Квартира

— Учитывая тяжелые семейные обстоятельства, упомянутые защитником, а также тот факт, что данное правонарушение — первое у мистера Манна, обвинение считает нужным смягчить наказание до одного месяца содержания под стражей. Поттер уверенно разъяснил свою точку зрения и вернулся на свое место в зале суда. Говорил он на удивление складно и профессионально: никогда не замечал за ним таких способностей. Видимо, без дела он в последние три года не сидел. Уже в который раз бывший враг вызвал у меня простое человеческое уважение. Обвиняемый же сидел, тише воды, ниже травы, и бросал на меня затравленные взгляды. Семейные обстоятельства, как выразился Поттер, у него действительно были незавидными, хотя никто, кроме меня, не знал подробностей. Алан странно доверился мне, все рассказал, а потом попросил не использовать это в его пользу в суде — именно поэтому я ограничился размытой формулировкой. Тем временем, судья монотонно проговорил: — Слово предоставляется защите. — Спасибо, Ваша честь, — сказал я, поднимаясь. — К счастью, мистер Поттер очень профессионально оценил ситуацию, и совершенно верно указал на сложное положение моего подзащитного. По просьбе мистера Манна я не могу выдавать подробности его злоключений, но прошу суд учесть тот факт, что условия вынудили его совершить преступление, а также то, что сейчас он раскаивается. В свою очередь, я напоминаю, что, по данным психоаналитика, у мистера Манна нет склонностей к преступному образу жизни. Основываясь на вышесказанном, защита настаивает на условном наказании. Спасибо за внимание. Стараясь сохранить невозмутимый вид, я опустился обратно на деревянную скамейку. Судья все так же монотонно пробубнил: — Суд удаляется для принятия решения. М-да, похоже, не скучно в этом зале только пяти людям: обвиняемому, мне, Поттеру и нашим начальникам, которые в течение всего суда тихо переговаривались и посмеивались. О чем они шептались, я могу только догадываться, но интуиция мне подсказывала, что предметом обсуждения были мы с Поттером. Такое ощущение, что наши же начальники объединились против нас. Мол, желторотые, посмотрим, кто кого. Ха! Проигрывать в сравнении с Поттером я точно не собираюсь. Сам Поттер в это время сидел, откинувшись на спинку скамьи, и листал какие-то документы. Вскоре вернулся судья. — Внимательно выслушав позиции обвинения и защиты, суд постановил: обвиняемый признается виновным и приговаривается к содержанию под стражей в течение 20 суток. Мистер Манн, вам понятен приговор? — Да, сэр, — промямлил Алан. Он весь поник, хоть я его и предупреждал, что заключения, пусть и минимального, вряд ли удастся избежать. И, кажется, я ему объяснял, как надо обращаться к судье?! «Сэр», черт его дери... Я кивнул Алану, когда тот бросил на меня взгляд, и подошел. — Мы не можем подавать апелляцию. На это уйдет еще десять дней... Прости, но тебе проще согласиться. Алан помотал головой и сказал: — Я не об этом хотел... Я вопросительно приподнял брови. Если не апелляция, то чего он хотел? — Мистер Малфой, — он шумно вдохнул, — я могу к вам обратиться, если что? — За профессиональной помощью? Разумеется... — я был обескуражен вопросом. Казалось бы, зачем я еще могу ему понадобиться? — А за советом? Если вдруг... — Алан замялся. Я быстро кивнул, стараясь скрыть неизвестно откуда взявшееся смущение. Меня еще при первой встрече удивило его внезапное доверие ко мне, а теперь он еще и хочет заручиться моей поддержкой в будущем. Зачем? Честно говоря, мое сознание отказывалось признавать тот факт, что кто-то может мне поверить. Просто так. — Спасибо, — уже уверенней произнес Алан. К нему уже подошли авроры, чтобы увести. Конечно, в Азкабан парня не отправят — иначе я бы из кожи вон вылез, чтобы добиться условного. Эти три недели он проведет на специальном уровне Министерства. Может, проведать его разок-другой? С его-то семейкой другие посетители ему не светят. — И прекрати ко мне обращаться на «Вы», — добавил я. Алан удивленно обернулся в дверях зала. — Ты меня всего-то на пару лет младше. Я практически сразу отвернулся и постарался не спрашивать себя, какого дьявола я вдруг решил подпустить этого парня ближе необходимого. Наверное, дело в том, что его семейное положение странно похоже на мое — но не столько фактически, сколько эмоционально. Алан чувствует себя безумно одиноким, как и я. Сирота с живой семьей, черт возьми. От раздумий меня отвлек голос Поттера. — Эй, Ма... кхм... мистер Малфой! Я обернулся и посмотрел на Поттера, который стоял в другом конце зала и жестом просил подойти. — Что ж ты орешь, мистер Поттер? — усмехнувшись, тихо спросил я, чтобы мистер Грин не услышал. — Не знаю. Мистер Харпер попросил тебя позвать, — беспечно пожал плечами Поттер. — И лучше способа ты не нашел, конечно, — я бросил на него ехидный взгляд. — Какая разница, — отмахнулся он. — Ты же пришел. Я возвел глаза к потолку, но не стал отвечать. Очень кстати. — Ну что, молодые люди, — услышал я за спиной голос мистера Харпера, — поздравляю с первым боевым крещением. — А вы оба неплохо справились, — вставил мистер Грин. — Поэтому предлагаем пойти и отметить это. Все равно рабочий день заканчивается, — возвестил начальник Поттера, сияя при этом довольной улыбкой. Мистер Грин, похоже, разделял его энтузиазм, чего нельзя было сказать обо мне. Я уже открыл рот, чтобы красиво отмазаться, но тут же получил ощутимый толчок в ребра. Я возмущенно покосился на Поттера. — Прекрасная идея, — ответил он за нас обоих, даже не глядя в мою сторону. — Поттер, где ты научился так притворяться? — недовольно прошептал я, когда мистер Харпер и мистер Грин ушли на несколько шагов вперед. — И вообще, куда мы идем? — Отмечать первое боевое крещение. Ты же сам слышал, — невозмутимо ответил Поттер. — А, может, я не хочу ничего отмечать? Тем более, в твоей компании, — не унимался я. — А мне чихать, чего ты хочешь, — серьезно отозвался Поттер и бросил на меня прямой взгляд. — Мне не улыбается потом объяснять мистеру Харперу причину твоей несговорчивости. — Ненавижу тебя, — пробурчал я. — Вот это новость, — усмехнулся Поттер. * * * — В общем, крупно меня тогда Грег уделал, — со смехом рассказывал мистер Харпер. — И все из-за одной мелочи! Вчетвером мы сидели в баре, пили пиво и общались. Точнее, говорили в основном мистер Харпер и мистер Грин: рассказывали о своих предыдущих делах. Тут я и узнал, что Харпера зовут Билл, а мистера Грина — Грегори. Ни я, ни Поттер много не говорили, только вставляли пару слов или о чем-нибудь спрашивали. — Между прочим, Гарри, — воскликнул мистер Харпер, — ты молодец! Я благодаря тебе выиграл галеон. — И ничего не выиграл, — возразил мистер Грин, — ты ставил на полную победу Поттера, а такого не было. Мы с Поттером переглянулись. Похоже, он думал о том же, что и я: спорить на нас — это уже чересчур! Однако наши начальники вовсе не смутились. — Нет уж, Грег, ты ставил на две недели заключения, а я на месяц, — парировал Харпер, — так что я, все-таки, выиграл. — Билл, я тебя предупреждаю, ты опять проиграешь... — Ну-ка, докажи, что ты прав! — Да легко, — мистер Грин ехидно улыбнулся. Я пока не понял, как он собрался доказывать свою правоту, но на месте Харпера не стал бы с ним спорить. — Так вот: я ставил на четырнадцать суток. Манн получил двадцать. Я просчитался на шесть суток. А ты? — Э-э... — несолидно протянул Харпер. Ха, съел? — по-детски подумал я и преисполнился гордости за своего начальника. Поттер слева от меня не выдержал и рассмеялся. — Гарри, прекрати смеяться над начальством! — возмутился Харпер, хотя ему и самому было смешно. — Извините, — тут же отозвался Поттер, но улыбаться не перестал. — Вообще, конечно, дело было плевое, — заметил мистер Грин. — Ничего удивительного, что у вас обоих все получилось. — А вот меня не покидает ощущение, что наш Алан Манн — вовсе не преступник, — задумчиво высказался Поттер и покрутил в руках стакан из-под пива. — Конечно, а пятьдесят галеонов в украденной сумке обнаружились по чистой случайности, — подколол его я. — Брось, Малфой, — Поттер напряженно покосился на Харпера, но тот только усмехнулся такому фамильярному обращению. — Кто знает, что его толкнуло на воровство. — Я знаю. Он мне в подробностях рассказал, — парировал я и тут же пожалел: на меня вопросительно уставились три пары глаз. — О, Мерлин, ничего такого. Неблагополучная семья, отец-деспот, мать-инвалид. Всего-то. — Это немало, — ответил резко посерьезневший Поттер, а через несколько секунд тихо добавил: — Жалко парня. Мне стало немного не по себе от такого неожиданного участия. Наверное, потому, что я неосознанно отождествлял Алана с собой, и теперь мне казалось, что это мне Поттер сочувствует. Если подумать, то мне просто чуть больше повезло, чем Алану — когда дома разразился конфликт, я не оказался на улице. Повисло неловкое молчание. Я внимательно разглядывал Поттера: на его лбу залегла складка, а глаза ничего не выражали — так глубоко он ушел в себя. А ведь еще минуту назад сидел такой расслабленный... Мне вдруг захотелось понять: почему он переживает за Манна? Обычно сироты только и умеют, что осуждать тех, кто не нашел общего языка с семьей, но Поттер, как всегда, не вписывается в рамки. Нестерпимо важным сейчас оказалось разобраться в душе этого странного человека, и я до боли прикусил губу, чтобы не сорваться в ненужные расспросы. Харпер откашлялся и начал рассказывать очередную историю. Начала я даже не слышал: так задумался. Поттер тоже потихоньку выплывал из подавленного состояния: через несколько минут уже начал улыбаться, а потом снова расслабился. Ближе к полуночи мы вышли из бара. Мистер Харпер и мистер Грин аппарировали прямо с крыльца, а мы с Поттером поплелись в сторону Бэрримор-стрит. — Малфой, — внезапно обратился ко мне Поттер, — то, что ты сказал про Алана — правда? — Даже я такими вещами не шучу, — ядовито ответил я. Подзабытое желание понять Поттера вернулось с прежней силой. — Надо бы ему помочь, — задумчиво проговорил Поттер. — Он неплохой парень, его просто надо подтолкнуть. — Зачем тебе это? — выпалил я. — Какое тебе до него дело? — Все заслуживают второго шанса, — серьезно ответил Поттер и прожег меня прямым взглядом. — Это же нормально: желать людям добра. Странно, что ты об этом спрашиваешь. Это ведь твоя работа, Малфой. Поттер засунул руки глубоко в карманы и больше не смотрел на меня. Уже дома я опустился на диван и долго думал, глядя в пустой камин. Кто такой этот Поттер? Он точно не тот, кем я привык его считать. Новый Поттер вызывал у меня уважение. Такое сильное уважение, что я иногда не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, а только наблюдать за ним, замирая и отчаянно желая быть хоть чуточку на него похожим. Это чувство впервые промелькнуло, когда он меня спас из пламени, но тогда оно быстро забылось. Случайность, говорил себе я. Теперь я понимаю: какая, к мантикорам, случайность?! Просто Поттер — такой.