Дар'Джетти

      Я всегда хотела верить в лучшее, но жизнь научила меня быть реалисткой. Покидая Здание Сената, я предполагала, что прощание с Маркусом будет не таким теплым, каким бы мне хотелось его видеть. Впрочем, я понимаю, почему он ушел, напоследок лишь окинув Виму усталым взглядом и бросив скупое «прощайте». Слишком много разочарований принес ему разговор с Канцлером. Он до последнего не хотел верить в тот факт, что этот добрый, величественный, понимающий и ещё тысячи положительных характеристик, Канцлер, вот так просто готов пожертвовать чужими жизнями ради информации. Готов отдать системы Внешнего Кольца на растерзание Мандалору. Готов даже пойти на уступки хаттам! Разумеется, он понимал суровую необходимость подобных решений, но принять он их был не готов.       В отличие от того же Джеймса, и к моему вящему сожалению, Соледер все же был идеалистом. Для него свобода и демократия — это не пустой звук, как для большинства тех личностей, которые собираются в Здании Сената, чтобы принять очередной закон. И при этом каким-то неведомым образом в его сознании продолжают гармонично сосуществовать и другие явления, такие, как рабство, например.       Впрочем, лично мы с Айтрис попрощались с мужчинами очень тепло, пусть и скоротечно. Обмен контактными данными, коробка конфет, подаренная нам, а им — бутылка дорогого ликера и виски. Признаться, Учитель, очень вовремя раздобыла напитки, попросив не говорить уходящим, что этот совсем не скромный подарок — её рук дело. Ну и, разумеется, искреннее заверение, что нас-то они уж точно будут поминать добрым словом, а при необходимости и помощь окажут. В рамках разумного, конечно, но сам факт!       Остается только надеяться, что к сроку истечения Мандалор-Корускантского договора, у Маркуса не останется иллюзий на счет государства, в котором мы живем. За Джеймса я не переживаю, он и без меня отлично понимает смысл действий Канцлера.       Слава Силе, Учитель уже успела проесть мне мозг на эту тему, так что я, в целом, чего-то подобного от Канцлера и ожидала. Рискну предположить, что сейчас предприимчивый тогрута начнет разгонять маховик перестройки экономики на военный лад. Одним поднятием налоговой ставки здесь дело не ограничится. Наверняка, не раз будут взяты кредиты у Банковского Клана. Совершенно точно, будет переброс мелких и не очень предприятий с планет Мандалорской Дороги куда-нибудь в Среднее Кольцо. «Ещё про селкатов забыла». Точно, эти земноводные берут две тысячи кредитов за литр колто, и это в лучшем случае. А медикаменты нам уж точно понадобятся в будущем.       В любом случае, Канцлеру придется быть очень осторожным в экономическом плане. Курс республиканской кредитки по отношению к тем же хаттским пеггатам, которые куда более стабильны, постоянно скачет, как испуганный карманный заяц. Не говоря уже про то, что до сих пор не везде кредиту отдают предпочтение. Алсоканцы, вон, до сих пор кредитки ни во что не ставят, отдавая предпочтение своей собственной валюте.       Так что думается мне, в самое ближайшее время рынок будет штормить так, что мало никому не покажется. Да и не только рынок, на самом деле. Я более чем уверена, что машина агитации и пропаганды тоже будет разгоняться до неимоверных скоростей. Надо же откуда-то брать кадры для армии. А отсюда потребность в большем наличии соответствующих институтов. Возможно ли это сделать за семь обозначенных лет? Думаю, это маловероятно. А вот расширить существующие — вполне можно. Одна кореллианская высшая академия летных искусств чего стоит. Если её ещё хорошенько проинвестировать, то в год можно будет получать до десяти тысяч дипломированных специалистов. Как раз на какой-нибудь линкор, типа «Надежды-1» хватит.       Другое дело, что не всё пойдет гладко. Всегда найдутся те, кто будет против. Но, думаю, в текущих обстоятельствах, Канцлер не станет церемониться. Сейчас не то время, когда мы можем позволить нашим «свободе и демократии» лишить нас будущего, поэтому, я думаю, нам придется потерпеть немножко невидимой диктатуры.       Собственно, примерно похожими мыслями была забита моя голова весь следующий день после визита в здание Сената. Единственное, что я не позволила себе пропустить, это назначение Айтрис нового учителя.       Им оказался довольно серьезный тиннанец слегка за сорок, который вполне ожидаемо оказался довольно неплохим дипломатом. Мастер Хишшу был таким же мохнатым невысоким разумным грызуном, как и большая часть его полуводной расы. Впрочем, глядя на него, едва ли кто-то будет испытывать пренебрежение. Безукоризненно вежливый джедай, каким-то чудом заставлял окружающих испытывать расположение к себе. Кого-то хорошо поставленной речью и правильными словами, кого-то аккуратностью и скромностью, а кого-то ощущением нерушимого спокойствия.       К тому же Учитель довольно неплохо отзывалась об этом джедае, а это уже о многом говорит. Слишком уж редко я слышала от нее более или менее положительные комментарии в адрес джедаев. А еще, она же навела меня на интересную мысль. По её словам, пару лет назад она вносила некоторые поправки в работу исследовательского и дипломатических корпусов и теперь они очень часто работают вместе.       — Исследователи ищут всякую херню, дипломаты налаживают с этой хернёй контакты и торговые отношения. А стражи в основном, зачищают последствия неудачных контактов. Удобно, — пожимая плечами, говорила она, старательно пряча понимающую мину от окружающих.       Да, из меня исследователь, конечно, так себе, я больше боевик-самоубийца с опытом второго пилота, но формально я принадлежу именно этому корпусу, а потому весьма велик шанс того, что в будущем мы частенько будем работать как с Хишшу, так и с Айтрис. Что, в целом, не могло не радовать.       Другое дело — Айтрис слишком уж сильно беспокоилась о том, что её новый Учитель не такой сильный, как Шай, а значит, тоже может очень не вовремя уйти в Силу, но тут джедай сам постарался и наглухо вдолбил моей подруге мысль, что дипломатов не посылают неизвестно куда, сражаться неизвестно ради чего, так что смерть в ближайшее время ему не угрожает.       Но это не единственная вещь, которая нервировала мою подругу. Нет, она переживала ещё и потому, что совершенно не представляла, как тиннанец отреагирует на наши с ней отношения. Впрочем, конец этим тревогам положила уже моя Учитель.       Я предполагала, что тиннанцы имеют в своем воспитании некоторую особенность, но никак не могла уловить её. Лишь спустя некоторое время, я заметила, что мужчина старательно избегает говорить о своей родине, о традициях, особенностях быта и прочих вещах. О других расах — пожалуйста, он может сутками об этом вещать, был бы слушатель.       А дело оказалось в том, что Тинна в галактике считается совершенно неправильной планетой с совершенно неправильным населением, а потому мастер часто сталкивается с непониманием. Слушая Виму, я не верила, что так в принципе бывает, что на этой маленькой планете нет, и никогда не было грызни за деньги, потому что на Тинне они используются лишь для внешней торговли, которую осуществляет исключительно государство. Нет грызни за власть, потому что каждый тиннанец знает, что власть — это в первую очередь ответственность перед сотнями тысяч собратьев, избравших тебя в структуры власти. И даже обычные обыватели живут в свое удовольствие. Именно живут, а не выживают. Потому что Тинна это хорошо отлаженный механизм на полном самообслуживании, который ценит каждую свою гайку, а каждая гайка совершенно точно знает всю важность работы, которую она выполняет.       Я понятия не имею, как они добились такого, но в итоге, Тинна пришла к своему идеальному состоянию, которому Республике не видать ещё долгие тысячелетия. Возможно, к высшей форме демократии, а может быть и даже к чему-то более совершенному, как знать?       Словом, мастер Хишшу, принятый в Орден в солидном пятнадцатилетнем возрасте, уже накрепко впитал в себя основы идей своей расы, умеет ценить и уважать чужие комфорт и потребности, так что «нет эмоций — есть покой» он понял немного по-своему, как в общем-то и всю философию джедаев.       Так что он стал идеальным кандидатом на роль учителя Айтрис. Тем более, что навыки опытного психолога, социолога и оратора, наверняка помогут джедаю провести наиболее мягкую реабилитацию после событий Катара.       Что же до меня, то здесь все до прозаичного просто. Первое время я просто привыкала к Храму. Наверное, для того, кто рос в столице своего мира, моя неуверенность показалась бы странной, но для меня обитель джедаев казалось слишком огромной. И слишком пустой. Гигантские коридоры и гранитные залы, устланные дюрасталевыми коврами, пусть и внушали своей монументальностью и мастерством тысяч архитекторов, но все же я никак не могла отделаться от ощущения противного морозца, сбегающего по спине, когда я забредала в малонаселенные уголки Храма. Да и в наиболее популярных местах, вроде архивов или тренировочных площадях я не могла отделаться от параноидального чувства, будто за мной следят. Нет, даже не так. Где бы я ни была и что бы ни делала, я постоянно ощущала на себе осуждающие, а порой и полные отвращения, взгляды.       Конечно, это сильно давило на сознание. Даже самый стойкий человек едва ли может выдержать эту молчаливую брезгливость. Поэтому, да, порой мне было очень плохо. В конце концов, даже камням иногда бывает больно. Благо со мной всегда были те, кто ни смотря ни на что готов меня поддержать.       Обжигающий жар Учителя разжигал во мне волю к жизни, пробуждал упорство, желание жить свободно и, конечно, стать сильнее. Может быть осознанно, а может быть и не очень, она, словно опытный гончар, медленно закаляла мой характер, придавала мне сил, заставляла держать удары и быть твердой, когда это необходимо.       А легкая прохлада хладнокровия Айтрис, постоянно блуждающая на краю сознания, заставляла меня держать себя в руках. Одно эхо её мыслей, изредка проносящееся в моих мыслях, помогала мне собраться и сосредоточится на своих делах. Лишь в те редкие моменты наших встреч, в основном, уже после отбоя, она пропускала меня сквозь льдистую корочку своей белой маски, являя свою истинную, но к сожалению, уже израненную натуру.       И именно в такие моменты, я лучше всего понимаю, что же нас так сильно связывает друг с другом. У каждого из нас, несмотря на относительно юный возраст, уже есть шрамы, с которыми приходится учиться жить. Это не только Сила, не только связи между нами. Нет, эти цепи — выкованные в боли и желании заполнить пустоту в сердцах, что образовалась от одиночества.       Это касается даже Вимы. Особенно её. Сейчас, находясь в Храме, я отчетливо понимаю, почему она каждый раз сбегает из места, которое должно было стать её домом. Большая часть мастеров и магистров видят в ней угрозу своим положению и власти в Ордене, а кто-то, не буду тыкать пальцем в старого хрыча, искренне считает, что Санрайдер уже давным-давно двумя ногами на Темной стороне. Так что любая мелочь — повод для них лишний раз осудить и дискредитировать её в глазах рядовых рыцарей. А те в свою очередь видят в ней легендарного джедая, идеального рыцаря, защитницу слабосилков и поборницу справедливости, всего лишь из-за того, что Учитель не захотела терпеть растрату такого потенциала и на последних днях жизни своей матери протолкнула реформу распределения малочувствительных к Силе.       И первые, и вторые, никогда не видели в Учителе самого главного. Её саму. И поэтому она всегда чувствовала себя одинокой, но научилась жить с этим. И как бы это парадоксально ни звучало, но до меня, единственным человеком, который принял Учителя как обычного человека, а не как дочь Гранд-Магистра или ученицу Темного Лорда, был заурядный рыцарь, каких в Ордене на целый линкор хватит, но совершенно уникальный с точки зрения восприятия реальности, человек. Джен Кавар.       Со мной и Айтрис история, конечно, отличается. В конце концов, мы всего лишь падаваны. И пусть мы успели пережить не мало всего, отношение к нам такое же. Меня чуть было не вышвырнули из Ордена, а Айтрис всегда была белой вороной, слишком правильной даже для джедаев. Приложить к этому первую кровь в столь раннем возрасте и мучения от постоянных видений туманного будущего, в моем случае, а в случае Айтрис — болезненный разрыв ученической связи, и мы получаем то, что получили в итоге. Шрамы от потерь и ссадины от одиночества.       И даже сейчас, здесь, в Храме, мы обе чувствуем себя не в своей тарелке. Не раз моя подруга жаловалась на то, что ей постоянно приходится быть бдительной, даже, казалось бы, с теми, кого она безмерно уважает. И дело здесь в том, что мы молоды, а соответственно — неопытны, мы можем стать инструментами для давления на наших учителей. Несмотря на то, что её связь с мастером Хишшу только формируется, Айтрис не хочет вредить тиннанцу пусть даже опосредственным образом.       А попыток таких было достаточно. Взять хотя бы постоянно следующего по пятам за Айтрис Врука Ламара. Мне было интересно, почему аж целый магистр так рьяно интересуется делами малознакомого падавана, и каково же было мое удивление, когда я своими ушами услышала от подруги, что, в принципе, этот мужчина сам по себе не так плох. О, он проявлял искренние обеспокоенность и сочувствие к шрамам моей… И к сожалению, это дало результат. Уважение, вот, что я видела в глазах Айтрис, когда она говорила об этом старом хрыче! К человеку, который плевался в меня ядом и пытался выкинуть меня из Ордена!       Разумеется, я наябедничала и своему Учителю, и её. Флегматичный мастер Хишшу тогда не проявил каких-либо признаков обеспокоенности, однако, я чувствовала его раздражение фактом вмешательства постороннего лица в его собственные дела. А Вима заявила, что «теперь у Айтрис есть свой мастер», и «лучше бы я проявляла такую концентрацию и внимательность в обучении». Более того, как оказалось, она даже знает, где это можно сделать лучше всего. Конечно, дело не обошлось без тренировочных залов, где меня переменно гоняли как сама Вима, так Джен Кавар в компании ещё одной личности, которую я в принципе не ожидала здесь увидеть.       Для меня стало совершенно неожиданной новость о том, что мой друг также обзавелся падаваном. Признаюсь, я немного дулась на Джена: мало того, что ученица появилась у него ровно спустя полгода после нашего расставания, он, словно специально, взял под опеку именно её! Её! Впрочем, самодовольная ухмылка Саньи Кюшон как-то потушила эту ревность, переключив моё внимание на себя. Так что это довольно эгоистичное чувство сменил вновь вспыхнувший азарт от старого противостояния, обросшего слабыми побегами дружбы.       Сам Кавар в ответ на моё вполне закономерное возмущение лишь виновато опускал взгляд.       — Вот поэтому, у меня бы и не получилось тебя учить, Кейл, — в один из дней нашего пребывания в Храме он случайно обронил эту фразу. — Ты одним этим выражением лица можешь вить из меня веревки. Согласись, так никакого хорошего обучения не выйдет, — я согласно фыркнула, вслушиваясь в слова друга, звучащие сквозь журчание потоков фонтана слез тысяч скорбящих. — Зато Санья у меня в ежовых рукавицах. Поэтому, в конце концов, с Учителями вам обеим повезло, — фыркнул он, отчего-то мечтательно глядя в струи воды, стекающие по белому мрамору. — Пусть я не настолько одарен, как Санрайдер, но думаю, я обеспечу тебя достойным соперником, чтобы скучно не было, когда сама рыцарем станешь. И вообще, ты ведь не станешь отрицать, что тебе повезло с мастером?       — Конечно, не стану, — согласно кивнула я. — Да, у неё есть свои причуды, но у кого их нет?       — Точно. Я рад, что ты так думаешь. Понимаешь, Вима, она… — давненько я от него таких восторженных и теплых ноток в голосе не слышала, видать позволил себе говорить открыто, раз уж мы с ним наедине. — Это мало кто замечает, но она просто… Замечательная женщина. Кроме нее, я таких нигде не видел. Чуткая, умная, сильная, гордая…       — Ты на неё запал, — глядя на стремительно краснеющего друга, констатировала я. Учитывая, что зал вопреки обыкновению пустовал, я вполне могла смело заявить подобное.       — Лет с шестнадцати, — не подумав, ляпнул мужчина, а после, встрепенувшись, бросил на меня серьезный взгляд. — Так заметно, да?       — Нет, но для тех, кто с вами знаком — да, — пожала плечами я, закатив глаза, увидев, как пунцовый мужчина вскочил с лавочки, и начал нервно прохаживаться из стороны в сторону. — И я думаю, что тебе стоит поделиться с ней своими чувствами, — безжалостно продолжила я, заставляя воображение Джена генерировать различные варианты событий. — Просто поговори с Учителем. Понимаешь, ваши, хм, редкие встречи, ее, конечно, устраивают, но, думаю, ей нужно немножко больше чем просто…       — Так, стоп, — вскинув руку, перебил он меня. — Тебе об этом думать нужно в последнюю очередь. Кейл, мы взрослые люди и сами разберемся, — уже мягче проговорил он и, тяжело вздохнув, опустился обратно на лавку.       Повисло напряженное молчание. Мой друг пару раз порывался набрать в грудь воздух, явно намереваясь что-то сказать, но затем просто тяжело выдыхал, опустив взгляд в пол. Я чувствовала, что ему очень тяжело на душе, но, по-видимому, мой хитрый план ещё большего сближения этих двоих не сработал. «Я ведь тебе говорила, что не стоит его подталкивать. Сама посмотри, он мучается так же как и ты. А ещё ты забыла, что скоро война». Да, нехорошо получилось.       — Открытые отношения означают добровольно-принудительный уход из Ордена, — поморщился Кавар, опустив лицо в ладони. — Ни я, ни Вима не могли его покинуть раньше в силу определенных обстоятельств. Несколько факторов, исчезновение которых из наших жизней были бы не смертельными, но неприятными., а сейчас… Сейчас у каждого из нас есть обязательства, от которых мы не можем отказаться, — мрачно говорил он, но затем наигранно улыбнулся и потрепал меня по шевелюре. — Вы с Саньей — их главная часть.       — Спасибо, — польщенно и пристыженно пробормотала я и поспешила сменить тему. — Кстати, я давно её не видела. Санью, в смысле.       В ответ старый друг фыркнул и с довольным видом рассказал о том, что последовал примеру Вимы. Вообще, отдавать падаванов на дообучение в соседние корпусы — вполне нормальная, пусть и редко практикуемая методика. Так было, например, с моим гранд-мастером — Экзаром Куном. Водо-Сиоск Баас при всем своем желании не мог утолить жажду знаний своего падавана, а потому время от времени, падаван Кун посещал корпусы теней, целителей и кузнецов, чтобы отточить свои навыки в тех или иных направлениях. Поэтому, Вима, особо не блиставшая на поприще силовой ковки, направила меня к профессионалам, да и сама периодически посещала занятия с мастером Карделон, продираясь сквозь гранит к знаниям. Словом, да, второе место для повышения концентрации, после тренировочных залов стала именно Великая Кузня, но об этом позднее.       Санья же, по словам Джена, довольно неплохо продвинулась в фехтовании. Кавар гордо заявлял, что Кюшон в голой силе и мастерстве превосходит добрую четверть падаванов, но вот остальные навыки немного хромают. Поэтому, чтобы компенсировать этот пробел, моя старая соперница ночует в симуляторах пилотирования разнообразных летательных средств, а большую часть дня проводит в Архивах.       — Впрочем, я думаю, она вполне сможет выкроить часок-другой, чтобы хорошенько погонять тебя на тренировочной арене, — ухмыльнулся Кавар, заканчивая рассказ.       — Это ещё кто кого гонять будет! — возмутилась я, сложив руки на груди.       — Рад твоему рвению, — фыркнул Джен, набирая что-то на наруче. — Я давно хотел посмотреть, как сильно ты продвинулась в изучении искусства воина, так что… Ага, — мужчина не договорил, но довольно прищурился, глядя на крохотное изображение моей старой соперницы. — Санья, можешь явиться в Палаты Воинов.       — Полчаса, Учитель, — я только сейчас заметила, что голос брюнетки стал чуть ниже. Или это голопередатчик сбоит? — Я почти дочитала основы тактики и стратегии генерала Додонны.       — Уже? — изумленно уточнил Джен. — Хорошо, тогда завтра будет срез знаний, — едва ли скрывая удовлетворение в голосе пробормотал он, на что Санья лишь закатила глаза. — Ладно, не буду тебе мешать, — хмыкнул Джен, отключая связь.       «Додонна? Уважаю ее выбор». Ещё бы, целая династия талантливых полководцев, принесших Республике не одну победу. Я сама знакомилась с их трудами, и ответственно заявляю, что века постоянных сражений позволили им создать невероятную программу обучения тактике и стратегии с целым линкором примеров из реальной жизни. Конечно, я не осилила все тридцать томов «искусства флотоводца», но узнала оттуда довольно много занятных нюансов не только о ведении космических и наземных боях, но и о всевозможных технике, оружии, броне, дройдах и прочих, относящихся к военному делу, вещах. А уж «основы», за которые взялась Кюшон, так и вовсе входят в официальную программу обучения лейтенантов флота.       Поднявшись с лавки, мы медленно двинулись вдоль казавшихся бесконечными коридоров к тренировочным полигонам.       — Как она вообще? — поинтересовалась я, глядя на заходящее за горизонт солнце сквозь гигантские витражи.       — Санья? Радует своим рвением, — фыркнул Джен, заложив руки за спину. — Между прочим, это твоя заслуга, — наткнувшись на мой недоуменный взгляд, он пояснил. — Тот факт, что Вима взяла тебя в ученицы её сильно замотивировал. Кейл, она постоянно твердит, что не желает уступать тебе и прикладывает к этому все усилия.       — Не удивительно, — фыркнула я, с теплотой вспоминая годы в Анклаве на Дантуине. — Мы с Саньей постоянно бились лбами в попытках доказать друг другу, что одна лучше другой. Дело даже до травм доходило, но сейчас, надеюсь, в нас уже не осталось той остервенелой злобы. Кстати, её же вроде хотела обучать мастер Тачи, почему ты…       — По поводу злобы — ваше расставание в Анклаве решило эту проблему, — качнул головой мой друг, щурясь от лучей заходящего солнца. — Мастер Тачи…. Изменила своё отношение к Санье, — мрачно проговорил Джен. — Не рекомендую упоминать её при моей ученице, но чтобы развеять твое любопытство, скажу, что Санья не сошлась во мнениях со своим бывшим учителем и отказалась от неё.       Я едва не споткнулась на ровном месте. Да, я слышала о случаях, когда мастер отказывался от падавана, но не наоборот. Я понятия не имею, что произошло между ними двумя, но это определенно нечто серьезное. И я сильно сомневаюсь, что кто-либо из ортодоксальных джедаев взял бы такого падавана-бунтовщика под свое крыло.       — Мастер Тачи обучалась у Магистра Ламара. Она очень уважает мнение своего Учителя и ревностно защищает его точку зрения, — медленно пробормотал мой друг, уловив вспышку моего любопытства. — Поэтому, её неимоверно раздражал основной мотиватор Саньи.       — Я, — понимающе кивнула я, поворачивая вслед за Каваром.       — Именно. Влияние магистра слишком сильно в обществе джедаев, Кейл, — полыхнув раздражением, заявил Джен. — Мало кто хочет переходить ему дорогу. И не смей думать, что я взял её из жалости, это совершенно не так, — поморщился он, явно вспоминая подобные заявления из уст своих… соперников. — Эти идиоты только и могут, что портить неограненые кристаллы, — заметив, что из одного из турболифтов кто-то выходит, мой друг резко сменил тему. — Да нет, лучшие конфеты производит фабрика Леда с Фаероста. Кореллианские мастера, конечно, тоже хороши, но не настолько… Здравствуйте, мастер Дрей, — Джен растянул губы в идиотской улыбке, и взмахнул рукой.       — Доброго вечера, мастер Кавар, — мастер? Когда это он успел? — И… Падаван Ниам, — снова этот внимательный, колкий взгляд, с ощущением которого я живу уже не первый день. — Зал тысяч скорбящих это напоминание о жертвах, принесенных джедаями, во имя мира в Галактике. Не стоит осквернять его праздными обсуждениями, — холодно произнес магистр, играя желваками. — От ученицы Санрайдер это ожидаемо, но ты, Джен… Разочаровываешь, — элегантно пригладив и так безупречно зачесанные назад волосы, прошелестел Люсьен Дрей.       — Прошу прощения, магистр, — надо же, он даже покраснел. Мой друг извинился, виновато опустив голову, но затем, тихо поинтересовался, указав рукой в сторону турболифта — Можем мы…       Лишь на секунду задержав на мне взгляд, магистр все же освободил проход и направился куда-то вглубь этажа, а мы скользнули в лифт.       — Напыщенный козел, — выдохнул Джен, когда переборки лифта закрылись. — Повезло же с начальством…       — Это да, — понимающе кивнула я, аккуратно коснувшись локтя друга. — Терпения тебе, Джен. Да побольше. Но ты мне вот что скажи: когда ты умудрился получить мастера, да ещё и не обучив ни одного рыцаря?       — Ну… Там долгая история, — замялся Джен, почесывая затылок. — На самом деле, это инициатива Канцлера. Попросил выдать мне награду. Мол, я «с честью выполнил свое задание, не допустил гибели королевы Ондерона и принял активное участие в присоединении к Республике новой системы». Но знаешь, где я видел это повышение, а?       — Понятия не имею, — фыркнула я, и прикусив кончик губы, прошептала самые страшные слова, которые только мог услышать Джен. — Но ты все ближе к тому, чтобы проиграть мне двадцать кредитов.       — Упаси меня Сила стать магистром, — обреченно пробормотал Джен, задрав голову к потолку.       В ответ я лишь хохотнула. Да, наше старое пари, которое мы заключили ещё года четыре назад все ещё в силе. Я-то знаю, что я его выиграю, все ж таки Сила довольно редко посылает четкие видения будущего. Я такое видела лишь раз, и оно как раз было связано с Каваром. Так что как бы он ни отнекивался, рано или поздно, он будет восседать на одном из шести тронов Высшего Совета, пусть и не будет доволен этим фактом. Да, я не видела других магистров, но мне кажется, текущее положение дел едва ли изменится на ближайшее семилетие. А там уже видно будет.       — Даже Кассусс Фетт приятнее в общении, чем эти напыщенные придурки, — проворчал он, и уловив мое недопонимание, напомнил. — Кейл, я вообще-то… Реквизировал броню его соклановца. Фетт прилетал ещё и из-за этого.       — И как прошли переговоры?       — Бодро. Он клятвенно заверил меня, что в ближайшие семь лет его подчиненные перестанут меня донимать, а потом он лично отрежет мне голову, — равнодушно ответил Джен.       Незаметно за разговорами мы дошли до тренировочного комплекса. Здесь уже было поживее, чем там, наверху, возле Фонтана Слез, поэтому мы с Дженом болтали на отвлеченные темы, периодически прерываясь, чтобы поздороваться с его знакомыми. Что я могу сказать? Я, если честно, не ожидала, что у него так много хороших знакомых. Впрочем, мое удивление сошло на нет, когда до меня дошло, что мы находимся на его вотчине. Он, как-никак Страж, поэтому в залах практики его очень даже хорошо знают. Я же старалась особо не отсвечивать. Признаться, я посещаю это место либо в компании Учителя, либо по ночам, когда здесь остаются только фанатики фехтования, которым лишь бы мечами погудеть, а на личности плевать.       А сейчас, в конце дня, нам не очень повезло. Под своды помещений дуэлянтов стекались стайки юнлингов, восхищенно глазеющих за тренировками уже взрослых рыцарей. Я не очень люблю лишнее внимание, а болельщиков нам так и вовсе не хватало. Впрочем, уж что-что, а абстрагироваться от окружающих я умею. Учитель как раз хотела, чтобы я чаще практиковалась в выдержке… Наверное, я даже попробую применить подвижную медитацию в бою. В прошлый раз, на тренировке с Учителем, она оценила уровень моей боевой подготовки.       — Учитель? — знакомый звонкий голос вывел меня из размышлений. Да, она действительно звучит на пару тонов ниже, но не так жутко, как из динамиков голопередатчика. — У нас внеплановая тре… Кейл!       — Давно не виделись, Санья, — я одарила брюнетку теплой улыбкой. — Смотри-ка, ты выше стала.       — Ну так… Растем, — фыркнула в ответ моя соперница. — Тем более, сколько времени прошло с нашей последней встречи? Год?       — Полтора, если не два, — понимающе кивнула я. — Как ты?       — Поверишь, если скажу, что все идет отлично? — поинтересовалась она, буравя меня пылающим взглядом зеленых глаз. И дождавшись, пока я пожму плечами, продолжила. — Кейл, у меня есть все, что нужно нормальному падавану. Профессиональный Учитель, надежный друг, интересные задания и доступ к Архиву, из которого никто не утаскивает данные, — усмешка сползла с заостренного лица Кюшон. — Ты-то как держишься? Я слышала про Катар, и…       В ответ, я пожала плечами. Конечно, уже немного легче. Время превращает раны в шрамы. Однако, эхо уничтожения планеты и геноцида целой расы все ещё преследует меня. К тому же, есть те, кому ещё тяжелее, чем мне. Впрочем, я не позволила себе удариться в воспоминания и дергано кивнула, выдавив из себя подобие улыбки, зная, что позади меня, словно бы из ниоткуда возникла Вима, обжигая моё восприятие своим любопытством.       — Леди Санрайдер, — моя соперница почтенно склонила голову, приветствуя моего Учителя.       — Давай без любезностей, — фыркнула Вима, однако, я на краткий миг ощутила её вспышку гордости. – Лучше зови меня по имени, или на крайняк, используй «рыцарь», ладно? — в ответ Кюшон понятливо кивнула. — Джен уведомил меня, что хочет сравнить ваш уровень боевой подготовки. Я не могла позволить себе пропустить это событие. Тем более, помниться, ты, Кейл, говорила, что вы договорились о дуэли перед твоим отбытием с Дантуина.       — Ага, наверное, тоже все мозги прожужжала, — хмыкнул Джен, закатив глаза.       — Что-то вроде того. Да, — улыбнулась Санрайдер, а затем вновь перевела на нас взгляд, махнув рукой в сторону. — Кажется, седьмая арена свободна.       Ух ты, обожаю ее! Азартно ухмыльнувшись сопернице, я первой приблизилась к подиуму, с которого только что сошли два рыцаря, пожелав нам хорошо провести время. Усевшись на лавку возле дуэльного… прямоугольника, я принялась стягивать с себя сапоги. Люблю и ненавижу стандартную обувь джедаев. Пусть она и выглядит неплохо, но ноги от нее иногда просто разваливаются и какое же удовольствие я получаю, когда конечности получают долгожданную свободу. Кажется, Санье, да и всем остальным, эти кожаные сапоги не доставляют проблем. Или они просто привыкли.       — Идем, — аккуратно уложив плащ на тумбу, Кюшон хлопнула меня по плечу.       И все-то им всем не терпится. А как же контроль эмоций, там, выдержка, сила воли, в конце концов? Сила, чувствую себя старой, недовольной жизнью каргой. Впрочем, даже эти мысли улетучились, стоило моим ноющим стопам опуститься на бархатный песок арены. По телу пронеслась волна удовольствия, заставляя меня блаженно закатить глаза. Я даже не сразу услышала приказ Учителя перевести режим работы оружия на тренировочный.       Аккуратно передвинув тумблер на световом мече, я все же постаралась сконцентрироваться на сопернице. Да, гудение призрачной дымки силовых полей меня немного отвлекало, но это не критично.       Взглянув через весь тридцатиметровый ринг на лицо Кюшон, я отметила для себя, что её поведение немного изменилось. Азарт сменился фанатичным блеском в глазах, а в её теперь уже ядовитой усмешке читалось надменное превосходство. В целом, ожидаемо, но немного неприятно. Мне бы не хотелось становится для неё тем, кого во что бы то ни стало нужно превзойти. И уж конечно, на её месте, я бы не стала…. «Чем выше задерёшь нос, тем больнее падать». Это, конечно, верно, однако, недооценка противника часто ведет к поражению.       Чуть прикрыв глаза, я позволила мыслям свободно течь в моём сознании и открылась в Силе, пропуская её потоки через себя. Вся приятная нега разом улетучилась, сменившись холодной сосредоточенностью. Мир вспыхнул разноцветными красками, позволяя мне в очередной раз увидеть энергетические нити, пронизывающие пространство и почти не замечать два синих лезвия, вспыхнувших на перламутровом фоне. Для меня важно другое.       Оппонент не слишком опытен, но определенный навык и подготовка есть. Двигается мягко, гибко, аккуратно проводя стопами по песку. «Балансирует свой вес между ногами. Довольно умело». Колени чуть согнуты. «В любой момент готова сорваться, чтобы осыпать тебя градом ударов». Она легкая и гибкая. «Будет делать упор на скорость, а не на силу». На первый взгляд классическая стойка Джар`Кай только подтверждает это. «При этом держит гордую осанку. И не стискивает рукояти мечей». Элементы Макаши? «Вероятно. Левая рука дрожит». Нервничает, разумеется. «Хочет начать скорее». Пусть начинает. Я играю от защиты. Сложный противник. «Был бы, если бы не отчаянное желание показать себя с лучшей стороны и страх не оправдать собственных ожиданий. Сыграем на этом»? Это не реальный бой. Я не буду на неё давить.       Тяжело вздохнув, я встала в собственную боевую стойку, хотя на неопытный взгляд, может показаться, что я не на ринг, а в игровую отдыхать пришла. Стоя полубоком, я расслабленно опустила выключенный меч, но глаза следили за каждым движением оппонента и за каждым всплеском Силы вокруг него, совершенно не обращая внимания на тихий гул голосов наблюдающих за нами джедаев.       — Зажигай меч, — голос Саньи дрожит так же, как ее рука.       — Пока что ей это не нужно, — подала голос Учитель, вместе с Дженом, наблюдавшая за нами с лавки.       Фыркнув, Санья двинулась ко мне. Вопреки моим ожиданиям, она не ринулась на меня, словно разозленный рик. Напротив, подтверждая мою теорию об использовании Макаши, она грациозно скользнула в мою сторону, направив на меня один из своих мечей. Тем не менее, некоторая дерганность все же выдавала в ней нервозность и стресс.       Сократив дистанцию, Санья аккуратно взмахнула мечом наискось. Я видела, как по её телу пробегают короткие вспышки энергии, и видела, как сокращаются ее мышцы. Не было в этом движении присущей второй форме элегантности, и мне не составило труда уклониться, пропустив его в миллиметрах возле своего тела.       — Ты действительно учила её этому? — тихий голос Джена я услышала даже сквозь гудение световых мечей.       Второй меч ожидаемо скользнул вперед в колющем ударе в грудь. Быстрый шаг в сторону и легкий силовой толчок в запястье уводят меч с опасной траектории, выбивая Кюшон из равновесия и ставя ко мне в максимально неудобной позиции — спиной. «Ты можешь закончить это сейчас». Не хочу.       Быстрый разрез с разворота наотмашь также не достиг цели — меня. Просчитав движения Саньи, я усилием воли аккуратно дернула её руку вверх, заставляя синее лезвие пролететь мимо меня. От последующего града ударов, казалось бы, беспорядочных, я просто отскочила назад. Зачем тратить собственную энергию, когда можно просто этого не делать? «Действительно».       — Ну да.       — Дерись! — приказала моя раскрасневшаяся соперница, сдувая со лба выбившийся локон черных волос.       — А я чем занимаюсь? — невозмутимо поинтересовалась я, отзеркалив жест.       Одновременно с этим вопросом, я поддела держательное кольцо меча в её левой руке мелким силовым щупом и хорошенько дернула его к себе. Та едва успела остановить лезвие клинка, резко устремившееся к её лбу.       Фыркнув, Кюшон вновь сократила дистанцию. Уже не так, как в прошлый раз. Нет, сейчас это было молниеносное движение, и на миг, я даже испугалась, что синий клинок вонзится в мой висок. Да, разогнанное восприятие смогло уловить это движение, но тело не поспевало за ним, поэтому я сделала единственный логичный вариант. «Она ведь знает про минусы Джар`Кая, но даже не старается их нивелировать. И впадает в ступор, когда выкидывают нечто подобное». А все дело в том, что на этот раз целью моего силового толчка стала не Санья, а я сама. Аккуратно сдвинув собственное тело на пару миллиметров в сторону, я зажмурилась, чтобы не повредить зрение ослепительным сиянием светового меча, едва не задевшего переносицу, а затем перехватив руку противницы, выбила из её руки оружие. Одновременно с этим, вспыхнуло и мое фиолетовое лезвие. Плавно царапнув горло и оставив на нем вполне различимый, но тем не менее, легкий ожог Кюшон, оно скрылось в сопле.       Урон, конечно, не смертельный. Этот ожог разве что отрезвит и очистит её сознание от пробегающих искорок ярости. Ну... Я надеюсь. «Нет, не очистит. Санья будет считать это поражение унизительным». Надеюсь, Джен объяснит ей суть стиля боя, который был разработан гранд-мастером Куном, и который порицается и не практикуется в Ордене.        Нет, я не питаю иллюзий. Я все ещё недостаточно хорошо изучила техники, применяемые в этом стиле боя, и конечно, не достаточно хорошо развила свою фантазию. Тот же Кавар раскатал бы меня как турбокаток, и даже не заметил бы. Но Санья - другое дело.       — Сволочь, — прохрипела Кюшон, схватившись за горло.       — Не без этого, — печально кивнула я.       — Это не по правилам, — моя соперница задохнулась в кашле. Нет, все-таки я немного повредила её горло. Нужно было ставить ещё меньшую мощность импульса.       — К сожалению, в реальной жизни за пределами Храма мало кто следует правилам, Санья, — печально вздохнула я, опустившись возле нее. — И чем раньше ты это поймешь, тем лучше.       В этот миг на площадку вскочил Джен. На его окаменевшем лице забегали желваки. «А он зол». Ещё бы, я его ученицу травмировала. Бросив на меня недовольный взгляд, мужчина приложил руку к горлу Кюшон, а я успела увидеть белую энергетическую дымку, соскользнувшую с его ладони. Не знала, что он умеет лечить раны. Хотя это логично. Он же воин, в конце концов.       — А я не знал, что ты изучила эту интерпретацию Тракаты, — хмуро проговорил он. — И даже мысли допустить не мог, что ты… Ты ведь могла ударить куда угодно!       Легкий укол стыда был задавлен мной на корню. Прости, Джен, но я дерусь так, как я умею. Даже если это тренировочный бой — я не буду испытывать ни жалости, ни сострадания к своему оппоненту. Не потому что я бессердечная тварь... Хотя, может быть и поэтому тоже. Но, в основном, потому что любой разумный, вступая в схватку, должен быть готов ко всему, в том числе к травмам и к возможной смерти.       «Я задаюсь вопросом, ты с самого начала была настолько жесткой, или стала такой после Катара?» Как знать? Думаю, события на Катаре лишь усилили некоторые врожденные качества.       — Я приучила её сражаться так, чтобы противник с гарантией отправился в Силу, Джен, — с невозмутимым видом вмешалась Учитель, взобравшись на дуэльный подиум. — Ты сам хотел увидеть, на что она способна. Ты сам решил устроить этот поединок. И, зная меня, ты мог предполагать такой исход.       — Позже обсудим, — отрезал Кавар, всем своим видом показывая, что сейчас он хочет разговаривать меньше всего.       — Все нормально, — явно через силу проскрипела Санья, а из ее глаз начисто исчезли искры гнева и обиды, сменившись пламенем энтузиазма. — Учитель, я думаю... Это правильная позиция. Хочу также... Уметь.        Джен тяжело вздохнул и хмуро взглянул на пожавшую плечами Санрайдер, а затем нехотя коротко кивнул. Остается только надеяться, что Кавар не будет долго злиться на нас с Учителем, а на осуждение других джедаев, которым одномоментно провонял весь тренировочный комплекс, мне как-то все равно. М-да, я начинаю замечать, что действую на людей как-то не правильно. Хотя... Что ещё можно ожидать от неправильного джедая?