Очень всратые дела

Ночь. После хорошего ужина Тимон, Пумба, Симба, Нала и Сарафина мирно спали. У кабана резко прихватило живот и не придумав ничего получше, принялся справлять нужду прямо со скалы. Говно с мягкими шлепками падало на землю. От этих звуков проснулся Тимон. – Что ты там творишь, свинья? - тихо спросил он и принюхался. – Мне приспичило, - шёпотом ответил Пумба и под аккомпанемент своего пердежа, "выстрелил" последним снарядом вниз. Судя по звукам внизу, кому-то попало на голову. – Упс, - скорчился Пумба и посмотрел вниз. В темноте было плохо видно, но кто-то внизу вытирался большим листом фруктового дерева. Это был Рафики. – Нет, я конечно знал, что Симба тот ещё засранец, но не до такой же степени, - пробурчал Рафики, чистясь от говна. – Извините, - шепнул Пумба вниз, - я не специально. Тимон протёр глаза и подошёл к Пумбе: – Ты уже закончил? У меня идея появилась на ночь глядя. У тебя ещё говно осталось? – Немного, - ответил Пумба. – Тогда давай сюда. Тимон провёл пальцем по анусу Пумбы, от чего тот томно замычал. Собрав побольше кала на палец, Тимон подошёл к Нале и провёл измазанным пальцем у неё под носом. Львица слегка дёрнулась и повернувшись удобнее, продолжила спать. – Эй, Тимон, - тихо позвал Пумба друга, - зачем ты это сделал? – Ты кого-нибудь был в Германии? – Нет. – Пидора ответ. Ложись спать, утром всё увидишь. *** Наступило утро. Тимон и Пумба ушли ловить жуков. При чём не своими силами, а с помощью каменного дилдо. Среди оставшихся на скале, первым проснулся Симба. – Ну, здравствуй, мир, - улыбнулся лев и выгнувшись, потянулся разминаясь перед прыжком вниз. - Ох бля. Тут Симба и обнаружил внизу целую кучу остывшего, покрытого коркой, говна. – Опять?! - Симба аккуратно обошёл со стороны и присмотрелся. – Кто мог это сделать? – Что случилось? - вниз спустилась Сарафина. – А вы не видите? Кто-то знатно посрал у нас под скалой. Да ещё ночью. – Это ерунда, - усмехнулась Сарафина. - Само пропадёт. А сейчас я хочу прогуляться по саванне и увидеть свою старую подругу. Не соизволишь сопроводить меня? Симба вздохнул и пошёл следом за своей тёщей, бурча себе под нос различные ругательства. Спустя время к скале Предков вернулись Тимон с Пумбой. – Ох и классно же я нажрался! - Пумба рыгнул. - Это всё благодаря члену. – Не знал, что твой хуй выполняет функции навигатора, - сказал Тимон. – Нет, я об этом, - Пумба показал на каменный елдак позади себя. – С каких это пор здоровенный хуй, может помочь нам в нахождении пищи? - спросил Тимон. – Он особенный. И между прочим волшебный. Он приманивает жуков. – Тебя роняли в детстве что-ли? - усмехнулся Тимон. - Допустим, что этот хер нам помог, а дальше что? – Я подарю его Сарафине, - сказал Пумба. – Здесь кто-то сказал про мою маму? - зевая, Нала спустилась к ребятам. Тимон тут же захихикал, прикрывая рот руками. – Да, - сказал Пумба, - я думаю сделать подарок твоей маме. – Как мило, Пумба, - Нала погладила его по голове, - я знала, что ты прирожденный романтик. Странно, что ты всё ещё девственник. Кабан тут же насупился и помрачнел. Тимон едва сдерживал хохот. – А почему тут так воняет? - спросила Нала и вытянула правую лапу вверх, осматривая себя. – Ха-ха-ха! - Тимон уже откровенно ржал и хватался за живот от смеха. – Тимон, - мрачно сказал Пумба, - а мне что-то не смешно. Я всё ещё девственник. – Всё ещё девственник! - завопил Тимон и заржал пуще прежнего. Нала осматривала себя со всех сторон, не понимая, откуда исходит запах. Пумба уже злился и сердито хрюкал. – Я не со зла, - сказала Нала, прекратив тщетные попытки обнаружить источник неприятного запаха. - Наверняка у Пумбы есть девушка, в отличии от тебя, Тимон. Тут же сурикату стало не до смеха и он мало по малу успокоился: – Зато я не дрочу на гиену. *** В пещере гиен стоял дикий гам: Шензи материла каждого, кто находился в ней, даже саму себя. – Вы пидоры, блять, вы пидоры!!! – А кто же знал? - Банзай прятал голову под лапы. - Кто знал, что ты принесла слабительное. Мою жопу чуть напополам не разорвало! – Слабительное? - недоверчиво переспросила Шензи. – Так этот старый хуепутала меня обманул?! Оставив своих братьев с новыми приступами поноса, Шензи бегом понеслась к Рафики. Мандрил сидел под деревом и уплетал за обе щёки какую-то дрянь. – Слыш, окрашенная жопа! - Шензи сбила с ног Рафики и повалив на спину, прижала к земле. - Ты что мне подсунул, ебанутый?! – О, детка, тебе пришлось по нраву, то что я сделал? И теперь ты жаждешь меня взять здесь и сейчас? – Хер тебе в рыло, сраный урод! Шензи надавила на горло Рафики и была готова его задушить. Тут на подходе был Симба с Сарафиной: – А вот это – гордость нашей саванны. Вы же помните Рафики? – Да, я помню эту обезьяну. Он мне помогал как-то с ребёнком, - сказала Сарафина. – С воспитанием? – Нет, с зачатием. – А можно я не буду... – Можно. Увидев подходящих львов, Шензи слезла с Рафики. Бедняга долго переводил дух, прежде чем что-то сказать. – Доброго дня вам, ваше величество, - Шензи сделала поклон. – О, Шензи, а ты чего тут делаешь? - спросил Симба. – Хотела перетереть с Рафики о мелких вещах, - ответила гиена. – Она... Она хотела... Любовное зелье... - тяжело дыша, сказал Рафики. – Любовное зелье? Зачем оно? - удивились Симба и Сарафина. – Зачем? Зачем?! - Шензи зарычала. - Затем! Я хочу напоить им твоего дядю, Симба! Хочу, что бы он драл меня в сракотан! Выебал во все щели! Насадил на свой хуй и трахал до потери пульса! Хочу, что бы что накончал мне на спину и ещё раз выебал! Я ХОЧУ ШРАМА! ХОЧУ ЕГО ХУЙ СЕБЕ В РОТ! Я ЗАЕБАЛАСЬ ДРОЧИТЬ КАМНЕМ СВОЮ ПИЗДУ ПОД ХРАП ЁБАНЫХ БРАТЬЕВ! О, МАТЬ ВАШУ, Я ДАЖЕ СРАТЬ НЕ МОГУ БЕЗ ВОЗБУЖДЕНИЯ!!! Гиена рявкнула в конце, подобного собаке и убежала прочь. Симба в ахуе смотрел ей в след шлёпая губами. Рафики хлопнул себя по лбу и залился краской. – Я тоже так хочу! - заявила Сарафина. *** Дело шло к вечеру. Куча насратого добра под скалой ретировалась сама собой. Как? Никто не знает, но всем похуй. Нала всё ещё пыталась понять, почему вокруг неё пахнет говном и почему Тимон хихикает глядя на неё. Пумба ходил мрачнее тучи, таская за собой каменный елдак. Кабан считал его своим талисманом и пожелал с ним никогда не расставаться. – Слушай, Пумба, давай тебе его пришьём, - сказал Тимон. - Что ты всё с ним таскаться будешь? – Он принесёт мне удачу, - ответил Пумба и лизнул каменный хуй. - А пришивать не буду. Я намерен его подарить. Пумба потащил каменное изваяние к скале Предков. Туда уже вернулись Симба и Сарафина. – Мадам! - окликнул Пумба старую львицу. - Я хочу сделать вам подарок. Кабан, встав на задние лапы, протянул Сарафине каменный хуй. – Спасибо, кабанчик. Мне приятно получать подарки, - поблагодарила Пумбу львица. "Она назвала меня кабанчиком!" - Пумба растаял от комплимента. – Пумба, что за хрень? Я же сказал избавиться от этой ерунды! - сказал Симба. – Не ругайся на него, - остановила зятя Сарафина. - Мне нравится это подарок. Львица лизнула Пумбу в шёрстку на голове. Пумба уже был готов обкончаться от счастья. – Пойду, навещу мою подругу, - сказала Сарафина. – Нет, меня не надо сопровождать. Симба выдохнул и жестом показал Пумбе, как его всё это затрахало. – Она меня лизнула, - сказал Пумба, когда Сарафина, прихватив каменный член, удалилась. – Я заметил, - сказал Симба, - не понимаю, как ты... Эй! Ты это что? – Что? - спросил Пумба, наяривая копытами свой пенис. *** В саванну пришла ночь. На всю округу было слышно, как Сарафина и Сараби по очереди пихают каменный дилдо в себя до упора. Симба всё никак не мог заснуть под стоны своих родственников. Нала мучилась от запаха под носом. Тимон и Пумба устроились у Шрама. Втроём они пили водку и закусывали жуками. – Сегодня, самый лучший день! - заявил Пумба, допив очередную бутылку. – Это точно, - сказал сказал Тимон. - Вот бы так каждый день. – Нельзя каждый день, - отметил Шрам, уже весь никакой. - Надо знать меру. – В чём? - спросил Пумба. - Я не дрочу каждый день. – Правильно делаешь, - улыбнулся Шрам и зевнул. - Вы это... Ну, пейте, что-ли. А я подышать выйду. Тимон и Пумба не возражали. Они чокнулись бутылками и продолжили пить. Шрам вышел в поле и усевшись в траве, уставился на звёздное небо. Одна яркая звезда резко переместилась по небу и стремительно удалилась прочь. На небе из звёзд собирались слова: "Ты гандон". – И это должно заставить меня бросить пить? - удивился Шрам. - Я не бросил пить, даже когда по пьяни отдался крокодилу. С тех пор у меня шрам на яйцах и срать легче. Черногривый лев вздохнул полной грудью и тут сблевав на землю, туда же и рухнул отключившись. Звёзды на небе собрались в одну кучу и улетели за горизонт. Наступила спокойная ночь.