The Hell

      У Энджела при жизни было очень много шрамов. Ну, он был сыном Дона мафии, поэтому этот факт не особо удивителен. Лучше быть покрытым шрамами, чем умереть от шальной пули. А от пуль прекрасно помогали увернуться ловкость и наблюдательность, которые Даст сохранил и после смерти, даже преумножив их.       Сейчас он покрыт почти везде мягким бело-розовым мехом, прячущим все его шрамы. Хотя, он не уверен, остались ли бы у него шрамы или нет: у демонов регенерация превосходная, многие раны заживают в разы быстрее, чем у людей.       Даст очень наблюдательный, это довольно легко, с восемью то глазами. Поэтому покрытые шрамами руки и шею Аластора он замечает довольно быстро.       А ещё, он очень нетактичный, чтобы иметь наглость спросить о шрамах напрямую, но это детали. — Хей, Улыбашка, может расскажешь, откуда у тебя столько шрамов?       Аластор выглядит удивлённым от неожиданного вопроса. Его глаза начинают блестеть от веселья. Энджел думает, что он сможет как-нибудь договориться с повелителем. — Ха, и с чего это бы вдруг мне тебе что-то рассказывать, мой женоподобный друг? — Энджел хмыкает над очередным каламбуром и перекатывает на языке кисловатую вишню. — Оу, не переживай, я конечно же расплачусь.       Аластор выглядит так, словно сейчас вот-вот уйдет. Сатана милосердный, какой ханжа. — Например, не буду делать пошлые намеки и предложения в течении недели.       Уши Аластора дёргаются и он действительно выглядит заинтересованным. — Месяц. — Полторы недели. — Месяц. — Две недели. — Месяц. — Может, все-таки сойдёмся на трёх неделях? — Аластор закатывает глаза. — Ха! Нет. — Ладно, твоя взяла, Улыбашка, — подумаешь, всего лишь месяц. Энджел живёт довольно долго, ну, по его личным меркам, потерпит недолго.       Энджел подпирает одной рукой щеку, второй крутит трубочку в коктейле. Ждёт. — Итак, как?       Аластор поправляет и так идеальную бабочку на шее, прочищает горло, крутя в руках микрофон. — Все довольно просто, дорогуша. Для моих ритуалов вуду нужна кровь, и что может быть лучше, чем кровь того, кто сам проводит ритуал.       Энджел цокает языком. Как скучно. Он чувствует себя немного паршиво из-за того, что попусту променял месяц без флирта. Аластор ситуацию не улучшает, выглядя донельзя довольным собой. Ублюдок. Он полностью во вкусе Энджела,, но это детали. — А о своих ритуалах ты конечно же не расскажешь. — Ха, конечно же нет. Ты довольно догадливый для того, кто большую часть времени думает гениталиями.       Комплимент, звучащий больше как оскорбление, хотя Дасту говорили вещи и намного хуже, не самый лучший из всех, что ему говорили, но греет самолюбие он больше всего.       Энджел в ответочку стреляет глазами и сахарно улыбается, из-за чего Аластор снова напрягается, но, эй, про мимику и жесты они ничего не говорили. — Спасибо, дорогуша.       Аластор смеётся.