Источник моего безумия

— Я люблю тебя.       Слова, оглушающие настолько, что музыка позади теряет всякую значимость. Они звенят, отталкиваясь от наших сердец навстречу друг другу. Это всё, что у меня есть: правда, которая кажется — защитит от всех трудностей предстоящего пути, и я хочу вытащить Кая из его кошмарного терния, сдавливающего грудь ведьмака железными путами, на встречу яркому солнцу. Его ладони такие тёплые, а глаза чистые, родные, что странно, учитывая недолгое знакомство, но все события, составившие наш путь, привели к тому, кем мы стали. Прекрасно до невозможности, и мир вокруг теряет границы, ярко очерчивая два заблудших сердца, которые, наконец, нашли путь из этого одинокого лабиринта. В свете мерцающих огней голубые омуты кажутся бескрайними, непреодолимыми, согревающими водами, так непохожими на всё, что я видела ранее. Дрожью по спине проходится двойственность его поведения, непостоянство эмоций. Стабильность, в которой отчаянно нуждается моё нутро, ему недоступна.       Теперь вы оба летите в пропасть.       Каково это: быть любимой Каем Паркером? Что с этого момента изменится в наших встречах: их частота, содержание или… Мой разум, что молил всё это время о лишней секунде в объятиях ведьмака, бьёт тревогу: такую, что закладывает опьянённое сознание, и я знаю, уверена, что влюблённое тело не должно себя так вести: быть может, я не готова? Я всё же осознаю своё бессилие сейчас. Болезненная, неотвратимая заноза, остающаяся после мягких пальцев Малакая, что впивается всё глубже, принося понимание о скором воспалении, инфекции, что заражает организм. Несмотря на громыхающие мысли в такт трепещущему сердцу, я безоговорочно верю: признаю власть чувств над больным сознанием, зависимость с которой невозможно слезть, заноза, что маленьким осколком мчится к самой груди. — Выпила ты немало. Был повод? — мужчина усмехается, приподнимает одну бровь. Внимательно следит за мной, будто считывая все терзания, что проносятся красной строкой, рвущей заголовки всех новостей. Я ведь ни разу не смогла ему успешно соврать. Стоит ли начать пытаться? Думаю, это будет неправильным шагом в начале наших отношений.       А у вас отношения? Что вообще происходит?       Но сейчас же всё наладилось, ведь правда? Он рядом и крепко прижимает меня к себе. Мы меняемся в обществе друг друга, помогая поступить верно, направляя на путь истинный.       Отношения с Каем Паркером — не спасательный круг, Тесса, ни о каком искуплении речи нет. Признай. — Мне было страшно, очень страшно, — голос подводит, оголяя собственную тревогу.       То, что было заглушено миллилитрами спиртного и громкой музыкой, начинает волнами возвращаться на законное место. Воспоминания о реально-нереальном, о том, что буквально пытается убить меня: сил сопротивляться приближающейся угрозе почти не остаётся. Под эгидой усталости хочется тишины в бескрайних водах покоя.       Но ты выбрала Паркера. — Давай уйдём? — Согласен, — ловлю перемену взгляда, что неотрывно скользит по моему лицу. Проницательности ему не занимать, чувствую, что без особых усилий догадался о моих проблемах с рассудком. Опыт не пропьёшь. — К тому же, я хочу кое-куда тебя отвести, — Глава клана приближается к уху, прорывая завесу громкой музыки, опаляя горячим дыханием. — Не боишься?       Мужская ладонь соскальзывает со спины и касается моих пальцев, переплетая их между собой. Увереннее, чем в прошлый раз. Он смеётся, смущённо отводя глаза, и тянет меня за собой, пробираясь сквозь толщу двигающихся тел, пока до моих ушей не долетает женский голос. — Тесса? — Гилберт окрикивает меня, но я не поворачиваюсь, надеясь на слишком тёмный танцпол, что, быть может, не подвластен её вампирскому зрению.       Несмотря на то, что я приняла факт отношений с Каем, анонсировать их для остального общества я была категорически против. Заклятый враг, как громко звучит, всего Мистик Фоллс, а теперь ещё и Уитмора, которого все то и дело норовят отправить на свет иной, обрёл человечность и буквально пару секунд назад ластился к одной из своих жертв, в желании искупления. Неплохо он, конечно, устроился: учитывая мою ключевую роль в становлении его барьером от шайки. — Предлагаю не останавливаться, — Паркер, не дожидаясь ответа просто уводит нас прочь.       Кай хмыкает, временами проверяя моё состояние мимолётным взглядом и крепче сжимая холодную ладонь, когда мы сворачиваем в сторону деревьев. Музыка утихает за спинами, пока звуки ночного леса поглощают пространство. Я пару раз запинаюсь о корни, шипя ругательства себе под нос, как ни странно ведьмак замедляется, не выпуская ни одной колкости в мою сторону, хотя я уже наготове ответить пару ласковых. Через несколько минут темноты перед глазами, мы оказываемся на дороге: наш путь не оканчивается, юноша словно ищет какое-то определённое место, вертя головой.       Жар, опоясывающий тело ранее, схлынул, уступая место ночной прохладе, отчего желание закутаться в лёгкий чёрный жакет возрастает, но ткань не особо помогает. Однако единственный источник тепла всё никак не определится с пустой трассой между двумя городами, ведьмаку требуется ещё несколько минут, прежде чем он внезапно тянет меня за собой на середину дороги и опускает на асфальт так, что наши тела лежат рядом. — Вот оно, — глаза устремлены в ночное небо, а изо рта выходит пар. — Орион — самое яркое созвездие. Оно прямо как ты, действительно как ты для меня: яркий свет, способный спасти чёрную душу, — парень медленно опускает руку, дотрагиваясь до моих холодных пальцев и переплетает их между собой, немного останавливаясь, рассматривая моё выражение с замиранием, боясь, что я могла забыть. — Ты действительно смогла протянуть мне свою руку, Тесса.       Такое невозможно забыть, тот сон, который я ни раз пыталась выбросить из головы, но всё равно вспоминала: оказался реальностью. Он действительно шёл тогда за мной, возможно, впервые был искренним в своих мыслях, переживаниях, словах. Как я могла не понять этого сразу? — Я протянула её ещё в Портленде... — пробую эти слова на вкус, взглянув на каждое с новой стороны, стороны прошедшего опыта, опасаясь, что проснусь в эту же секунду. — Ты был там, — шепчу, не отрываясь от этих глаз цвета водной глади, и моментально приближаюсь, поглащённая порывом нежности, что охватывает при виде этого замершего юноши. Поцелуй становится негласным соглашением, надеждой, позволившей отныне, вверить ему свою жизнь.       Моя ладонь ложится ему на грудь, обжигаясь близостью нарастающего безумия. Сквозь расстёгнутый тёмный бомбер, подушечками пальцев ощущаю ребристость какого-то незатейливого принта, явно яркого, он любит такое, но в череде последних событий это не было чем-то важным. Сильная рука Паркера перемещается на мой затылок, параллельно поглаживая краем большого пальца скулу, вторая давно забралась под жакет, касаясь спины. Всё же контраст температур наших тел заставляет меня льнуть к нему ближе в попытках согреться. Язык юноши нагло толкается глубже, касаясь нёба, мы познаём друг друга в этот момент не так отчаянно, как в лаборатории Дерека, когда я спасала этого любителя ножей, и не так сумбурно, как было на танцполе…        …или около камина в пьяном угаре.       Мягкие губы проходятся влажной дорожкой по моей скуле, перемещаясь на шею, отчего перехватывает дыхание. Он смотрел пособия по эрогенным зонам Тессы Одли? Настолько хорош, что я сама готова попросить его выслать мне это в pdf. Будто слыша мои мысли, Малакай перемещается в какое-то особенное место за ухом, действия отзываются в моём теле настолько, что я со звуком выдыхаю, испытывая незабываемо будоражащее чувство по всему телу. Отстраняемся, переводя дыхание, хотя каждый готов вернуться к начатому в ту же секунду. Даже в пространстве, освещаемой только луной и звёздами, у меня есть возможность разглядеть поглощённые зрачком глаза сифона. Его затуманенный взгляд скользит по мне в ответ. — Я испугался, — он замирает, и мы оба ощущаем недосказанность, которую стоило давно разрешить. — Я сожалею, Тесса… Когда ты сделала всё, чтобы спасти мою жизнь, а я струсил, не смог признать происходящее: тебя, поцелуй, нас, и решил уйти. Дал понять, что ничего не было, заставил верить в это в первую очередь самого себя, и ты смотрела на меня так... обречённо.       Кай закрывает глаза, кладя голову на холодную дорогу, пока руки, укрыв меня в коконе, согревают посреди ночной тиши. — Ты замёрзла, да и я начинаю. Давай-ка найдём местечко потеплее, — ведьмак добровольно даёт мне время для размышлений, не требуя ответ в данную секунду, и я благодарна, ведь пока абсолютно точно не готова продолжать диалог, в желании насладиться настоящим.       Паркер поднимается и тянет меня за собой, молча, давая время оттряхнуться и легко подталкивает дальше по трассе, к неприметному съезду, где мне удаётся разглядеть припаркованный ретро-автомобиль: крайслер кирпичного цвета. Где он только его достал? Мы быстро залезаем, Кай дёргает ручник, моментально начиная набирать скорость в пригород Уитмора. Не проходит и десяти минут, как мы успешно паркуемся, выбираясь на подъездную дорожку, ведущую к небольшому одноэтажному неприметному дому. Плечом сифон наваливается на дубовую дверь, пуская меня вперёд, а я запоздало осознаю, что нахожусь в бывшем-настоящем штабе клана Близнецов: бывшем, потому что проживающие покинули это место, как только Кай победил на слиянии, а настоящем… ну, потому что этот гений здесь живёт. Эдакое логово Бэтмена, сделанное в Китае. Остатки энергии ковена напоминают перезвон колокольчиков, что сталкиваются с кожей в своей увядающей мелодии. Феерично. — Здесь уютно, никаких гробов или что там любит твой папаша, — прыскаю, рассматривая незатейливый американский интерьер: кофейные стены, тканевые торшеры, ковры и бисер в цвет.       Узкий коридор прихожей ведёт в небольшую гостиную, соединённую с кухней всё в тех же тёплых тонах. Мебель явно из прошлого века, обставлено со вкусом, в преобладающем деревянном сопровождении ручек и матовых поверхностей. Ни одной картины, но стены испещрены рунами, складывающимися в незатейливые узоры, часть которых удаётся выловить из орнамента, но они пролетают сквозь мои мысли, когда я слышу щелчок за спиной, оповещающей о закрытии входной двери этой милой обители. Оборачиваюсь, разглядывая юношу, вешающего связку в ключницу, и вся ситуация вкупе заставляет напрячься в ожидании или опасении большего. — Мне не стоило прям сразу…? — медлит Паркер, как-то по-своему трактуя обеспокоенное настроение.       Молчу, моя очередь использовать неверное понимание. Что он вообще имел ввиду? Почему я чувствую нарастающее напряжение, что трещит между нами? Аккуратно отхожу в сторону дивана, усердно делая вид заинтересованности в обстановке, пытаюсь натянуть маску покоя, хотя желудок сжимается от нервозности.       На что ты рассчитывала, приходя в логово хищника, дорогуша? Каким там способом он собрался тебя согреть?       Я затылком чувствую еле слышимые шаги ведьмака по ковролину, что в абсолютной тишине направляется в сторону кухни: щелчок, звук электрического чайника, раздаётся опаляя громкостью горящие уши. Успокойся, как учила Кэр: вдох, выдох. Да что со мной, чёрт возьми? Провожу пальцами по обивке дивана, ощущения достаточно приятные, только бы отвлечься. — Нравится? — голос с хрипотцой слышится из противоположного края комнаты, наши взгляды задерживаются друг на друге, пока до меня доходит осознание, что я должна подать какой-либо признак жизни. — А-э, да, — односложно отвечаю, ногой сталкиваясь с кофейным столиком из-за своей напряжённости и вдруг приобретённой рассеянности. Импульс, созданный мной, сносит вазу с неустойчивой поверхности, я в ужасе даже не успеваю среагировать. Какое позорище, я почти слышу звон стекла, но вещица замирает в сантиметрах от пола, а потом преспокойно возвращается на своё место, левитируя в воздухе.       Оборачиваюсь, лицезрея томный взгляд Паркера, которому достаточно без всяких слов перехватить магией падающий предмет. Его чёрные очи, почти без бликов в тусклом освещении заставляют ноги дрожать, но я вовремя присаживаюсь на стенку дивана. Тому, что сейчас вижу я, позавидует любой смертный: Малакай, вытирающий руки и откидывающий полотенце с чувством, заставляет наполниться рот слюной. Он отталкивается, направляясь точно ко мне с этими его искрящимися омутами, попутно скидывая с себя верхнюю кофту. Видимо, ему также жарко, как и мне сейчас. Эта обтягивающая сиреневая футболка очерчивает каждую мышцу, будто вторая кожа. Так, спокойствие, просто я акцентирую внимание, ничего такого в данном действии нет. — Раздевайся, — одного слова достаточно для демонстрации всевозможных эмоций на моём лице. Чёртово немое кино. — Жакет, я прибавил температуру термостата, да и чайник… — ведьмак наклоняется, сокращая между нами расстояние до опасного минимума. Его фирменная ухмылочка и блуждающий взгляд от губ к глазам, как цикличная карусель. — Я помню, что ты мёрзнешь, — наклоняет слегка голову, а я просто не выдерживаю давления, проигрываю битву за битвой, это даже не сказывается на моей гордости, потому что кроме биения сердца я ничего не слышу. — Я мало ем, — выскальзываю из-под накренившейся надо мной фигуры, стараясь сохранить оставшуюся черту между нашими границами, что сталкиваются всё настойчивее. — Чем ты питаешься? Опять постишь твиты о курице и слезах?       Нервно хихикаю, добираясь до холодильника, осторожно приоткрывая дверцу, которая сразу же захлопывается под натиском ладони Главы клана. Не отрывая руку, он медленно поворачивает голову ко мне, ставя вторую на кухонный гарнитур, по другую сторону от меня: буквально зажимая в уголке. — А знаешь, что ещё я помню? — начинает предложение, прерываясь на короткую, но довольную усмешку. — Бутылку бурбона, горящий камин и игру в комплименты, — моя душа уходит в пятки, пока Кай прожигает меня затуманенным взглядом, от такого ноги всё же подкашиваются, заставляя упереться в гарнитур позади руками. Его длинные пальцы играются с кончиком моей пряди. — Скажи, что это был не сон, — Малакай выдыхает концом фразы мне в лицо, прижимаясь всем телом. — Заткнись, — впиваюсь в его мягкие губы, он гортанно стонет в ответ.       Я сразу же скрещиваю запястья на его затылке, пока его руки скользят под бёдра, поднимая на столешницу. Нам обоим становится в разы удобнее, распаляя. Поцелуи перетекают в более глубокие. Паркер, надо отдать ему должное, аккуратен в своих действиях, которые ещё ни разу не причинили мне дискомфорт. Жакет мешает, всё же следовало послушаться и избавиться от вещицы сразу. Запоздало, но выходит скинуть элемент гардероба, однако дышать легче не становится. Обхватываю талию мужчины ногами, вжимаясь в ведьмака, пока его ладони продолжают изучать моё тело. Волна возбуждения зарождается тугим узлом внизу живота. С каждой секундой я нуждаюсь в этом чувстве всё больше и больше. Беспорядочные глубокие поцелуи чередуются с покусываниями. Малакай бесстыже стягивает с меня тонкую кофточку, оставляя в полупрозрачном сетчатом бра. Его ненасытный взгляд просит добавки, впиваясь в меня с очередной лаской. Сифон моментально облюбовал шею, еще с час назад узнав о моей слабости в её отношении: жадные мокрые дорожки спускаются всё ниже, срывая с губ полу немой крик. — Я так больше не могу, — хнычу, выгибаясь навстречу мягким устам.       Капризно останавливаю опьянённого юношу, стягивая с него эту неприлично маленькую футболку. От нетерпения прикусываю губу, буквально готовая расплакаться из-за медлительности действий партнера. Я умру, если он не избавиться от этой тряпки. Восхитительно. Полотно с непонятным принтом на полу, а этот подтянутый торс сейчас полностью в моём распоряжении. Мой, задыхаюсь от этой мысли, от пьянящего запаха возбуждения, от жара, что охватывает каждую клеточку тела. Провожу кончиками пальцев по груди, спуская к прессу и кромке джинс. Он закрывает глаза, откидывая голову назад: лампочки висящие на потолке начинают покачиваться и моргать от магического напряжения, которое даже я ощущаю на себе. — Прости, сложно держать себя в руках, — выдыхает любитель ножей и сразу же припадает к моим губам, обхватывая лицо обеими руками. Отстраняется лишь на секунду, внимательно следя за желанием в моих глазах. — Ты источник моего безумия, ненормальная.       Улыбаюсь, осознавая, что мы в одном водоёме. Губы, уже знатно распухшие от непреодолимой страсти, вновь находят губы. Прижимаюсь к нему, пытаясь стать его второй кожей, пока сильные руки подхватывают меня под ягодицы, начиная движение в сторону предполагаемой спальни. Он дважды натыкается на косяк и мы смеёмся, обнимая друг друга крепче.       Я встречаюсь спиной с каким-то махровым покрывалом, Паркер нависает сверху расположив предплечья по разные стороны от моей головы. Слабые полосы света, пробивающиеся сквозь приоткрытую дверь очерчивают юношу надо мной. Мы на секунду замираем, вглядываясь в лица друг друга, будто в мгновение избавившись от пелены неконтролируемого желания. Мысли становится такими громкими. Знали ли мы, тогда: в первую нашу встречу, чем это обернётся? Оглядываясь назад, вспоминая все преодолённые препятствия, я не могу поверить, осознать что, то что мы сейчас делаем — наш выбор. Каждое объятие, поцелуй, касание не является оглашённым, мы не спрашиваем о желаниях друг друга — они едины.       Отпечатки губ опять переносятся на облюбованную территорию ведьмака, покусывая и зализывая кожу. Я ощущаю на себе его ненасытность, некий эгоизм в действиях, наслаждение быть с кем-то таким открытым. И это опьяняет, дарит большее желание тянуться к нему, запутываться пальцами в волосах, не чувствуя никаких преград между нами. Тихий стон срывается с губ, рукой тянусь к пряжке ремня, ощущая возбуждение любовника. — Кай, — в забытье урчу под неприлично влажными звуками. Голова кружится, и что-то накатывает. — Я тоже.