Вячеслав Шишков, "Угрюм-река"
Настенные часы тихо отмеряли время, бегущее то неумолимо быстро, то тянущееся мучительно медленно. Шелест страниц небольшого томика давно стих, стоило лишь сидящей в мягком кресле девушке осознать, что смысл последних десяти прочитанных абзацев улетучивается из головы так же быстро, как и поступает туда. Взгляд карих глаз бессмысленно остановился на каком-то слове, не в силах его прочесть. Читать, в действительности, вовсе не хотелось. Мисс Грейнджер хотелось действий и побольше работы, чтобы глупые мысли не забивали голову. Потому что, чем больше она думала о чём-то, тем унывнее становилась реальность вокруг, а перспективы дальнейшей жизни… Да какие ещё перспективы?! Словно она действительно печалилась или заботилась о своём дальнейшем будущем, как в детстве, не просто фантазируя, а прикидывая все шансы стать той или иной волшебницей. Но нет, сейчас взрослая девушка предавалась тому, чего так удачно избегала во время всего своего обучения в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартсе — мечтаниям. Глупым и маловероятным грёзам о… Вот об этом точно никогда не следовало даже задумываться! Профессор Снейп — строгий, временами злобный и всегда такой мрачный. Таким она запомнила его во время учёбы в Хогвартсе и лучше бы никогда не видела других сторон этого мужчины, открывающих такой спектр невероятных качеств! Потому что Северус был… замечательным. Да-да, с его ехидным характером, скептическим взглядом и частым, кто бы только мог подумать, закатыванием глаз. Несмотря на всё ранее перечисленное (а может именно благодаря этому?), с Северусом было бесконечно приятно пить чай и разговаривать. Именно такое впечатление сложилось у той Гермионы, что приехала более полугода назад в особняк на улице Тorture Street. И таким оно оставалось до… Какого момента? Что стало переломным событием в восприятии Гермионы, сделавшего нелюдимого профессора в её глазах не просто бывшим преподавателем, а обычным мужчиной? Тем мужчиной, на которого распространялся её, чисто женский, интерес. Из груди Гермионы вырвался тяжёлый вздох, а сердце забилось пойманной птицей. Сама же виновата в своём нынешнем состоянии, додумалась в своё время приставать к бессознательному телу профессора, а теперь вот, пожинает плоды собственных действий. Чуть ли не каждую ночь пожинает, и от этого всё невыносимее становится просто находиться рядом с Северусом, к тому же, один на один и в замкнутом пространстве. А стоит только на мгновение дать волю посторонним мыслям во время посиделок у Северуса, как они все в одну и ту же степь скатываются, пока нить разговора полностью не потеряется. Тем не удобнее возвращать себя с небес собственных, не совсем приличных, грёз на землю, переспрашивая что-то у Снейпа или прося повторить. И в такой ситуации мисс находит единственно верное и подходящее решение — реже посещать больного, брать в руки книгу и пытаться новыми знаниями выбить бредни из головы. И если первую часть своего нехитрого плана Гермиона выполняла с лёгкостью и даже без особых терзаний совести, все-таки круг общения у Северуса имелся и без неё, то с последним пунктом возникли громадные проблемы. Как выкинуть бывшего профессора из головы? А его тело, давным-давно детально изученное в мельчайших подробностях, из снов, полных томительного желания? И если выкинуть не получается при всём желании, может?.. Отложив книгу на стол, Гермиона, сильно зажмурившись, откинулась на спинку кресла. Что она может? Впрочем, она может многое, корректнее будет определить другой вопрос, ответ на который страшит гораздо больше: как к этому отнесётся Северус? Раньше девушка не рисковала строить предположения по поводу его мыслей или отношения к ней и сейчас не планировала, считая это крайне глупым и недальновидным. Даже, если очень сильно хотелось, всего на краткий миг прикрыть глаза и предположить, чисто гипотетически, конечно же, что она капельку, буквально на полноготочка, симпатична мистеру Снейпу. Сразу такие перспективы вырисовывались в сознании… Тоже исключительно гипотетические! Тогда можно было бы поговорить с Северусом на эту тему. Хотя «поговорить» — сильно сказано. Гермионе больше виделся её собственный монолог. Что она сможет сказать? «— Северус, тут такое дело… Ты… Как бы это сказать, хм, нравишься мне очень, — и его вздёрнутая бровь перед глазами. — Не как друг, — уточнение, которое заставляет вторую чёрную бровь взлететь вверх, присоединяясь к товарке, — хотя, как друг тоже, конечно же! Но… ты мне нравишься в… в физическом аспект-те…» Представила мисс Грейнджер и вздрогнула всем телом, слишком уж сильно такое поведение во время диалога было ей несвойственным. Это больше походило на попытки Рональда Уизли ответить на вопросы учителей по тем темам, о которых он даже не слышал, хотя стоило всего лишь мельком глянуть в книгу или припомнить последнюю лекцию. Такое сравнение покоробило Гермиону ещё больше, и с этими чисто гипотетическими мыслями было решено полностью завязать, как и с затеей «поговорить» на тему личных отношений с профессором. В конце концов, такой мужчина точно ни-ког-да не посмотрит на бывшую соплюшку-ученицу, пусть уже и подросшую. Но как со всем этим жить дальше? Сосуществовать с ним в одном доме… Нереально!💀†💀
Александра стремительно вылетела за дверь, не забыв, впрочем, мягко прикрыть дверь за собой. И какой дементор её за пятку укусил? Казалось бы, ничего особенного не произошло, а последний, заданный мисс Грейнджер, вопрос был логичен и не выходил за рамки приличия. Так почему, спрашивается, глазюки у хозяйки дома так ярко и яростно полыхнули зелёным пламенем? По комнате словно заструились невидимые морозные щупальца, вызывая толпу мурашек и шевеление волос на затылке. Но страшнее неожиданного похолодания была она, Сандра: бледная кожа, ставшая словно пергаментной во время короткой беседы из-за вспыхнувших и не прекращающих тлеть в глубине ужасающе прекрасных глаз бледно-зелёных угольков, будто бы замерцала. Это выглядело внушительно, а на фоне, словно в унисон, бурлящих в Сандре эмоций что-то в глубине запретного крыла дома протяжно заскрипело и застонало, ударяя по нервам волшебников. Казалось, дом негодует вместе с удаляющейся девушкой, но стоило той скрыться от недоумённых взглядов, как всё стихло. Была ли это магия или просто разыгравшееся вдруг, ни с того ни с сего, людское воображение — судить было трудно. — И что это было? — риторически вопросил лорд Малфой, потирая подбородок. Он был в недоумении, хотя сверкающая глазами фурия, в кою на краткий миг превратилась обычно спокойная Сандра, оставила на нём менее неизгладимые впечатления, чем на Северусе и Гермионе. Каким-то образом Люциус воспринимал огонь в изумрудных глазах милым дополнением внешности, показывающим окружающему миру настоящую девушку, а не ледышку с пустым взором и мёртвым голосом. А мисс Грейнджер хоть и впечатлилась, но вспомнила другой такой… срыв (?), уже однажды наблюдаемый у Александры. Дело было не так давно, и девушка, по счастливому или нет стечению обстоятельств, стала его случайной свидетельницей. Вероятно, Александра тогда даже не заметила притаившуюся в кресле мисс Грейнджер, хотя за это гриффиндорка ручаться не могла. «— Неужели прям так и съела всю эту жуть? — со смешком, редким в обществе обитателей этого дома, поинтересовалась Баскервиль. Девушка лёгкой неспешной походкой вплыла в гостиную, насмешливо щуря глаза и не глядя по сторонам. — Ну вы… — запнувшись на полуслове, она оторвала телефон от уха и нахмурившись, взглянула на мерцающий экран. — Бурый, извини, у меня вторая линия. — Алё? — Сандра вновь вернула телефон к уху, не прекращая хмуриться. — Да, привет. Зачем звонишь? — не очень дружелюбно, но и не враждебно спросила она. По ровному тону трудно было определить настроение девушки, застывшей на полпути, по всей видимости, к кухне. — Что? — голос некромантки дрогнул, как и рука, державшая агрегат. — Опять?! Да вы издеваетесь просто! Ну как так можно?!. — повысив голос чуть ли не до крика, негодовала Александра, буквально давясь словами. На другом конце провода что-то усердно защебетали, пока отодвинув аппарат в сторону, некромантка с горящими злостью и ненавистью глазами часто задышала. Складывалось ощущение, что она только-только остановилась после быстрого бега на износ и экстренно пыталась восстановить ровное дыхание. Но помог лишь глубокий вздох и ледяной тон, коим девушка безжалостно перебила свою собеседницу. — Это крайне безответственно с вашей стороны, — пауза и тихое, будто и не предназначенное для чьих-то ушей, — впрочем, как всегда! — градус в помещении давно снизился до отметки, при которой вода начинает превращаться в лёд. — Заберу, можете не сомневаться и не беспокоиться, — отчеканила Дамблдор не своим голосом, а потом опять не выдержала и, прежде чем сбросить вызов, чуть ли не рявкнула в трубку: — Уже выезжаю, не стоит благодарности! — Я тебя позже наберу, — спокойным и немного измученным голосом, совершенно нормально произнесла Александра, направляясь в коридор. — Никаких новостей, просто срочные дела, — невесело усмехнулась она, давя печальный вздох. — Всё, целую! В тот раз некромантка сорвалась с места на добрые полтора часа, даже не подумав кого-то предупредить о своём отсутствии. Вернулась она не особо поздно и, хотя Гермиона этого совершенно не ожидала, в прекрасном расположении духа.» — Какая разница, — фыркнул Северус, слишком безразличный, по мнению друзей, к судьбе и душевному состоянию хозяйки дома. Но когда такие мелочи волновали зельевара? У Снейпа имелось немало любопытных мыслей, которые заслуживали куда больше внимания, чем самоуверенная некромантка. В принципе, мисс Баскервил волновала мужчину в последнюю очередь — ушла и, как говорится, Моргана с ней. А вот что действительно было важно, так это — являлось ли всё сказанное Александрой правдой или девчонка просто решила подшутить над ними? Но присмотревшись к другу, за неимением зеркала и возможности детальнее изучить себя, стоило устыдиться собственных крамольных подозрений. Люциус выглядел отлично. Никаких тебе, словно навечно залёгших, теней под запавшими глазами и двух глубоких, от этого особенно выделяющихся, складок, тянущихся от верха крыльев носа к уголкам губ. Впалые щеки, коими запомнил их Северус, тоже отсутствовали, как и казалось навечно вписавшаяся в образ аристократа длинная морщинка, буквально въевшаяся в его лоб. От этого и хищный вид, который за последние годы приобрёл и всё никак не мог утратить Люциус Малфой, полностью испарился. Наряди его сейчас в обычную для аристократа одежду и Пожиратель Дамских Сердец вновь вернулся на сцену во всей красе. И если при первом взгляде Северус списал отличный внешний вид друга на строгий режим, устроенный Сандрой, включающий в себя хорошее питание и много крепкого сна, то сейчас узрел причину этих изменений в другом. Друг действительно скинул несколько лет! При этом совершенно не в переносном смысле. Не менее пристально товарища начал рассматривать и сам лорд. Отмечая ранее незначительные, а теперь столь очевидные изменения в его внешности. Без залегшей хмурой морщины между бровями и без скорбных складок вокруг губ Северус действительно скинул немало лет! Молодой мужчина — первое, что приходило в голову Люциусу при попытке описать внешние характеристики зельевара. За этими пристальными гляделками с насмешливым видом наблюдала мисс Грейнджер. Девушка успела пережить первый шок от новой информации и теперь у неё случилось сильное дежавю — чем-то сидящие на диване мужчины напомнили ей Рона с Гарри. Хотя видение двух мальчишек быстро развеялось, а лёгкий оттенок грусти и ностальгии окрасил душу гриффиндорки. Чтобы хоть чем-то себя занять, она поднялась и направилась на кухню. Александра говорила об ужине, да и сама Грейнджер проголодалась. Вот только стоило ли разогревать еду на троих или всё же на четверых?.. Разговор в гостиной, вопреки всем ожиданиям, не клеился. Стоило мисс Грейнджер ненадолго покинуть гостиную, как мысли профессора вновь вернулись к ней. Он никак не мог взять в толк, что с ней происходит? Когда Северус очнулся, казалось, всё было замечательно. Гермиона приходила к нему ежедневно и очень часто, не позволяя побыть особо наедине с самим собой и тем самым чуточку раздражая, а заодно спасая. Спасая от того чувства одиночества, что поселилось в сердце после магической комы. Было невероятно трудно не предаваться дикому порыву отчаяния, стоило остаться в комнате одному. Поэтому любое раздражение, вырывающееся порой недобрыми шуточками, зачастую в зародыше давилось благодарностью. Мисс Грейнджер так мило хлопотала рядом с ним! Порой Северус, забываясь, заглядывался на девушку, а затем давал себе порядочные затрещины. Ну вот зачем он пытается взрастить в себе глупые чувства? Одного раза влюбиться было мало, так теперь хотим повторить опыт, но с девушкой в раза два младше себя? Нет, этого Снейп отчаянно не хотел, всё время напоминая себе, что мисс Грейнджер не для него. А он не для неё. Она всего лишь друг. Просто хороший друг, которая по доброте душевной кинула весь белый свет, согласилась стать на добрые полгода затворницей и не переставала бескорыстно заботиться о нём. Звучало, даже мысленно, как бред, но Северусу сильно хотелось верить в эту версию. Потому что она звучала куда логичнее и разумнее той, что подбрасывало сердце, стоило лишь остановить взгляд на Гермионе.💀†💀
С того памятного недосрыва мисс Мортем прошло полторы недели. Лето потихоньку вступало в свои законные права, а в доме было всё исключительно спокойно. Тишь да гладь и ничего не предвещало жителям Тorture Street новых потрясений. Жизнь всех обитателей дома входила в привычный, размеренный ритм. Северус и Люциус вовсю познавали прелести жизни без магии, делясь своими мыслями о различных неудобствах друг с другом. Девушки, как они утверждали, их совершенно не понимали. Александра даже не пыталась вникнуть в проблемы своих подопечных, мотивируя это тем, что: «Когда это некроманты стали целителями душ?!», а Гермиона хоть и пыталась… Но всё же вернувшись за добрые полгода их комы в более чем обыденную среду мира без магии, плохо представляла трудности мужчин. Её скорее изумляла некая детская неприспособленность волшебников сделать самые банальные бытовые вещи без помощи палочки. И ладно Люциус Малфой, тут всё понятно без слов, но Северус, который вырос в магловском мире!.. Впрочем, будучи взрослым мужчиной Снейп и не думал возвращаться к простому образу жизни маглов, подражая в чём-то колдунам. Теперь же настал час расплаты за самонадеянность. Для особо страдающего Люциуса на минувшей неделе случился маленький и немного неожиданный праздник. Уехавшая за продуктами Дамблдор вернулась… По выражению, порой проскальзывающем еле заметной тенью на холодной маске безразличия, можно было судить, что хозяйка дома испытывала крайнюю степень раздражения. Но всё же, несмотря на свои далёкие от положительных эмоции, девушка вернулась домой не одна, а с целым лордом. Малфоем-младшим, как мысленно окрестила белобрысого юнца, то бишь Драко, Александра. Заморачиваться запоминанием имени человека, которого, она всем сердцем на это надеялась, видит второй и последний раз в жизни, было выше её привычек. Сведя счастливых от встречи родственников вместе и сообщив, что после обеда новоприбывший гость обязан свалить из её дома, девушка спокойно удалилась в противоположное крыло дома. Там было спокойно и уютно, а самое главное — никаких белобрысых воображал и возмущал. Просто она чуть не поседела, пока заставляла Малфоя-младшего отдать ей палочку на благо отца и во избежание пополнения рядом умертвий новым, ещё свежим и тёплым белобрысым трупом. В остальном, всё продолжало быть совершенно нормальным. Параноик, имейся такой в стенах дома, сказал бы: «Подозрительно нормально и спокойно.» А сегодняшнее утро являлось прекрасным образцом начала лета. Солнце уже вовсю светило на улице, а троица волшебников мирно и чинно сидела на кухне, попивая чай. Громко играло радио и, пожалуй, именно оно послужило причиной тому, что никто не услышал шум приближающейся машины. Чужой машины, так как "Форд" Александры спокойно стоял на лужайке, а сама некромантка с утра пораньше скрылась от посторонних глаз в своём любимом убежище — левом крыле дома. Вчера она успела пообещать, что совсем скоро на заднем дворе дома заработает бассейн, и теперь тщательно искала инструкцию по уходу и работе этой прелести магловской продвинутости. К сожалению, за прошедшую осень, зиму и весну она успела подзабыть все тонкости, связанные с некоторым оборудованием в бассейне. Завтрак должен был случиться где-то через полчасика, когда Сандра всё же откопает в ненужной, но так тщательно хранимой и нежно любимой макулатуре предмет своих поисков. А сейчас Северус, Люциус и Гермиона довольствовались чаем, в ожидании своей кормилицы. Без неё никто трогать кухонную утварь не рисковал, так как одно дело разогревать уже приготовленную еду, а совершенно другое — приготовить что-то самостоятельно. И с учётом всего вышеперечисленного, никто в кухне особо не заинтересовался, когда в коридоре послышались чьи-то шаги. Почему они раздаются от входной двери, а не от лестницы? Тоже глупый и неинтересный вопрос, вот предвкушение вкусной трапезы куда уместнее. Намного уместнее, до того, как из-за прикрытой двери раздаётся детский голосок: — Мама… — дверь приоткрывается, а на пороге встаёт восьмилетний мальчишка с милым красным рюкзаком за спиной.