Дар'Джетти

      — У вас не будет ничего… Вам уготована лишь грязь.       С трудом открыв слипшиеся глаза, я обнаружила себя там же, на вершине горы. Чудо, что не замерзла насмерть. Не иначе, как сама Сила сохранила мою жизнь. Впрочем, до потери сознания, я могла бы уснуть вечным сном на вершине горы. Тогда подобная смерть мне казалось немного романтичной. Однако, этого не произошло, я открыла глаза и устремила измученный взгляд в черные небеса, искрящиеся звездами. Даже обреченный вздох отозвался болью в грудной клетке. Встать на ноги я точно не смогу, тем более — спуститься с горы. Впрочем, вместе с сознанием вернулась и моя воля к жизни. Теперь, казавшаяся ранее неплохой, смерть от переохлаждения после свершенной мести виделась мне на редкость идиотской. Нет, я буду и дальше отравлять жизнь всем окружающим своим присутствием. Где-то на поясе противно пищал маячок, от чего и так ноющая голова взрывалась вспышками боли. Ноги и руки задеревенели, нет ни сил, ни возможности как-то заглушить этот чертов писк. «Ну так вспомни первые уроки Вимы. Техники восстановления организма ты знаешь». Флегматичное шипение едва не заставило меня задохнуться от возмущения. А я чем занимаюсь? «Херней». Также флегматично пронеслось в голове. И то верно. Я нахожусь в сосредоточии Силы, в месте, где энергомагистрали всего Катара сходятся в одной точке. И вся эта роскошь, что лучами различных оттенков красного обвивается вокруг планеты и уходит в глубины космоса, находится прямо подо мной. Разве я не могу взять немного для своего исцеления? Я не удержала мрачного хмыканья, за что поплатилась очередной вспышкой боли. Ничему меня жизнь не учит.       Кстати, раз уж речь зашла о ней. Где Учитель? Ну или хоть кто-то… Меня должны были забрать отсюда после обвала. Мария едва ли не с нуля собирала спидер, выдерживающий сверхнизкие температуры, но что-то мне подсказывает, что последнее творение техника увижу не скоро. Прикрыв глаза, я осторожно коснулась энергетического канала, что канатом протянулся от меня до Санрайдер. Она знает, что я жива. Взволнована, но старается подавить нервозность. Что радует — Учитель не в отчаянии. Несмотря на то, что произошло, женщина решительна… Что-то решала, здесь, в долине, устланной снежным одеялом. А сейчас, явно ощутив меня на пике, осознанно коснувшуюся ее, она на миг замерла. Я ощутила вспышку радости и облегчения. Ещё миг и она медленно сближается, пробираясь ко мне, едва ли не утопая по самые… В общем, по самую макушку, да. К ее приходу я должна быть на ногах.       Повторяем, как по учебнику: расслабленное тело — есть, концентрация… Ну почти. Все же пищащий комлинк меня доканывает. Тонкие жгуты моей собственной энергии коснулись мирового потока, уходящего вертикально вверх и намертво присосались к нему, вытягивая такие нужные мне крохи энергии. Да, ситуация прямо как тогда, на Фелуции, за одним небольшим исключением. Все куда серьезнее. Перенапряжение энергосистемы организма, общее истощение, зверский голод, обморожение конечностей и, похоже, кровопотеря. Справится с этим будет не так уж просто. Особенно учитывая буйный норов алых потоков темной стороны Катара, почему-то кажущихся мне совершенно нетипичными для этой планеты. Словно события прошедшего дня изменили и извратили суть самой планеты. От потоков Силы этой планеты так и несло чужой болью и страданиями. Такое не слишком подходит для лечения. «Ты в самом деле так думаешь?» Искреннее удивление так и сквозило в этом тихом шепоте. Да, джедаи пользуются в основном позитивной энергией для исцеления, и залог их успеха обычно заключается в искреннем желании оказать помощь. «А ты что, джедай?» Я… Нет. Но использовать отрицательные эмоции для собственной выгоды — это как-то… «Как? По-ситхски?» Это неправильно. «Неправильно — это замерзнуть возле одного из самых мощных источников энергии на планете». Тоже верно. Тогда расширим канал. Мигнув, я присмотрелась к пустоте недалеко от себя. Обычные глаза не увидят, как красиво блестели и переливались синие струйки энергии, очищенные от негатива и тянущиеся от гигантского ярко-красного луча по темно-бордовым канатам. По ним в мое тело неспешно, словно густеющая на холоде кровь, текла Сила, от которой разило тьмой. Я не сдержала судорожного вздоха, когда первая капля темной стороны Силы коснулась моего тела. Но вместо ожидаемого леденящего холода, она подарила мне едва-заметное жжение, разливающееся по телу, и приносящее такое долгожданное тепло, заботливо окутывающее и довольно быстро восстанавливающее мое тело, после всего пережитого. И вместе с этим мою голову наводнили совершенно нехарактерные для меня амбициозные и злобные мысли, говорящие мне о том, что я всегда могу получить намного больше, чем простое лечение ран. Перед глазами так и проносились картины: иллюзии, которые обещали мне славу, богатства и… Исполнение самых сокровенных желаний. Оно манило, обольщало и обещало. Казалось, все на свете, за совершенно небольшую цену в пару-тройку жизней. Чем не выгодная сделка? «Не увлекайся особо». Недовольное шипение прервало негу, вернув меня к сковывающей холодом реальности.       — И что это сейчас было? — Прохрипела я, пробуя пошевелить пальцами.       — Темное исцеление, — с недовольством констатировал знакомый женский голос чуть позади меня. — Сносное.       Задрав голову вверх, я увидела перевернутую магистра Шай, закованную в белую маскировочную броню. Ее хмурое лицо выражало крайнюю степень праведного гнева, который, впрочем, не ощущался в Силе. Видимо, она тщательно скрывала свои эмоции за мощными ментальными щитами. Но зачем?       Опустившись возле меня, она с серьезным видом взглянула прямо в мои глаза. Не знаю, что она в них увидела, но мне категорически не нравилась складывающаяся ситуация. Ментальная связь между мной и Учителем все также безотказно работала. И сейчас, Учитель также как и я, ощущала исходящую от магистра прямую угрозу моей жизни. Это было видно даже невооруженным взглядом. Шай... В этой ситуации я мало что могу сделать. Она аж целый магистр, а я… Даже не восстановившееся от истощения и всего прочего тело, не способное даже нормально двигаться. Судорожно вздохнув, я попыталась хоть как-то отползти от магистра, уже не скрывающую свое неудовлетворение. Может быть получится скатиться по склону в самый низ, а там закроюсь в Силе и закопаюсь в снегу. Глядишь — не найдет.       — Даже не думай об этом, дорогая, — в милой улыбке так и сквозила опасность. — Я не для того скакала по этим горам, как умалишенная, чтобы ты от меня могла удрать, — поцокав языком сообщила она, и внезапно на мою грудь опустился пресс, поставив крест на мои жалкие потуги сбежать. — Неприятно, правда? — В ответ я нервно сглотнула. — Что я вижу… Страх? Дорогая, разве ты не в курсе, что страх ведет на Темную Сторону? — Словно издеваясь спросила она.       — Магистр Шай…       — Впрочем, ты правильно боишься. Тебе действительно стоит опасаться, — вздохнув, сообщила она, не дав мне договорить. — Я всегда знала, Вима опасна для Ордена, но я была уверена, что у нее хватит мозгов не распространять темное учение Куна, — покачав головой проворчала она. — Знаешь, до своего падения и осквернения... Oна мне даже нравилась. Предыдущий состав Завета Джедаев почему-то проигнорировал ее отречение от наших канонов, и почему-то они позволили этой мерзости шастать по разным уголкам галактики и уж тем более — насаждать свою волю Высшему Совету, — с искренним недоумением в голосе сказала она. — Впрочем, я терпела. Ровно до того момента, когда узнала, что у Санрайдер появилась ученица.       — Серена…       — Завет Джедаев не позволит распространять ересь в наших рядах, — сквозь громкий свист ветра до меня донесся рык женщины, даже не пытавшейся дать мне вставить хоть одну фразу. — И не позволит ситхам вновь поднять голову и посягнуть на мир в галактике.       В глазах магистра загорелся безумный огонек фанатичной ненависти. Такой же я имела удовольствие наблюдать и в глазах мастера Ламара. Сила, но за что? За что она меня ненавидит? За попытку спасти свою жизнь, за выполнение приказа, граничащего с безумием, или… Она сказала «Завет Джедаев». Что это такое? Очередная тайная организация внутри тайной организации, внутри Ордена? Мало нам было «явинских скаутов».       — Что за Завет? — Хрипло поинтересовалась я и удивилась тому факту, что мне вообще позволили говорить.       Джедай грустно улыбнулась, услышав этот вопрос. Несомненно, ее порадовал мой интерес. Поднявшись с колен, девушка возвела глаза к чернеющему небу, и на ее лице на миг отразилась печать глубокой скорби, что гложет ее уже который год, но не становится слабее. Что-то царапнуло сознание. Какой-то образ. Маленький мальчик, светловолосый. Он всегда искрится радостью, стоит старшей сестре показаться в его поле зрения. Но образ сменяется. В остекленелых зеленых глазах мальчишки застыл ужас. Его руки судорожно зажимают рваную рану на горле. Сонная артерия повреждена шрапнелью.       — Завет — пятерка мастеров Совета Первого Знания, — пояснила Серена, заложив руки за спину. — Мы поклялись не допустить возрождения ситхов, как я и сказала. Мы устраним любую угрозу процветанию Ордена. Это наша священная обязанность, — скосив на меня взгляд сказала она. — И именно поэтому я здесь. От Вимы ощутимо разит тьмой, и сейчас, перед грядущим конфликтом, Завет вынужден идти на крайние меры. Санрайдер не переживет Катар, — пообещала магистр, обходя меня по кругу. — Но ты… Я искренне надеялась, что порча Темной Стороны не коснется тебя. Ты меня разочаровала, Кейл, — нарочито громко вздохнув поморщилась женщина, остановившись возле моей головы.— Неужели ты думала, что я не замечу твои попытки совратить мою ученицу? — Хмыкнула женщина, склонившись надо мной.— У джедая нет привязанностей, ты должна была усвоить это ещё в Анклаве, откуда тебя с позором вышвырнули. Ошибка, большая ошибка. Мне даже немного жаль, что твоя жизнь сейчас оборвется, — нарочито горестно проворковала она, аккуратно проведя тыльной стороной ладони по моему лицу. — Жаль, что так поздно. Ну что, скажешь что-нибудь напоследок?       — Нахер иди, — выплюнула я, одарив магистра злым взглядом.       Вот тебе и раз! Мы-то думали, что она нормальная, а она вон какая! Нет, ну правда, в последние месяцы девушка активно участвовала практически во всей деятельности Учителя, и я не могу сказать, что она как-то пыталась ей мешать, скорее даже наоборот. Магистр Шай стала неким островком стабильности и уверенности в окружающей нас завесе отчаяния. Штатный психолог, поднимающий моральный дух солдат, всегда такой понимающий и сочувствующий. Кто бы мог подумать, что сейчас, когда все рухнуло, когда Катар проиграл, Шай просто всадила два таких хороших ножа из поющей стали в спину нам всем? Да никто этого не ожидал.       — Как грубо, — совершенно не искренне оскорбилась магистр, приложив руку к груди, но затем она одеревенело выпрямилась, а ее рука скользнула к поясу, откуда свисала серебристая рукоять светового меча. — Именем Завета Джедаев, властью данной мне по воле Силы, да свершится правосудие, — проговорила она, под хищное шипение вырвавшегося из сопла желтого клинка.       Я закрыла глаза, не до конца принимая и понимая тот факт, что сейчас закончится моя история. Учитель была бы разочарована. «Неужели ты даже не попытаешься сделать хоть что-то?» А зачем? У меня все равно против нее шанса нет. Магистр совета Первого Знания, надзиратель корпуса исследователей. Что может сделать раненый падаван против нее? «Ну так уничтожь ее морально. В общем, повторяй за мной и желательно с той же интонацией.»       — Твое правосудие — всего лишь субъективная точка зрения, основанная на сомнительных нравственных ориентирах, а те, в свою очередь, базируются на страхе, — с характерной скорее моему таинственному помощнику издевкой и ядом прошипела я, с презрением глядя в расширившиеся глаза джедая.— Ты не можешь этого отрицать — усмехнулась я, наслаждаясь реакцией женщины, — даже сейчас я ощущаю эту гнилостную вонь парализующего тебя ужаса, — желтое лезвие опасно качнулось над моей головой, но я продолжила говорить, лишь бы оно не опустилось раньше времени. — Вот она — ваша двуличность и лицемерие. Веками вы кричите об опасности страха, но при этом сами в ужасе от одной мысли, что потеряете контроль над собой. И кто из нас больше джедай, джедай? — Тихий рык в моих мыслях поражал меня своей уверенностью, и я искренне сомневаюсь, что у меня получится передать хоть тысячную долю той интонации, с которой звучит этот голос в моем сознании.— Этот страх лишил тебя человечности, Серена. По сути, ты ни чем не отличаешься от безумных шестерок Гранд-Мастера Куна, от тех самых людей, убивших твоего младшего брата, — я не хотела, честно, не хотела, но злобная усмешка сама собой расползалась по моему лицу, невзирая на холод.       На остром лице магистра перестали царить эмоции, присущие оскорбленным фанатикам. Праведный гнев, затаенную обиду и не слишком убедительное сочувствие поглотил страх. Мои последние слова заставили и так не слишком смуглую женщину побледнеть. Оно и неудивительно: каким-то образом жалкий падаван, к тому же ещё и едва начавший полноценное обучение, смог разузнать что-то о ее погибшем родственнике, это нонсенс. Но это даже не важно. Куда больше ее страшит то, что сейчас я могу читать ее — на секундочку, магистра — как открытую книгу.       — А что будет дальше, если ты уже сейчас готова убить, по сути, ребенка за то, что он всего лишь инстинктивно воспользовался доступными ему средствами выживания? — Усмешка превратилась в злобный оскал. — Как скоро ты и твои сумасшедшие единомышленники усеете ступени Храма трупами юнлингов? Ослепленные Светом, вы так близки к тому, чтобы пасть, — сочувственно булькнула я.       — Хорошая попытка, — пробормотала Шай, одним движением сорвав с себя шарф и выбросив его. — Но я не собираюсь оправдываться перед тобой, — холодно сказала она, наблюдая, как подхваченная ветром ткань катится вниз по склону горы. — Прощай.       Не сработало. Жаль. Закрыв глаза я глубоко вздохнула и отправила последний зов в глухую пустоту. Сила, в этот миг вся огромная вселенная сжалась до узкого уступа, где я уже попрощалась со всеми, кто мне был дорог. Отчего-то умирать совсем не хотелось, но был ли у меня выбор? Клинок магистра яростно взревел и устремился к моему лицу. Я не видела, но чувствовала, как он рассекает воздух и стремится вонзится в голову отвратительной еретичке. К моему удивлению, ожидаемое забвение не принесло покой моему разуму, и я, полыхнув злостью, распахнула глаза и увидела довольно занятную картину. Угрожающе гудящий, ослепляющий желтый меч замер над моей переносицей. Это что… Милосердие? Кое-как оторвав взгляд от лезвия, я сфокусировалась на лице Шай, и увидела там лишь жажду убийства и бессилие перед непреодолимой силой. Но это не я…       — Выбор есть всегда, — сухо произнес знакомый голос. — Жаль, что ты сделала такой, Серена, — задрав голову вверх, я облегченно выдохнула, увидев рассерженного учителя, одной силой воли удерживающую клинок магистра в миллиметрах от моего носа. — Значит, Завет? — Вспышка ярости отчетливо отразилась в янтарной радужке, на заплывших кровью белках.       — Завет, — магистр убрала меч от моего лица, и обернулась, чтобы увидеть усевшуюся на припорошенный снегом камень Виму.       — Как тебя не воротит от самой себя, Серена? — Чуть склонив голову поинтересовалась рыжая, расслабленно болтая ногой. — Каково это — убивать собственных братьев?       — Не тебе меня судить, — осторожным жестом, женщина стащила с себя белую шапку, обнажив густые черные волосы, завязанные в тугой узел. — Ты знаешь, почему я делаю то, что делаю, — это был не вопрос, тон магистра был утверждающим.       — Ради общего блага, — хмыкнула Санрайдер, сползая с камня и элегантным жестом вытаскивая из-за пояса серебристую рукоять меча, хищно ощетинившуюся перьями-фиксаторами. — Мне плевать, чем ты занимаешься в своем дебильном кружке по интересам, но я не позволю вредить тому, что считаю своим, — из рукояти клинка с хищным шипением вырвался бледно-рыжий клинок, сердцевина которого налилась кроваво-красным. — Больше лжецов я ненавижу только предателей. Тебе пиздец… — облизнулась Санрайдер, направив лезвие на бывшую соратницу.       Описав широкую дугу, рыжий меч замер перед лицом Учителя. Классическая стойка макаши. Кажется, учитель изменила самой себе. Да, она не превозносила какой-либо из стилей боя, однако, почти всегда она использовала соресу. Со злым рыком клинок Санрайдер расчертил косую черту. Встав полубоком к своей противнице, она противно, даже по моим меркам, усмехнулась и приглашающе махнула свободной рукой, после чего заложила ее за спину, приготовившись к дуэли. В данном случае макаши действительно наилучший выбор: он хорош именно против одного противника, вооруженного оружием ближнего боя. Чуть дернув головой и презрительно скривив губы, джедай приняла вызов, отдернув клинок от моего лица, и в два прыжка, от которых меня снова засыпало снегом, оказалась рядом с Вимой. Шай не церемонилась. Пышущая праведным гневом девушка хотела закончить этот бой несколькими быстрыми ударами, но ее золотистый клинок, с яростным ревем устремившийся обезглавить Учителя, пронесся над головой Вимы, срезав небольшую пядь рыжих волос, а затем был вынужден парировать несколько быстрых уколов в корпус по жизненно важным органам. Как и говорила учитель: легкие, печень, сонная артерия Серены Шай едва не обзавелись не предусмотренными отверстиями.       Так начался бой двух мастеров меча. Давно мне не приходилось изгаляться над своим восприятием, чтобы успеть, хотя бы успеть, уловить золотые и оранжевые блики световых клинков противниц, не говоря уже о том, чтобы с точностью оценить всю картину боя, но все же кое-что я видела. Холодная, контролируемая ярость, ощущающаяся в каждом скупом движении Учителя столкнулась с бесконтрольной, хаотичной мощью чувства долга, окрашенного отвращением, и затаенных, подавляемых страха и... Зависти? Заполняющих сознание магистра Шай. Рваные удары и через чур резкие отмашки от уколов выдавали ее чувства, пусть она и пыталась скрыть их за мощными ментальными щитами. Тем не менее, сейчас я впервые могла наблюдать запредельный уровень мастерства, демонстрируемый обеими одаренными, завораживающий меня танцем оранжево-золотых бликов, проносящихся в опасной близости от кружившихся вокруг друг друга противниц. Да, я и Учитель выиграли мне время для какого-никакого восстановления сил, но вмешиваться в их поединок — это форменное самоубийство. И убийство Учителя. Я не смогу потягаться в скорости и силе с первой, а второй буду лишь мешать, путаться под ногами. Поэтому сейчас я была лишь наблюдателем, который мало что мог сделать. Я лишь следила за ходом боя, захлебываясь отчаянием от собственного бессилия и неутолимого желания помочь Виме. Впрочем, в какой-то момент до меня со скрипом докатилось осознание того, что Учитель уже даже не пытается принять выпады Шай на жесткий блок, лишь короткими, хлесткими ударами отводила ее клинок с нужной траектории или вовсе показывала чудеса гимнастики, играючи пропуская смертоносный луч в миллиметрах от своего тела, заставляя противницу терять уверенность в своих силах. Торжество, играющее в глазах Серены медленно гасло, уступая место бессильному отчаянию. Взяв небольшую передышку коротким отскоком от Санрайдер, магистр совета первого знания полыхнула недовольством, и хмыкнув, вновь рванулась к Учителю. И сейчас рисунок боя неуловимо изменился. Мне казалось, что Шай также использует Шиен, делая упор на мощных ударах, которые, по идее, должны были проломить защитные узоры Вимы, но теперь даже я видела в них нечто чуждое этому стилю. Наблюдая за неумолимо наступающей Шай я неожиданно увидела в ее движениях до боли знакомые связки простого, как тупоголовый дройд, Ши-Чо. Что-то новенькое. Для меня оставалось загадкой, чем думала Серена, когда вплетала их в свой стиль боя прямые, предсказуемые комбинации, которые до автоматизма зубрят юнлинги, но факт оставался фактом: Шай использовала против Учителя известную слабость классического Макаши, заставляя Санрайдер выполнять безумные пируэты вокруг своей противницы. Заставляя ее выдыхаться. Быстрые, но прямолинейные грубые неуклюжие удары неумолимо проламывали защиту Учителя, заставляя ее отступать к самому краю скалы. Эти прямолинейные удары... Отвести их теперь не получалось. И теперь уже в золотых глазах Учителя я имела неудовольствие наблюдать мрачное раздражение и первые признаки усталости.       С ней нужно заканчивать и быстро, иначе Серена просто напросто убьет нас обеих.       Словно прочитав мои мысли, Санрайдер, схватив рукоять меча обеими руками, отбила клинок Шай в сторону и одним резким выпадом вонзила свой меч в живот магистра.       — Попалась! — Взвизгнула Шай, источая вокруг себя волны боли и злобного удовлетворения.       Морщась от боли, она выпустила рукоять своего меча, золотистое лезвие погасло, не коснувшись снега. Одновременно с гулким металлическим звоном, я услышала хруст ломаемых костей. Тряхнув головой, я попыталась прогнать наваждение, отказывать верить в то, что я вижу. Но нет, ладони магистра сомкнулись на запястьях Учителя, и медленно сдавливали их, дробя кости и хрящи, разрывая сухожилия, фиксируя положение ее рук возле своего живота и не позволяя выпустить все ещё прожигающий дыру в ее животе меч. Но как? Лезвие клинка вошло под углом, задевая печень и самым краем задевая позвоночник. Ее должно было парализовать от боли, если не полностью, то хотя бы частично, и она уж точно не смогла бы сломать руки Санрайдер!       — Темная ярость, — судорожно вдыхая, прохрипела Учитель, подмечая одной ей известные признаки использования явно не джедайской техники. — Лицемерие…       — Ради общего блага, — прорычала Шай, и откинула голову назад, чтобы через миг обрушиться лбом по лицу Санрайдер. — Ради освобождения каждого от оков ненависти, — вновь откидываясь назад для второго удара по уже сломанному носу Учителя, рявкнула она, разбивая лицо Вимы в кровавую кашу. — Ради того, чтобы будущие поколения не знали боли, — не обращая внимания на стекающую по рассеченному лбу дорожку крови, Серена вновь отклонилась. - Боли от потери!       Руки Учителя безвольно повисли, отпустив рукоять потухнувшего меча. Когда он рухнул перед ногами противниц, мое сердце пропустило удар. Не хотелось верить, что это конец. Не хотелось принимать тот факт, что моя жизнь, жизнь моего Учителя будет закончена вот так. На холодной вершине гибнущего мира, после предательства катар, после смертей людей, к которым я привязалась, разрывающих моё сознание, от рук безумной фанатичной джедайки, к которой ещё какие-то сутки назад я испытывала некоторую симпатию. Это же самое настоящее безумие — сражаться друг с другом в момент триумфа Мандалора!       — Да что ты знаешь о боли? — Вима нашла в себе силы сплюнуть набежавшую в рот кровь и ядовито ухмыльнуться в лицо избивающей ее женщины. — Я покажу тебе, — пообещала она, напрочь игнорируя нестерпимые для меня уколы в ломающихся запястьях и жар, медленно распространяющийся по разбитому лицу.       И в тот же миг, по рукам Учителя заструились фиолетовые вспышки молний. Глаза Шай расширились в ужасе, когда несколько тысяч вольт прошили ее тело, сквозь оплавившиеся серебристые перчатки, стальной хваткой сжавшие раздробленные запястья рыжеволосой женщины, пышущей яростью. В янтарных глазах Санрайдер плескалось злобное удовлетворение от открывшегося ей зрелища — дергающейся в судорогах тела Серены. И я понимаю, из-за чего. Я терпеть не могу лжецов и предателей, коим и оказалась учитель моей лучшей подруги. Учитель была права: это будет ударом для Айтрис. Но потеряй я своего Учителя, что было бы тогда? Ответ прост — я бы погибла от золотого клинка магистра совета первого знания.       Судорожно вздохнув, я с трудом поднялась с заледеневшего камня, и чуть пошатываясь, двинулась к сражающимся. Сейчас мой шанс сделать хоть что-то полезное. Сейчас я могу закончить этот поединок, бессмысленный и беспощадный. С хриплой одышкой я доковыляла до парализованной потоками молний Шай и зажгла меч. Фиолетовое пламя вырвалось из рукояти моего оружия, и я взглянула в закатившиеся глаза Серены, едва ли осознававшей, что сейчас решается ее судьба.       Легко ли это — отнять жизнь? Далеко не всегда. Зачастую это сопровождается довольно сильными моральными страданиями, которые запросто могут сломать человека и сделать из него безвольную тряпку. И на то есть причины. У каждого из нас есть свои причины, чтобы жить. У каждого за плечами близкие люди, которые ценят, любят и уважают нас. У каждого есть своя цель в жизни, своя точка зрения, свои убеждения. Осознанное убийство именно потому и тяжело: ты понимаешь, что все, чем жил этот человек, умрет вместе с ним. Ты понимаешь, что после этого поступка всегда найдется кто-то, кто будет страдать от потери дорогого для него человека. Одним простым росчерком меча ты убиваешь не одного человека. Одним движением можно пронзить тысячи сердец. Семья, друзья, подчиненные и хозяева… Все они так или иначе ощутят эту потерю. И всегда найдется кто-то, кто непременно преисполнится ненавистью и захочет отомстить. Кровь за кровь, жизнь за жизнь. Правосудие закона государства, в котором он живет, не сможет удовлетворить жажду мести такого человека. Лишение свободы не эквивалентно лишению жизни. Гипотетически, если такой человек, пылая пламенным гневом, совершит убийство убийцы, он восстановит справедливость, но породит ненависть в сердцах других. Создавая бесконечный цикл ненависти и смертей.       С другой стороны, есть ли у меня выбор? Нет. Точка невозврата была пройдена в тот миг, когда я неосознанно использовала Темную Сторону для собственного восстановления. И сейчас ценой моей нерешительности может стать две жизни — моя собственная и Вимы       Легко ли это — отнять жизнь? Если речь идет о человеке, сердце которого бьется по инерции, если его душа давным-давно мертва, если его разум пылает в огне фанатичной ненависти… Да. Легко.       Чуть прихрамывая, я медленно брела к существу, которое ещё совсем недавно могла назвать вполне приятным человеком, с намерением лишить его жизни. Я ничего не ощущала. Это предательство опустошило меня. Лишило сил чувствовать по отношению к Серене хоть что-то. Мне было жаль лишь Айтрис, которая совсем скоро потеряет Наставника. Но так будет лучше для нее. Кто знает, во что она превратится под чутким надзором Шай?       Фиолетовое лезвие опасно покачнулось, едва не царапнув магистра по спине. Я хочу закончить это одним ударом. Скупым и бездушным.       — Давай, — прорычала Санрайдер, облизывая окровавленные губы.       Лезвие с глухим шипением медленно вошло в спину джедая. Чуть ниже лопатки, продираясь к самому сердцу парализованной электрическим током, но все ещё живой женщины. Тело Шай судорожно дернулось, когда в меч коснулся жизненно важного органа, но тут же обмякло и завалилось набок. От такой раны не спасет никакой барьер, никакая защита.       Не в силах смотреть на израненный труп возле моих ног, я закрыла глаза и тяжело вздохнула. К горлу подступил ком, и мне стало дурно. Казалось, будто меня швырнули в переполненный отстойник. Хотелось встать под теплыми струями душа и смыть с себя всю ту грязь, с которой познакомила меня Шай. Мерзость. Смерть других людей отдавалась в сознании вспышками боли, но смерть джедая принесла неожиданное… Облегчение?       — Не думала, что джедаи могут быть такими… — в вое ветра мои слова едва ли были слышными.       — Добро пожаловать в реальный мир, — прохрипела Санрайдер, перешагнув через тело Шай. — Именно поэтому я не желаю иметь никаких дел с джедаями, — сплюнув набежавшую в рот кровь, скривилась она и принялась придирчиво осматривать сломанные руки.       — Что мы скажем остальным? — Но Учитель поняла, что под «остальными», я имею в виду именно Айтрис.       — Правду, — сухо ответила Вима, одной ногой скидывая еще теплый труп магистра со скалы.       — Она возненавидит меня, — парировала я, покачав головой. — Я не хочу этого.       — Тогда не говори ничего, — устало вздохнула Учитель и, покачав головой, хмыкнула. — Солгать ты не сможешь.       Да, она права. Я не смогу бессовестно врать, глядя в эти голубые глаза. Нужно лишь выкинуть это событие из головы, забыть, словно страшный сон. Но даже этого я не смогу сделать. Меня будет терзать вина каждый раз, когда я буду видеть Айтрис. С Шай сражалась Вима, но именно мой клинок пронзил сердце дорогого ей человека. И моя подруга просто не могла не ощутить эту смерть. За прошедший год связь между Айтрис и Сереной стала очень крепкой, и я боюсь, нет, я в ужасе от мысли, что моя подруга могла увидеть подробности произошедшего.       — Не мучай себя предположениями, — мягко произнесла Учитель, явно подавив желание положить на мое плечо сломанную руку. — Идем отсюда, здесь больше нечего делать.       Коротко кивнув, я бросила последний взгляд в бездну, куда рухнул труп безумного джедая, и тяжело вздохнув, поплелась за Учителем, тысячу раз выстраивая в своих мыслях предстоящий диалог с Айтрис.