Мне нельзя впадать в отчаяние, нельзя опускать руки Alai Oli - Howl in Despair
Не сложно заставить человека что-то чувствовать. Многие пользуются этим. Люди давят друг другу на жалость, чтобы использовать, люди вызывают друг у друга улыбку, чтобы понравиться, люди заставляют людей грустить... по многим причинам. Всё гораздо сложнее в случае с Т\И. Это Дрим понял почти что сразу. На следующий день после встречи у Дерева Чувств он забрал её из гостиницы. Есть несколько вещей, которые вызывают эмоции у всех. Как минимум две. Искусство и природа. И, так как второго было больше, скелет решил, что стоит начать с этого. Красивые места, милые звери, многочисленные прекрасные растения — всё это казалось беспроигрышным вариантом. Но только по началу. День первый. Компания по спасению эмоций двинула в лес, находящийся неподалёку от города. Казалось, это место не может не восхищать своим величием: многовековые деревья, рассекающие своими кронами небо, словно стрелами, свет, проходящий через листья и распыляющийся в воздухе, как золотая пыль, растения, держащие в своих листьях маленькие серебристые капельки росы. От такого зрелища у всех дух захватывало. Это тихое место тревожило в душе каждого что-то особенное, своё. Исключением же была девушка. — Лес, — констатировала Т\И, глядя в густую листву перед собой. — Это не просто лес. Ты осмотрись вокруг, разве тут не прекрасно? — наивно улыбнулся скелет. Девушка покрутила головой. — Лес, — пожала плечами она, — Никаких ощущений. Ах какая я зараза, аж два раза. День второй. Ну подумаешь, лес не понравился. Это ещё ничего не значит. Вот то ли дело план Б! На этот раз встреча произошла вечером. — Вот если ты меня сейчас в лес поведёшь, будет выглядеть, как будто ты маньяк, — сухо отчеканила Т\И. Она почти угадала. Это хоть не лес, но место неподалёку. Поляна. Поляна светлячков. Каждый вечер там полно этих прекрасных насекомых, из-за чего это место становится почти что волшебным. Тысячи светящихся фонариков и немалое количество людей и монстров, желающих на это посмотреть. Т\И открывает рот, чтобы сказать что-то схожее по содержанию с фразой "Ну да, наверно, прикольно", как только один из светлячков пролетая мимо, случайно сбивается с пути. Сдавленный хриплый вдох в понимании Дрима был похож на возглас восхищения и он широко улыбнулся, глядя на поляну. — Да, я знал, Т\И, что тебе понравится. А раз тебе понравилось, значит дело пошло, скоро ты вернёшь свои эмоц… Т\И? — скелет повернулся к резко начавшей кашлять девушке, — Т\И! Вот так вот просмотр прекрасного чуда природы превратился в практику по оказанию первой помощи. День третий. Многим людям нравятся заброшенные места. Есть с них что-то такое, что вызывает одновременно восхищение перед локацией, где никого нет, и трепет, ведь раньше тут кипела жизнь, обитали люди и монстры, все со своими судьбами, проблемами, мечтами. Конечно, не все получают от посещения хорошие чувства, некоторым бывает страшно. А значит, что шанс расшевелить девушку возрастает. Дрим привёл Т\И на заброшенный вокзал. — Только представь, Т\И, сколько через это место прошло жизней и судеб. Сколько повидали эти стены расставаний, совершенно разных, некоторые были навсегда, некоторые на время, после чего ждала радостная встреча, опять таки на этом вокзале. Только представь, сколько встреч тут произошло! Родственники, влюблённые, интернет-друзья! Это место помнит всё! Скелет с восторгом посмотрел на девушку, медленно идущую между заросших травой путей. — Рельсы-шпельсы, — обыденно произнесла она. Дрим тяжело вздохнул. День четвёртый. Искусство. Оно никогда не оставляло никого равнодушным. Слишком сильная энергетика содержится в работах мастеров. Поэтому сегодняшней целью была галерея. Там, конечно, не было открытия новой выставки, что означало малочисленное количество народа и гробовую тишину, какая обычно бывает в библиотеках. Но, возможно, так даже лучше. Это означало, что Т\И сможет в полной мере насладиться зрелищем и окунуться в мир собственных ощущений. И вот наши друзья по несчастью стоят напротив огромного холста с изображением контрастного пейзажа. Масляные краски выводят кроваво-красный закат над чёрными угольками домов. При одном только взгляде на полотно всё в душе замирает. Чувствуется какая-то тревога, охватывают воспоминания детства. Т\И слишком долго смотрела на произведение изобразительного искусства, прежде чем сказать своё коронное: — Мазня. Но Дрим не собирался так легко сдаваться. — Знаешь, Т\И, — заговорил он, аккуратно беря девушку за локоть и отводя от картины на несколько шагов подальше, — Один мой хороший друг научил меня, что картины стоит смотреть издалека. Понимаешь, полотно большое, мазки большие. И когда смотришь близко, не можешь охватить всю картину целиком. Ему уж было показалось, что вот оно, его спутница вот-вот скажет, что что-то кольнуло в её душе! — Огромная мазня. А дальше дни полетели, как осенние листья. Дрим никак не мог понять, что же может заставить Т\И хотя бы улыбнуться. Они ходили кормить голубей и уток, он пытался показать ей, какие эти птицы забавные и пару раз даже сам пытался это изобразить, они ходили в детский парк и даже посетили несколько аттракционов, были на мастер классе по оригами, устроились на один день волонтёрами в питомник, ходили на юмористический концерт, собирали гербарий. Казалось, что ничего в этом мире уже не может удивить девушку. Она будто уже прожила свою жизнь, да причём так, что повидала всё вокруг. Ничто не вызывало у неё никаких эмоций. И в конце концов Дрим начал уставать от этого. На двадцатый день скелет не пришёл. Т\И не знала, что случилось, но понимала, что ждала его появления. Не то что бы ей помогало то, что придумывал этот неугомонный, но за последние несколько лет он был единственным существом, которое так или иначе пытается ей помочь. Девушка буквально каждые пятнадцать минут подходила к окну, но оттуда была видна лишь серая площадь и редко проходящие туда-сюда люди. Ближе к вечеру она и вовсе выбралась на улицу, расхаживая вокруг гостиницы. Но никто не пришёл.***
На самом деле всё оказалось сложнее, чем Дрим рассчитывал. Примерно то же самое случается, когда идёшь работать с детьми. Думаешь, что ступаешь в мир чистых и добрых сердец, к которым легко втереться в доверие, а в итоге скоро замечаешь, что вся грязь, существующая в мире взрослых, есть и в мире детей, отличие лишь в небольшой деформации. Так случилось и здесь. Скелет понимал, что если кто-то не испытывает эмоций уже несколько лет, то вернуть их будет сложно, но твёрдо верил, что у него это получится легко, ведь он хранитель позитивных чувств, так почему же какая-то девочка никак не поддастся волне позитива? Почему она не видит прекрасное? Почему не замечает, как он старается...? Последняя мысль проскользнула в его голове совсем уж мимолётом. Он нахмурился. Нет, совсем не в том направлении думает. — Ну... Ты не опускай руки... — послышался неуверенный голос местной Альфис, которая наливала гостю чай, — Я вот недавно поняла, что ничего не бывает сразу. Вот и здесь так же. — Понимаешь, я чувствую, что виноват в том, что Т\И не нашла плодов на дереве. Поэтому я начал ей помогать, а теперь... — А теперь помогаешь уже совсем по иной причине. Ой... извини, что перебила тебя... — Ничего страшного, не волнуйся. И... нет. Совсем не по другой. Понимаешь, я старался, как мог. Выбирал не просто какие-то места или занятия, которые доставляют людям удовольствие, но старался, чтобы было интересно именно ей. Я переживал, волновался, приходил при любой погоде, при любых своих делах, а она... Она никак это не воспринимает! — Тебя задевает именно это. Не то, что она ничего не чувствует, а то, что она не замечает тебя... — больше удивлённо, чем уверенно произнесла Альфис, будто у неё в голове наконец-то сложился пазл, — Дрим, дело ведь уже не только в твоём чувстве вины и не в том, что ты не можешь заставить её что-то почувствовать. Дело уже в том, что чувствуешь именно ты. Он молчал. Есть вещи, которые сложно осознать самому. Иногда, чтобы в них разобраться, кто-то другой должен произнести проблему вслух. — Вы общаетесь целый месяц, — вздохнула учёная, — И за этот месяц ты полюбил ту, кто не может полюбить тебя в ответ.***
— Алло? — Т\И подняла трубку телефона, расположенного в номере. Звонила девушка с ресепшена, — Дрим? Оу… Передайте, что я спущусь через десять минут. Через пару дней после разговора с Альфис он всё же пришёл. Девушка не спрашивала, где его черти носили. Они просто пошли в очередное место, выбранное скелетом. На этот раз это оказался водопад. Красиво, конечно, но уже давно пора было понять, что Т\И пока что такое не впечатляет. Она с пустотой в глазах смотрела на то, как вода падала в воду с неимоверным шумом. А скелет тем временем подобрался совсем уж близко к воде и собирался толкать очередную бравую речь. — Тебя оттуда не слышно, — крикнула Т\И. — Что? — переспросил он. — Что? — не расслышала Т\И. И только он собирался спуститься с камней, чтобы подойти к девушке ближе, как подошвы заскользили по мокрому мху, заставляя Дрима брякнуться в воду. Девушка подбежала к месту происшествия. Скелет сидел в воде и, глупо моргая, смотрел на неё, пока ему на голову не прыгнула огромная-огромная жаба, но тоже поскользнулась и упала рядом с ним. И тогда Т\И улыбнулась. Дрим замер, глядя на неё, как на восьмое чудо света, что её смутило. — Ну и чего вылупился, русалдо? — продолжала улыбаться она. Улыбаться не потому что нужно было, не потому что она боялась, что он отчается и больше не придёт, совсем потеряв надежду, а потому что просто хотелось. Это ощущение было похоже почти что на всё, что она видела за эти дни. Оно было похоже на то, как свет проходит сквозь кроны деревьев, похоже на то, как сияют светлячки, как огромные, небрежно разбросанные мазки собираются во что-то прекрасное, как птицы машут крыльями и как воздух из-под них касается кожи, как захватывает дух, когда аттракцион начинает двигаться, как ровно складывается бумага, когда делаешь оригами, как виляют хвостами собаки, как смеются глупым шуткам люди, как шуршат листья, высушенные в книгах. Оно было похоже на то, как улыбается тот, кто заставил тебя почувствовать счастье на ощуп впервые за несколько лет. Именно тогда с Дерева Чувств упал первый листок.