Истории старого леса

      Красноватое солнце над неровной кромкой лесных вершин кажется тусклым и как будто уставшим. Оно словно светит из последних сил, не дотягиваясь до дальних уголков леса, где уже безраздельно властвует ночная тьма. Там тени плетут крепкие сети замысловатыми танцами, они кружатся и шепчут-шепчут беспрестанно: пойдём с нами, мы обещаем тебе покой.       Халси слышит их зов, но остаётся равнодушен. Духам леса не нужен сон так сильно, как живым существам. Они умеют принимать материальную форму, становясь ближе к лесным обитателям, но вся сущность лесных духов — энергия. Энергия, обретшая разум в физическом воплощении, энергия, необходимая для сохранения равновесия и защиты всего живого.       Халси усмехается, касаясь лапой шершавой коры старой сосны. Всё, что в этом лесу — живое. Он чувствует биение жизни в каждом растении, в каждом животном, птице, даже в травинке. Только в себе, иногда прислушиваясь, он не может найти тот самый отголосок. Он щурится на солнце, задумчиво провожая взглядом последние лучи. За спиной тьма густеет, превращается в вязкую патоку ночи, разлитую под кронами, меж корнями, прячет от цепких быстрых взглядов всё, что должно быть скрыто до нового рассвета. Ловит в свои сети животных, милостиво выпуская лишь ночных хищников, вышедших на охоту.       Халси качает головой. Будь он живым, что бы он ощущал? Бежал бы сейчас по тропе за мышью? Или спал, уютно свернувшись в тёплой норе? Наверняка видел бы сны, в которых яркими красками цветёт иная жизнь, и каждый раз это наполняло бы его…       …чем?       Солнце гаснет, и Халси, выдохнув, скользит по едва видимым лесным тропам. Он уже привычно обходит лес, проверяя, всё ли в порядке. Дыхание зимы ещё не касается их, но Халси чувствует, как холодеет земля под лапами, замечает, как опадают листья, точно слёзы деревьев, пролитые о прошедшей жизни. Они тоже совсем скоро уснут, укутавшись белоснежными покрывалами, и будут видеть сны о возрождении и новой весне, ещё более яркой, чем прежде.       Не все проснутся, но если добрые сны сопровождают в последний путь — разве это так плохо?       Халси трясёт головой и фыркает. Он не привык думать о подобных вещах, стараясь больше внимания отдавать чему-то светлому, доброму и по-настоящему важному. Но иногда — хотя, кажется, невозможно — духи тоже начинают уставать. Он старается этого не показывать, особенно перед друзьями. Всё так же улыбается, бросается на помощь, отдавая всё, что у него есть. Вот только в зыбкой грани между осенью и зимой силы духов леса слабеют, и получается не всё и не всегда. Халси злится на себя, заставляя делать больше и больше.       И это не остаётся незамеченным.        — Тебе нужно поспать, — говорит Тьер незадолго до заката, с тревогой глядя на духа.       Тьер всегда чувствует Халси слишком хорошо, но всё же, услышав это, дух вздрагивает. Слишком уж неожиданными ему кажутся слова волка, слишком… проницательными.        — Духам не нужен сон, — качает он головой.       Халси говорит об этом уже не в первый и не во второй раз. А Тьеру будто всё равно, он словно забывает. Недоверчиво косится на Халси, а потом демонстративно широко зевает и потягивается, выгибаясь в спине.        — Ну, ты как хочешь, а я пошёл. Буду смотреть сны про лето и рыбу в реке. Она так прыгала там, у поваленного дерева! Я всё хотел поймать. Ну ничего, в следующий раз поймаю обязательно! Ты же мне веришь?       Халси усмехается.        — Верю, Тьер. Верю.       Волк уходит, а Халси остаётся один. И когда тьма накрывает лес, он снова вспоминает слова друга. Они задевают что-то глубоко внутри Халси, и он поддаётся шёпоту теней, который становится слишком манящим. Спешит глубже в лес, туда, где всё ещё дремлет сила в засыпающей земле. Он не собирается её отбирать, просто в таких местах сон духа намного крепче, а значит, восстановится он быстрее. А с ним — и всё, что вокруг. Халси до сих пор со смешком вспоминает, как уснул однажды зимой, а проснувшись, обнаружил вокруг распустившиеся цветы посреди сугробов и удивлённо-растерянные морды пары кабанов, случайно туда забредших.       Ещё поэтому Халси старается не уходить в сон. Баланс остаётся без контроля и защиты, а кто знает, что может за это время случиться… Проверять на практике совсем не хочется.       Найдя старый дуб с высоко вздыбившимися над землёй корнями, Халси удобно устраивается поглубже и, свернувшись клубком, закрывает глаза. Он знает, что будет дальше: чернильное ничто, в котором тонким серебристым ручейком струится энергия — та, из которой создан сам Халси. Во время своих снов он просто держит этот ручеек, понемногу, бережно собирая, чтобы потом отдать лесу, животным… может, даже людям, если понадобится. Прикрывая нос пушистым хвостом, он уверен: в этот раз всё будет так же.       И растерянно раскрывает глаза, когда вдруг оказывается посреди чистой-чистой, как слеза, воды. Он дёргается, не понимая, пытается нащупать свою силу, и она тут же касается его серебристой лентой, но в руки не даётся — ускользает, уводя дальше. Халси в нерешительности замирает, а после медленно двигается вперёд. Плавать он умеет, но то, что вокруг…       Халси не уверен, но отчего-то чувствует: это совсем не река, о которой говорил волк — это океан. Тот самый, о котором когда-то рассказывал Райли. Медведя уже нет, но Халси помнит каждый его рассказ, и слова Тьера живо воскрешают их в сознании. Наверное, потому сегодня сны не такие, как обычно. А может, Халси всё больше становится ближе к тем, кого защищает. Становится… живым.       Халси не знает. Да и есть ли разница, когда вокруг бесстрашными стайками плавают любопытные разноцветные рыбы, внизу колышутся сочные водоросли, а сверху пробиваются, дробясь и слепя искрами, лучи солнца? Халси не помнит, когда в последний раз испытывал такой восторг, и с удовольствием поддаётся своему сну. Играет с рыбками, прячется в водорослях и совсем не думает о том, правильно ли это.       В черноте тех снов, что были раньше, Халси чувствует себя одиноким. А здесь, в хрустальной яркости тёплой воды, он ощущает незримое присутствие старого друга и улыбается. Халси никому не признаётся, что скучает по Райли, ушедшему всего несколько лун назад, И этот сон — хрупкий подарок большого медведя для маленького лиса.       Халси знает, что духам это совсем не нужно. Духи умеют пополнять энергию не только так, но Халси нравится видеть сны. Если это помогает не забыть о тех, кто дорог — он будет это делать.       Когда-нибудь он обязательно встретит Райли и расскажет ему, какие они — океаны.       Пусть даже и те, что он видел во снах.