Источник моего безумия

POV Тесса — Здесь налево, — подаю голос таксисту, откидываясь на заднее сидение, переводя взгляд в сторону окна, за которым хлещет дождь.       Я всё ещё не верю, что делаю это: срываюсь по первому зову твитту Паркера в какой-то хостел на окраине Уитмора. Пора бы бить тревогу, ведь поездка в один край, как минимум, небезопасна, но слишком громкий голос в голове кричит о том, что Кай не причинит мне вреда. Хотел бы, самолично свернул мою шею в старшей школе, завершил бы начатое. Почему я опять его оправдываю? Это так глупо, я должна хотеть мести, должна ненавидеть и презирать его за каждый поступок в прошлом и настоящем.       Должна, но не можешь, да?       Этот ироничный звон всегда отвечает резко, попадая стрелой точно в алое яблоко над моей умственно отсталой головой. До чего я скатилась? Еду к убийце, понимая всю иррациональность мыслей и чувств к ведьмаку.       Ты помнишь, что решила сбежать от магии? От Него?       Конечно помню, но сегодня день исключений, только один день, потом точно брошу всё это занятие. Я же не стану врать себе? Всем вокруг — ничего страшного, но себе врать: перебор. Я не обещаю, просто буду пытаться и у меня получится.       Или нет.       Фыркаю, но немного вздрагиваю, когда автомобиль резко останавливается. — Извини, девочка, но я ни за какие чаевые не потащу машину дальше. Дорогу, которой и так здесь нет, размыло напрочь. Чёртов ливень, за час устроил потоп в городе. Отцовский совет: плохое место ты выбрала для вечера понедельника, — мужчина забирает протянутые мной купюры, и машет рукой на прощание.       Я промокаю насквозь в первую же секунду, будто ведром воды окатили. Неприятное чувство, особенно после порыва ветра. Одежда прилипает к воспалённой коже, заставляя морщиться. Пытаюсь соорудить козырёк над глазами, чтобы хоть что-то видеть. Еле как сияющая вывеска мотеля даёт ориентир, сразу начинаю движение, проваливаясь в лужи выше щиколотки. Противные хлюпающие звуки присоединяются к симфонии капель.       Магия показала месторасположение, но как найти тот самый номер — задача не из лёгких. Буду стучать в каждый? Как вариант — неплохо. Остаётся верить в то, что постояльцы не вызовут полицию, если там есть хотя бы одна живая душа. Чисто теоретически, Кая можно считать за живую душу, так что он вправе вызвать мне наряд, если не даст футболку для переодевания.       Сквозь поток воды начинает доноситься приглушённая мелодия, под которую и происходит слабое мигание тусклой вывески. Что-то назойливое, но точно не разобрать. У работников, наверное, голова от неё болит, у меня же ноты вызывают тревогу. Липкая субстанция обвивает внутренности, резвится в венах, подыгрывая этой странной атмосфере натяжения. Я не знаю, что скажу ему, как и всегда.       Ты всё ещё можешь уйти.       Голос дёргает так, что тело останавливается, как вкопанное. Я оборачиваюсь, смотря на дорогу, которую проделала. Вернуться никогда не поздно, а сейчас самое время, если решаться. Сознание разрывается, принимая две разные стороны: первая — осознанная, кричит, чтобы бежала, не приближалась, позаботилась о своей безопасности, вторая — настойчивая, которая умоляет остаться, будто подкидывая мне чувства Кая, подкидывая чувство одиночества, безысходности. Молчу, отворачиваясь от пути отступления. Надо признать, что дверь в спокойную жизнь была закрыта, как только я села в такси.       Шаг за шагом, остаётся всего несколько метров до входа, но взгляд натыкается на размытый силуэт.       Это Он? — Кай? — я произношу имя достаточно громко, но тщетно: дождь с лёгкостью поглощает звонкий голос.       Отдаляюсь от освещённого крыльца с навесом, приближаясь к фигуре, приобретающей чёткие очертания.       Это Он.       Я замираю от увиденного: представления о вечно усмехающемся ведьмаке рушатся, присоединяясь к кладбищу зданий моего сознания. Мне физически больно от вида: спина парня сгорблена, голова опущена между коленями, он поник на этом сером асфальте, позволяя каплям стекать по шее и волосам. Уязвимый.       Хочется встряхнуть его за плечи, потому что в голове пожарная тревога. Что ТЫ делаешь со МНОЙ? — Кай? — хриплю, еле как сглатывая слюну, вставшую комом в горле.       Услышал. Знаю, потому что его голова начинает медленное движение, наши взгляды пересекаются. Уверена, что мои зелёные такие же отчаянные, как его голубые. — Ты пришла.       Два слова сталкивают с края обрыва в смертельную пропасть. Пропасть под названием Кай Паркер. Точка невозврата. — А как иначе… — нижняя губа дёргается, слёзы тут же смешиваются с естественной влагой. Я вся дрожу то ли от холода, то ли от истерики, ехидно машущей мне ручкой.       Закрываю руками лицо, всхлипывая раз за разом всё сильнее. Я приехала утешать его, в итоге нужно утешить ещё и себя. Я точно умру от всех этих чувств, царапающих глотку изнутри. — Тесса? — теперь уже он зовёт меня. — Ты чего ревёшь? — Не знаю, — вою куда-то в мокрые рукава кофты. Это уже эмоциональная нестабильность. Кай плохо на меня влияет.       Слышу вздох, и тень нависает надо мной. Холодные пальцы Паркера касаются ладоней, отнимая те от лица. Я поджимаю губы, поднимая голову, чтобы увидеть его глаза. Беспокойство.       Мы неотрывно смотрим друг на друга вечность или секунду, неважно: время перестаёт существовать, теряет свою суть в наших мыслях. С его длинных ресниц срываются капли дождя, другие же облепили лицо плёнкой из влаги. Я готова продать душу Дьяволу, лишь бы он всегда ТАК на меня смотрел: радужка почти невидна за чёрным зрачком, захватившим власть. — У тебя зелёные глаза…       Слёзы всё ещё струятся по щекам, но я улыбаюсь. На зло дождю, на зло миру и на зло всем, кто не верит в этого человека. Он особенный.       В нём есть человечность, как бы сильно он не прятал её в глубине своей прогнившей души. Он чувствует боль, страх и даже сострадание. Просто он не знает, как правильно выразить их. Слёзы для него – вода из глаз, желание – беспричинная ломка в теле. Он так отчаянно нуждается в помощи, сколько бы этого не отрицал.       Он не такой как все мы, но в то же время точно такой же.

***

      Кай отпускает моё запястье только тогда, когда первой пропускает в номер. Никаких вещей, кроме рюкзака из 1994 года. В помещении прохладно, я только сейчас понимаю, что продрогла до костей. Паркер кидает на меня задумчивый взгляд. — Чего встала? Двигай сюда, — я неуверенно направляюсь в его сторону, переступая с ноги на ногу. Понятия не имею, что ведьмак собирается сделать, но замечаю синюю толстовку, тот навязчиво суёт её мне в руки. — Ванная там.       Кивает в сторону угловой двери, избегаемой ярким освещением. Ретируюсь, сразу скидывая тяжёлую одежду на кафельный пол, залезаю под горячую воду, чтобы хоть как-то унять дрожь. Я греюсь в номере Паркера — даже звучит абсурдно. Каждый из шайки Гилберт мне бы нотацию прочитал за такое. Усмехаюсь, понимая, что паника отступила. Неужели моя истерика заставила юношу взять себя в руки?       На процедуры уходит минут десять, вытираться приходится единственным полотенцем в крохотной ванной. Какая удача, худи на замке скрывает все нужные места, доходя до середины бёдер. Выжимаю вещи, развешивая их на слабо отапливаемой батарее.       Откуда у него деньги на отель? Хотя, он мог взять что-нибудь ценное из мира-тюрьмы и сдать в ломбард. Всё же решаюсь озвучить вопрос, входя в основную комнату с двухспальной кроватью, которую заняла его тушка в сухой одежде. — Как ты достал средства на проживание? — Добрый брат Сальваторе одолжил, — спокойно отвечает ведьмак, даже не отрываясь от экрана смартфона. — Стефан? — Не-не, другой, — ухмыляется, всё же одаривая меня своим драгоценным вниманием. — Правда, моя последняя двадцатка ушла на аренду и некоторые продукты, которые предложил хозяин заведения. Я ожидал увидеть в меню шкварки, а после отрицательного ответа, уже потянулся за ножом, но голос Люка в черепушке не позволил закончить начатое. — Голос Люка? — плюхаюсь на кровать рядом, забираю покрывало, укутываясь как рулетик, чтобы согреться. Последнее предложение настораживает, заставляя хмуриться. — Я полностью уверен в том, что Слияние прошло неправильно из-за недостающего компонента в виде Джо, — Паркер блокирует телефон, убирая его в карман. Приподнимается, облокачиваясь на локоть, наши глаза опять встречаются, вновь смотрю на его нависшее лицо. — Видишь ли, моё предположение таково: мистер зализанные волосы вклинился в мой идеально продуманный план, в разрез которого он умер, чему я был не против…наверное, но оставил после себя такую вещь, выбирай на вкус: эмоции, чувства, страдания, сострадания, переосмысление прошлых поступков, угнетение самого себя за их безупречное совершение. Что мы имеем на выходе? Я не знаю каким образом оказываюсь на улице в ливень и просто пялюсь в асфальт, пытаясь понять почему не пустил себе пулю в лоб. — Я выбираю чувства, — Кай награждает меня многозначительным взглядом, закатывая глаза, но вдруг останавливается льдинками на моей шее. Поджимает губы, а я догадываюсь, что именно он увидел. — Это я? — пальцы тянутся к фиолетовым отпечаткам прошлых "преступлений". Паркер почти касается кожи, но я легко шлёпаю по вытянутой кисти, не позволяя достичь цели. — Не стоит, и так больно, — шепчу я, видя как губы ведьмака вытягиваются в тонкую линию, а он падает на спину. Кровать скрипит, двигаясь под тяжёлым мужским телом, меня немного потряхивает, пока глазами слежу за выражением лица Главы клана Близнецов.       Он теперь человек? Обычный, простой, подверженный эмоциям, хотя почти готов прирезать за мелочь. Трудно в это всё поверить, потому что я лишь в мыслях желала о подобных переменах, а теперь не знаю, что делать. Как теперь общаться с ним? Сложно.       Что творится в этой черепной — загадка. Насколько сильно он начнёт себя мучать за все совершённые деяния? За убийства, которые начались долгих восемнадцать лет назад с перерывом в эту же цифру. — Ты не понимаешь, Тесса. Я социопат, мне нравится им быть, — он трёт глаза, не знает, куда деть руки…куда деть самого себя. — Любое проявление человечности мешает, сильно. Я не смогу убивать и спокойно жить с этим, не смогу наносить вред, потому что я перестану получать удовольствие. В чём тогда смысл? — В том, чтобы не убивать? — это возможность, вот что я вижу в объединении. Шанс на нормальную жизнь, нужно направить его, помочь. Хотя бы кто-то должен это сделать, но он лишь отмахивается в своей обычной манере. — Неужели у тебя нет наставника? Он нужен каждому.       Голос Миссис Дарлин направляет. В какой-то момент Кай помог мне, теперь моя очередь, хотя…он никогда в жизни не расплатиться за всю помощь.       Необычно, что мы оба лежим на кровати снятой комнаты в мотеле под мелодию дождя за стеной, поток воды явно не собирается останавливаться. Спокойное дыхание Паркера справа до сих пор кажется нереальным, все его слова, произнесённые ранее — тоже. Мы оборачиваемся на вспышку, пробившуюся ярким светом сквозь дырявую занавеску. — Молния, — хриплый баритон обращается в никуда, пока я молча наблюдаю за резко поднявшейся рукой, что очерчивает извилистую трещину на потолке. — Она действительно похожа на природное явление, если, конечно, протёкшую крышу можно таковой считать.       Вспоминаю, как ведьмак из моего сна, водил рукой по созвездиям. Впервые наблюдаю жестокий контраст ожидания/реальности: в первом случае — бесконечное звёздное небо, во втором — долбанная штукатурка. Спасибо на том, что хотя бы вода из трещины не капает. Романтика по-трущобски. Взгляд ловит мерцание полумесяца на руке Малакая, такой необычный выбор браслета. — Почему именно эта фаза луны? — я задеваю подвеску кончиком пальцев. — Наверное, мне давно стоило от него избавиться, — губы окрашивает усмешка, но во взгляде совершенно противоположная эмоция. — Последняя вещь, которая соединяет меня с кланом Близнецов, не считая тот факт, что я являюсь его Главой. Это наш символ, у каждого в ковене есть такой. — А у меня полнолуние, — в районе ключицы лежит серебряное украшение. — Я знаю, — Паркер смотрит точно в мои глаза. Естественно знает, он же его и нашёл. — Я всегда был неполноценным, в отличие от тебя, — потряхивает своим полумесяцем, не отрываясь от моей луны растаявшими льдинами. — Значит ли это то, что в твоём клане все неполноценны? — Отлично подмечено, Шерлок, — краснею, для меня это лучший комплимент. — В каждом из нас есть свой демон. У кого-то их побольше… — Давай, опускай руку, уже каждый недостаток потолка очертил, — я прыскаю, касаясь кисти парня, и меня прошибает разрядом.       Секундная тишина пугает: дождь и все остальные звуки растворяются, а перед глазами затасканная комната преображается в безэмоциональное лицо человека, с которым я только что лежала на кровати. За его спиной вижу размытые очертания одного из коридоров Уитмора, больше ничего, даже пошевелить головой не могу. Мне позволено лишь наблюдать, и то глаза начинает щипать всё сильнее. Больно, так, что органы внутри сжались в ком.       Что происходит? — Как жаль, что меня это совершенно не волнует.       Я вздрагиваю, отдёргивая руку от ведьмака, приходя в себя, пока всё возвращается на свои места. Несколько глубоких вдохов и я уже в порядке. Подскакиваю, судорожно заправляя волосы за уши, подхватывая сумку и вытаскивая быстро купленные продукты из студенческого супермаркета. — Ты решила не допустить смерть хорошего человека. Что на ужин?

***

      Заканчиваю заготовки для сэндвичей на мини-кухне, стоящей в углу комнаты. Нарезать ветчину пришлось пластиковыми приборами из общего набора продуктов. Пока я пытаюсь сделать подобие сытного перекуса, ведьмак начинает бухтеть за спиной, лёжа на кровати с телефоном в руках. — Что не так? — А ты знала, что в твиттере я могу посмотреть, где тебя отметили? — Да, — кидаю обеспокоенный взгляд. — То есть, ты в курсе, что дала мне надеть на голову верх потного футболиста? — он возмущённо встаёт и приближается, чтобы продемонстрировать фото, которое я и так видела: на экране красуется снимок меня и Дерека, стоящих в обнимку, после очередного матча Уитмора. Какой-то умник сфоткал нас со спины, пока третьекурсник провожал меня до корпуса. Мы в одинаковых голубых футболках с цифрой «13» и фамилией Максфилд. Боже, как супружеская пара… Публикация явно залетела в топ, учитывая количество ретвитов и комментариев. — Как ты могла? — Во-первых, она изначально была новая, во-вторых, постиранная после того, как ты пырнул меня ножом в живот, а в-третьих, ты сам её надел, когда сломал нашу машину посреди пустыни! — я кидаю ему ответный возмущённый взгляд. — В-четвёртых, я сама сейчас съем всю принесённую с собой еду и даже глазом не моргну, что заморила голодом «хорошего человека». — Да понял я, чё ты орёшь.       Отдаю ему тарелку со своей порцией, есть совсем не хочется. Последние два часа мы занимаемся немного разным: я изучаю книгу Миссис Дарлин, а ведьмак смотрит странное ТВ-шоу на телевизоре, который больше похож на коробку. Кай бьётся в конвульсиях от очередной несмешной шутки, несмешного ведущего. Я всё же решаю дать последний шанс передаче, сосредоточившись на словах чёрно-белого мужчины: — Моего друга сбила машина… — начало у него такое себе, особенно включая драматичную паузу. — И теперь он мне больше не друг… Ведь друзья на дороге не валяются.       Зрители разрываются от аплодисментов и смеха, как и Паркер рядом, который, кажется, скоро умрёт от недостатка воздуха. И зачем я его кормила, всё равно труп… Какое бесполезное вложение еды и денег. Меня начинает клонить в сон на половине блокнота, я как-то рефлекторно убираю его и поправляю подушку, закрывая глаза всего на минутку, пока рядом раздаётся хохот социопата.

***

      Чёртова единственная дырка в занавеске пропускает первые лучи солнца, заставляющие проснуться до дрожи взбешённой. Я готова драться с небесным телом. Почему именно в меня? Рядом лежит милая мордашка убийцы, который, кажется, видит самый радужный сон и не переживает, что на него падает хотя бы один единственный лучик. Хочу столкнуть его или облить водой за такую несправедливость.       Почти собираюсь исполнить задуманное, но не представляю, как буду прощаться, какую фразу скажу перед уходом. Шиплю, вылезая из-под одеяла, ёжусь, в комнате прохладно. Вещи в ванной мокрые, натягивать их на себя — самоубийство, поэтому благополучно отправляю их в пакет. До академии придётся добираться в толстовке Кая и мокрых кедах. Практически выхожу, но останавливаюсь, возвращаясь за блокнотом преподавателя, кладу его в рюкзак. Кидаю последний взгляд на спящего и на маленький сладкий презент, покоившийся около ночника.       Прощай.

***

      Дни пролетают быстро. В то утро по возвращение в университет я успеваю заскочить в душ, переодеться и отправиться на пары. Втягиваться в учёбу сложно, я всё же занималась только латынью и немного анатомией, остальное сводит с ума. За две пропущенные недели моя группа успела освоить значительную часть базовой программы. Из-за этого мне приходилось работать в три раза усерднее. Спасибо Дереку, который часами натаскивал меня в библиотеке.       Распорядок дня не менялся: утренняя пробежка, чтобы чувствовать себя живой, учебные пары и практика, редкие обеды с Джек, иногда с нами перекусывала Айви, оставшиеся пары, дополнительные занятия с Дереком и вечернее изучение магии с Миссис Дарлин. Последняя, кстати, отнимала больше всего сил, поэтому я частенько валялась в парке на пару с ярковолосой, заполняя лёгкие никотином и пыталась поменьше думать о Кае, хотя, даже усилий прикладывать не приходилось, я дико уставала, но всё же написывала смс родителям и шерифу о своём прекрасном самочувствии.       Организм не выдерживал: от еды тошнило, не припомню, когда в последний раз я нормально питалась, синяки сходили с кожи очень медленно, спина всё ещё была раскрашена, но шею показывать теперь разрешалось, а ещё сны, я их не помнила, но всегда просыпалась в холодном поту, преследуемая тревогой.       В какой-то момент в Уитмор вернулись Джо, Рик и Лив, последняя не ночевала в общежитии, уезжая к Тайлеру в Мистик Фоллс. Мы практически не разговаривали, я просто не настаивала. Не думаю, что могла бы грамотно поддержать девушку в такое тяжёлое для неё время. С Кэр мы иногда пересекались в библиотеке за короткими разговорами, но душевных бесед больше не было.       И сейчас, стоя над книгой, я чувствовала, что моя жизнь катится в бездну. — Соберись, Тесса, я всё ещё не вижу барьер, он быстро рушится, возведи его обратно, а потом приступай к заклинанию, — Миссис Дарлин хмурится, ожидая от меня результата, но в последние дни возводить круглосуточную защиту вокруг своих мыслей становится сложнее. Я не могу понять, с чем это может быть связано.       Закрываю глаза и выдыхаю, выстраивая купол. Только вот, если раньше это получалось от одной мысли, то сейчас я каждый кирпичик укладываю самолично. — Получилось? — мой голос полон надежды. — Да, на сегодня закончим, отдыхай. Последняя контрольная получила высокий бал, ты молодец, не сбавляй обороты.       Я прощаюсь с преподавателем, покидая учебный корпус, чтобы, наконец, наполнить лёгкие свежим воздухом.       Джек ждёт меня за вторым поворотом в сторону общежития и сразу же улыбается, видя мою фигуру. Она в привычном движении откидывается на пушистую траву, пока я достаю вишнёвые Richmond и присоединяюсь к ней. — В последнее время, я чувствую, что у нас с Айви что-то не так… — она выпускает сизый дым, закрывая глаза. — О чём ты? — я поворачиваю голову в её сторону, пытаясь в темноте разглядеть выражение лица студентки. — Я не хочу жаловаться, мы проводим большую часть времени вместе, но я осознаю, что ничего о ней не знаю. Она ничего мне не рассказывает… Погоди ка, — пауза присоединяется к вечерней тишине, пока Джек приподнимается на локтях, — Ты мне тоже ничего не рассказываешь. — Я не говорю, а слушаю, мне нравится наблюдать за людьми и событиями, такая уж натура, — усмехаюсь, затягиваясь никотином. — Не обижайся, Джекки, этого не изменить. — Ну же, одну тайну о Тессе Одли для меня и этого ночного неба. Обещаю, мы сохраним её, — она пытается быть похожей на Кота в Сапогах из «Шрека», но получается некачественно. Актёрскому мастерству ещё учиться и учиться. — Нет, нет, нет. Не смотри на меня так, — я всячески отнекиваюсь от любых её попыток. — Как насчёт странного бывшего, который преследует тебя по сей день? — Преследовать меня, никто не преследует, но странный бывший был, — сдаюсь, лишь бы допрос побыстрее закончился. — Ладно, вот тебе тайна: он учится в нашем университете на втором курсе. Это всё. — Мне нужны три вещи: его имя, как вы познакомились, и при каких обстоятельствах расстались. Ой, четыре — у вас было? — девушка заговорщически играет бровями. — Полегче, сбавь обороты, — смеюсь. — Я и так рассказала тебе слишком много. — Девочка моя, ты не знаешь, что такое много. — Зато я знаю, кто явно осведомлён об этом больше меня, — краснею, когда мысли ненароком касаются Кая. Хотя, мои слова неверны, я-то помню о нашем поцелуе, а он нет. Ура, я знаю больше: странно, что радуюсь такому достижению. — Хитрюга, а ты мне никогда не говорила о том, что влюблена!