Когда дается второй шанс

В следующий четверг, за двадцать минут до шести вечера, Драко Малфой уже был почти готов к приему. Его волосы, чуть отросшие за последнее время, были идеально уложены и убраны назад, открывая высокий лоб, светлые брови вскидывались идеально-ровными, тонкими стрелками, а светлая кожа была идеально чистая, лишенная любых пятен и синяков под глазами, способных выдать, насколько же на самом деле юноша нервничал перед приемом. Кипельно белая, приталенная мантия, расшитая серебром, смотрелась на нем идеально и носки островатых белых ботинок, выглядывающих из-под подола, полностью завершали образ. Разве что не хватало последней детали, и Малфой уверенно застегнул на запястье серебряную змейку-браслет. Застегнул и сразу отдернул рукав, надежно пряча ее от посторонних глаз – это украшение надевалось вовсе не для того, чтобы его кто-то увидел. Драко последний раз критично оглядел себя в большом зеркале и недовольно поморщился. Он не любил белый цвет. Пустой, пресный, плоский, цвет-ни-о-чем. В нем нет ни элегантности, присущей черному, ни роскошного достоинства изумрудно-зеленого. И все же Малфой не был готов рисковать, провоцируя и без того озлобленное общество цветами Слизерина или мантий Пожирателей Смерти. Белый – цвет чистоты и невинности, его могут высмеять за него, но не смогут за него ненавидеть. Впрочем, Драко не питал иллюзий, что причины для ненависти у них найдутся и без цвета его мантии. И именно поэтому серебряная змея, которую он никогда бы не надел в другое время, сейчас скрывалась под рукавом. Как ни странно для наследника рода Малфоев, он никогда не питал любви к по-настоящему темным артефактам и не важно было, для чего они созданы – для убийства или защиты. Этот браслет был создан именно для последнего, пусть и не мог отразить Непростительные или агрессивные дуэльные заклятья, вроде Сектумсемпры. Если уж кто-то захочет вступить с ним в открытый бой, Драко придется справляться своими силами, не рассчитывая на артефакт. Но все остальные проклятья змейка могла отразить с легкостью. Вот только темная магия никогда ничего не делала просто так. Уже сейчас, только застёгивая браслет, Малфой представлял, сколь изможденным он вернется домой вечером – при каждом проклятье серебряные острые клыки будут впиваться ему в запястье, через кровь заимствуя магическую силу, чтобы отразить нападение. Единственное, что оставалось Драко – внимательно прислушиваться к себе и уйти с приема прежде, чем от нехватки сил он начнет падать в обморок. Подобного позора Малфой точно не выдержит. А ведь на сегодняшний прием, первый его выход в общество больше, чем через месяц после войны, поставлено слишком много. Драко решительно отвернулся от зеркала, краем глаза заметив, что настенные часы указываются на без пяти шесть, и уверенным шагом направился к камину. Последний выдох, последний шаг через низкую каминную решетку, аккуратно и немного брезгливо зачерпанная горстка летучего пепла – и Малфой оказался в море людей и звуков, в первый момент оглушивших его. Только сейчас Драко понял, до какой степени он отвык от общества, пристрастившись к надежной тишине Малфой-менора. Он ни разу не подумал о своем вынужденном заточении в доме, как о вынужденной тюрьме – все это время поместье было для Драко надежным убежищем из которого тот не слишком рвался выходить. Но и остаться там навсегда он не мог. Собравшись, он переступил порог министерского камина, стремясь быстрее освободить место и, стараясь больше не медлить, нырнул в людской поток. То, что увидел Малфой на лицах первых же встречных им людей, было ожидаемо, но все равно не менее неприятно. Волшебники и ведьмы провожали Драко удивленными взглядами, которые почти сразу сменялись на брезгливые. Словно от него воняло, как от кучи гиппогрифьего навоза и он одним своим присутствием оскорблял их всех. Ему потребовалось невероятное количество усилий, чтобы держать лицо, не обращая внимания на чужие взгляды. Малфой точно вовсе не видел, как они кривились при его появлении, в ответ сдержанно улыбаясь и церемонно приветствуя магов, знакомых по сводке светских новостей. И с удовольствием принимал их вынужденные приветствия в ответ – что бы все эти люди не думали о нем, “Пророк” выставлял Драко жертвой и обществу приходилось мириться с этим. Пресса все еще имела слишком много власти в этом мире денег и репутаций. Первое проклятье ударило его в спину уже через полчаса. Малфой не понял, какое именно оно было, он только почувствовал легкий толчок между лопаток и в ту же секунду запястье обожгло резкой болью –змея запустила клыки в тонкую венку. А потом, точно получив беззвучную команду, незаметные проклятья полетели на него градом – словно кто-то первый бросил камень и остальные получили одобрение действовать. Но вопреки страхам Драко, никто не спешил переходить на по-настоящему сильные проклятья и браслет не только был способен отразить их все, но еще и забирал не слишком много сил. Единственное, с чем ему пришлось смириться – с почти непрекращающейся режущей болью. Но боль Малфой научился терпеть еще тогда, когда поселившейся в меноре Волдеморт раздавал ближнему кругу своих слуг профилактические Круцио. Но если не обращать внимания на проклятье и защитный артефакт, прием проходил даже лучше, чем Драко смел надеяться. Конечно, взгляд каждого взрослого волшебника точно поливал его грязью, но молодежь была настроена весьма толерантно и это вселяло надежду. В конце концов, старики рано или поздно уступят свои место юной поросли и Малфою важно знать, что с ними он сможет договориться. Молодые волшебники не спешили вступать с ним в светские разговоры, но смотрели на него вовсе не с тем отвращением, что старшие поколения. А когда немного раздражающая, но все же так удачно подвернувшаяся под руку смешливая выпускница Хаффлпаффа завела с ним беседу, вокруг Драко тут же образовалась небольшая группа юных ведьм. В этот момент Малфой как никогда был благодарен девушкам за их равнодушие к политике и стремление к соперничеству. Может быть, для чистокровных слизеринок Драко и утратил весь свой лоск, но теперь, после статьи, для многих романтично настроенных девиц он стал достаточно состоятельным красивым парнем с неоднозначной, но звучной фамилией. И сейчас это была одна из наиболее важных его побед. Спустя два часа девушки окончательно расслабились в его обществе и наперебой кокетливо щебетали вокруг, пока Малфой репетировал самые обаятельные из своих улыбок и старался вычленить хотя бы основную суть этой разноголосой беседы, с усилием заставлял себя не морщиться при каждом новом укусе. Очередное проклятье, кажется, было мощнее предыдущих и змейка оторвалась от предыдущего места укуса, чтобы с силой впиться в соседнюю вену. Увы, на этот раз слишком сильно – Драко почувствовал, как брызнула кровь и вскользь глянув на рукав заметил, что сквозь плотную белую ткань начинает проступать красные пятнышки. - Леди, - он виновато улыбнулся, галантно поклонившись,- Вы балуете меня своим прекрасным обществом, но, боюсь, что я вынужден на время покинуть вас. Буквально несколько минут и я буду вновь полностью в вашем распоряжении, если вы только будете достаточно добры, чтобы дождаться меня. Кто-то из девиц разочаровано прикусил губу, кто-то смущенно хихикнул, но по нестройному одобрению Малфой понял, что удалиться ему разрешили. Еще раз ослепительно улыбнувшись, он развернулся на каблуках и быстро направился в уборную. Теперь нужно было как можно быстрее вывести пятна, залечить старые ранки, слегка переместить змейку с нынешнего места укуса и быстрее возвращаться обратно, пока девицы не опомнились и не сообразили, вокруг кого вьются. Драко уже почти свернул в нужный коридор, когда почувствовал движение за спиной. Но не успел он обернуться, как кто-то сильный сжал его руку и чужая палочка болезненно ткнулась в его затылок. - Империо, - быстро произнес незнакомый низкий голос и Малфой буквально обмяк. Краем сознания он еще успел испугаться, а потом на смену страху пришла почти невесомая легкость, расслабленное спокойствие и какое-то умиротворение. Почти счастье. Мгновенно забылась и кровь на запястье, и чужие взгляды, и не покидающее весь вечер напряжение, и собственное беспокойство. Мир точно подернулся какой-то желтоватой дымкой, одновременно становясь ярче и не было в нем никаких забот, кроме одной единственной – слушать, что тебе говорят. Его локоть уже отпустили, вместо этого хватая за плечо и рывком разворачивая назад. В первый момент плечо отозвалось вспышкой боли, но почти сразу она ушла на задний план. Теперь Драко увидел перед собой высокого жилистого мужчину в алой мантии. Навскидку он дал бы ему лет сорок. Длинные, чуть растрепанные темные волосы свободно рассыпались по плечам, густые брови были сурово сведены над маленькими глазками, а рот буквально исказился в гримасе плохо сдерживаемой ненависти. В любое другое время Малфой испугался бы этого человека, но сейчас весь его спокойный и надежный мир был сосредоточен вокруг него – того, кого Драко должен слушаться. - Сейчас я иду в северный коридор, а ты считаешь до пяти и незаметно идешь за мной. Понял меня, ублюдок? Ну, говори! Малфой глупо улыбнулся в ответ на яростное шипение незнакомца и согласно кивнул. - Понял, сэр. - Понял, - удовлетворенно повторил тот, неприязненно усмехаясь, - Еще б ты не понял, проклятый слизняк. Давай, начинай считать. И, развернувшись, поспешил прочь. Драко остался на месте, послушно досчитав до пяти, а как только последняя цифра слетела с губ, он двинулся вперед, не сводя взгляда с мелькающей между людьми алой мантии. Кто-то иногда пытался остановить мужчину, заговорить, пожать руку, но незнакомец только рассеяно улыбался, кивая и, судя по всему, извиняясь, спешил дальше. Малфой старался не прибавлять шагу, чтобы не было так очевидно, что он идет именно за ним, но все же пытался не отставать – Драко все же не слишком хорошо ориентировался в Министерстве и боялся заблудиться и не найти нужный коридор. Сделать все именно так, как ему приказали, сейчас казалось чрезвычайно важно. Наконец, обладатель алой мантии нырнул в какой-то достаточно узкий, неприметный коридор – явно ответвление от главного, который вел к каким-то внутренним помещениям. Малфой удовлетворенно улыбнулся, радуясь, что так и не потерял незнакомца из вида – сам бы он никогда не додумался, что ему нужно идти именно сюда, и быстро зашел внутрь. Но не успел он сделать там и пары шагов, как мужчина схватил его за ворот мантии, с силой толкнув спиной о каменную стену. И прежде, чем Драко опомнился, следом за этим толчком чужой тяжелый кулак прилетел ему прямо в скулу. Малфой вскрикнул, морщась от боли и, не удержавшись на ногах, упал на пол. Несколько секунд ему потребовалось, чтобы прийти в себя – боль постепенно отступила, не до конца пробиваясь через ту мутную пелену, которой заволокло весь мир. А когда последние ее отголоски отступили, он снова поднялся на ноги. Чтобы почти сразу получить удар в другую скулу и снова повалиться на пол. Вся эта процедура повторялась еще раза три – его били, он падал, приходил в себя, снова поднимался и падал от следующего удара. К шестому нападению он был уже почти готов, но незнакомцу, кажется, надоела вся эта монотонная процедура и он снова толкнул Малфоя к стене, почти прижимаясь к нему следом и больно тыкая кончиком палочки в шею. - Проклятый ублюдок! – с ненавистью прошипел мужчина ему в лицо, брызгая слюной, - Отвратительный урод, слизняк, трус, предатель! Ты должен гнить в Азкабане! Какого хрена ты делаешь здесь?! - Я получил приглашение на прие… - послушно начал Драко, но был остановлен новым ударом. Правда, на этот раз ему не дали упасть, удержав у стены. - Заткнись! Какой же ты идиот! Склизкий и подлый трус, как твой папочка! Из тех, что без мыла в задницу влезут! Но ничего, твоего ублюдочного отца, наконец, прижали и ты тоже скоро отправишься к нему следом! Черт, как же я ненавижу тебя! Ты должен был сдохнуть там, под стенами Хогвартса, как погибли мои сыновья! Но нет, черт тебя дери, ты был настолько труслив, что вовсе сбежал! Сбежал же, ублюдок?! - Да, мы с матерью и отцо… - Заткнись же! Заткнись! О Мерлин, как много ты болтаешь! С тобой давно должен был кто-то разобраться! Я так ждал, когда же ты, наконец, выползешь из своей норы, планировал, рассчитывал… но ты все равно умудрился все испортить! Стоило только увидеть, как ты там наслаждаешься жизнью с этими безмозглыми дурами, как никакой выдержки не хватило! К черту все, к черту, пусть бы меня и заберут потом в Азкабан, но такой, как ты, больше никому не будет пудрить голову. Хочешь сдохнуть, а, Малфой? Говори! - Как вы пожелаете, сэр. - Вот именно, - он хищно усмехнулся, - как я пожелаю. А я желаю, чтобы ты… - Экспелиармус! Ступефай! Драко ничего не успел понять, просто мужчина в один момент отлетел в сторону, а в другой миг перед ним уже возникла взволнованная физиономия Поттера. Тот обеспокоенно вгляделся в его лицо, что-то пробормотал, а потом направил палочку Малфою в лоб. - Фините Инкантатем. Реальность навалилась на Драко в один момент. Все, что он не мог испытывать раньше, накрыло его одной удушающей волной – паника, ужас, обреченность, тошнота и ноющая боль в разбитом лице и прикушенном языке. Малфой сдавленно зашипел и, хватаясь за больную челюсть, болезненно склонился, напрочь забыв о своем спасителе. Но Поттер, этот вечный герой, просто не мог позволить забыть о себе. Он быстро наклонился к Драко, осторожно оборачивая его к себе и прежде, чем тот успел бы возмутиться, аккуратно провел над его скулами палочкой, бормоча что-то и убирая боль. Малфой не сумел справиться с собой и скрыть удивленный взгляд, в ответ на который Поттер только неловко улыбнулся, пожав плечами. - Слишком много времени в больничном крыле. Драко только потерянно кивнул и, осторожно выпрямившись, затравленно глянул на своего обидчика. Незнакомец все еще лежал на полу без сознания. Впрочем, от этого легче не становилось и Малфой неожиданно отчаянно захотел как можно быстрее вернутся в поместье, снова запереться в комнате и на этот раз уже окончательно послать к чертям весь волшебный мир. И мать, с ее одобрениями, и идиота-поклонника, с его глупой верой, и Поттера, с его “увидимся”. Вот, увиделись. Все, хватит, к черту! Это была глупая идея с самого начала! С самого начала было глупо рассчитывать, что у него что-нибудь получится. Хоть с палочкой, хоть без, он не сможет противостоять всем, кто его ненавидит. Да и Поттеру уже должен был так много, что даже сам Драко понимал, что в жизни не расплатиться. Вспомнив о Поттере, Малфой быстро обернулся к нему, встретившись с обеспокоенным взглядом очкарика. Открыл было рот, собираясь что-то сказать, затем закрыл, затем попробовал снова, но так и не сумел выдавить не звука. С трудом сглотнув, он быстро кивнул, и ужом проскочив мимо, почти бегом кинулся вон из чертового коридора. Как он пересек зал Драко точно не помнил, иногда только смутно понимал, что шарахается от оказавшихся слишком близко магов, но почти не отдавал себе отчет, что делает. Вновь оказавшись перед большим министерским камином он быстро зачерпнул полную горсть пороха, не обращая внимания, как пачкается рукав белой мантии и поспешно перешагнув решетку, резко бросил порох себе под ноги, беззвучно открывая рот. Ничего не произошло. Паника накрыла Малфоя с новой силой, он опять кинулся к горшку с порохом, но и на второй, и на третий раз не смог выдавить из себя ни звука. А когда он уже почти был готов разрыдаться от отчаянья, его неожиданно крепко обняла за талию чья-то рука. Прежде, чем Драко успел что-то сообразить, он извернулся, пытаясь отпихнуть от себя неизвестного, но тот только крепче прижал Малфоя к себе. - Малфой-менор! – четко произнес хорошо знакомый голос и зеленая вспышка закружила их по каминной сети. Когда перед глазами Драко оказалась родная гостиная он, наконец, сумел выдохнуть и немного успокоиться. Поттер, а это, конечно же, оказался именно он, осторожно переступил через решетку, утягивая следом и Малфоя и, остановившись около ближайшего кресла, аккуратно посадил в него все еще молчащего, но уже не сопротивляющегося юношу. - Малфой, - осторожно позвал Поттер, но тот никак не отреагировал, все еще разглядывая гостиную и убеждаясь, что он и впрямь дома, - Драко! Малфой вздрогнул и быстро перевел взгляд на очкарика, недоверчиво хмурясь. - Драко, - спокойнее повторил тот, внимательно глядя ему в глаза, - Успокойся. Я разберусь. И приду к тебе завтра, хорошо? Драко нахмурился, все еще не до конца придя в себя и плохо соображая, зачем бы Поттеру приходить к нему снова, но все же пожал плечами в ответ, не сопротивляясь. Ей Мерлин, сейчас ему было легче согласиться с чем угодно, чем хотя бы попробовать спорить. Поттер удовлетворенно кивнул и не сказав больше ни слова, вернулся к камину, исчезнув в зеленой вспышке. Как он вернулся в свою комнату, как стянул мантию, небрежно бросив ее на пол и как упал на кровать, почти сразу проваливаясь в тревожный сон, Малфой почти не помнил.