Желание князя - закон, не так ли?

Как только Виктор снова подошел к кровати Мии, она в очередной раз потеряла сознание. На этот раз тихо, без падений, только ее голова немного повернулась в сторону, упав на подушку, но у вампира, как и раньше, сжалось все внутри. Ни за кого он так не переживал, как сейчас за эту девушку, лежащую у него в постели, и даже не знающую об этом. К этому страху еще добавлялось его чувство вины: он был совершенно уверен, что все это сейчас происходило лишь по его вине — не должен был он оставлять Мию одну на улице, пусть даже и на минуту. Мужчине становилось еще хуже от осознания того, что и спас ее не он. У него внутри все вспыхивало из-за злости на самого себя. Мия недолго была без сознания, но все это время Виктор смиренно ждал, сидя в кресле у кровати, и опершись головой на руки. Его мысли были с одной стороны в этой комнате, но с другой - они уносились далеко, туда, где они с журналисткой впервые встретились. Вампира не интересовали обычные человеческие жизни — слишком много смертей и бесполезно существующих людей он видел, но его удивляло то, как одно случайное приглашение изменило жизнь простой журналистки, на которую он и внимания не обратил, если бы встретил на улице. Девушка тоже была не просто в обмороке. Вместо пустоты и простого «сна» ей мерещился тот самый карнавал, маски, люди, лежащие на газоне перед поместьем — все, что она старательно пыталась, если не стереть из памяти, то хотя бы не вспоминать каждую секунду, находясь в обществе Виктора и других вампиров. Чем яснее становились образы перед глазами, тем сильнее ее руки сжимали одеяло, на котором они смиренно лежали. Заметив это движение, мужчина тут же придвинулся и взял трясущуюся руку Мии в свои ладони. Мерещащиеся фигуры и ненавистное поместье начали растворяться в темноте, и журналистка медленно стала расслаблять руки. Она еще не могла открыть глаза, но потихоньку возвращалась в сознательное состояние. Девушка приоткрыла глаза. По полумраку, царившему в комнате, Мия не сразу поняла, сколько она проспала, и какое время суток: то ли вечер, приближающийся к ночи, то ли солнце только начинало подниматься над линией горизонта и за верхушками деревьев его еще не было видно. Вампир пару минут назад схватил руку девушки и до сих пор держал ее своими ледяными ладонями, рассматривая ее бледную кожу на пальцах и запястье. Мир будто поставили на паузу, остановив все движимое и недвижимое. Мия чувствовала прикосновения вампира, но ей было так спокойно, впервые за многие дни, что она не хотела разрушать это, зная, что он может отпустить ее руку, если увидит, что она проснулась. Поэтому она снова закрыла глаза и замерла, стараясь не выдать себя. На секунду руки мужчины сильно сжались, словно это произошло случайно, из-за какого-то испуга, и от резкой боли журналистка чуть ни вскрикнула, но мужчина тут же расслабил побелевшие пальцы, как будто опомнившись, и по-своему ласково спросил:       — Мия, ты спишь? Девушка медленно повернулась к вампиру, делая вид, что только просыпается, и сладко поежилась, поправляя одеяло свободной рукой. Она с детской радостью посмотрела в глаза Виктору, надеясь, что этот взгляд хоть немного растопит сердце мужчины, но с прежней серьезностью он заговорил:       — Мия, послушай меня сейчас очень внимательно, не перебивай. Я не знаю, что с тобой. Возможно, ничего и не происходит, но тебя укусил вампир, а это не шутки. Мора не успел выпить много твоей крови, но кожу все же прокусил… из-за меня. Обычно после укуса вампира у людей малокровие, слабость и недомогание, но, если вампир не выпил слишком много, вскоре все приходит в норму. Но, учитывая твоё состояние, хоть он и глотка сделать не успел, что-то, видимо, пошло не совсем так, как должно было. Так что в любом случае тебе лучше остаться здесь на некоторое время, где я смогу присмотреть за тобой. Прежняя слабость вернулась, и Мия смогла лишь удивленно немного приподнять брови в ответ — сил как-то иначе выразить свои эмоции у неё не было. Все же она собралась с силами и уже хотела что-то сказать в противовес словам мужчины, но он властным жестом ладони попросил ее замолчать и продолжил:       — Ты уже несколько раз падала в обмороки без хотя бы каких-то понятных мне причин, поэтому я хочу быть рядом и… — вампир оборвал фразу, поняв, что сказал лишнего. Но исправить свою ошибку он уже не мог, поскольку любые исправления сказанных слов только бы акцентировали внимание Мии на них, и он замолчал.       — Вик, зачем тебе все это? Мне лучше уехать в больницу и не мешать тебе, не рушить твой жизненный распорядок, — я-то в него точно не вписываюсь, — журналистка хмыкнула, сама этого не заметив. — Но было бы очень здорово, если бы ты довез меня до неё, конечно, при условии, что тебе не сложно, потому что я могу и такси вызвать. Девушка говорила одно, а думала совершенно о противоположном. Она мечтала, чтобы Виктор снова её остановил и заставил остаться с ним. Ей меньше всего сейчас хотелось лежать одной в больнице. Пусть там с ней будет в разы больше людей, чем дома у вампира, но никто из них никогда не узнает, кто она не по документам, а в жизни, никто из них не узнает, почему на самом деле она оказалась в больнице, что творится у нее в голове, и, о чем никогда не сможет рассказать. Никто из медсестер и дежурных врачей не будет знать, что она пережила за последний месяц — среди них не будет Виктора Ван Арта. Все сводилось именно к этому. «Я не имею права настаивать. Она не моя собственность и не моя девушка, я для неё лишь друг, если вообще не никто. А позволить ей понять, что я чувствую, при том, что она не чувствует того же, ни в коем случае нельзя. Это невозможно, просто невозможно… Я отвезу её в больницу, но буду рядом, все время. Я буду сидеть в машине под ее окнами и ждать, не знаю, чего именно, но я её не оставлю». Виктору пришлось повиноваться холодному выражению лица девушки и её прекрасно сыгранной роли. Он искренне поверил в ее твердое желание уехать, и никакой столетний опыт не помог ему понять, что это лишь страх Мии, что она ему навязывается, и ее желание показать свою гордость и независимость. Мужчина вытянулся, как по скрипичной струне, скулы и лоб будто побледнели еще больше обычного, а голос стал ниже и громче:       — Хорошо, я отвезу тебя, но обещай, что, если вдруг что, сразу позвонишь мне.       — Ладно. «Я чересчур эмоциональна… что со мной? Почему глаза так болят? У меня сейчас, наверное, все лицо покраснело. Только бы не заплакать… не сейчас, не сейчас!» — Мия немного запрокинула голову, чтобы вампир не увидел блестящих глаз. А он в свою очередь старался не смотреть на девушку, чтобы лишний раз не поддаться своим чувствам. Виктор помог девушке подняться, придерживая её руки и плечи, и проводил до машины. Мужчина учтиво открыл переднюю дверь перед Мией, но не сказав ни слова и даже не взглянув на нее. Девушка, испуганная происходящим с ней, теперь еще и расстроенная, и разочарованная из-за подтвердившихся мыслей о том, что вампиру она лишь мешает, а он слишком вежлив, чтобы выгнать ее, она упала на переднее сидение и закрыла дверь, положив руки и подбородок на полочку впереди. Виктор молча сел за руль, завел машину и выехал на дорогу.