Курица - не птица. Поляк не змееуст

      О случившемся ночью было принято решение не говорить. Даже Рону. Особенно Рону. А вот обсудить с Грегором несанкционированный террариум на выгуле хотелось остро. Даже Гарри, который слышал. Особенно Гермионе, которая видела. Но парень не появился ни на первом уроке, ни на втором. Его не было на завтраке. Его кровать была заправлена также, как и тогда, когда он последний раз выходил из спальни – прошлым утром.              После обеда Гермиона, не говоря ни слова, с демонстративным видом подхватила сумку и направилась в библиотеку. Гарри было попытался нервно вещать ей о всех опасностях, но нарвался лишь на стену непонимания.              – Гермиона, тебе мало прошлого года? Стеклышко второй раз не спасет.              – За своим стеклышком следи. И там было зеркало.              – Я серьезно. Ты не веришь мне, что я слышал Змея? На сей раз четко и понятно.              – Если ты тогда не убил Василиска, то почему он полгода так тихо сидел в подземелье, а не начал крушить и ломать всё до того, как ты его вновь обнаружил? Василиск не Тот-Кого-Нельзя-Называть – чувства к тебе у него от сезона не зависят.              – Грейнджер! Хватит мне приписывать…это, – мальчик зарделся, немного отставая от целеустремленной подруги, но тут же взял себя в руки и бросился за ней с новыми аргументами, – и вообще, я рассказал тебе всё, а ты ни словом не обмолвилась о том, что было ночью, – разумеется, он имел ввиду ее «медитацию» возле витража, которую девочка никак не объяснила, но чужие уши слышат всё на свой лад.              – И что же было ночью? – Гарри подскочил на месте от неожиданности, а Герми мрачно стрельнула взглядом в сторону рыжего обладателя локаторов.              – Точно не то, на что ты рассчитываешь, Рон, – фыркнула она, скрываясь за дверью библиотеки, за которую тут же юркнул и Гарри. Уизли же остался стоять на месте – хранилище книг вызывало у него стойкое ощущение уныния и отвращения, так что все расспросы он предпочел оставить на потом.              Герми сидела в кресле, поджав ноги под себя и что-то читала. Впрочем, скорее это было похоже на хаотичные прыжки: она то быстро листала страницы, то бегала взглядом по строчкам, то вскользь читала по диагонали, а то и вовсе замирала, глядя затуманенными стеклянными глазами в одну точку. Гарри сидел за столом и со скучающим видом исследовал пыль на стеклах окон. Пару раз он выразительно кашлял, менял руку под головой, призывно вздыхал или смотрел умоляющими глазами на рыжую, но та, казалось, не замечает его.              По ощущениям они сидели тут уже часы. За это время, на удивление, никто не прошел мимо них, а в самом зале ни разу не раздалось даже самого тихого смешка или вздоха. В неподвижных лучах заходящего солнца, которые цветными змеями проникали в помещение через витражи, медленно вальсировали пылинки, а запах старых книг, многие из которых сошли бы за реликвии, заставлял тело наливаться свинцом. Поттер от скуки встал из-за стола и с сонным видом побрел мимо полок, мимолетно читая корешки книг. Некоторые он зачем-то ковырял пальцем или проводил им по золотистым оттискам, но в общем и целом парень просто наслаждался этой космической невесомостью: никаких звуков, никаких резких движений или мыслей, все плавно и неспешно, словно время забыло про эту библиотеку, спрятавшуюся в стенах старинного замка.              – Герми, ну, теперь-то ты расскажешь про… – мальчик обернулся к столам, за которым оставил подругу, но ее там не было.              – Герми? – Гарри замер, судорожно бегая глазами по залу. Тщетно. Еще раз позвал ее, но и так знал, что ответа не будет. Он в несколько прыжков оказался вновь рядом с креслами, но все, что увидел – брошенную сумку, следов хозяйки которой нигде не было. Юноша резко оглядывался вокруг себя, шумно и неровно дыша.              – Ищи лучше…              Все тело словно пронзили тонкие стальные раскаленные нити. Поттер покачнулся, но устоял на ногах, уперевшись руками в читальный столик. Его помутневший взгляд уставился на ножки шкафов, которые лабиринтом уходили вглубь зала.       – Никогда не замечал, что эта библиотека такая огромная, – рассеянно подумал мальчик.              – Вот сейчас и изучишь…              Гарри дернулся на звук и тут же весь напрягся, словно кошка перед прыжком: в нескольких метрах от него стоял огромный длинный шкаф, который создавал собою целый ряд. Около его начала, а точнее за его углом мальчик увидел руку Гермионы. На ватных ногах он попытался сделать несколько шагов, но неведомая сила, скрывавшаясяза шкафом, дернула девочку на себя, скрывая от глаз. Не в силах кричать, Поттер, на ходу сбрасывая оцепенение, рванул вперед, вытаскивая палочку.              – Быстрее… – змеиный голос словно насмехался над ним. Гарри едва не пролетел нужный поворот, но успел вовремя схватиться за ребро шкафа и притормозить. В конце ряда он увидел, как Василиск, издевательски фыркнув, вильнул за угол, утаскивая в своих кольцах обмякшее тело Гермионы. В голове мальчика не пронеслось ни единой мысли ни о том, что монстр жив, ни о том, что нужно звать на помощь. Он вновь бросился за чудовищем, но каждый раз, когда он выбирался из очередного ряда, змей скрывался за очередным поворотом. Поттер не чувствовал ног, руки вспотели, из-за чего он ежесекундно рисковал выронить свое оружие, но он ни на миг не думал сдаваться. Но чем быстрее он бежал, тем надменнее была морда уходящего Василиска. Наконец, гриффиндорец остановился.              – Оставь ее! Тебе она не нужна! Тебе нужен я? Так получай, – он переизбытка эмоций Гарри весь дрожал и судорожно трясся, и хотя Василиск не появлялся, Поттер был уверен, что тот замер и теперь ждет. Он точно напрягся каждым кольцом, сжимая Гермиону, его подругу, его самого близкого человека, еще сильнее, перекрывая и без того маленький ток воздуха и заставляя ее страдать еще больше от боли и страха.              – Да выходи же ты! – горячие слезы хлынули обжигающими ручьями, скатываясь по щекам. Поттер зажмурился и с силой бросил волшебную палочку на пол. Та, звонко ударившись несколько раз, откатилась в сторону. А мальчик упал на колени, закрывая лицо руками, вслушиваясь в тишину мертвой библиотеки.              – Опрометчивое решение, Поттер, – голос Василиска стал ближе, а через несколько секунд из-за шкафа показался и сам змей. Огромный, с тусклой от старости чешуей и с зияющими дырами вместо глаз.              – А я думал, всё будет интереснее, – он медленно выползал из своего укрытия, – но ты, оказывается, даже так скучный, – наконец он показался весь и, к ужасу мальчика, все еще сжимал хвостом Гермиону, не подававшую никаких признаков жизни.              – Отпусти ее, прошу.              – О, Гарри Поттер соизволит унижаться передо мной? Не кричать о силе, не кичиться заслугами других и не ждать помощи от жар-птиц? Он просит меня? – огромная змея перевела свою слепую морду на конец хвоста и с каким-то брезгливым выражением тряхнуло им, ослабляя хватку и отбрасывая свою добычу к шкафу. Гермиона мешком рухнула на пол, даже не всхлипнув. Кудрявые волосы упали на ее лицо, словно стараясь закрыть от этого живого кошмара.              – Как долго я этого ждал, как долго представлял, – Василиск резко подался вперед, почти врезаясь в мальчика зловонной пастью. От близости этого древнего монстра внутри все замирало. Лишь сердце бешенно стучало, словно доказывая Василиску, что тот навеки утратил способность убивать взглядом. Кажется, так оно и было, ибо гад со сдавленным рыком отполз назад, помахивая огромной башкой, чудом не сбивая книжные полки.              –Но знаю, что ты опять спасешься… – в его голосе сквозили обида и бессильная ярость, – на этот раз тебе еще повезет, но жизнь этой грязнокровки ты купил и теперь придется расплатиться…–сзади хлопнула дверь. Змей дернулся, шумно втянул воздух и кисло ухмыльнулся.              – Пора…              – Как мне придется расплачиваться?! Стой! – рявкнул Гарри, страх которого сменился яростью от такой грязной манипуляции им.              – Посмотрим, Поттер…              Огромная змея едва успела бесшумно скрыться в лабиринте, как на главном «проспекте» между рядами показался обеспокоенный Грегор.              – Гарри? – он, казалось, был обескуражен и вовсе не был рад видеть Поттера,– я ищу Гермиону, ты не в курсе, где она?              – Грег, ты жив? Ты как вообще…              – Потом, Гарри, всё потом, – поляк быстрым шагом направился к нему, помогая встать, – Люпин просил тебя зайти к нему… – похлопывая его ободрительно по спине, начал было он, но в этот момент за их спинами раздался слабый стон. Мальчики синхронно развернулись. Один с удивлением, второй с пустыми глазами человека, который смертельно устал.              – Гермиона! – Матскевич бросился к девочке, опускаясь парад ней на колени и осторожно убирая рукой волосы с ее лица. Та с силой разлепила веки и тут же слабо, но улыбнулась.              Ты жив! – глаза гриффиндорки засияли от счастья. Она с трудом приподнялась и обхватила его руками за шею. Он тихо засмеялся и, уперевшись одной рукой в пол для равновесия, а второй прижимая ее к себе, уткнулся ей в плечо лбом. Гарри растерянно и горько улыбнулся и неловко отвернулся, зачем-то пожав плечами и убирая мокрые от пота волосы назад пятерней. Главное, что жива и возможно здорова, а это… Это так… Это пусть будет.              Гарри уже почти ушел, когда вспомнил о своей палочке, валяющейся где-то там.              – Тысяча извинений, что нарушаю вашу идиллию, но, – начал ерничать он, заруливая обратно, но комок крика встал поперек горла: Гермиона сидела на полу к нему спиной, все еще радостно обнимая, но кого… Тело у существа было вполне себе человеческое, типичное для Грегора, но вместо головы на плечах сидела безобразнейшая морда огромного черного пса. Его шерсть спутанными клочьями торчала во все стороны, а глаза, налитые кровью, блестели из этой тьмы языками пламени. Монстр злобно ухмылялся, вперя безумный взгляд в Поттера, продолжая поглаживать девочку по спине.              – Гермиона… Герм… – Гарри оцепенел от ужаса и мог только слабо шевелить рукой, обращенной к подруге. Пасть зверя еще больше растянулась в улыбке, а рука переместилась на талию к ничего не подозревающей Грейнджер.              – Пожалуйста, я прошу… – от страха легкие Гарри сжались, так что он мог только шептать и умоляюще смотреть в глаза своему ночному кошмару. Тот, казалось, еще больше веселился. Он втянул носом воздух и закатил глаза от удовольствия. Затем он замер и медленно, высунув язык, провел им по волосам девушки, заметно получая удовольствие.              – Герми, да что же ты не понимаешь… – пронеслось в голове у мальчика, но в следующий миг глаза твари опять налились бешенством.              – Второй раз не прокатит, щенок, – рявкнуло оно и, чуть откинув морду назад, с силой вонзило зубы в шею жертвы.              – Гермиона, нет! – Гарри не успел даже подумать, как бросился к монстру. Ему было плевать на все: что нет палочки, что нет никого, кто бы мог помочь, что нет ничего… Больше нет Ее. Гермиона, его самый близкий друг, который всегда понимал без слов, который всегда был рядом и даже в ссоре продолжал любить, который был с ним не ради славы, а ради него. Его больше нет. Теперь уже точно. Перед глазами проносились образы, как она с надменным видом шастает между купе их поезда, как легко танцует перышко на кончике палочки этой удивительной волшебницы, как она смеется или как роется в книгах, как обнимает его после летних каникул и как неумело сдерживает слезинки, когда настает время расставания после учебы. Её больше нет. Он с яростью вцепился в шерсть на шее чудовища, которое продолжало рвать из стороны в сторону свою добычу, и с силой рванул на себя. Раздался жуткий вой, после которого Грег выпустил тело девочки, и вцепился себе руками в шею, стараясь заглушить боль. На секунду всё замерло: в их зале, в их пространстве и в навеки мертвых, широко распахнутых, глазах Гермионы. Медленно волк поднял морду и стал угрожающе приближаться к юноше, на ходу выпуская огромные стальные когти.              – Тебе конец, Поттер, – прорычал он и подпрыгнул, занося лапу для удара. Раздался звонкий выстрел, но Гарри чувствовал лишь боль от когтей, которые разрезали плоть на его лице.              – Поттер, Поттер, Поттер, Поттер, – он слышал эти голоса, которые, казалось, принадлежали одному и тому же человеку.              – Поттер! – определенно он их уже слышал…              – Гарри! – и это был голос Гермионы.              Очередная оплеуха рассекла воздух со свистом и четко отпечаталась на щеке у парня. Тот наконец резко дернулся, подался вперед и едва ли не пробил лицом стол, но Гермиона успела его дернуть назад.              – Ты совсем с ума сошел? Я перепугалась! – она была уверена, что юноша так издевается и притворяется, но глядя на стеклянные глаза друга, в которых застыл ужас, Грейнджер быстро унялась и, опускаясь рядом с его креслом на колени, осторожно погладила его по плечу.              – Гарри, все хорошо, – убедительно сказала она, внимательно следя за лицом гриффиндорца, стараясь уловить хотя бы намек на изменение. Но тот лишь судорожно дышал и не мог прийти в себя.              – Гарри, – девочка приподнялась и обняла его, с силой прижимая его к себе, – это просто кошмар, всего лишь дурной сон, прости меня, я не думала, что мы просидим тут так долго, просто…              Она еще что-то говорила и говорила, оправдывалась, но Поттер уже не слушал, медленно успокаиваясь. Они тут, в библиотеке, она рядом, живая, с вечно торчащими в разные стороны волосами, которые так жутко щекочут нос, а сны… Он подумает о них потом. Сейчас ему так хорошо…и так горько… Гарри уткнулся носом ей в плечо и первый раз в жизни заплакал при ней. Слезы сами текли из глаз, тут же пропадая на черной ткани мантии подруги, но ему было плевать.              – Гермиона, пожалуйста, никогда не оставляй меня, ладно? – прошептал он, заключая ее в объятия.              – Никогда, – улыбнулась она, – особенно в библиотеке.

***

      Они вернулись в гостиную факультета без приключений. Разве что Грейнджер заставила его переть тучу книг, которых набрала в треклятой библиотеке, но это пустяки, сейчас он готов ей Пушка за собой водить на веревочке, только бы в очередной раз убедиться, что кошмар был просто плодом воображения.              – Вот зачем нам это всё? – тем не менее побубнить было просто необходимо. Гермиона, стоявшая возле окна и задумчиво глядевшая на плачущее небо, с невеселой ухмылкой развернулась к нему лицом, на котором Поттер безошибочно прочел: на завтрак овсянка с привкусом боли, сэр.              – У меня есть хорошая новость – все живы, у меня есть неплохая новость – вероятнее всего ты убил Василиска, у меня есть плохая новость – в Хогвартсе есть существа, о которых известно еще меньше, чем о нем, и которые тоже умеют и скорее всего будут убивать. У меня есть отвратительная новость – убивать они будут успешнее, чем он. Хочешь спросить почему? Потому что дети обычно превосходят своих родителей.