанное директором. Из-за шлема нельзя было сказать, о чём думает тюремщица Иллидана, но холодные глаза сощурились и впились в представителя Министерства, отчего у человека по позвоночнику пробежали мурашки. Скримджер, как участник боя у парадного входа, прекрасно помнил воительницу в действии и вызывать её гнев не хотел. — С удовольствием воспользуюсь вашей добротой, — кивнул глава мракоборцев, плохо скрывая сарказм. — Наконец вас стали посещать разумные мысли. В одиночку никто не может справиться со всеми бедами нашего мира, даже вы, профессор. Вижу, осознание этого факта дошло и до вас. Эльфийка сильнее сжала оружие, однако уступила дорогу человеку. Насколько неуютно было Скримджеру идти впереди и не видеть действия спутницы, можно было лишь догадываться. Как только дверь за ушедшими закрылась, Альбус Дамблдор зачаровал её, на всякий случай то же самое проделав с окнами кабинета профессора Флитвика, куда самолично распорядился отвести пленника. — Сириус, — обратился он к безмолвно наблюдавшему за разговором мутным взглядом Блэку, — ты меня слышишь? — М-м, почти, — еле проговорил анимаг. — Я рад, что тебе хватило ума молчать всё это время, — вздохнул глава Хогвартса. — У нас с тобой мало времени. План резко изменился. — Да, я заметил, — хрипло огрызнулся пленник. — Вы обещали, что будут только дети. Поговорю с ними по душам, покажу Петтигрю, и Гарри мне поверит! Я из-за этого не убил предателя сразу! Сейчас он на свободе! Не такой был план! — Сириус, я не мог предугадать, что твой бывший друг, Римус Люпин, бросится тебе помогать, — грустно заметил Альбус Дамблдор. — Появление Северуса тем более не входило в мои планы. Ты, кстати, тоже не идеален. Зачем сильно ранил одного из мальчиков?! — Это случайно вышло, — неохотно признался Блэк. — «Случайно», — недовольно сощурился великий волшебник, но снова успокоился. — Из-за череды подобных случайностей я ждал вас в совершенно другом месте, пока тебя и Гарри атаковали дементоры. — Почему, кстати, они не доделали дело? Все спаслись, хотя я помню, что рядом со мной был лишь крестник, — поднял бровь Сириус. — Вот об этом я и хочу поговорить с тобой, — мягко начал директор Хогвартса. — Ты не зря находишься именно в этом кабинете. Через стенку от нас я посадил Иллидана, что сейчас развлекает Скримджера. Не знаю, что именно он ему говорит или, по своей привычке, не говорит, но, надеюсь, он сможет довести его до белого каления достаточно быстро, чтобы всё получилось. Очень скоро к тебе в окно постучится Гарри верхом на гиппогрифе. Твоя задача сделать вид, что улетаешь, но это будет не совсем так. — Каким образом здесь появится Гарри? Почему вы опять рискуете его жизнью? — поразился Блэк. — Объясню всё позже, времени мало. Главное — вернись на площадку Западной башни, когда убедишься, что дети убежали. Для надёжности подожди минут пять, но не больше, и как только на ней появится Иллидан — улетайте как можно дальше, я сам вас найду. — На ней появится Иллидан?! — не поверил своим ушам мужчина. — Ещё раз, все объяснения потом, сейчас главное — сделай всё, как я сказал, — не терпящим возражений тоном парировал директор Хогвартса. — Сейчас мне нужно будет спуститься вниз, чтобы подготовиться. Немного удачи, и у нас всё получится.***
Глава Хогвартса не без облегчения вслушивался, как третьекурсники Гриффиндора довольные забегают обратно в Больничное крыло. Отправлять юных Поттера и Грейнджер на спасение Сириуса Блэка было опасно, к счастью, они справились, а, значит, всё внимание можно было снова переключить на самых опасных обитателей замка. Когда же Альбус Дамблдор вернулся на нужный этаж и зашёл в удивительную магическую камеру Иллидана Ярости Бури, то перед ним развернулась примерно та картина, на которую он изначально и рассчитывал. Осквернённый эльф стоял со скрещёнными руками на груди и издевательской ухмылкой на лице. Майев сидела в углу; слушая переводы Добби, она кидала усталые и гневные взгляды на собеседников. Глава же мракоборческого отдела в ярости расхаживал взад и вперёд перед клеткой эльфа, словно это он узник, которому некуда деться. — Спрашиваю последний раз, как ты собираешься это сделать?! — пылал злобой Руфус Скримджер, становясь пунцовым. — Отвечай! Ухмылка на лице Иллидана превратилась в оскал. Маг бросился на вошедшего: — Что это за решётка, из которой ваш пленник уже знает, как выбраться?! — заорал он что было силы. — О чём вы, Скримджер? — поднял бровь Дамблдор. — Этот ушастый заявляет, что уже знает, как выбраться отсюда! — из-за эмоций глава мракоборцев почти повизгивал. — Я требую, чтобы его сейчас же перевели отсюда! — Куда? — как бы между прочим заметил директор. — В Азкабан! Сию же минуту я дам распоряжение своим людям. Предоставьте мне камин для перемещения, и я… — в запале начал Скримджер, но был остановлен жестом главы Хогвартса. — Ваши люди не справятся с транспортировкой — наш гость слишком опасен, — спокойно сказал Альбус Дамблдор. — Позвольте порекомендовать другой способ. У Майев есть оружие пленника, которое зачаровано так, чтобы магия, питающая силы Иллидана, сковывала его тело и сознание. Именно этот эффект вы видели тогда у парадного входа. Кстати, он замечательно себя зарекомендовал, когда мы перемещали Иллидана из одного места в другое, после чего он приходил в себя несколько дней. Такого срока хватит вашим людям доставить его куда угодно, причём без риска для их жизней. Скримджер задумался. Напряжение проявлялось надувшейся веной на виске мужчины. В итоге, после внутренней борьбы, глава мракоборцев хмуро кивнул директору. — Майев, прошу вас, исполните просьбу Скримджера, — обратился к эльфийке директор Хогвартса. — Помогите ему в транспортировке нашего гостя. Даже после перевода Песнь Теней не сдвинулась с места. — Не хочешь, чтобы меня отправили в темницу понадёжнее, или боишься, что мы будем реже видеться? — хмыкнул на эльфийском Иллидан, недвусмысленно давая понять, что сказанное должна понимать только его тюремщица. — Я тебе не верю, — спокойно ответила Майев. — Если бы ты мог, то сразу бы сбежал. Я слишком давно тебя знаю, чтобы поверить в другие оправдания. — А если они всё-таки есть? — не уступал Ярость Бури. — Может, мне нравится находиться рядом с тобой и я пока не хочу ничего менять, ведь наше общение, наконец, может сойти с тысячелетнего пути войны и унижений. — Настолько нравится, что ты предпочитаешь терпеть кандалы и решётки? — хмыкнула женщина. — О, нет, Предатель, на тебя это не похоже. Ты можешь попытаться обмануть человека, но меня не получится. — Что же, — уже магам заявил эльф, — моя супруга не хочет со мной расставаться, так что придётся придумывать другой способ отключить мне сознание или надеяться, что я не разнесу в пыль всех охранников, как когда-то сделал с тем несчастным, который напал на нас с Сириусом. От услышанных слов Скримджер побледнел, против своей воли выхватил палочку и запустил зелёный луч прямо в грудь Иллидана. По решётке и защитным барьерам пробежали радужные искры. Раздался треск, и на ровном экране защитного заклинания засияла переливающаяся всеми цветами радуги щель. Зрелище было настолько же красивым, насколько пугающим. — Отличный выпад, человек, — оскалился Ярость Бури. — Я, наверно, всё же не смог бы изнутри справиться с этими оковами, но на сильное воздействие извне, оказывается, эта тюрьма не рассчитана. Пожалуй, не буду отказываться от твоего подарка. С этими словами Иллидан отпрыгнул к противоположной стене, принял демоническую форму и с разбега со всей силы ударился о решётку плечом, игнорируя тут же вспыхнувшую жуткую боль в ушибленном месте. Щель в плетениях защитных чар заискрила и разошлась ещё немного, получив кроме физического ещё и магическое воздействие от Скверны эльфа. — Майев, быстро неси клинки! — скомандовал профессор Дамблдор, пуская заклинание в образовавшуюся прореху. Следующий бросок осквернённого эльфа сделал разрыв ещё сильнее, сводя на нет усилия главы Хогвартса. Стражница негромко выругалась, выскочила из кабинета, чтобы после ещё трёх воздействий Иллидана вернуться обратно с ремнём, на котором висел один из клинков. — Майев, готова? Мне придётся снять всю защиту, чтобы ты могла до него добраться, — подошёл к эльфийке глава Хогвартса, произнося всё вполголоса, чтобы противник не мог расслышать. — Я не могу скомандовать, ведь тогда Иллидан нас услышит, надеюсь на твою реакцию. Добби, как мог, старался передать всё максимально тихо, отчего часть слов жрица не поняла, но о сути сказанного догадалась. Приняв позицию, она вся подобралась, напоминая зверя перед прыжком. Скримджер, всё ещё ошарашенный случившимся, был беспардонно смещён Стражницей к окну. Директор быстрым и еле заметным движением снял магическую защиту вместе с металлической решёткой, ровно в момент следующего предполагаемого удара Ярости Бури. Не рассчитав движение, охотник на демонов пролетел между противниками, чувствительно шлёпнувшись в стену, давая драгоценные мгновения стремительной, как стрела, Майев. Чакрум закружился в одном неуловимом движении, не смертельно, но болезненно царапая узника, отвлекая тем самым от движения второй руки, устремившаяся к болевым точкам. Реакции Ярости Бури хватило бы на то, чтобы успеть за соперницей, но движения серебристого оружия не давали выбора, заставляя на автомате принимать наиболее безопасные положения тела, подставляясь под чёткие удары второй руки. Вскоре он оказался прижатым к стене и на одном колене, отмечая, как до боли знакомая аура прижатого к его телу клинка стремится прямо к одному из порезов повыше коленки. Эльфийка отскочила в сторону магов, прикрывая их своим телом, чтобы не допустить до людей узника. Иллидан взревел, разорвал кандалы, вскочил и со всего размаху бросился к двери, вышибая её своим телом. Не ожидавшая такого поворота событий Песнь Теней бросилась за ним. Директор Хогвартса, уступивший бы и в самые лучшие годы в скорости любому из эльфов, лишь успел увидеть в прямом коридоре два стремительных силуэта, пока глава мракоборцев только-только покидал кабинет. — Не пускай его к коридору наверх, Майев, — чересчур громко и отчётливо крикнул профессор Дамблдор убегающей от него воительнице. — Там открытая площадка, а у него крылья! Проклиная старого мага от всей души, Песнь Теней с яростью наблюдала, как непонятная для неё, но полученная противником информация тут же вылилась в поспешное перемещение к винтовой ведущий наверх лестнице. — Не делай этого, идиот! — взревела жрица в спину бегущему эльфу, догадываясь о его решении. — Ты в полёте окаменеешь и разобьёшься! Словно не слушая преследовательницу, Иллидан распахнул дверь на крышу и скрылся за ней. Не теряя времени, Майев бросилась следом. Сильные руки схватили Стражницу со спины, стоило двери за ней захлопнуться. Резким и болезненным движением противник выбил чакрум из её рук. — Думаешь, я настолько глуп? — прошипел знакомый голос рядом с ухом. — Я жаден до силы, но мне хватит ума не попасться на твою ловушку и в этот раз, милая. Но идея мне понравилась, позволь такой же фокус проделать с твоей броней, а то уж слишком тяжело до тебя из-за неё добраться. Иллидан с силой кинул об стену эльфийку, из-за чего та на мгновение потеряла ориентацию и воздух в лёгких, упёр когтистую руку в доспехи на месте сердца и поспешно отпрыгнул в сторону, оставив на латах сияющий зелёной Скверной причудливый след. Только сейчас Песнь Теней разобрала маячивший за крылатой спиной у эльфа силуэт гиппогрифа с человеком на нём и с ужасом осознала масштаб трагедии. Женщина попыталась тут же броситься к противнику, но раздирающая боль у самого сердца остановила движение и заставила обратно прижаться к стене. — До встречи, милая, — оскалился Иллидан. — Я буду ждать тебя. Гиппогриф и эльф распахнули крылья, чтобы скрыться в ночном небе, оставив преследовательницу дожидаться помощи, пока та использовала все душевные силы, чтобы не поддаться охватывающей душу магии Скверны.