Его звали Неваляшка

Артур проснулся рано утром. Повернул голову вбок и улыбнулся. Рядом с ним, уткнувшись ему куда-то в подмышку, спал Вель. Официально его воспитанник, а реально просто мальчишка, которого почти уничтожили. Чуть больше года Артур пробыл от него далеко, но отомстил. Сполна. До сих пор кулаки чешутся и злорадно наползает улыбка. После свадьбы «разведенкам» выбивают зубы, а местный стоматолог удаляет их оставляя только моляры из всех зубов, даже премоляры выдергивая. По законам проведенной «свадьбы-развода» наказанного лишают зубов дабы лучше проходил отсос. Не кусался и не царапался клыками. Прикрыв глаза, затем вновь открыв, осмотрел безмятежно спящего рядом с собой и сам у себя спросил: «Как можно было делать ему больно? Что такого плохого мальчишка совершил, что его так ужасно истязали?» Вель Циклин, доставшийся ему по программе распределения опеки, ведь с бывшей женой они подписались на эту программу, с первого своего появления оцарапал сердце. Его взгляд, его улыбка. Казалось, что Артур сходит с ума и только воспитание не позволило тронуть ребенка. Жена же заметила все и практически сразу. В какой-то момент все перевернулось с ног на голову, при этом Артур никогда не посмел бы сказать, что это вина Веля. Нет, он мог винить только себя, ведь свою семью он не смог сохранить. Развод стал окончанием не самых страстных отношений, но крепкой и уважающей друг друга пары. Артур сдерживался, даже когда мальчишка стал засматриваться на него. Для взрослого мужика, такие гляделки, в их свободный на развитие отношений с человеком любого пола век, были понятны и прозрачны. Но на тот момент он и знать не знал, что мальчишку насилуют и все его, Артура, взгляды ему понятны. Даже сейчас сводит скулы. Всех уродов отловили. Всех пятерых, кто совал хер куда не надо. Им всем обеспечили достойный прием в блоках с пожизненными сроками, сделав девочек для утех. А вот самого главного отдали в руки Артура, дабы он насладился сполна ломкой гниды, опуская и трахая, дабы дать зеленый свет всем, кто будет хотеть, кто слышал, как поет новая шлюшка. И то, что Артур сам его выеб, фактически стал на одну с ним ступень, имеет одну лишь разницу: его было за что опускать. Вель же в этом варианте вообще не имел никакой вины. Он просто был симпатичным мальчишкой, в какой-то момент беззащитным и не со столь сильной семьей в денежном вопросе и наличии сильных связей. Вот и вся песня, где ни единого слова не выкинешь, иначе смысла не поймешь. Рядом зашевелился мальчишка. Конечно ему сейчас уже есть восемнадцать, да что уж говорить, все двадцать два, но все равно он еще такой юный. Вот только упорный. Очень. Когда Артур пришел в то кафе, боги, как же он был рад увидеть его улыбавшегося, здорового, с румянцем на щеках и таким выражением в глазах, что слов описать не хватит. Да и обнял его, закрывая курткой ото всех. Казалось именно тогда они слились воедино. Уехав не только из города, но и из страны, с теми средствами, что им привалило от Марта, эти двое поселились в «колоннах» арабского города Хельгавхан. Как переводится это слово, есть ли у него производное или начальное, или что-либо является основой, Артур не знал. Нет, ему просто понравилось это место и все. Город состоял из трех сотен колонн, каждая из которых была ровно пятьдесят этажей. При этом колонны располагались в два ряда, по двадцать пять в каждом. Между ними на земле были расположены парки, протекала река, располагались базарные площади. В самих колоннах были только квартиры. И это не клетушки на одну-две спальные комнаты, а полноценные практически дворцы. Ну, разве что только стоят один над другим. У каждого этажа имеется открытая терраса, где произрастают растения, выставлены шезлонги и наличествует бассейн. Тут без воды вообще никуда — жарко, знойно и при желании можно закрыться зеркальными панелями, дабы самому видеть, а тебя никто не видел. Артур, когда в первый раз рассмотрел это место в квартире, ревниво закрыл панелями. Самое первое — никто не должен видеть Веля полуголым в бассейне. Второе — нельзя давать ни малейшего шанса уродам его увидеть и вздрочнуть на светлый образ. Понимая, что ведет себя как ревнивый кобель, Артур между тем вел себя рядом с ним как старший и разумный мужчина. И пусть Велька глазами его пожирал, ровно год им удалось прожить просто живя. Артур, по протекции Марины, составленной заранее, поступил на работу в одну из компаний этой страны. Так что денег у них хватит, а зарплата наряду с балансом от Марта вполне обеспечит и на продолжение учебы Веля, и на оплату этой квартиры. Кстати, в Хельгавхане квартиры стоят одинаково и имеют одинаковый метраж. Все рабочие здания расположены за колоннами и не превышают пяти этажей в высоту, сливаясь с общей городской подушкой делового и досугового районов. Так что фактически все жители города могли позволить себе такую роскошную квартиру. В этой стране достатком служил не размер имущества, а его убранство. Чем дороже украшения и ковры, тем богаче человек. Квартиры же все одинаковые на размер, а планировку можно было заказать отдельно. В первое время они даже терялись здесь, а когда Вель начал пытаться соблазнить Артура, так и прятались: то старший от него, дабы не соблазниться, то младший, обидевшись. Год Бахметжанов выдержал. Ровно год. Улыбнувшись просыпающемуся молодому любовнику, который смешно морщил нос и ерзал, потирался лицом о его кожу, чуть-чуть кололся отросшей щетиной за день и ночь, погладил по голове. Это движение завершило пробуждение и глаза медленно раскрылись. Несколько раз моргнули, последовал зевок. — С добрым утром, мой сахар. — Мурлыкнул Артур и навалился на него, легко целуя в губы. Просто нежа сами губы, не проникая в рот, так как Вель несколько раз даже скандал устроил, мол у него изо рта плохо пахнет. Артур смирился и вместо рта целовал с языком кое-что другое. — Артур, — мурлыкнул Вель, ощущая, как поцелуи идут ниже, — ты не опоздаешь? — Нет. — Тело змеей скользнуло вниз, собирая ноги компактно, сгибая колени. — У меня внеплановый выходной. — Да? Ха-ах! — выдохнул Вель чувствуя, как его заглотили и сжали плотно губы, чуть прикусывая зубами. Дальше было не до разговоров. Ласка, стоны, движение бедер. Артур любил нежить его, ласкать, даже больше, чем вколачивать в кровать. При всем ненасытном молодом теле, которое имелось под боком, Артур не так уж и часто вставлял ему. Чаще это были ласки и пальцы. Особо яркий стон, реакция почти ушедшего в оргазм и старший из любовников почт рывком оказался на младшем, заставил его руку дотронуться до себя. Ему не надо было много, одного вида хватало, дабы кончить, а уж стоны и бархат его кожи — Артур всегда кончал быстро, когда сначала нежил любимого. Вот и сейчас он ушел чуть раньше младшего, но довел и его. — Тебе на занятия надо? — спросил Бахметжанов, лениво развалившись на постели, а на него сбоку прижавшись, сложил руку и ногу Вель. — Нет. Практика началась, но мне на нее не надо. — Почему? — поинтересовался Артур. — Ну, я ведь работал этим летом, и мне повезло, что место работы было под стать моей специальности. Вот оттуда и пришло в колледж письмо с отзывом о том, как хорошо я работал. — Значит ты сейчас свободен? — Ага. — И сколько дней? — Три месяца. — Хм, — замурлыкал Артур, опуская руку вниз. — Велька, поиграем серьезнее? — Мне надо в душ. — Категорично заявил парень приподнимаясь. Артур заулыбался, притянул его голову к себе, чуть приподнялся и поцеловал. Парень шустро удрал в душ, который бал оборудован рядом со спальней. Его старший полежал пару минут, после чего встал и направился следом. Наблюдать, как молодое тело одевает на себя броню из мыла, а затем лишается его, в высшей степени прекрасно. Не так давно Вель заплел афро-косички. Его настоящие волосы достигают лопаток, но после плетения доходят до попы. Так приятно иногда обмотать волосы вокруг запястья, направлять его, заставлять гнуть спину или откидывать голову. Артур смотрел на то, как молодой любовник моет тело, водя руками по груди, животу, промывая член, под яичками, как заводит руку дальше, к местечку, куда сейчас хочется. Не выдержав, Артур рыкнул, вошел под струи дождика, развернул к себе спиной, вжал в стенку. — Что такое? — усмехнулся Вель, чуть оттопырив попу, — не выдержал прекрасного вида? — Охрененного вида, мой сладкий. Расставь ноги, прогнись сильнее. — Его рука скользнула вниз, плавно потирая сжатое колечко. — Такой развратный, мой сахар. — Рыкнул в шею Артур, обмывая анус и водя пальцами по кругу, чуть надавливая. — Совсем взрослым стал. — Артур, — выдохнул Вель, расставив руки, прижимая ладони к стене. — Да, сейчас сладкий, все будет. — Шепнул на ухо, взял специальную штучку, наполнил водой и аккуратно приставил к дырочке. Чуть надавил, услышал сиплый выдох, куснул в плечо. Вель заставлял сходить с ума. Мальчишка, пусть и повзрослевший, он ведь сделал все, дабы удирающий от него взрослый, разложил на кровати и оттрахал жаждущую попку. Размер, конечно же, был не мелкий, но Вель стойко вытерпел. Потом сам же не дал Артуру скатиться до самобичевания. Можно сказать, что двигателем их отношений был именно Вель, а сам Артур крепким тылом, который поддерживал своего мальчика, не запрещал ничего. Ублюдки, которые его насиловали, сломали в нем нечто, что было бы. Вель иногда гуляет. Когда у Циклина начались странные психи, какие-то нервные дерганья, Артур, как взрослый, и уже один раз упустивший самое главное, которое вылилось в настоящий кошмар, взял его за руку и заставил все рассказать. Оказалось, что парнишку тянет на приключения. При этом он страстно любит и обожает Артура, но хочет потрахаться с одним парнем, который смотрит на него голодными глазами. Вель даже плакал, потому что ненавидел себя таким. Он любил, действительно любил Артура, но вожделение в нем было вывернуто случившимся. Опешивший Артур попросил время обдумать ситуацию. Он думал, несколько дней. Потом решил так: если суждено ему влюбиться в другого, то никакими цепями его не удержишь. Подозвав к себе своего мальчика, обнял и тихо сказал, что, если сильно хочется, не надо тогда противиться. Сначала Вель запсиховал, попытался ударить, мол он не шлюха. Пришлось обстоятельно переговорить и прояснить все. Удалось. Ему сейчас двадцать два, он гуляет тогда, когда на горизонте мелькает симпатичная рожа, но при этом никогда не сомневается, где его дом и любимый человек. Артур ревнует, этого не отнять, но разрешает своему птенчику трахаться с кем тот хочет. Промывка попки прошла, но началось другое действо. Артур взял смазку, плавно ввел пальцы, разминая стеночки, растягивая их, заставляя Веля стонать в голос. У Артура большой, именно поэтому они достаточно редко спят вставляя. Чаще всего руки и рот. Сейчас же Артурчик хочет доказать ебливому Вельке, что здесь тоже хорошо дать надо, дабы голодным своего мужчину не оставлять. Велька изогнулся, но его тут же захватили в плен, обмотав вокруг запястья косички. — Нагнись сильнее, расставь ноги. — Здесь? — спросил Вель, но позу послушно принял. — Да, здесь. Вот так, — головка скользнула внутрь, а за ней пошел напряженный ствол, чуть расширенный к середине. — О-о-ах! — выдохнул Вель, чувствуя себя насаженным на самый толстый и самый сладкий член, какой у него был. Блудить его тянуло, может это и была его натура, но неизменно возвращался к своему Артуру, который был единственным, кого он любил. Может для кого-то любить и быть верным своему партнеру, это единственно верный способ жизни, но для Веля он был неидеальным. Артур разрешил. Вель не хотел изменять, совершенно не хотел, мучился от той постыдной тяги к чужому члену, но не делал ни шага вперед. Возможно Артур своим решением лишил их огромного пласта проблем? Да, он ревнует, да ему даже больно, но Вель никогда не говорит, кто у него был, где и как все происходило. Он старается быть для Артура лучшим любовником, не применяет все то, чему его обучили другие. За волосы потянули, и он распрямился, чувствуя внутри себя горячий кол. — Скажи. — Люблю тебя. — Выдохнул на просьбу Вель. — Люблю. Артур, люблю тебя. — Мой сахар. — Поцелуй-укус в шею, одна рука обхватила под животом и с силой внутрь, назад и внутрь. — Мальчик мой. Утренний секс стал полуденным. Артур оторвался на молодом любовнике, как только мог. Сейчас они оба спят, сладко посапывая и прижимаясь друг к другу. Укрытые тонкой простыней, на огромной кровати, безмятежно, отдыхая после марафона слияния тел. Да, Артур разрешил ему гулять, но и сам иногда не может различить, было ли у Веля что-то с кем-то или нет. Мальчик растет, умнеет, становится более сознательным. В тот год, когда ему был выдан зеленый свет, парень загулял на несколько недель. Он сорвался, перетрахался с кем только смог, и кто только клюнул на его попку. Но затем вернулся домой. Ему было очень стыдно, но Артур отвел в душ, помыл его и завернув в полотенце прижал к себе, слушая тихие всхлипы. Затем был ласковый и нежный секс. Сейчас парень так не срывается, дискотека там или гулянка с друзьями из колледжа, не более. И все реже и реже. Дверь в спальню слетела с петель. Комнату наполнила ослепляющая вспышка и вскинувшиеся два тела моментально словили темные мушки перед глазами, ловя все прелести от подобного. Зажмурившись, ощущая слезы, брызнувшие из глаз, оба терли руками глаза. Артур почувствовал, как его перехватили, завалили на пол, руки завернули за спину и одели ограничители. Не имея возможности увидеть, что и как, он лежал на полу, пытаясь встать, но не мог. Его держали, голосили на нескольких языках. Рядом с ним на пол завалили Веля, который умудрился кого-то приголубить коленом, кулаком и все же проиграл. Его грубо вжали в пол лицом, руки заковали в ограничители. — У вас есть право… вам надлежит… — кто-то монотонно зачитывал права, как будто при аресте рецидивиста. Какофония звуков, топот ног, деактивация защитных систем в квартире. Когда зрение вернулось, Артур увидел, как Вель сидит на коленях, его руки закинуты за голову, волосы накручены на кулак наемника. Перед ним на стуле сидит мужик, во всем темном, но на его руке браслет с маркером белого и синего. Полиция, и даже больше — КБ. — Итак, молодой и горячий, — мужик усмехнулся кривой улыбкой, — сейчас ты нам кое-что отдашь, и мы все разойдемся мирно и тихо. — Мне нечего вам отдавать. — Процедил сквозь зубы Вель. — Циклин, Циклин, Циклин. — Покачал головой мужчина. — Есть у тебя одна безделушка, которую тебе очень давно отдала мать. Она нужна нам. Отдай и все, разбежимся, более не встретимся. — Нету ее у меня. — Прорычал Вель. — Хм, — мужчина осмотрел парня, — врешь. Подарок матери при ее наказе хранить и беречь, ты бы никогда и нигде не оставил. — Единственное что отдала мне мать, это брелок на браслете. Он порвался и разлетелся по полу, много лет назад. — Вель смотрел уверенно в глаза мужчины. — У меня его больше нет. Артур слушал этот диалог и вспоминал тот момент, когда они встретились в кафе. Вель встал, а на пол ссыпались бусинки, упал и брелок в виде неваляшки. После того, как они ушли из кафе, этого подарка матери у мальчишки действительно больше не было. Он его потерял и не стал искать. Ему было тогда на него ровным счетом наплевать. — Да? — мужчина чуть наклонился вперед. — У меня иные сведения. Не далее, как вчера вечером ты был в сети, и благодаря тому, что оставила тебе мать, следы пребывания были затерты. — У меня ничего нету. И я понятия не имею, кто и почему подставляет меня. Понятно? — Угу. — Мужчина кивнул головой, перевел взгляд и тут же Велю ударили под дых. — Мальчик, ты мне лапшу на уши не вешай, давно макаронами не питаюсь. Артура вдавили в пол, а Веля начали допрашивать, периодически избивая. Когда от него ничего добиться не смогли, использовали любовника. Но и тут встретили один и тот же ответ на вопрос. Прибывший мужчина решительно присоединил парня к сети, ввел координатную сетку и победоносно произнес: — На тебе цепь. Куда ты дел ключ от нее? — Я не знаю ничего ни о каком ключе! — проорал ему в лицо Вель, глазами метая молнии. — Врешь, паскудник. — Мягко проговорил мужик. — Этого в расход, этого упаковать. — Произнес он, вставая со стула. Вель только успел голову повернуть, как увидел всплеск крови из-под головы Артура. На его затылке было дуло пистолета. Не веря в произошедшее, Вель позвал любимого. Ответа, ожидаемо, не последовало. В груди заболело, забилось пульсом, из горла вырвался крик. Его удерживали трое, а он орал, потому что потерял самое дорогое. Его пару раз хорошо приголубили кулаками, после чего завалили на пол грудью и лицом к лежавшему на животе трупу, пару минут назад еще живому и дышащему. — Куда ты дел ключ? — был задан вопрос. В ответ только мычание, которое вырывалось из горла. — Приступай. Бедра Веля поставили на колени, сзади заехал горячий кол и за волосы схватились, задирая голову, не давая прятать глаза. Сзади катался член, дразнил, надавливал, массировал, заставлял попку реагировать. И к ужасу Веля, его член отвердел довольно быстро, внутри пульсировало и сжималось. Он хотел не выть, а стонать. Ему было хорошо под кем-то, кто пялил в зад, перед трупом любимого человека. Не выдержав, сладко застонав, он выгнул спину, подставляясь. — Куда ты дел ключ? — на самое ухо спросил присевший рядом мужчина. — Давай, зайка, скажи, куда ты его дел. Чувствуешь, как в попке катается горячий член? Их может быть больше, два сразу. Ты ведь не пробовал, да? — Нет. — Что нет? Не скажешь где ключ, или не пробовал сразу двоих? — Второе, — выдохнул Вель теряясь в похоти. Это было таким странным чувством, когда внутри его массировали, а он смотрел на тело Артура, и не мог сдерживать стонов. Когда же его начали массировать между ног, разминая яйца и член, из головы вылетело все, абсолютно все, кроме чувства кайфа. — Вель, золотко, расскажи, куда ты дел ключ. — Его подняли с пола, посадили на легшего мужика, помогли опуститься на стоявший колом член. — Ну давай, сладкий, вспоминай, куда ты его дел. — Я не знаю. — Он лежал на груди мужика, ощущая его в себе, и тяжело дышал. Его перехватили руками за поясницу, фиксируя. Сначала он не понял, для чего, а затем округлив глаза раскрыл рот, дабы просто громко выдохнуть. В него рвался второй член. Это было еще более странно, ведь два сразу в его тело никогда не засовывали. Но сейчас второй толкался, чуть отступал и вновь толкался, при этом было не так больно, как должно было бы. Что-то не так. Вель почувствовал, что что-то идет не так. Получившийся бутерброд начал двигаться, терзая его максимально растянутую задницу, но сам наколотый на два хера парень думал о том, что все тут происходящее какое-то странное. Притуплялись чувства, меркли краски возбуждения. Он моргал все чаще и чаще, в какой-то момент абстрагировавшись от происходящего, как бы отступив в сторону. Вот он стоит, рядом с трахающими его тело мужиками. Если честно, то ебли хорошо, качественно и слишком правильно. Не выскакивал хер из дырки, монотонно толкались, при этом непривыкшую попку никакими движениями не травмировали. Вель перевел взгляд на мужчину рядом с ними, что сидел на стуле. В нем не было жизни. Переведя взгляд на тело Артура, увидел не его, а кляксу. Да и вообще, все пространство было кляксой. Единственным, кто был здесь реален, это он сам. Все остальные тут вообще не присутствуют. Удивленно осмотрев пространство, он интуитивно сжал кулак. В нем оказался брелок. Тот самый, который парень потерял в день встречи освободившегося Артура и забравшего его далеко от проблем. Подняв руку, рассмотрев брелок, узнавая все его потертости и трещинки, Вель надавил пальцем на мордашку. Мгновение и брелок распался на мириады мелких частиц, преимущественно шариков. Тут же перед глазами ярко вспыхнул свет. Вель заморгал, ощущая на голове своей очки. Застонав от боли, он морщился и заваливался вбок. — Вель, ты как? — послышался далекий голос и пришла спасительная темнота. Когда он открыл глаза, то не узнал обстановку. Это не была их квартира. Это вообще было странное место. И не больница, уж их он знает. — С добрым утром, мой сахар. — Мурлыкнул рядом с ним живой и дышащий Артур, накрыл своим телом и сладко поцеловал в губы. — Артур. — Простонал ему в рот Вель, вжился в его тело. — Что случилось? — Мы сменили место жительства. — Мужчина поднял голову, всмотрелся в лицо своего любимого мальчика. — Теперь нам ничто не угрожает. — А что произошло? — Помнишь, как тебе на голову одели очки? — Да. — Спустя буквально пару минут и несколько вопросов дознавателя, произошла странная вспышка. Все дознаватели рухнули и забились в конвульсиях, а в нашу квартиру ворвался наряд защитников. Как оказалось, КБ права не имело врываться к нам и использовало удаленное подключение через секс-кукол «Мишель18@2». Что именно их выбило из системы, предстоит еще только разобраться. — Значит это был только мираж. — Вель вжался в грудь и втянул воздух через нос, ощущая его аромат. — Мне показали, как убили тебя, и меня самого перед твоим телом имели. — Вот суки. — Прорычал Артур. — Не волнуйся, больше у них такой воли не будет. Альшир-шейх взял под свой контроль дело, и нас с тобой под свое крыло. — Сам шейх? — Удивился Вель. — Да. Не спрашивай, почему, я не знаю. Просто нас с тобой переселили в один из небольших дворцов, под охрану, пока между странами будет урегулироваться международный скандал. Мы же с тобой граждане этой страны, как ни как. Вель заулыбался. Марина постаралась на славу. Не только место ухода подготовила, но и сделала обязанными соблюдать законы иной страны, как граждане, а не как переселенцы или просто ее гости. Альшир-шейх был одним из тех, чья страна считалась более могущественной и входила в Большую Десятку стран, которые имели на мировом уровне вес. Разозлить арабский мир, который тоже претерпел свои изменения, все же было бы большой ошибкой. О том, что они во дворце, стало известно со слов Артура, но затем глаза унаследовали приданное слов. Вель осмотрелся, прошелся по месту жительства, отмечая, что тут есть даже слуги и стражи. Вопреки ожиданиям, они говорили на общем, но за порог дворца не выпустили. Как пояснил это старший из стражей: для безопасности. Время, проведенное под крышей дворца было незабываемым. Артур купал в ласке своего мальчика, а Вель отвечал ему тем же. Буквально каждый день был тихим и безмятежным, ночи же, наполненные страстью и близостью. Сказка, рай и где-то был обязан быть подвох. Но его не было видно, не ощущался, вот только витал в воздухе. Они сидели во внутреннем саду, когда прибыли гости. Это был сам Альшир-шейх, где странное слово «Альшир» означало «старший из владык». Мужчина, одетый как простой араб, разве что только печатка на мизинце могла выдать в нем принадлежность к касте, вошел под тень деревьев и осмотрел двух мужчин. Оба достаточно молоды, правда один постарше и более умен, а второй моложе и более горяч. Всю их подноготную Альшир-шейх знал. А также знал и то, что ему было велено сделать. И не теми придурками из «Десятки», нет, кое-кем покрупнее. Мужчина, приблизительно под шестьдесят лет, прошел к кушеткам, где ранее сидела пара и показал руками, что не надобно им соблюдать традиции и прочие части этикета. — Мы с вами прекрасно знаем, что вам наши обычаи совершенно не знакомы. Пусть и живете вы некоторое время в моей стране. — Он улыбнулся доброй улыбкой. — Все же, вы расположились в «колоннах», а там более общие правила и больше трудовые, нежели домашние. Секретарь Альшир-шейха налил ему попить, после чего отступил чуть подальше, равно как и все стражи. — Скажите, молодой человек, — потерев подбородок правой рукой, вторую уложив на подлокотник, мужчина смотрел прямо на Веля, — что же вы такого сделали, что КБ мочится кипятком и себе на ноги? — Я не знаю. — Пожал плечами Вель. — Я действительно не знаю, что им от меня надо. То, что им было нужно, давно потеряно, а с матерью я не общался лет с пяти. Я ее почти не помню. Даже как зовут забыл. Кивнув головой, Альшир-шейх улыбнулся своим мыслям. — Когда вас пытались расколоть, вмешательство в систему квартирной защиты было обнаружено, вот только кукол никто из стражей не обезвреживал. Что вы сделали? — Я не знаю. Я был в странном месте, и в моих руках там был брелок. Который я потерял. Он рассыпался на мириады частиц, после этого была вспышка и дальше я плохо помню. — А в том пространстве, откуда вы взяли брелок? — Не знаю. Просто сжал кулак, и он появился. Как — не могу сказать. Просто появился. — Хм. — Задумался Альшир-шейх. Несколько минут он обдумывал, после чего осмотрел обоих. — Значит так, молодежь. От вас, — он посмотрел на Веля, — КБ не отстанет. Вы владеете особым ключом, который записан на вашу матрицу сознания. — И что делать? — побледнел Вель. — Ввести вас в род одного из шейхов. — Что? — Ну, вы симпатичный мальчик, о том, как хорошо даете мне известно, уж не обессудьте, проверили все. — Он осмотрел нахмурившегося мужчину. — А вашего любовника сделать вашим приближенным другом, который будет греть вашу постель. — И при случае выставить вон, без права забрать Веля с собой. — Усмехнулся Артур. — И таки да, молодой человек. — Альшир-шейх наклонился чуть вперед и ледяным тоном проговорил: — Вы, граждане МОЕЙ страны, а здесь МОЁ слово — закон. Вель будет обручен с одним из мною выбранных шейхов, и будет жить в его доме. А вот будет у него личная игрушка в вашем исполнении, или не будет, если еще раз мой приказ попытаетесь оспорить или изобразить еще что, уверяю, решать будете уже не вы, а законный жених. Здесь и сейчас цену имеет эта красивая куколка, которая давать умеет. А вы, Артурчик, приписанный к куколке дополнительный член, дабы не было скучно, пока супруг, законный, будет в разъездах. — А если не согласен я? — спросил Вель, проявляя свой характер. — Ну, а если вы, лапушка, поднимете голову еще раз, ваш приписанный член для развлечений, будет кастрирован и отправлен в один из гаремов, прислуживать тамошним самкам, чтобы у них промеж ног не зудело и от этого настроение не портилось. Мы друг друга поняли? — осмотрел не самые довольные лица, усмехнулся, после чего кивнул головой в сторону секретаря. — Этот человек останется при вас. Альшир-шейх покинул изумленных до глубины души мужчин, оставляя своего секретаря. Этот мужчина, слегка полноват, расставил приоритеты мгновенно: — Господин, вам надлежит изучить брачные законы для однополых супругов. При вашем случае еще и право на личную игрушку. — Я не игрушка. — Рыкнул Артур. — Будете показывать гонор, действительно ей не будете. Вот только положение господина Веля не изменится. Вы граждане этой страны, а значит приказ Альшир-шейха выполнить обязаны, даже если это приказ умереть. Это был прямой приказ, посему отказаться у вас, господин Вель, нет никакого права. Но, будь вы не гражданами этой страны, то уже были бы выданы в загребущие ручонки КБ, соответственно с последующим или посмертием, или пожизненным заключением не в самой приятной Тауэр-башне. День помолвки прошел по традиции этой страны. В дворец, где жили не самые радостные «граждане», прибыла делегация. В нее вошло несколько человек со стороны семьи жениха, независимые свахи и представители Альшир-шейха. Веля приодели, провели в большую залу, усадили на подушки, как и все остальные прибывшие, сложив ноги в замок и подтянув их к себе. Было зачитано писание, затем адвокат жениха, представитель Альшир-шейха и сваха долго обговаривали условия заключения помолвки. Вель понимал лишь частично, о чем именно они спорили. Как потом выяснилось о наличии игрушки, которая будет подчиняться только Велю и без его согласия трогать его нельзя, даже если он что-то натворит. Даже если убьет кого, наказать его никто не будет иметь право. Правда если умерший не будет из семьи будущего супруга, либо ветви Альшир-шейха. А так, хоть ближайшего друга будущего мужа, хоть самого последнего алкаша. Все это будет приравнено к несчастному случаю. Это как приравнять убийство Артуром к падению с балкона кубика-Рубика и из-за удара его углом пробив голову — никто же не будет казнить игрушку? Это же несчастный случай. Как только договоренность была достигнута, адвокат семьи жениха передал коробочку, где было много всего: активатор, собы, конверты с кодами от каких-то счетов и браслет помолвки. — Здесь ваш подарок от вашего жениха. Сумма небольшая, но оно так положено, не более десяти миллионов. — Словно оправдываясь, адвокат улыбнулся. — В данный момент вам надлежит потратить эту сумму как можно быстрее, тем самым показывая, что вы выполняете вам приказанное лично самим Альшир-шейхом. Вель только головой кивнул. Сваха заулыбалась и тут же начала помогать одевать украшения. По традиции, так как Вель считался невестой, в свахи брали только женщин. Конечно же многое претерпело изменения, ведь и Земля давно изменилась, не одно столетие миновало с тех лет, когда традиции были ближе к первым от священных книг и писаний созданным. Через пару минут на руке красовался шикарный браслет-определитель, который заменил собой обычный. Ему и собы одели, заменяя те, что были на его ногах. Конверт распечатали и заставили по штрих коду провести браслетом. Цифр тут не было, только черные полоски и печать дома, в который Вель войдет, как «невеста». На его новый счет перешли немалые деньги, которые Вель и в глаза никогда не видел. — Этот дворец остается за вами, как имущество. — Произнес представитель со стороны Альшир-шейха. — В приданное владыка передает вам вот этот участок земли, — были переданы документы, лишь копии, дабы увидеть, чем владеешь. — Здесь пара предприятий, которыми вы тоже владеете. А также счет на ваше имя. Завтра к вам будет привезены авто для прогулок, дальних перелетов и поездок во дворец владыки. Вель машинально принимал передаваемые бумаги, просто не понимая, как он тут оказался. С самого рождения ему не везло, если уж быть честным. Его родила мать, которая с ребенком ели год его жизни и провела, то это очень хорошо. Будучи совсем маленьким он ее плохо помнил, а дожив до пяти лет был лишь красочный эпизод того, как мать целует спешно его в щеку, передает браслет и шепчет на ухо «Не потеряй», а после этого он стал сиротой. Затем приют, опекунство, развод опекунов и насилие. Несколько лет счастья с тем, кого любил, и вот опять крутой вираж. Его выдают замуж, как красну девицу. Еще и приданное отваливают за так просто. С чего такие огромные реверансы всего лишь какому-то парню, у кого за душой ничего нет, и только Артур рядом? Что им всем нужно?! Помолвка была заключена, прибыли машины, прискакали портные. Ему не разрешили покинуть дворец, и всю одежду сшили, сняв мерки, даже кожевник смастерил потрясающую по удобству обувь. Вель не понимал, зачем столько делать? Вон, даже телевизор кричит вестями о том, что некий шейх-баху жениться вздумал. И брак у него первый, правда без наследников будет, так как он был очарован одним пламенным цветком с тычинкой вместо пестика. Стоит ли говорить, что на это внимания обратили гораздо меньше, чем самому жениху? Его пол не волновал, пусть и арабскую страну, а вот кто он и откуда — очень даже. Альшир-шейх взял за яйца их обоих, при этом не оставив выхода. Конечно, можно было и попробовать закончить жить, вот только за ними круглосуточно наблюдают и всегда смогут не дать свершиться самому страшному. Дни, они были наполнены нервами. Даже секс не приносил удовлетворения, хоть они и старались. Нервный и дерганный Вель не мог расслабиться, не мог не думать о том, что Артуру грозит опасность. Ведь если этот шейх захочет, то его просто убьют, и никто ничего не сделает. Жениха он видел только по новостям. Один из приближенных шейхов-баху, младших из правителей малых областей страны, подавал большие надежды в политике. У него уже было два наследника, и три дочери, но все рожденные от наложниц. Законной супруги не имелось, потому как законная жена имеет много прав, а наложницу могли и из дворца вышвырнуть, лишив ребенка. Сам же жених не обращал на такое внимание, потому как вырос во всем этом и с детства знал кто и что делать должен. Если рассматривать его с точки зрения вкуса, то смуглый с темными волосами мужчина, хорошей фигуры, не качок, но и не тощий, уверенный и стильно одетый. Конечно на нем не традиционные наряды, а простой костюм, с покрытой головой ихрамом белого цвета и обвязанный двойным крученым шнуром, ничем не изменившимся за последнее тысячелетие, и также называемое «играль». Под платком были спрятаны темные длинные волосы, кудрявые, и густые, но знатоки рассказывали, что они у него очень густые, красивые и блестящие. Походка настоящего восточного аристократа королевской крови, выдавала выучку военного, так как с самого детства каждый шейх проходил боевое обучение. И на его поясе висел кинжал, пусть и в красиво украшенных ножнах, но с удобной рукоятью и заточенным лезвием. Если бы не ситуация, то Вель посчитал бы его привлекательным. Вполне возможно даже красивым. Но он, чувствуя себя пойманным в клетку, плавно и неотвратимо приближался к дню, когда его просто продадут в «замужество». Артур тоже нервничал, и не меньше любимого. День свадьбы пришел как-то буднично. Во дворце, где проживали Вель и Артур, прибыла делегация. Его одели, обули, привели в комнату, где посадили за ширму. Пришли, расселись и затянули странные чтения незнакомые люди во всем светлом и темных жилетках. Говорили долго, сидели как-то по-особенному, а затем заявили, что все, заключение брака было свершено. После этого Веля забрали и повезли из дворца. Артура же оставили, было не положено до свершения брачной ночи игрушкам мелькать. Вель всю дорогу ехал, пребывая в унынии. Ему было плохо, очень. Все за него решили, сделали и даже право на отказ не дали. Как оказалось, подарок имел двойное дно, вылезшее с неожиданного ракурса. Они ехали весь день, а ближе к ночи прибыли к ярко освещенному дворцу, но на него «невеста» и не взглянула. Даже выходя из авто, глаза были устремлены в пол. Он мог бы сказать, что роспись полов тут идеальная, ведь кроме них ничего и не видел. Очнулся только тогда, когда остался в комнате один. Осмотревшись, увидел главенствующую кровать, хороший такой ковер на полу, горевшие свечи и пряно источающие сладковатый аромат. Дверь, которая была за его спиной, открылась и внутрь вошел мужчина с экрана телевизора, только без головного убора. — А вот и ты, муза очей моих. — Заулыбался мужчина, оголяя белые зубы, показывая ямочки на щеках. Вель ни слова не сказал, они были бы все матерные. Густые длинные волосы, хорошая фигура, угадывающаяся под одеждой, и эта походка — вот все говорило о том, что этот молодой шейх-баху родственник Альшир-шейха. Мужчина подошел, хищно улыбнулся. — Теперь ты принадлежишь мне, бархат, — его ладони обхватили щеки Веля. — Не сопротивляйся, ляг со мной на ложе. Давай, бархат, поработай сладкой попкой, — он приблизился и шепнул на ушко, — мне ничего не стоит сейчас уничтожить твою любимую игрушку, так что сделай все, дабы я остался тобой доволен. Понял меня? — Ты такой же насильник, как и другие. — Тихо прошептал Вель на языке своей страны. Он и подумать не мог, что этот человек знает его. Но он знал и вздрогнул. — Насильник? — возмутился шейх. — Мы женаты! — Какая разница? — Вель посмотрел ему в лицо. — Чем не насилие твой приказ? Ты угрожаешь мне, беря в заложники человека, которого я люблю. Чем же это отличается от насилия, когда держат и имеют как хотят? Чем?! — зазвенел голос Веля. Казалось шейх получил удар по лицу, отступил на шаг назад. Осмотрев перед собой человека, резко развернулся и вышел из спальни. Дверь с треском закрылась. Велю было страшно, ведь по сути оно так и было — шейх мог подослать убийц, и никто ничего не сделает, не поможет тому, кто мешает их владыке. Казалось это просто конец. Вель присел на кресло, уставился в одну точку. Что мешало ему просто лечь и раздвинуть ноги? Есть вещи, которые делаешь сам, желая и при этом ничто не мешает. Есть вещи, которые тебя принуждают сделать, и это от насилия, морального или физического, ничем не отличается. Сейчас Веля морально попытались изнасиловать. Да и делают это, если честно, с первого слова Альшир-шейха. Дверь в спальню с треском раскрылась, впуская злого шейха. За ним семенил человек с небольшим чемоданчиком. Мужчина властно произнес, дабы «жена знала»: — Сделай ему укол возбуждающего. Эту ночь надлежит провести вместе, закрепляя брак. Не советую сопротивляться. — Хмуро произнес шейх и прошел к кровати, начал раздеваться. Доктор уже готовил ампулу. Сунув ее в пистолет, взял антисептический пластырь, провернулся к молодому мужчине. — Оголите руку на плече. Вель подчинился, так как он ничего не мог сделать, и если окажет сопротивление, то его просто обездвижат и укол все равно поставят. Пластырь лег на кожу, затем был убран и приставлена насадка пистолета, короткий щелчок, кратковременная боль, после чего постепенно по телу полился прилив тепла. Доктор откланялся, а Вель все сидел на кресле, пока перед ним не выросла обнаженная фигура мужчины. — Бархат, — по его скуле прошелся палец подушечкой, чуть надавливая. — Ты такой красивый, и такой далекий. Открой ротик. — Плавно повернув его голову он наклонился и принялся целовать. Несколько минут поцелуев, потом поднял его на ноги, начал раздевать. Шепча какие-то слова на восточном языке, мужчина вжимал в себя почти обнаженное тело, потирался пахом, покусывал шею, ставил засосы. Вель поплыл, но не был активным. Этот укол не менял мнение человека, он действовал на реакцию полового органа и чувствительность кожи. Немного туманил голову, но не как наркотик и побочных не имел. Шайх плавно поднял на руки ослабевшего Веля, понес его к кровати. Там, расположив на перине, подложив под попу подушки, принялся готовить. Из-за укола и ранее практики анального секса, анус расслабился гораздо быстрее. Смазав его обильно, смазав себя, шейх приставил свой орган к дырочке, плавно толкнулся и замер, ощущая жар молодого тела. Когда наслаждение проникновением сошло, шейх лег сверху, работая бедрами, засасывая губы, слушая постанывания. Вскоре стоны стали громче, а действия смелее. Перевернув его на живот, мужчина перестал сдерживаться и сотрясал толчками стонущего младшего супруга. Вколачиваясь в податливое тело, покусывая его плечи и шею, балдел от запаха пота. Секс был долгим, насколько позволила выдержка шейха и ранее принятый препарат, дабы из-за оного стоявший колом член и пульсирующий анус не остались неудовлетворенными. Когда же действие препарата сошло на нет, шейх рухнул рядом с вырубившимся супругом и поцеловал его в ягодицу. Шлепнув его по ней, усмехнулся: — Молодец, хорошо отработал. — Провел пальцем по растраханной дырочке и мурлыкнул. — Вкусный мальчик, хорошо с тобой. Через некоторое время он заснул, обнимая молодое тело. Вель отныне раз в два-три дня ездил во дворец старшего супруга и давал ему. Правда без уколов. Шейх требовал работать попкой, дабы ни у кого не появилось сомнений, что они супруги. Артур болезненно морщился на появляющиеся засосы, постепенно начиная дико ревновать и ставить их в ответ. Вскоре на шее Веля клейма ставить было негде. Шейх, когда младший супруг приехал в очередной раз, осмотрел его шею и усмехнулся: — Какой ревнивый. — Обхватил за талию и прижал к себе. — Бархат мой, я не против игрушки в нашей спальне. Но давай договоримся сразу — засосы моё клеймо на твоей шее. Хорошо? — А мне нравится, когда их ставит Артур. — Воспротивился приказу Вель. — Ладно, бархат, допустим он будет их ставить. Но тогда я должен получить компенсацию. — Сжав его ягодицы, усмехнулся, — если он ставит тебе клеймо на шею, и буду иметь его в попку, и сливать внутрь. Понятно? Его обожгли ненавидящим взглядом. Тут же мир перевернулся, штаны слетели, пошла подготовка и долгий жесткий секс. Вель пытался выползти из-под него, но не мог — его крепко держали за волосы, вколачивали в кровать. — Бархат, если он клеймит тебя на видном месте, я заклеймю его в задницу. Или так, или вырву ему язык. Понял меня? — Да. — Выстонал Вель, кончая. — Хороший, сладкий. — Куснул его в холку, оставляя след. Слез с него, прошел в ванную, а вернувшись оттуда, усмехнулся. Через пару часов, как Вель заснул, во дворец привезли игрушку. Шейх, будучи в халате, прибыл в одну из спален, осмотрел хмурого самца. — А ты хорош, — он ухмыльнулся, подошел, осмотрел лицо. — Но мне откровенно не нравится твоя попытка соперничать. Вель — мой младший муж. Законный. И его попка моя, для моего члена. Соответственно, приписанная игрушка идет только для развлечения. — Шейх усмехнулся. — Вот только засосы твои на его шее уже наглость. За это надлежит платить. — Платить? — почти прорычал Артур. — Да. — Шейх ухмыльнулся. — Раз ты игрушка, к тому же младшего супруга, то для меня все равно что самка. И потребовать от тебя я имею право все, что захочу. Закон на моей стороне. А раз ты так дорог моему младшему мужу, то мы выйдем из положения иным способом, чем обычно. — Шейх сел на кресло и проговорил серьезно. — За метки на теле младшего супруга или супруги, оставленные игрушкой, подразумевается смертная казнь последнего. Веля я обижать не хочу. Значит для тебя будет другое наказание. Ты будешь послушным секс-рабом для меня. И когда я захочу, ляжешь с нами в нашу постель. — Что? — опешил Артур. — Иди сюда, вставай на колени и соси. А затем мы разработаем твою дырочку, и моим членом оттрахаем ее. — Шейх усмехнулся. — Выбирай, защитничек — или подставляешься под меня, Вель счастлив, или гнешь линию недотроги, и я тебя казню, а Вель будет рыдать, но будет мною траханный всегда, когда я того пожелаю. Правда тогда я не буду с ним деликатным и буду применять силу. Он лишь младший супруг, так что сам понимаешь, могу и насиловать, никто слова не скажет. Несколько минут было дано на размышление. Артур за себя не боялся, он страшился за любимого. Вновь быть изнасилованным? Такого и врагу не пожелаешь! Прикрыв глаза, заткнув гордость, Артур подошел, опустился на колени, раскрыл полы халата и приступил к ласкам губами и языком. Шейх балдел от умелого языка, ведь Вель категорически отказался от подобного. И заставлять его через силу не имело смысла. Сломать Веля было легко, починить невозможно. Артур, увы, был тем необходимым винтиком, дабы бархат блестел и был мягким, гладким и нежным. Отстранив хорошо сосавшего Артура, не удержался и впился в его губы. Сам спустился на пол, вжался в тело мужчины. Как-то так получилось, что Артур лег сверху. Вжал его в пол, заблокировал руки и заглянул в глаза. — Ты ведь хочешь снизу быть, так? — спросил Артур вполне серьезно. — Только со мной или вообще? — Подловил. — Заулыбался шейх. — Под тебя будет хорошо. Велька сладкий, мягкий, его хочется нежить, но он сопротивляется. Не поверишь, я в него влюбился. Правда он гулял тогда. Как ты его отпускал? — нахмурился шейх. — Или так, или он такого в своей голове понапридумывал бы, что страшно станет. — Артур усмехнулся. — Вся эта угроза, чтобы показать самца? — и прижался бедрами сильнее. — Да. — Выдохнул шейх. — Обожаю сильных мужиков. Чтобы жадно и жестко. Ты ведь Веля любишь, но жёстко хочется. Чтобы нижний скулил. Я ведь знаю, как ты «свадьбу» провел, и что делал с той тварью. Артур переменился в лице. Даже Велю он этого не рассказывал. — Ну-ну, будет тебе. Я хочу, чтобы ты меня также, жестко и властно. А Веля мы оба ласково и нежно. Договорились? — Ты случаем не мазохист? — Отчасти. — Мурлыкнул шейх. — Ну же, давай, натяни меня, да посильнее. Так сложно найти молчаливого любовника, чтобы еб и не болтал. Артур усмехнулся, резко отстранился, перевернул его на живот, халатом связал руки за спиной. — Оу, какой агрессивный. — Довольным голосом промурчал шейх. — Смазка где? — Там, под подушкой. Резинки тоже. Уж извини, не подготовился. — Похуй. Встав, Артур подошел к кровати, пошарил под подушкой, вернулся назад. Переносить его на кровать не видел смысла. Сунув пальцы в презерватив, который распечатал, обильно полил смазкой и приставил к заднице, надавил. — Расслабь. — Приказал и тут же надавил сильнее. Дальше в спальне слышались маты, крики, до сорванного голоса и мольбы «сильнее» и «быстрее». Когда все закончилось, шейх на заплетающихся ногах побрел в душ. — Велька спит сейчас. — Он повернул голову и осмотрел сильного мужика, который продрал его до хрипоты. — Хочешь к нему? — Хочу. — Душ и пошли. Они быстро помылись, после чего добрались до спальни, где сладким сном спал младший супруг шейха. Оба неспящих мужика залезли на кровать, стянув с себя вещи, что были на них одеты. Затем оба плавно заползли под одеяло. Артур, как привык, обнял любимого, выдохнул расслабившись. Его мальчик спал, но во сне повернулся и прижался сильнее, обхватил рукой. — Бархат, — мурлыкнул ему на ухо шейх и прижался сам к нему. — Не поверишь, я не смог тогда его завлечь и заставить захотеть со мной пойти. Если бы смог, своровал бы. — Жалеешь? — Нет. — Растянул губы в улыбке. — Мне так хорошо зад еще никто не таранил, так что нет, я даже рад своей неудаче в тот момент. Утро встретило Веля странным событием: мир между законным мужем и статусной игрушкой. Правда почему-то именно старший супруг на задницу предпочитал не садиться, а вот игрушка вполне вольготно на ней сидела. Удивленно моргнув глазами, показывая Артуру, что ему крайне интересны события, его обошедшие стороной, и тут же получил ответ: — Шейх предпочитает ласково с тобой, и подставлять под жесткого меня свой зад. — Артур обнимал любимого, а сам сверкнул глазами в сторону сейчас «не в очень форме» мужчину. — Что? -Вель удивился. — Ничего бархат, — улыбнулся шейх, — я тут поигрался с твоей игрушкой, и решил сделать ее нашей общей. Думаю, ты против не будешь? Артур рассмеялся, а Вель переводил недоуменный взгляд с одного на другого. Правда вскоре он убедился, что шейх действительно любит жестко в себя и ласково кого-то. Особенно он это практиковал, нежа языком супруга, подставляя зад для их общей игрушки, которая остервенело драла его как портовую шлюшку. Можно сказать, что страшный приказ Альшир-шейха стал сладким нектаром. Артур был при любимом Веле, тот обласкан с двух сторон, а шейх получил и супруга, и недостающего его пятой опорной точке желанного жесткого секса. Наследники у него были, так что род не прервется, а кого он супругом сделал, не важно. Восточная сказка стала именно сказкой, ведь КБ не смогло ни разу за всю последующую жизнь под статусом «младший супруг шейха» подобраться на расстояние трех километров. Размеры дворца составляли все пять, а прилегающего к нему сада и иных построек еще четыре километра к диаметру, так что на горизонте тучи не ходили. Вель, по крайней мере, о них не знал. Марина продумала один шаг, а восток сделал остальное сам. Неваляшка же провел серию атак, да таких, что не затронуло только Игоря и Гену, которые из отдела КБ были убраны до основных событий на востоке.