***
- Слышала? Слотник собрался устроить сегодня собрание по поводу вечеринки, - Мери со значением посмотрела на нее. Рядом со своим лицом Мери вертикально держала вилку, отчего ее слова звучали еще более весомыми. Софи захотелось взвыть. - Блядство, - громко выругалась она, ничуть не стесняясь людей за соседними столиками. Стены кафетерия готемского банка еще и не такое слышали. - Оно самое. Будто у нас других дел нет, - согласилась Мери. – Жди теперь, в ближайшие пару часов объявится сообщить нам эту радостную новость. Опять домой вовремя не попадем. Не так давно мистер Слотник радостно вызвался помогать в организации праздника по поводу годовщины компании, но кроме него, ни у кого это начинание особой радости не вызвало. Потому что «Слотник вызвался делать что-то» означало, что делать это что-то придется всем его подчиненным. Все бы ничего, но рвение мистера Слотника влезать в любую щель в попытках выслужиться проявляло себя слишком часто, а порывы эти никогда не оплачивались. - Только недавно ведь уже все обсудили, - сказала Софи удрученно. – Что ему опять надо? Если у него вопросы к Аннабель, вот и разговаривал бы с ней наедине, всех-то зачем собирать. - Ты жестока, - отметила Мери без всякого осуждения в голосе, - что плохого тебе сделала наша Аннабель? Мистер Ладошки просто создает видимость работы. - Мог бы просто переспать с Джейкобсом, - мрачно пошутила Софи. – К чему такие сложности. Мери фыркнула. - Прелести Ладошек неотразимыми считает только он сам. Думаю, у Джейкобса совсем другие взгляды. Приходится бедняге лезть из кожи вон другими способами, ах, какая жалость. - Я загадываю желание, чтобы его повысили, каждое Рождество, - сказала Софи серьезно. – Но этого не происходит. Санты нет. - Я бы посмеялась над тобой, но я загадываю то же самое, - Мери, поморщившись, отправила в рот последний кусочек брокколи, которую она ненавидела, но упорно продолжала есть, потому что так повелевали правила очередной ее диеты. – И буду загадывать. Рано или поздно наши молитвы кто-нибудь услышит. Девушки переглянулись с пониманием. Имя мистера Слотника – Мистера Потные Ладошки - давно стало синонимом слову «ублюдок» для сотрудниц их отдела. Иные неженки могли бы принять постоянные сальные намеки и поползновения начальника близко к сердцу, но Софи не была неженкой, а Мери – тем более. Поэтому они предпочитали воспринимать необходимость терпеть Слотника рядом с собой философски. Он был неотъемлемой и неизбежной частью этой работы – как мусорные мешки были частью пейзажа Готема. Отвратительные, но безобидные. Можно привыкнуть. - Уже выбрала наряд? – спросила Мери невинным голосом, который мог бы запудрить мозги кому угодно, кроме Софи, потому что она знала, что Мери далека от невинности настолько, насколько это вообще возможно. - С чего ты взяла, что я вообще собираюсь туда идти? - Ты пойдешь, - Мери тоскливо проследила за конфетой в пальцах приятельницы. – Ты не можешь не пойти. Мы же вместе выбирали меню, в конце концов! - Мне нужно присматривать за Джиджи, - сказала Софи. - Вообще-то. - Ха! Прибереги эту сказочку для кого-нибудь другого. Будто я не знаю, что твоя милая малышка прекрасно может обойтись без твоей компании пару часов. Ты пойдешь, - повторила она, - Слотник не пощадит нас, если мы не явимся, и тем более… - Мери понизила голос и оторвала, наконец, взгляд от конфеты, лукаво посмотрев Софи прямо в глаза. – Де-вид-Эл-ли-гуд, - произнесла она по слогам и положила подбородок на сцепленные руки в ожидании реакции, как будто рассказала какую-то потрясающую воображение историю. Вообще-то, в какой-то степени так оно и было, и будь на месте Мери кто-то другой, Софи бы действительно поразилась. Но перед ней сидела Мери, а Мери всегда знала все обо всех. - Понятия не имею, где ты подцепила эту сплетню, - шикнула Софи, украдкой оглянувшись по сторонам, - но ладно, можешь поаплодировать себе, ты меня раскусила. Мери изобразила притворное возмущение. - Сплетню! Как мило. Чтоб ты знала, не надо быть сплетницей, чтобы заметить, как ты поправляешь прическу каждый раз, как он начинает маячить на горизонте. - Что, правда так заметно? – Софи смутилась и начала теребить фантик в руках с удвоенной скоростью. Мери сменила гнев на милость. - Расслабься. Всем на тебя наплевать, - она хихикнула. – Ладно, шучу, не всем, но ты все равно расслабься. Вряд ли кто-то заметил, кроме меня. Да и если бы заметили, что такого? - А то, что ничего нет! Он… Мы практически не общались. - Но ты хочешь, чтобы было, - проницательно сказала Мери. – Поэтому ты придешь на эту идиотскую вечеринку. И съешь уже эту конфету, наконец, она меня провоцирует! – она шумно отодвинула стул, подмигнула Софи и умчалась в курилку, оставив подругу наедине с пустыми тарелками. Софи развернула изрядно потрепанную обертку, скривилась при виде размазанного подтаявшего шоколада и выбросила конфету в мусорную корзину. Перерыв подходил к концу.***
Мери, как всегда, была права. На совершенно бесполезном собрании почти час Софи развлекала себя тем, что наблюдала, как Мери демонстрирует средний палец за спиной Слотника, едва тому стоит отвернуться (потому что даже эта нехитрая забава, подобающая скорее ученикам средней школы, нежели взрослым женщинам, была веселее, чем выслушивать унылые слотниковы разглагольствования). Они уже обсуждали все раньше несколько раз, все давно было подготовлено и утверждено, даже у Аннабель, как выяснилось, разрешились ее трудности с транспортной компанией. Единственной причиной собирать их всех снова, думала Софи, было желание Слотника почувствовать себя в очередной раз хозяином положения и султаном в гареме. Скулами Аннабель и в лучшие времена можно было резать хлеб, но сегодня она превзошла саму себя, сжимая челюсти до такой степени, что Софи испытывала волнение насчет сохранности ее зубов; Мери веселилась; Саманта изображала интерес (а может и правда была заинтересована – с этой чокнутой никогда не поймешь); остальные стояли с трагическими лицами, как школьники на отработке. Сама же Софи не могла думать ни о чем, кроме того, что она снова опаздывает забрать Джиджи из школы. Она и правда едва успела. Джиджи, по всей видимости, осталась последним ребенком в группе, но, как минутой позже поняла Софи, неприязненное выражение на лице миссис Максфилд было вызвано вовсе не ее почти-опозданием. - И-извините, - пропыхтела Софи, переводя дыхание после торопливого бега от станции метро. – Джиджи, малышка, пойдем домой, - она протянула руки к дочери, но та, насупившись, сделала только один осторожный шаг из-за спины воспитателя и застыла будто в ожидании чего-то. - Мисс Дюмон, - произнесла миссис Максфилд, поджав тонкие губы так, что они совсем исчезли с ее бледного лица. – У нас неприятности. Софи удержалась от шумного вздоха. Боже. Она не хотела слышать это снова. - Ваша дочь устроила драку с девочкой. Опять. Вы знаете, я не хочу усугублять, но это выходит из-под контроля. У вашей дочери раньше были проблемы с агрессией? - Нет… да… нет… - Софи замялась. Она совершенно не хотела обсуждать это, тем более в присутствии дочери. Но миссис Максфилд не особенно волновала конфиденциальность. – Джиджи активный ребенок. Я… - Не извиняйтесь. Я понимаю: у многих детей бывают трудности с адаптацией, и… Вы знаете, у нас есть школьный психолог, и он вполне компетентен, но мне бы очень не хотелось, - она сложила руки на груди, - подключать социальные службы. Может быть, вам стоило бы обратиться к специалисту? «Может быть, тебе бы стоило обратиться нахрен?» - подумала Софи зло. Это определенно не тот разговор, который стоит вести в семь часов вечера в присутствии пятилетнего ребенка, делая вид, что его там нет, и черт подери, социальные службы, серьезно? Софи знала, что ее дочь вовсе не ангелочек, но разве эта женщина не драматизирует ситуацию? - Спасибо, - сказала Софи. – За информацию. Я приму это к сведению. Извините еще раз, надеюсь, никто серьезно не пострадал. Миссис Максфилд сдержанно кивнула. - До свидания. - Пойдем, Джиджи, - Софи взяла дочь за руку и направилась к выходу. Крошечная ладошка Джиджи была такой маленькой и нежной в ее руке. Софи осторожно сжала ее. Джиджи молча шагала рядом, не в настроении для своей обычной детской болтовни. Софи посмотрела на нее украдкой: серьезная, недовольная. Нужно было что-то сказать, но… - Джиджи, - начала Софи осторожно. – Та девочка… Она тебя чем-то обидела? - Нет, - пальцы дочери не дрогнули в ее руке, Джиджи не повернула головы. Софи сглотнула. - Почему тогда… Зачем ты ударила ее? Девочка замедлила шаг, остановилась, Софи замерла напротив нее. - Она мне не нравится, - сказала Джиджи. – Она дура. Кэти дура. - Милая, нельзя бить людей только потому, что они тебе не нравятся. Джиджи подняла, наконец, голову и посмотрела Софи в глаза очень серьезно. - Почему? - Это… Что ты скажешь, Софи? И правда, почему? Разве не об этом ты думаешь каждый день на работе? Как насчет Мистера Ладошки? - Это неправильно, Джиджи. Мы все не нравимся кому-нибудь… Если бы все вокруг начали драться друг с другом – разве было бы хорошо? Она обняла дочь и погладила ее по кудрявой макушке. - Не делай так больше. Если тебе не нравится Кэти – просто не дружи с ней. Не нужно драк, хорошо? Обещаешь? Джиджи не ответила, но Софи почувствовала, как она робко кивнула ей в живот. Софи прижала дочь покрепче к себе. Черта с два кто-то посмеет ее запугать.