***
Мне не удаётся проснуться: я трижды отключаю будильники, которые поставила, чтобы встать пораньше. В результате, что я имею? Разбитое состояние и три часа дня. Вот тебе и пораньше. Неохотно поднимаюсь, решаясь исполнить своё вчерашнее желание о пробежке. Для начала, мне стоит переодеться, поэтому я тихо захожу в дом, направляясь к себе. Никого нет, как я и предполагала. Вода в душе заставляет проснуться, а кофе после — взбодриться. Две вещи, дарящие возможность нормально прожить этот день до конца. Я не ем, желания особо нет, поэтому просто натягиваю на себя легинсы, топ и спортивку. Я бегу по окраине леса, лишь бы не светить своим лицом в городе. Лесной воздух расслабляет, мне даже не приходится ускоряться, чтобы почувствовать некую свободу. Просто разминка, просто нужно прийти в себя. Собрать мысли, которые разбежались в разные стороны, как муравьи от воды. Я разберусь со всеми проблемами: по-другому не умею. Останавливаюсь, переводя дыхание. Город давно остался позади. Машина, нёсшаяся рядом, вдруг экстренно тормозит и сдаёт назад, подъезжая к моей, как я планировала невидимой, персоне. Улыбка старшего Сальваторе слепит мои глаза хлеще солнца в небе. — Садись, подвезу, — Дэймон щурится, поднимая солнцезащитные очки на лоб. — Не стоит, спасибо. У меня есть две ноги, справлюсь сама, — я натягиваю улыбку, качая головой и уже собираюсь разворачиваться, чтобы бежать обратно. — Это не предложение. Садись, Одли, нужна услуга, — я замираю, вглядываясь в небесно-голубые глаза, которые не предвещают ничего хорошего, а ещё и эта улыбочка. До барьера я добежать не успею, вампиры слишком быстрые — кровосос перехватит меня через пару секунд. Приходится подчиниться, следуя здравому смыслу. Я залезаю в машину, на заднее сидение прямо за водителем. Обратной дороги нет.***
Кладбище Мистик Фоллс. Вывеска встречает нас на повороте к дому мертвецов. Он паркуется, когда мы упираемся в ограждение, и выходит из машины, ожидая от меня того же. — Почему именно кладбище? Не нашлось мест получше? — я выхожу и оглядываюсь. Не по себе мне, но способность держать страх на поводке спасает: не дам никому увидеть его в моих глазах. Паркера достаточно. — Кое-кто тут безобиден. Нам нужно придумать способ, магический способ переправить его в надёжное место в Уитморе, — мы идём вглубь, я вижу впереди очертания другой мужской фигуры. — Так как ты теперь не такой уж бесполезный человек, твои силы очень выручат нас. Придумай, как мы можем это сделать. Вторым мужчиной оказывается Аларик — преподаватель истории оккультизма. У нас весь педагогический состав нечисть? — А мистер Зальцман… он? — Обращённый первородный. Долгая история. Сегодня не о ней, — кратко и чётко, когда мы оказываемся рядом, я вижу, куда устремлён взгляд профессора. Рука с браслетами и кольцом на мизинце сразу раскрывает личность прикованного к огромной каменной плите Кая. Мне становится чуточку спокойнее от того, что он разбавляет атмосферу этих вампирских существ. Я сразу же разворачиваюсь к Сальваторе. — Я не колдую, я не умею колдовать сколько бы ты меня не просил. Я даже ни разу не колдовала! — только вот…почему я так сильно сомневаюсь в последнем? Я же не использовала магию. Ощущение обратного буквально сковывает. — Сконцентрируйся, прогони всю энергию через тело, — его голос скатывается до хриплого шёпота. — Пусть твоя рука станет проводником. Глубоко вздыхаю, не понимая, откуда я это слышала. Может, сон? Лёгкий ветер отвлекает от мыслей. — Ты же поехал за Лив, где она? — Рик укоризненно смотрит в сторону Дэймона, ожидая ответа. — Девчонка очень хорошо прячется, поэтому я подобрал другую ведьму и, надеюсь, она поможет с заклинанием поиска, — мужчина сверлит меня взглядом. — Ты ведь не настолько бесполезна, чтобы не справиться с этим? — Что именно из моих слов: «я не умею колдовать» — тебе не понятно? — щурюсь, ядовито выкидывая в его сторону колкую фразу. В этой перепалке меня напрягает только одно — молчание Паркера. Он не отреагировал на мой приход, не подал и звука на спор вампиров, который сейчас заполняет всё пространство кладбища. Я осторожно начинаю двигаться в сторону ведьмака. Нехорошее предчувствие. Он не умеет молчать. Вижу, как его ладонь горит красным и разворачиваюсь. Скажи им, предупреди, почему молчишь? — Что вы собираетесь делать? — это не то, что ты должна была сказать. Волосы, поддаваясь ветру, начинают танец. Слишком сильный ветер. Ты знаешь, что что-то не так, скажи. Рик берёт арбалет, заряжая его. Дэймон делает пару шагов вперёд, поднимая камень и кидая в плиту, к которой прикован ведьмак. Замирает, когда ветер становится ещё сильнее. — А что с его цепями? — перекрикивая воздушные порывы, Дэймон поворачивается к нам. — Он колдует? — мистер Зальцман пытается разглядеть Паркера, но моя фигура мешает ему. Я не хочу оборачиваться к Каю. Помогите. Смотрю на парня Елены, который в момент срывается с места, подлетая, будто чёртова фея, и зависает в воздухе. — Ах ты ж сосунок, высосал всю магию заклинания Странников! — даже сейчас успевает вставить своё «значимое» мнение. — Много магии… — голос Паркера заставляет сделать меня то, чего я так не хотела: обернуться. Наши взгляды пересекаются — вижу смертельный огонь в его глазах. Он убьёт меня за то, что я пришла с вампирами по его душу. Я видела этого зверя, я знаю, на что он способен. Хруст позвонков слышен даже сквозь маленький ураган, созданный с помощью поглощённой магиии. Бессознательное тело вампира падает на землю. Мистер Зальцман успевает навести курок на Малакая, но тот лёгким движением руки откидывает арбалет в противоположную сторону. Я срываюсь за ним, видя в нём свой единственный выход. Вампиры могут «восставать» из мёртвых, я же — нет. Поднимаю оружие с земли, удобно устраивая то в руках. Я отлично знаю, как управляться с такими вещами, но против, сейчас почти что всесильного, Паркера, деревяшка мне совсем не поможет. — Уверена, что хочешь это сделать? — вижу, как Кай заинтересован. Знает, что я всё понимаю, знает, что выхода у меня и нет совсем, упивается. На губах появляется самодовольная ухмылка. Ты недооцениваешь меня, опять. — Да, — я резко разворачиваюсь в сторону Аларика и выпускаю стрелу в ему в голову, зная о том, что тот не умрёт. Он же не умрёт, да? Ветер стихает, когда тело заваливается в бок. Я сглатываю вязкую слюну. Он же не умрёт, да? — Правильное решение, ненормальная. Ты заработала себе право на жизнь. Мы вновь смотрим друг на друга. Слишком долго, слишком пристально. Его взгляд меняется на…удовлетворённый? Я вздыхаю, чувствуя вину за свой поступок. До чего я дошла? Стреляю в живых/неживых людей/вампиров. Это Паркер так на меня влияет, ведь правда? Почему я не чувствую ужас от содеянного? Почему? Всего лишь вина, Тесса? Он видит всё. Каждую эмоцию, каждое противоречие во взгляде. Я страшусь отсутствия того, что должна испытывать в этот момент. Усмехается, так и говоря мне «добро пожаловать в секту, ненормальная», а потом разворачивается, намереваясь покинуть место преступления. — Что дальше? Убьёшь остатки своей семьи? — кричу вдогонку, откидывая арбалет. — Очень увлекательное предложение, думаю, так и сделаю. — Стой, Кай! — я иду за ним, сокращая дистанцию, между нами, он оборачивается. — Это неправильный поступок. — А выпускать стрелы в лоб — правильный? — я шумно втягиваю воздух. — Скажи мне честно, ты бы не убил меня, не сделай я так?! — С какой стати тебе верить хоть одному моему слову? — он разворачивается, разрывая меня взглядом на части, заставляя поджать губы. — Остановись, не повторяй ошибок прошлого. У тебя есть шанс — начать всё сначала, — я пытаюсь «докричаться» до него, образумить. — Шанс? Ты говоришь мне, что у меня есть шанс начать всё сначала? Не видишь, как твои дружки пытаются затащить меня обратно в тюрьму? — Они бы не сделали ничего из происшедшего, если бы ты не напал на Лив, по возвращении… — мнусь на месте. — Вообще-то, сначала я задушил водителя своими наушниками. Раз уж мы начали перечислять, что я сделал по прибытии…— он наступает на меня. — Через пару часов я направился в дом какой-то неизвестной девушки и нанёс ей ровно тринадцать ножевых ранений, после чего наведался в больницу к Джо и усыпил её, притащив на кладбище, — Паркер загибает по пальцу, за каждое совершённое преступление. Я не отступаю, но чувствую, как глаза наполняются слезами. Я правда выпустила монстра, я совершила самую большую ошибку в своей жизни, когда поехала с ним и собрала асцендент. — Она получила пару ножевых в плечо за то, что была непослушной девочкой, а потом объявились эти…но не переживай, моя финальная точка — слияние, где я, наконец-то, стану полноценным ведьмаком. — Забери мою магию. Я не знаю, сделай так, чтобы мои силы стали твоими, — я взмахиваю руками, пытаясь найти решение, но Кай лишь смеётся. Я готова пожертвовать собой, лишь бы никто больше не пострадал. Почему он такой? — Поверь, если бы ты была моим близнецом, я бы так и сделал. Мне не нужна твоя магия, тупица, — юноша засовывает руки в карманы. — Неужели нет способа больше не причинять другим страдания? Не отнимать жизни? — беру себя в руки, нельзя давать слабину, нужно убедить его, попытаться. — Почему ты просто не можешь быть нормальным? Паркер хватает меня за плечи, наклоняется, грубо притягивая к себе, чтобы наши лица были на одном уровне. Явно останутся синяки, настолько сильно он вцепился в меня. — Ты то должна была уже понять. Для меня ВСЁ это — нормально, потому что я такой, — не отрывается, прожигает взглядом. — Я знаю! — кричу на него, не давая голосу сорваться, только не сейчас. — Тогда перестань твердить мне иное! — он тоже кричит в ответ. — Я не изменюсь, Тесса. Хватит пытаться чинить то, что уже собрано. Его глаза горят голубым пламенем: из них буквально летят искры, обжигая, а я просто втягиваю голову в плечи, потому что он с каждым словом становится всё ближе, всё яростнее. Не могу сказать, что я в ужасе и, в то же время, мне кажется, именно это чувство охватывает меня, каждую клеточку тела. Воздуха критически не хватает, будто голову постоянно опускают в воду, держат до последнего, но не дают захлебнуться. — Я хочу тебе помочь! — А ты спросила: хочу ли этого я? — Не отталкивай меня! Я пытаюсь исправить ошибку нашего перемещения из мира-темницы, — срываюсь, приближаясь к нему, давая отпор, а он злится ещё сильнее, в его глазах плещется ненависть к словам, «украсившим» лесную тишину. Паркер разжимает руки и исчезает, и тут начинаю злиться я, на то, что он перебивает меня данным способом. — Не смей уходить в такой момент! Я поднимаю первую попавшуюся палку и кидаю ту вперёд. Неожиданно исчезнувшее тело появляется недалеко от меня. Я угодила прямо в цель. — Какого чёрта ты творишь? — Кай потирает затылок, разворачиваясь. — Перестань оставлять меня одну! — Ты не нужна мне! — ведьмак одной фразой прерывает весь поток слов, который хочет вырваться на него. Я замираю, не осознавая, что именно меня так расстроило. — Ты не нужна мне, Тесса! Перестань строить из себя мать Терезу — это не ты, — его рука указывает на бездыханное тело мистера Зальцмана со стрелой в глазном яблоке. — Вот это — ты! Я вздрагиваю, когда он вновь исчезает, но уже не предпринимаю ни единой попытки остановить его. Мне так больно. Сжимаю глаза, не давая слезам скатиться по щекам. Он ничего не значит, его слова тоже ничего не значат. Он всего лишь лжец, я другая. Почему же ты готова разрыдаться? Это просто унижение, ничего более. Он задел мою гордость… Ничего больше. Он задел твою душу. Я заставляю себя вернуться к двум вампирам, которые до сих пор не проснулись. Опускаюсь рядом с Алариком и вырываю стрелу, откидывая её подальше, даже не морщась. Капли крови всё же касаются спортивки, заставляя поджать губы. Что же я натворила? Дэймон вяло поднимается с земли, потирая шею. Я слышу хруст позвонков, которые встают на свои места, и ёжусь от этого звука. Вампир ищет меня своим взглядом. Волнуется что ли? — Живая? — мужчина подходит ближе, чтобы удостовериться в этом лично, но не успевает ничего сделать, как Аларик буквально подхватывает моё тело и припечатывает его к дереву. Я больно ахаю от внезапного «нападения», хотя ожидать такую реакцию вполне логично. Не каждый день тебе запускают стрелу в лоб. Образно говоря. — Что не так, Рик? — Дэймон явно начинает нервничать и смотрит на меня совсем иначе. — Она выстрелила в меня, — мистер Зальцман злится, а я поджимаю губы. — Кай бы убил меня, не сделай я этого. Он раскидал одного из вас так, будто он ничего не стоил, а тут я — недоведьма. Улавливаете мой мотив? — Не хочу тебя расстраивать, Рик, но, я думаю, ведьмочка права. Я бы поступил точно так же. Ничего личного, ты первородный, а я, всё-таки, более смертен. — Спасибо, — преподаватель по оккультизму скоро начнёт взглядом из Сальваторе демонов изгонять, — Друг. — Да ты только попроси, — Дэймон хлопает того по плечу, — Друг. Вампир довольно улыбается, двое разворачиваются, показывая мне свои удаляющиеся спины. Я поражаюсь их наглости: привезли, требовали, подвергли жизнь смертельной опасности и теперь собираются бросить. Потребительское отношение других ко мне доводит до белого каления. Теперь я даже не жалею о том, что стрельнула одному их них в глаз. — Эй, а никто не хочет докинуть новоиспечённую Беннет до дома? — В моей жизни слишком много Беннетов. Разбирайся с ней сам, Рик, — парень Елены поднимает руки и растворяется в воздухе. — Я все равно тебе не доверяю, — мистер Зальцман сверлит меня взглядом. — Я тебе тоже, — впервые обращаюсь к нему неофициально.***
Первородный подбрасывает меня до дома, когда на улице уже начинает темнеть. Я понимаю, что сейчас меня ожидает встреча с родителями, но в душе нет той безмятежности, обитающей в груди каждый раз при виде семьи. Я даже чувствую, что перешагиваю через саму себя, пытаясь осилить этот домашний вечер. Но чем больше растягивается момент воссоединения, тем больше меня посещают мысли вновь переночевать в домике на дереве.***
Дверь открывается перед носом, а на пороге стоит Мия. На лице сестры бушуют эмоции, расталкивая друг друга в желании занять главенствующее место. Замешательство, удивление, неверие сменяются кристально чистой радостью, и тонкие ручонки сразу стискивают меня в объятиях. — Тесса приехала! — Можно и не кричать об этом так… Тебя слышит весь Мистик Фоллс, мелкая, — я смеюсь, потирая макушку школьницы, и захожу в дом. Мама и папа появляются так быстро, что способности вампиров отдыхают в сторонке. А что ты на это скажешь, Дэймон Сальваторе? Они также крепко обнимают меня, задавая базовые вопросы о благосостоянии, здоровье и успехах в университете. — Милая, я понимаю, что студенческая жизнь — это новое для тебя, но не забывай про нас, ведь мы не получали за почти две недели никаких новостей, — миссис Одли так и не научилась отчитывать своих детей за проступки. — Извини, мам, сама знаешь, медицинский — дело непростое, — меня награждают родительским взглядом, но потом глаза женщины останавливаются на моей спортивке, щурясь. — Это что, кровь? — Что? — я смотрю на мелкие пятна, украсившие серую вещицу, и тяжело выдыхаю. Чёртовски плохо. Соображай, смекалка! — А, это… Это брусничное варенье. Мы с друзьями остановились на заправке, чтобы немного перекусить, и я запачкалась. Ничего страшного, ты же меня знаешь. — Но ты же педант, Тесса, — Мия в роли местного Шерлока сводит меня с ума. — Эм, пошлите есть. Я такая голодная! — Но ты же поела на заправке, — младшая сестра гнёт свою линию. — На заправке я замаралась. За-ма-ра-лась, — чувствую, как мелкая хочет опровергнуть мой аргумент, поэтому быстро закрываю её рот ладошкой и веду в сторону гостиной, зазывая остальных.***
Мы быстро сервируем стол на четверых и садимся ужинать. На столе, как обычно, красовалось три блюда на выбор. Мама по-другому не умела, что, к сожалению, мне не передалось. Моей фишкой было выступать мозгоправом ненормального. Чудовище. Я тяжело вздыхаю, сама не замечая, как поток мыслей вновь вернул меня к Паркеру. Опять паразитирует в моей голове. Только не на семейном ужине. Я не позволю. Мы сидели за столом, обсуждая все новости не меньше двух часов. У папы за последнее время убавилось работы, но на днях шериф Форбс вдруг объявила в розыск молодого юношу… Паркера ищут по всему городу. Замечательно.***
Мама стоит около раковины, перемывая посуду после трапезы, а я помогаю ей, вытирая тарелки и другие приборы полотенцем. Не вижу более удачного момента, чем сейчас, чтобы поговорить о несуразности фамилий. — Знаешь, мам, я полазила по архивам и прочла несколько интересных фактов о нашей семье. О древе, родственниках и…фамилии, — я пытаюсь выглядеть незаинтересованной, спокойной, пока очередная тарелка отправляется в шкафчик. — Есть единственный момент, который меня смутил, потому что иногда Одли звучит совсем как не Одли. Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Где ты нашла архивы нашей семьи? Не припоминаю, чтобы мы их хранили. Её тон мне не нравится. Весь этот разговор мне не нравится. Узнавать у собственной матери, является ли она таковой вообще — ненормально. Я стою и понимаю, что всё пошло под откос, когда я даже не придумала ни одного пути отступления. Спросить в лоб — так ты хотела? Ну, знаешь, мам, я тут покопалась в архивах, которых НЕТ вообще. Такие, воображаемые архивы, знаешь, нематериальные почти, а называются они догадки Кая Паркера. Почему он не мог хоть единственный раз в жизни соврать? Почему он говорит эту дерьмовую правду именно мне? Понимаю, что в голове нет ни одного весомого аргумента. Быть может, я вообще, как «Коралина в Стране Кошмаров»? И сейчас мне предложат пришить пуговицы вместо глаз? Ух, по спине проскальзывает холодок… Игла и кожа. Ёжусь. — Дорогая? Видимо, слишком длительное молчание. Ещё бы, этот тюремный мир перевернул наизнанку и выпотрошил меня, прямо как Паркер мой рюкзак в мотеле. Опять он. Сейчас или никогда, Тесса. — Я приёмная, мам? Тарелка соскальзывает с намыленных рук женщины, падая в раковину и, к счастью, не разбиваясь. Зеленоглазая поражённо всматривается в моё лицо. — После таких слов — станешь, — шутку с её стороны я воспринимаю, как добрый знак. — С чего это ты сделала такой вывод? Мы резко перестали быть похожи? — Я знаю, что моя фамилия — Беннет. — Глупости какие, — Дарла моет руки, снимает фартук и садится на стул, подзывая меня устроиться напротив. — Ты не приёмная, Тесса, и ты Одли. В прошлом, твой отец носил фамилию Беннет, как его отец, дедушка и прадедушка, но уже несколько поколений женская и мужская линия Беннет не общаются из-за некоторых разногласий. Поэтому, когда мы с твоим отцом расписывались — приняли решению взять мою фамилию. Мы этого не скрывали, но и ты никогда не спрашивала.***
Я поднимаюсь наверх, где располагаются три спальных комнаты и лестница, ведущая на чердак. Двери наших с Мией спален находятся напротив родительской, чуть поодаль друг от друга. Единственная разница — у меня есть собственная душевая. Странно, что приглушённый свет горит из приоткрытой двери в моей комнате. Я заглядываю, чтобы убедиться в нахождении младшей сестры там. Брюнетка обнимает мою подушку и тихо сопит. Не дождалась, видимо, нашего разговора и уснула. Решаю не тревожить её, оставив дверь приоткрытой, ведь помню, что Мие ещё далеко до преодоления клаустрофобии. В горле пересыхает, будто я опять оказалась в тюрьме под тем пеклом без машины. Спускаться не хочется, но жажда побеждает. Только вступаю на кухню, как из зала раздаются громкие голоса какой-то ночной передачи. Ничего не меняется, поздний вечер пятницы остаётся в распоряжении любимого ТВ-шоу родителей в компании с максимальной громкостью. Я прикрываю дверь, разделяющую кухню и единственную комнату с телевизором. Что-то не так. Вода быстро оказывается в стакане, который я почти успеваю опустошить, когда слышу настойчивый стук в парадную дверь. Что-то точно не так. Я почти уверена, что знаю, кто стоит там. Ночь, родители явно никого не ждут, соседей в радиусе километра нет, поэтому соль потребоваться не может. Там явно стоит одна из моих проблем. Тяжелый выдох, и я преодолеваю несколькими шагами кухню, распахивая дверь навстречу незваному гостю.***
— Это невозможно…— единственное, что срывается с моих губ, пока Кай всем своим весом наваливается на меня. Еле как удерживаю тело парня, не могу понять: почему его одежда мокрая. Моя кофта сразу же пропитывается влагой, как позже выясняется влага имеет насыщенный бордовый цвет, у неё даже есть название — кровь. Малакай отступает, облокачиваясь об косяк, моментально окрашивая красным. Хватаю его за футболку, чтобы он не упал пластом со ступенек. — Ненормальная, мне нужна твоя помощь… — ведьмак вытягивает палец вверх. — Секундочку… Должно быть что-то подходящее. У меня сердце почти выскакивает из груди, потому что я вижу неестественную бледность и капли пота, а ещё он похож на чёртов протёкший пакет с кровью. Он стоит из последних сил. Качается, глаза постоянно закрывает, но не даёт себе отключиться. Его блуждающий взгляд останавливается на любимой клумбе матери слева, сгибается пополам. Бордовая жидкость буквально вырывается из него на бывшие белые цветы. — Помоги, — хрипит, вытирая рукавом окровавленный рот. — Я же не нужна тебе, — даже в такой ситуации, не упускаю возможности его поддеть. У меня должны дрожать руки, срываться голос, но этого нет. Родители — их близость с этим существом отрезвляет, не даёт панике взять вверх. Я боюсь не за себя, а за свою семью. — Ой, давай, не начинай, — отвернусь от него, выгоню, сдам шайке Гилберт — весь мир выдохнет с облегчением, избавившись от огромной проблемы, но парня вновь выворачивает перед моими ногами. — Я могу так всю ночь. Принимаю неправильное решение, втаскивая психопата в свой дом.