***
Получив ответ от торговца оружием, Родни наполовину справился со своей частью. Теперь ему оставалось лишь провести разведку в банке. После неё Монаш мог заняться одним управлением бандой или «командой». В последнее время Алекс стал себе слишком многое позволять, словно у него была реальная власть. На деле же, ни Джои, ни Алан, ни уж тем более Гарольд его не поддержали бы. «Думаешь, я не вижу, что ты меня хочешь скинуть? Выстрелить — кишка тонка. Только вякать можешь. Если так дальше пойдёт, я выгоню придурка. Он крупно облажался со слежкой», — негодовал Родни. Утром следующего дня стильный «мод» Монаш перевоплотился в сорокалетнего светловолосого толстяка по имени Гарри. Подобную процедуру Родни проделывал уже не в первый раз. На севере Англии матёрые воры по дружбе научили его искусству перевоплощения для «походов» в банк. Парик, накладные усы с бородкой и щёки вместе подушкой и ещё парой уловок превратили Монаша в совсем другого человека, одевавшегося и выглядевшего намного скромнее его самого. Облачившись в дико старомодный костюм синего цвета, толстяк «Гарри» с причёской старого аристократа вышел из дома в задний двор. Он решил ехать на автобусе, чтобы не «светить» свою машину рядом с банком. Гарольд хотел пойти в банк вместе с Монашем, но тот ему отказал: «Да, ты был внимательнее меня. Только за пять лет многое изменилось. Теперь мимо меня не проскочит ни одна сигнализация. Я знаю, где ты мне пригодишься. Не здесь точно, нечего понапрасну светиться». В прошлом он привык к своеобразной опеке Лайма. Однако ныне Монаш стал «боссом», и излишнее рвение друга начало портить ему репутацию. Родни отлично знал свои слабости и хорошо понимал, в каких ситуациях была необходима помощь Гарольда. «Он крутой перец. Привык держать всё под контролем. Приятно вновь заняться делом вместе с хорошим другом. Мне тебя реально не хватало, дружище. Всё, как раньше, — и всё-таки Родни чувствовал радость от того, что Гарольд вернулся в дело. — Двое — слишком заметно. У меня больше нет ни накладных усов, ни маски. Тебя не переделать, дружище». Вскоре он приехал в Мэрилебон, пристанище богачей, аристократов и политиков — всего цвета нации. Банк, ставший пока только целью налёта, а не его жертвой, находился по адресу Мэрилебон-Хай-Стрит восемьдесят один. Идя по левой стороне улицы, «Гарри» не упускал каждую деталь, когда набрасывал в голове маршрут для отхода. Дорожных полос, зажатых между элитными красно-кирпичными домами с белой окантовкой и арками на фасадах, первые этажи коих занимали дорогие магазины, ателье и рестораны высшего класса, было две. Тротуары украшали зелёные деревца, находившиеся на одинаковом расстоянии друг от друга. Банк размещался в угловом здании на своеобразном перекрёстке: повороты находились на удалении друг от друга. «Здесь уже есть где разбежаться, — отметил Родни. — Чем больше у нас будет путей для отхода, тем лучше для нас всех, даже для «бобби». Впереди, напротив, по правой стороне улицы он приметил красивый коричневый дом с мансардой: «Оттуда открывается хороший вид на наш банк». Протиснувшись через толпу строго одетых служащих, молодых людей в ярких костюмах и девушек в коротких цветных платьях, толстяк «Гарри» вошёл внутрь. В банке Монаш пробежался глазами по рядам касс, затем окинул взглядом двух охранников в серых рубашках. Если лондонские «бобби» обходились на улицах без огнестрельного оружия, то частная охрана тем более не имела его на руках. Родни затерялся в толпе солидных посетителей банка и нашёл в одном углу план эвакуации здания. Он постарался запомнить его до мельчайших подробностей, ведь память вполне позволяла. Ничего нового налётчик не увидел: «Стандартная планировка». В голове Монаш уже набросал путь к хранилищу. Правда, бандит не знал, где именно хранились бриллианты Альберта Гриссона. «А вдруг они в сейфе управляющего?» — в голове у него возник вполне закономерный вопрос. — Роджер Пейдж? Одну минуту. Сколько вы хотите снять со своего счёта, мистер Пейдж? — обратилась к седовласому старику с плутовской наружностью девушка на кассе. — Куда только судьба не забросит старого дипломата! Сколько банков я повидал, а в наши стал так часто захаживать только на пенсии, — разговорился в ответ мистер Пейдж и назвал сумму в пятьсот фунтов. Помещение банка чем-то больше напоминало Монашу магазин одежды. В первую очередь в глаза бросались низкие потолки. Как понял «Гарри», партнёр Адамса владел небольшим частным банком, чьи возможности не шли ни в какое сравнение с потенциалом бастионов капиталов в Сити. Всё здесь выглядело скромно и со вкусом, что определённо нравилось клиентам. Иначе бы их не пришло сюда так много. Идя по небольшому залу, Монаш поглядывал на потолок. Он искал сигнализацию, нашёл её у входа в хранилище. Но куда больше грабителя волновало другое: «Наставишь пушку — управляющий сам всё отдаст. У них есть тревожные кнопки на кассах? Редкостная дрянь. Мы ничего не услышим, зато «бобби» примчатся быстрее гоночной тачки». Тревожные кнопки было сложно найти — их специально размещали под столами кассиров. Гораздо проще узнать, где именно они находились, оказалось со слов управляющего банка. Крепкий и энергичный парень, внешне ничем неотличимый от выпускника Кембриджа, с живым интересом рассказал Монашу о охранных системах, установленных в банке. Хриплым голосом «Гарри» говорил ему, что хочет открыть здесь счёт. Однако перед тем, как положить свои деньги на хранение, «толстяк» желал знать, насколько трепетно в банке Адамса заботились о безопасности. Выслушав пламенный рассказ управляющего, Роднит ответил ему, что ему надо подумать, не смотря на все уговоры.***
Утром Алан Бейкер отправился за покупками. Он жаждал добиться намного большего, а не до конца жизни заниматься выполнением мелких поручений Монаша, оставаясь «мальчиком на побегушках». Однако Бейкер понимал, что пока его время ещё не пришло. Родни волновался за Алана, словно родной брат. Поэтому Бейкер оставался верен и добросовестно исполнял его просьбы. Благо, лидер команды щедро награждал молодого ученика, если тот справлялся. Сейчас Бейкер со всей ответственностью подошёл к делу. Для начала он обошёл несколько спортивных магазинов в разных районах, купив пять хоккейных масок. Монаш сказал ему не вызывать подозрений, из-за чего Алану пришлось несколько раз возвращался к себе, чтобы переодеться. Походный ранец парень несколько раз оставлял на улице. После каждой покупки Бейкер выходил из магазина, делал несколько шагов и клал маски в ранец. «Если у меня увидят хотя бы одну штуку, то у продавца могут появиться подозрения. Зачем ты пришёл ко мне? У тебя уже есть маски. А потом по телеку покажут Родни с парнями в масках, а продавец начнёт чесать голову, не с ними ли я заодно? Я видел у одного парня, инспектор, целую охапку хоккейных масок», — рассуждал Бейкер, расплатившийся деньгами из «общака». Их ему дал Родни при полном одобрении команды. С масками Бейкер управился довольно быстро. По числу комбинезонов Алан догадался, кому предстояло участвовать в налёте, а кому — тихо отсиживаться в стороне. «Родни слишком сильно за меня трясётся. Я давно уже не ребёнок. Я не подведу, мне нужно проявить себя. Как я проявлю себя и наберусь опыта, сидя в норе? Они берут весь риск на себя, но моя доля такая же, как у всех. Я мог бы радоваться. Но я хочу заняться реальным делом, а не бегать на побегушках», — и хотя Алан уважал Монаша и признавал его право на лидерство, у него имелась одна веская причина для недовольства. Бейкер мечтал стать равным остальным бандитам. Как бы хорошо к Алану ни относились Родни с Джои, для них он оставался «младшим братом», нуждавшимся в опеке. Алекс же в открытую глумился над ним в силу возраста: «Ты мелочёвка и звать тебя никак. Малолетний сопляк. Старших слушаться надо, так что метнулся быстро мне за пивом». Впрочем, Телбот был таким смелым только один на один. При Монаше громила не трогал Бейкера, занимаясь больше самолюбованием. Алан ненавидел Алекса и не понимал, почему Родни не выгнал его. Забросив маски и первый комбинезон в логово в Хакни, Алан направился покупать остальные четыре, в очередной раз переодевшись. Бейкер решил не рисковать и относил каждую покупку в «берлогу» перед тем, как пойти в следующий магазин. Сей способ казался ему надёжным, пусть и затратным по времени. К обеду Бейкер управился и сделал всё, что ему велел Родни. Теперь принадлежал одному лишь Алану. Он был многим обязан Родни. Благодаря нему парень смог снять квартиру и начать жить самостоятельно, уйдя от родителей. От участия в деле Бейкеру капали неплохие деньги, рабочий класс получал меньше. Попутно Монаш всё глубже погружал его в криминальную жизнь Лондона. У Алана появился реальный шанс с годами стать авторитетным бандитом. Или же он мог заработать денег на учёбу и порвать связи с командой. Пока Бейкер не знал, как поступить.***
Ямаец Джои Остин имел хорошие отношения с «ярди», обитавшими в Брикстоне. Он и сам там жил. Его старые друзья за последние два года успели переквалифицироваться из угонщиков машин в скупщиков краденного. Ныне «зелёная» молодёжь угоняла автомобили, а они покупали их, меняли им номера, перекрашивали и перепродавали. Джои начинал «карьеру» вместе с ними. Когда друзья занялись бизнесом, он перешёл к Монашу, но сохранил прежние связи. В душе Остин оставался простым угонщиком и слабо разбирался в нелегальной торговле. Он привык банально угонять машины и продавать их. — Не ожидал встретить тебя в роли покупателя, — ответил на просьбу Джои Рой. — Нужна шустрая дешёвка на один раз? — Да. Чтоб выбросить не жалко было, — сказал Остин. — Крупное дельце, значится. Нужно, чтобы наши колёса тебя не подвели, братан. Есть у меня парочка вариантов. Тебе от нас с Саймоном скидку на полцены. Мы же вместе открыли эту мастерскую. Ты ушёл от нас. Но ты ведь наш в доску, братан. Ты мне жизнь тогда спас. В прошлом Джои не бросил раненого в перестрелке Роя и вытащил его из передряги. — Вам нужен фургончик на пятерых, да? — переспросил Рой. — Да. В обычной тачке нас всех сразу срисуют, — коротко объяснил Остин. — Он должен шустро гонять? — И не бросаться в глаза, братан. — Жаль. Нам с Саймоном подогнали один «Фольксваген». Спёрли у тупых хиппарей. Те даже «бобби» не стали жаловаться. Их машинки нет в розыске. Но зато она вся цветочками раскрашена. — Слишком заметно, бро. — Да понял я. Есть одна мыслишка. Ты уж прости, фургоны нечасто угоняют. Стоят они раз в пять меньше «Ягуара». Идём. Они вышли из кабинета и вышли в мастерскую, где трудились ямайские мигранты, перекрашивая серый «Хамбер». Рой указал на синий «Бедфорд». — Видишь его? Он в самый раз для тебя подходит. Синий фургон выглядел именно так, как было нужно бандитам — неприметная рабочая машина, внутри которой люди в спецодежде смотрелись бы так естественно, точно гвардейцы у Букингемского дворца. — Больше никаких фургонов нет? — спросил Джои. — Прости, братан. Либо «Бедфорд», либо «Фольксваген». Больше ничего, — дал ответ Рой. — Но «Фольксваген» надо перекрасить, нужно время, а у нас с парнями его пока нет. Тебе придётся подождать. — Давай «Бедфорд». — Лады. — Ещё мне нужна вместительная тачка. Чтоб впятером в неё влезть. — Есть одна тачка. «Остин» А-60 «Кембридж». Большая такая с вместительным багажником. Но побитая и дряхлая. — Покажи мне её. Серый «Остин» действительно оказался крупной машиной, с виду изрядно потрёпанной. В просторный салон с деревянной отделкой могли сесть даже шесть человек при особом желании. — Ну как? — спросил Рой. — То, что надо, — ответил Остин. — За сколько отдашь обе? — Дёшево. Тебе как другу и спасителю. Пятьсот фунтов. — Прибереги их для меня. Мне нужно посовещаться и принести деньги. Завтра рассчитаемся. — Лады. Дешевле ничего не найдёшь. — Знаю. Просто главный знать должен. Я привык с ним советоваться. — Он хороший малый. — Да. Слушай. О нашем разговоре пусть никто, кроме Саймона, не знает. Остальным ни слова. — Само собой, братан.