Revenge

Take me to church, Отведи меня в церковь, I'll worship like a dog at the shrine of your lies, Я буду служить, как собачка, перед святыней твоей лжи. I'll tell you my sins so you can sharpen your knife. Я поведаю тебе свои грехи, так что можешь точить нож.

— Энергия, Вики, важно помнить о ней. От него пахло серой, хвоей и благородной смертью. Леденящие душу глаза смотрели прямо и испытующе, цеплялись за неё и переворачивали привычные представления наизнанку. И одному дьяволу был бы известен исход легкомысленных действий, но даже тот склонил шляпу перед ней и раскрыл нараспашку двери в новое будущее. — Я не могу, — с разочарование прошептала она, покачав головой. — Ты думаешь, что не можешь. Его баритон — тягучий и плавный, как расплавленный тёмный шоколад вперемешку с капелькой лайма. Направленный на неё взор смешивается с ухмылкой, и удар от этого приходится под рёбра. Вики впервые за весь разговор переводит на него взгляд и моментально смущается от пристального внимания. Он смотрел на неё весь вечер, все дни, а она и не подозревала об этом. — Я хочу покаяться, — с долькой страха произнесла и сцепила пальцы в замок, — если это ещё возможно. От его крыльев исходит холод, вызывающий табун мурашек. И в нём она видит человека, чьё имя превратило жизнь в сплошную череду сладких терзаний. — Попробуй, — Геральд пожимает плечами, словно не заботится о дальнейшем. Молитва приносила облегчение. От неё окрылялась душа и возносилась в небеса, пела и светилась всеми огнями, которые только могли появиться. За искуплением следовало блаженство и каким оно могло быть решала только Вики. Противоречивые мысли сталкиваются в битве за сердце, травящее разум чувство влияет на все инстинкты и требует одного мужчину с пламенем, способным согреть всё живое. Он мерещится ей, он появляется, как призрак в ночи и забирает своё, но возвращает в тройном размере, делая из неё счастливого человека. И только ему одному она готова покаяться, протянуть руки и принять спасение. Вики встаёт, подходит к окну и опускается на колени перед чернотой безграничного неба с россыпью звёзд. Ветер проникает в комнату через открытые окна, колыша полы чёрной накидки. Всё, что ей нужно — помолиться Создателю и тогда проблемы испарятся, ведь ни один отец не оставит своё дитя с грузом мук на плечах. Геральд подходит тихо, встаёт позади неё и кладёт свои большие и рельефные руки ей на плечи, нежно массируя и проталкивая её в место исповеди, где все равны и не имеют привилегий. Он чувствует в ней свет и крохотные единицы тьмы, так сладко пахнущие и притягивающие всю нечисть. Вдыхает носом её запах, принимает внутреннюю борьбу, надеясь выйти проигравшим, а не победителем, который в итоге останется ни с чем. Легкими касаниями скидывает накидку с плеч, обнажив их и ощутив мягкость кожи. Боже, она слишком прелестна для их мира, полного разврата и лжи. И не даст Шепфа ей умереть и заблудиться в этих каменных лабиринтах, не имеющих выхода. Потому что если потребуется, Геральд прольёт свою кровь, но спасёт эту душу от грязи и гнева Богов. Печалит лишь одно. Вики молится, сложив руки у груди и видит образ совершенно другого с багровыми крыльями, способными ранить сильнее ножа. Она возносит себя к нему, приближается с каждым словом и отдаётся во власть Люцифера, ждущего её с самого рождения. Все говорили, что Уокер была рождена для него, но всё это ложь — Помоги же мне, мой Бог, мой повелитель, ведь я у твоих ног и готова ко всем испытаниям, — быстро шепчет она, вложив столько веры и усердия в молитву. Вместе с ней он перемещается в преисподнюю. Не убрал рук, до сих пор держа девушку в своей хватке и с корыстной целью поглаживая ладонью хрупкое тело. Люцифер слепит из неё своё подобие, очернит это создание и использует в своих целях, а затем выбросит во всеобщий котёл. Но ей всё равно на это, ведь спасение требует боли и жертв. Совершенно не понимает, что доверять Люци нельзя и молиться ему тоже не стоит, про клятву даже говорить не нужно. Но Вики клянётся всем: верностью, сердцем, жизнью и здоровьем, любовью и нежностью, вручая ему на блюдечке себя полностью. Края юбки воспламеняются от прикосновения к огню, тонкое длинное платье начинает гореть, обволакивая её тело огнём сладострастия. Геральд срывается с места, чтобы спасти, отдать за неё всё, но Люцифер продумал ходы наперёд. Пламя, словно тёплая вода в ванне приносит лишь удовольствие, пока она послушно подходит к его трону, не сводя взгляда со своей иконы. Мерзкая ухмылка озаряет его лицо, глаза горят предвкушением и вожделением, пальцы постукивают по подлокотникам в ожидании новой девушки. — Для тебя представление закрыто, — Люцифер хлопает и Ад выбрасывает Геральда прочь, словно незванного гостя. Когда ступени, покрытые шипами предстают перед ней, демон уже сверху лицезрит обнаженное молодое тело, предчувствуя вкус и энергию. Её кожа бледная, как у фарфоровой куклы, кровь насыщена всеми элементами и свежа, то что нужно ему. Его ладони могут обхватить каждую грудь, его пальцы проходятся по каждому миллиметру, пока кровь с женских стоп льётся по каменной лестнице. Он усаживает Вики на колени, обхватывает двумя руками это тельце и забирает себе тёмные атомы, как магнитом тянущиеся к нему. Попутно целует мягкие обветренные губы, срывает мертвую кожу с них и сплетает во рту языки, поглаживая внутреннюю сторону бёдра и вдыхая все её стоны в себя, как единственное целительное лекарство. — Кайся, — приказывает и перо правого крыла оставляет на животе Вики глубокий порез, — ты хотела покаяться в грехах. Крик, как услада для ушей. Она вздрагивает, отстраняется от вспыхнувшей боли, но Люцифер не даёт ей поглотить разум. Не избавляет от неё, а превращает в чистое желание, что стекает по телу и обжигает. — Я врала и подставляла близких, — приглушённым шепотом начинает Вики и резко вдыхает, когда его влажные от крови пальцы касаются чувствительной плоти. Первые три круга она прошла с отличием. — Я убивала по неосторожности и крала у бедных, — Люцифер прислоняется к спинке трона, удобнее устраивая на себе девушку и ласкает языком мочку уха, — я проигрывала деньги в покер и ленилась. Четвёртый и пятый круг. — Я ложно льстила своим врагам и упивалась их слабостью, улыбалась в лицо и оскорбляла за спиной, — поднимающаяся к коре мозга нега завладевает всеми клетками тела, и возбуждение от касаний его пальцев усилилось с дразнящими движениями языка, — я подкупалась на слабости и позволяла близким страдать, гневалась на всех, выплескивала злость и получала удовольствие от этого. У неё есть все девять кругов, по которым он вправе наказать и искупать в слезах всех грешников. Не переставая массировать мягкую плоть, в особенности нежно дотрагиваясь до мокрого клитора, Люцифер крылом задевает её кровоточащую ногу, собирая перьями грязь и через маленькие ранки пропуская в Вики поток дьявольской тьмы, забирающей душу. Невероятна красива и раскрепощена, напрочь пропитанная грехами и злодеяниями, за которые так испытывает стыд. — И я прошу прощения за них. Голос её дрогнул, когда грудь спёрло от возбуждения, достигшего апогея. Словно пропал весь мир, и остался только Люцифер с мокрыми пальцами, так сладко и пленительно гладящих её во всех местах. — Я услышал тебя, — он прошёлся ладонью по животу, ещё раз огладил грудь, и пронзающий женский вопль всепоглощающей боли заставил его ухмыльнуться и сильнее сжать в ладонях бьющееся сердце, — но взамен заберу у тебя это.