***
— Сколько раз надо повторить, чтобы ты понял? Я.НЕ.МОГУ. — голос срывается на крик, пока я приподнимаюсь на цыпочки, пытаясь донести информацию до безмозглой головы Сальваторе. Может, ему прямо в ухо надо это всё высказать? Если сработает, готова действовать незамедлительно. — Ты колдовала! Я видел это своими глазами. И не только я! — вампир тычет в Аларика, как бы подкрепляя слова свидетелем. Его очи почти горят в привычном раздражении. — Так что, пожалуйста, — выдавливает из себя воспитанность, но верится с трудом, — найди их. Следовало бы сразу сказать «нет» Кэролайн, виновата сама, раз не попросила конкретизировать просьбу. Теперь нужно найти Паркера, потому что тот украл Джо, за которой никто никак не может уследить. Хоть бы датчик на неё повесили, чипировали там… Способов много, но им нужен только один — мозг. Я устала: у меня всё болит, силы до конца не восстановлены, даже не поела нормально, а ведь дала обещание Дереку. Господи, кажется, я становлюсь потенциальной лгуньей. Просто покажите мне одно живое существо, которое слышало из моих уст лишь правду и только правду. Нет таких и точка. Не быть мне искренней. Ты не врала Ему. — Стоп! — все вздрагивают, когда я пытаюсь заткнуть свои мысли. Они явно будут считать меня ненормальной. — Ненормальная. Есть ли такой момент, в который можно понять, что ты сошёл с ума? Ни голоса в голове об этом сообщают? Считаюсь ли я уже сумасшедшей? Вопросов слишком много, а ответов, как всегда, нет. При чём, ответов нет только на вопросы в сознании. С остальными я справлюсь. — Давайте начнём с того, что произошло: почему он похитил мисс Лафлин именно сегодня? — плюхаюсь на один из диванов, стоящих напротив. Персидский ковёр с витиеватым орнаментом завораживает, приковывая к себе взгляд. Моргаю, перемещаясь во времени и пространстве: все звуки вдруг перестают существовать. Наверное, стоило бы обернуться, понять, почему я вижу только яркое пламя и очертания двух фигур, смотрящих друг на друга, но не могу оторвать взгляд, словно это единственная возможность приоткрыть завесу на последний вечер в Мистик Фоллс 1994. Я же не хотела знать… Откуда такое рвение? — Мне нравится твоё лицо, — треск поленьев нарушается хриплым голосом Паркера. Сейчас, в эту секунду, когда наблюдаю за ним со стороны, Кай так непохож на себя «обычного». Абсолютно расслабленный, спокойный… искренний? Никаких высокомерных взглядов в мою сторону, нет привычной ухмылки, лишь сияющие голубые глаза, заполонившие пространство каминной Сальваторе. Поражаюсь откровенности, поражаюсь, что он может быть таким, что я могу быть такой. Почему мы вообще позволили себе подобную слабость, открылись? — Хочу кое-что попробовать, — я-из-воспоминаний переношу опору на руку, которую ставлю вперёд, сокращая дистанцию между лицами и… Перестаю дышать от увиденного: наши губы соприкасаются. Невозможно. — Неплохо, — Паркер отстраняется от меня буквально на секунду, а потом притягивает к себе, забирая контроль над положением. Ладони перемещаются на его шею, заставляя парня облокотиться на диван. Ведьмак касается меня-из-прошлого, проводя пальцем по позвоночнику, заставляя прогнуться навстречу, от чего кожа сразу же покрывается мурашками, при чём у нас обеих. Я не выдержу, не смогу досмотреть, но и не смею закрыть глаза, не смею отвернуться. Тело начинает гореть: губы становятся дикими. Он улыбается, я улыбаюсь — мы оба желаем этого момента, углубляя поцелуй. Странно, что одежда ещё не рвётся на телах. Решаем насладиться? Растянуть момент? Не представляю, что сейчас в этих пьяных головах происходит, но явно единогласно. — Недо-Беннет! Эй, — Дэймон щёлкает перед носом, возвращая в реальность, в которой у меня горят щёки. — Где ты витаешь? У нас тут сопряжение Меркурия и Венеры в небе, позволяющее близнецам объединиться. Если ритуал выиграет Кай, то Джо умрёт, а первый получит силы и власть над кланом. У нас появится неубиваемый Паркер, который жаждет всем нам смерти. Ты, кстати, будешь первая в его списке, поэтому собери всю свою никчёмность и найди уже девушку Рика. Я еле как улавливаю смысл слов Дэймона, потому что перед глазами стоит картина прошлого. Я полезла к социопату первая. Это шокирует ещё больше, чем будущее слияние. Что у меня в голове вообще было в этот момент? А, ну да, мысли о его губах: моё тело на коленях Малакая наглядно это продемонстрировало. Теперь же сижу в компании всех тех, кто желает ему смерти. Я с ним целовалась несколько дней назад, а теперь помогаю вампирам заточить безумца. Жесть. Докатилась. Пару светильников позади лопаются, заставляя присутствующих обернуться. — Значит, колдовать мы не хотим, а пускать лампочки в расход мы хотим, — старший Сальваторе усмехается. Откидываюсь на спинку, начиная медленно глубоко дышать, чтобы успокоить то, что я не контролирую. Кэролайн рядом осторожно берёт меня за руку в знак поддержки. Просто дыши. Считай и дыши. Как же напрягают эти взгляды и не затыкающийся рот брюнета. Мистер Зальцман и то более сдержанный, хотя это его возлюбленную похитили. Елена вообще и слова не проронила. Напряжение растёт, они понимают, что я бесполезна, несмотря на надежду, которая ещё теплится. — Ладно, я согласна попытаться, — акцентирую внимание на последнем слове, чтобы не разочаровать сильнее, если не получится, — Найти их. Взамен вы покормите меня, чем угодно, хоть бутерброды на скорую руку. Совесть не разрешает отступить, любая помощь по спасению Джо приветствуется. Всё-таки в школе я вытащила её из пропасти, здесь тоже смогу. Гилберт сразу срывается на кухню, забирая Сальваторе. Между ними явно что-то неладно, но этим забивать голову пока точно не намерена. Блондиночка вытаскивает толстый том с пожелтевшими страницами и протёртым кожаным переплётом. — Это книга семейства Беннет, в ней хранится большинство заклинаний. Бонни очень её берегла, но, думаю, она была бы рада передать её тебе. Вы ведь одна семья, — девушка быстро открывает нужную страницу, показывая пальцем на столбец. — Заклинание поиска. Всё на латинском, поэтому остальное я не понимаю, надеялась, что ты как-то в этом…разбираешься. Вот карта и кровь Джо. Томик быстро оказывается на моих коленях, прям как я в прошлый раз на Его. Поджимаю губы, чувствуя жар. Ненормальный жар, который вспыхивает при одной только мысли о ведьмаке. Надо уже научиться держать себя в руках, логически думать. Я не должна желать такого как он, я не должна кусать губы при мыслях об этом монстре. Уроки с этим монстром тебе помогли, признай. Сознание насмехается над сопротивлением, которое мораль продвигает в моих мыслях. Если раньше лишь капля души верила в существование нормального Паркера, то теперь капля не верит. Я знаю, что он умеет чувствовать, осталось доказать это другим и ему самому. Против целого мира идти весело, конечно. — Fes Matos Tribum, Nas Ex Veras, Secrita Sanguinum, — слова раз за разом начинают раздаваться по комнате, как только кровь доктора Лафлин касается пергамента. А я горю, щёки, лицо, руки. Он мне не нравится, точка. До этого я тоже ничего не чувствовала, в девяносто четвёртом просто был алкоголь. — Мы должны поговорить. Между нами, ведь, всё нормально? Капля ползёт по карте, минуя все улицы Мистик Фоллс, в само сердце города — парк, останавливаясь прямо в его центре. Никаких зданий, чистое небо, открывающее силы для ритуала. Прекрасный выбор, но времени невероятно мало. — Тесса нашла их, нам надо срочно ехать! — Рик кричит вампирам, застрявшим на кухне за приготовлением еды. Двое тут же оказываются рядом, смотря на стол с лабиринтом, вычерченным кровью. Елена протягивает мне что-то похожее на домашний тако. — Кажется, бесполезность лечится. По машинам, — голубоглазый хватает ключи от транспорта снаружи.***
Еда застревает в горле после первого укуса, меня не хватает на насильственную кормёжку, поэтому шедевр кулинарии отправляется в рюкзак к книге заклинаний. Через пять минут мы уже высаживаемся из авто, разделяясь, чтобы быстрее найти близнецов. Моё сердце колотится, отдаваясь звоном в ушах. Я боюсь объединения, я не хочу смертей. Застываю, видя около гриль-бара Лив в объятиях Тайлера, она рыдает, по-другому это нельзя никак назвать: тушь стекает по щекам с градом слёз, лицо покраснело, а ещё её трясёт. Это заставляет меня бежать в самый центр парка, минуя почётные скамейки и беседки. Большая часть фонарей не горит, затрудняя передвижение. Только не чувство бессилия, пожалуйста, нужно сосредоточиться на другом. Подумать о другом. Где Кай? Замечательная смена темы, но сознание фокусируется быстро. В голове пульсирует настырная мысль, и ноги несут меня дальше, как вдруг со всех сторон искры, сильнейший ветер и яркий свет становятся одной большой преградой. Природа и лампы сошли с ума, я даже обжигаюсь, когда пытаюсь закрыться от очередного всплеска электроэнергии. Просто выжить, просто двигаться дальше в сторону эпицентра света. Что ты опять натворил, Паркер? Всё заканчивается по щелчку, открывая взгляду подающее пластом тело ведьмака. Нет. Ноги несут меня, как никогда, даже тяжесть рюкзака, бьющегося об еле живую спину, в этот момент ничего не значит. Джозетт подползает к телу Люка, что лежит поодаль от социопата. Они не подают признаков жизни, не имея ни одной видимой травмы, кроме рассечённых ладоней. Только дыши. Я хватаю запястье в попытке нащупать пульс. Очень слабый, слишком. Глаза Малакая закрыты, никаких эмоций на лице, он будто спит, но пульс кричит о другом. — Они умирают? — единственное, что удаётся выдавить из себя. Мисс Лафлин тормошит Люка, пытаясь привести в сознание. Она выглядит испуганной, но на вопрос отвечает. — Борются, выживет сильнейший, — женщина всхлипывает, гладя блондина по лицу. — Люк, Люк. Ненавижу себя за внутренний порыв, даже противиться не могу, поэтому незаметно сжимаю ладонь ведьмака. Возьми мои силы, только очнись. Не время играть в спящую красавицу. Но ничего не происходит: длинные пальцы с неизменными кольцами, не двигаются. Пульс почти сходит на нет, а я сжимаю губы, потому что ничего не могу сделать. Противные слёзы заполняют глаза, мешая чёткому видению. Я не должна плакать, я не должна пытаться ему помочь. Он чудовище. — Тесса, помоги мне, — я отпускаю ладонь ведьмака, пока женщина не посмотрела на меня, и приближаюсь к ней, когда вся остальная компания оказывается рядом. Никто ничего не видел, ничего и не было, забудь, Одли. Я просто пытаюсь успокоиться, унять чувства, но получается так себе. — Что случилось? — обеспокоенный голос Елены раздаётся за спиной, а преподаватель по анатомии кладёт голову Люка на мои колени. — Люк пришёл и объединился с Каем. — Ну и какой смысл называть это «Объединением Близнецов»? Они нифига не близнецы, — Дэймон хмурится, рассматривая Паркеров. Я понимаю, что Лафлин пытается как-то помочь юноше выиграть, мой взгляд прикован к совсем другому телу, обладателя которого я ненавижу всем сердцем, но волнуюсь за него. Это так странно, толпа на части Люка и совсем одинокий Малакай. Мне хочется встать на его сторону, чтобы чуть-чуть уравнять счёт. Не могу оторвать взгляд от одинокого тела, с которым провела две недели в тюремном мире и пела «What is love» особенно, когда понимаю, что блондин испускает вздох, начиная двигать веками. Я так не могу, пытаюсь убрать голову с колен. — Люк, Люк, ты меня слышишь? Ты меня слышишь? — Джо содрогается в рыданиях, когда голубые глаза устремляются в небо, стекленея. — Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает, — Кай уже на ногах стоит перед нами, наши взгляды пересекаются, он видит, чью сторону я выбрала, а я вижу секундную ярость, но она быстро исчезает, возвращаясь в его обычно-весёлый, — но не я, я всегда побеждаю. Любитель ножей исчезает, не оставляя шайке Гилберт и шанса, хотя Зальцман срывается с места, в попытке поймать ведьмака. Он исчезает, оставляя мне ужас от осознания, что магия — он сам. — Мы проиграли, мы проиграли, Рик! Теперь всё кончено, он обрёл все наши силы, всё. Теперь он убьет всех тех, кто пытался помешать ему! — Джо кричит, держа на своих руках Люка, пока рядом не оказывается Лив, и в буквальном смысле не отталкивает молодую женщину в сторону, забирая брата в свои объятия. — Ведь он всегда врал нам, все те слова, что он никого не тронет, что он просто хочет встать во главе клана — это всё ложь. Он придет за нами! — Джозетт поднимается на ноги с помощью рук мистера Зальцмана, и тот крепко стискивает её в своих объятиях. — Тогда мы должны постараться искоренить проблему раньше, чем она заявит о себе. Хотя бы попытаться. Я не выдерживаю, ухожу от этого зрелища подальше, садясь около дерева, смотря на безоблачный небосвод под тихие рыдания Паркеров, и не могу, просто не могу, заставить себя оторваться от неба, наполненного миллиардами звёзд. Чувство, будто нахожусь не здесь, смотря на всю эту ситуацию со стороны: ужас уходит, успокаивая несчастное сердце, приходят мысли и вязкое чувство в груди. Умер бы всё равно кто-то один: либо Джо, либо Лив, но за этой смертью последовала бы смерть Кая. Только не притворяйся, что смерть Кая принесла бы тебе лёгкость. Как же сейчас изменится поворот событий? Что сделает новый Великий Глава клана Близнецов? Комок мыслей не желает распутываться, а к горлу подкатывает тошнота. Я и правда больше не могу находиться здесь, слышать эти всхлипы, сходя с ума от горя и боли, только уже от своих. Мне нужно немного отдохнуть. — Шла бы ты к себе, на сегодня думаю нам всем хватит траура, — вампир поникает и уходит, держа путь к своему автомобилю. Немного погодя встаю, направляясь совсем в другую сторону от дома. Пальцы находят наркотик, щёлкает пламя, и я вдыхаю желанный дым, пропитываясь им, давая голове стать тяжёлой. Уитмор не так уж далеко, к началу пар дойду до кампуса, и вернусь в привычную жизнь. Да, мне будет некому выплакаться в плечо, дать хоть на секундочку почувствовать себя слабой, в отличие от всех, кого я оставила позади. Они забьются к друг другу в объятия и войдут в новый день необычайно легко, потому что поддерживают друг друга. Даже завидую, потому что «сторона», которую я хотела поддержать, где-то далеко строит свои планы. Тебя в них нет. Усмехаюсь, выпуская сизый дым через нос. Это мой собственный способ избавиться от всего. Ноги ведут на выезд из города.***
Сейчас было такое двоякое состояние. Я устала, надеялась, что никотин уменьшит вес камня на плечах, разгрузит хотя бы на чуть-чуть, но в этот раз он подводит. Как всегда вовремя. Мысли забивали голову, но, если попытаться сосредоточиться на одной — ничего. Словно пустая коробка, дающая несколько минут спокойствия. Тротуар холодит спину, пока я лежу посреди проезжей части, устремив глаза в бескрайнее небо: на нём так много звёзд, но ни одна из них не может помочь. Хочется узнать, спросить многие вещи, на которые никто не ответит. — Ты тоже думаешь, что я вырежу весь мой клан? — шепчет Паркер. Его голос не заставляет вздрогнуть, я спокойно поворачиваю голову, разглядывая нежданного собеседника. — Думаешь, что я не оставлю никого из тех, кто был на стороне Люка? Держал его в своих объятиях до последнего? Лицо Кая оказывается очень близко, он тоже лежит на холодном асфальте, скрестив кисти рук на груди. Парень поворачивает голову и заглядывает в мои глаза, а я всё ещё не понимаю, как он так неожиданно смог приблизиться. Значит был рядом, шёл за мной по дороге. Не знаю, то ли боятся того, что не услышала его, не заметила, то ли он так приглядывает, заботится? Это глупости, стресс пережитого дня заставляет мысли пуститься не в том направлении. — Хоть я тебя и ненавижу за то, что ты сделал с моей сестрой, и капельку за остальное, но... я знаю, что ты не вырежешь свой клан. Они — большая часть тебя: вас связывает слишком много, чтобы ты так поступил. Не отрицай, я уверена, кого-то из них ты даже любишь, — мой голос негромкий, губы двигаются неторопливо, пробуя каждое слово, вылетающее в ночное небо, не потому что боюсь ошибиться, потому что хочу сказать слишком много, но не знаю, поймет ли он меня. — Даже самые тёмные создания нуждаются в этом чувстве, пусть оно выражается не в привычном для всех виде, но это так... Ведьмак обращает взор к небу и пальцем начинает проводить по воздуху, очерчивая созвездия и называя каждое из них вслух. Слежу за рукой Паркера, слыша и слушая его. Губы приоткрываются, мне не хватает воздуха: не понимаю изменения в Кае, но жажду каждой клеточкой своего организма. — Значит ли всё это то, что меня возможно простить, Тесса? Могу ли я рассчитывать на своё спасение? Кто протянет мне эту руку? — Я протянула её тебе ещё в Орегоне, Паркер, — перехожу на шёпот, замирая, смотря в голубые глаза, так быстро засевшие в мою душу, что не успела вовремя опомниться. Не успела выстроить преграду. Ведьмак останавливает запястье в воздухе, не заканчивая начатое созвездие и снова поворачивается ко мне. — Орион — самое яркое созвездие. Оно прямо как ты. Нет, оно действительно как ты для меня: яркий свет, способный спасти чёрную душу, — парень медленно опускает руку, дотрагиваясь до моих холодных пальцев и переплетает их между собой, немного останавливаясь. Касание получается неуверенным, будто юноша впервые берёт человека за руку. В груди разрастается тепло, стремящееся охватить весь мир. Щёки полыхают, когда я чувствую руку, в которой утопает моя ладошка.***
Его не было. Вздрагиваю, открываю глаза, заполняя грудь воздухом, которого сейчас так не хватает. Окоченевшее от осенней ночи тело, неохотно отзывается на движения. В первую секунду чувствую самое большое разочарование в своей жизни. Чёрт возьми, что за сны, Одли? Ты совсем с ума сошла? Он психопат, никто не находится в безопасности, как и твоя тушка. Поднимаюсь, подхватывая рюкзак, и издавая нечленораздельную речь. — Из всех фантазий ты решила представить самую нереальную? Мазохистка, — шиплю под нос, но на лице ощущаю легкий румянец, а горящие щёки служат доказательством существования глупого сна и глупых чувств.