Истории старого леса

      У Халси острый слух, и шелест покрышек по сухому асфальту он различает издалека. Встряхивается и фыркает: дух не любит автомобили, считает, что они слишком опасны. Халси знает, что от них нужно держаться подальше.       Сейчас он намеренно скользит в высокой, начавшей увядать траве, внимательно прислушиваясь и принюхиваясь. Шум автомобиля становится всё ближе, в ноздри заползает неприятный запах выхлопных газов. Это мешает, и Халси трясёт головой, снова и снова заставляя себя сосредоточиться на том, ради чего он так спешил сюда.       Ему нужно найти маленькую Вэйми. Непоседливого лисёнка, слишком любопытного, чтобы оставаться в безопасности под лесными сводами.       Когда Лэйс, насмерть перепуганная, чуть не сбивает его на одной из троп в чаще, Халси понимает — случилась беда. Лэйс, глядя на него огромными жёлтыми глазищами, в которых плещется ужас, сразу подтверждает его догадку.        — Вэйми… она пропала, — Лэйс скулит и, припадая на передние лапы, подползает к Халси. Пушистый рыжий хвост низко метёт по земле: лисице сложно сдерживать эмоции. — Прошу тебя, найди её! Она ведь совсем кроха! Халси, пожалуйста!       Халси качает головой: его не нужно долго уговаривать. Он мягко гладит дрожащую лисицу между ушами.        — Всё будет хорошо, Лэйс. Мы её найдём.       На ходу он громко свистит, собирая всех, кто может быть поблизости. Буквально через минуту из-за бука вырывается запыхавшийся Тьер. Смотрит на Халси недоумённо и фыркает недовольно-растерянно: шарф, подаренный духом, всё ещё при нём, но узел от быстрого бега развязывается. Тьер не хочет терять подарок друга, но молчит, а Халси понимает всё и без просьб. Приблизившись, перевязывает крепче и заглядывает в глаза:        — Мне нужна твоя помощь, Тьер. Вэйми пропала. Сообщи всем. Нужно её найти.       Волк кивает и исчезает в сером мареве. Осень ранняя, но туман наползает так, словно уже глубокий октябрь. Халси провожает взглядом друга и сам срывается с места. Он знает, что волк поднимет на лапы весь лес, они обыщут каждый уголок, заглянут под каждый корень. А ему остаётся только одно направление, куда он сам запретил ходить после того, как слишком много животных не вернулось домой.       К автостраде.       Халси не уверен, что Вейми нарушила правило, но проверить всё-таки стоит. Дети порой бывают излишне любопытны, а запретный плод всегда сладок.       Шум автомобиля с каждой секундой становится всё более чётким. Халси выдыхает: он до сих пор не понимает, как справляться с огромным железным зверем. Даже его глубоко внутри сковывает страх при виде махины, которая ослепляет яркими фарами и никогда не тормозит, видя перед собой беззащитного зверя. Он останавливается и закрывает глаза. Ему нужно во что бы то ни стало найти Вейми. И что-то подсказывает — она где-то рядом.       Совсем близко.       Халси собирает едва ли не половину своей энергии и весь обращается в слух. Шелест колёс оглушает, и хочется взвыть от неприятного режущего звука, но он сдерживается. Дышит через раз, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь… и находит. Едва слышное скуление — он бы ни за что не успел, не используя магию. И доносится оно оттуда, куда с неотвратимой стремительностью едет автомобиль.       Халси срывается с места почти мгновенно, используя остатки своей силы. Водитель вряд ли рассмотрит его: дух пересекает дорогу смазанной тенью, в тумане и вовсе почти неотличимой от остальных, не живых. И за этот миг Халси успевает подхватить сжавшуюся в комок от испуга Вейми и отойти подальше. Туда, где угроза уже не будет опасна.       Халси понимает, что задержал дыхание, только когда автомобиль проносится мимо, и его шум постепенно затихает. Он крепко прижимает лисёнка к себе и только после этого медленно выдыхает и поднимает её, заглядывая в глаза.        — Вейми, я же просил… — начинает он, но понимает, что всё бесполезно.       Она испугана слишком сильно, чтобы слышать его сейчас. В расширенных зрачках, кажется, до сих пор отражается свет фар, лапы и хвост мелко дрожат. Халси качает головой. Всё-таки он опоздал. Страх делает своё мерзкое, неприятное дело и захватывает в когтистые лапы маленькое сердечко. А у духа совсем нет сил, чтобы это хоть как-то исправить: сегодня он уже успел отдать энергию на лечение медведя, повредившего лапу. Если бы он только знал…       Мысль, простая до невозможности, озаряет его, и Халси снова прижимает к себе Вейми.        — Я знаю, кто нам поможет, малышка. Потерпи немного.       Деревня на другом краю леса, и Халси спешит изо всех сил, но всё равно приходит с первыми ночными тенями. Может, оно и к лучшему: Шардас не любит, когда о его гостях судачат у колодцев. Стараясь не ступать на квадраты света на земле, Халси пробирается к домику шамана и осторожно стучит в дверь три раза — ровно так, как они договорились тридцать лет назад.       Дверь открывается сразу, словно его ждут. Шардас, высокий, крепко сложенный мужчина, теперь уже полностью седой, цепко смотрит на замершего Халси. Качает головой, и дух видит, как колышется туда-сюда длинная белая борода, заплетённая в косу.        — Проходи, — роняет Шардас низким голосом и отступает в сторону.       Халси благодарно кивает. Шаман никогда не задаёт вопросов. Знает: если дух пришёл, значит, другого выбора просто нет. И он помогает, взамен получая для себя и деревни покровительство леса и духа. Людям тоже порой бывает нужна помощь. Халси идёт на такой шаг, он уверен — Шардас не позволит людям из деревни вредить лесу. Халси им доверяет.       Да и сейчас помощи просить больше не у кого.       В большой комнате жарко гудит пламя, запертое в рамки печи. Халси мгновение смотрит на яркие язычки, вспоминая ослепительный свет фар, и поворачивается к шаману. Протягивает ему дрожащего лисёнка, и мужчина бережно принимает животное. В его больших ладонях Вейми кажется совсем крохотной.        — Я нашёл её на автостраде. Она сильно испугана и не может прийти в себя. А у меня не хватает сил, чтобы ей помочь, — Халси виновато разводит лапами и прячет взгляд.       Шардас только качает головой.        — Я помогу. Но ты знаешь, какой будет плата.       Халси уверенно кивает и смотрит в глубокие зелёные глаза, ничуть не потускневшие за прошедшие годы.        — Знаю. Помоги ей, Шардас. Прошу.       Шаман кивает и принимается за работу. Молча и обстоятельно. Халси вообще не помнит, чтобы Шардас говорил, если того не требует ситуация. Шаман верит в силу слов и всю её использует только тогда, когда кому-то требуется его помощь. И неважно, человек это или животное. Для него все равны.       Шардас укладывает Вейми на мягкую подстилку, зажигает вокруг десяток свечей, а после в их огонь опускает несколько пучков душистых трав. Халси узнаёт мяту и полынь, а остальные теряются в горечи последней. Шаман начинает тяжёлую, проникающую в самое нутро песнь, и дух замирает, слушая внимательно и ожидая, когда придёт его время вносить свою плату. На этот раз долго ждать не приходится. После шестого куплета Шардас поворачивается к Халси и требовательно протягивает руку.        — Пора.       Халси приближается и вкладывает свою лапу в его ладонь. Когда молодой шаман впервые попросил его энергию как самый мощный элемент обряда, Халси испугался. Сейчас ему не страшно, сейчас он знает, что Шардас берёт свою энергию, чтобы помочь маленькому лисёнку не остаться навеки пленником страха. И равновесие это должно быть восстановлено.       Шардас поднимает нож и делает осторожный надрез. Берёт всего несколько драгоценных капель, и они мгновенно, как кровь, впитываются в загрубевшую кожу. Кивнув, шаман возвращается к обряду, а Халси отступает в дальний угол, зажимая лапу. Сейчас остаётся только ждать.       Когда шаман замолкает, тишина кажется гнетущей. Вейми, которая в какой-то момент успела закрыть глаза, кажется неподвижной, и Халси не дышит. Неужели не вышло?.. За сомнение становится стыдно. Дрогнув, Вейми приходит в себя и, увидев его, слабо взмахивает пушистым рыжим хвостом.        — Халси… — тоненький голосок виновато дрожит.       Дух облегчённо выдыхает и, приблизившись, берёт её на лапы. Ругать уже нет никакого желания, да и Лэйс справится с этим куда лучше него.        — Всё хорошо, малышка. Теперь всё хорошо, — он гладит её между ушей и поднимает благодарный взгляд на шамана. — Спасибо, Шардас. Ты спас нас.       Тот качает головой устало, но Халси замечает, как скользит по его губам слабая улыбка. Шаман тоже рад, что маленькая жизнь теперь в безопасности.        — Не стоит, — он взмахивает рукой, давая понять, что гостям пора уходить, но напоследок спрашивает: — Я могу прийти завтра? У меня закончились кое-какие травы.       Халси оскаливается в улыбке.        — Приходи. Лес будет тебе рад.       Халси уходит от шамана в густую ночь, держа в лапах драгоценное сокровище. Не только для Лэйс, которая благодарно скулит и без конца повторяет, что Халси их спаситель, когда он возвращает ребёнка матери. Для Халси жизнь непоседливого лисёнка тоже безмерно важна. Ради неё он готов заплатить и не такую цену, хоть и говорят, что дружба с людьми до добра не доводит.       Халси точно знает — не всё так просто, как кажется. Среди людей точно есть те, кому духи и лес могут доверять.