***
Когда Рина проснулась посреди ночи, с кухни доносился приглушенный свет и ни единого шороха. Затаив дыхание и, казалось, даже не моргая, Карл без звука смотрел по телевизору документальный фильм про спаривание птиц. Рина вернулась на диван. Даже под пытками она никогда не признается, что этой ночью вставала.***
На завтрак Карл пожарил яичницу, в которую добавил оставшиеся с ужина куриные крылья. — Ты ведь птица, — Рина задумчиво проколола вилкой желток, — ничего, что ты ешь других птиц? — А ты ешь других млекопитающих, — пожал плечами Карл, вгрызаясь в самое крупное крылышко. — Вкусно же. — Есть много людей, которые отказались от мяса, как раз чтобы не есть животных. — Пусть отказываются, если хотят, — расправившись с одним крылышком, Карл принялся за другое. — Лишь бы меня не заставляли. — То есть ты не поддерживаешь вегетарианство? Мне просто интересно твое мнение, как представителя животного мира. Карл отложил обглоданную косточку на край тарелки. — Ты бы еще у волка или орла об этом спросила. Клюв даю, они будут категорически против. — А кролики? — Кролики будут за, — Карл задумчиво почесал подбородок. — И коровы всеми копытами одобрят. — Знаешь, а ведь это похоже на политику, — заметила Рина, заботливо переложив одно крылышко со своей тарелки Карлу. — Когда нужно одно — опрашивать кроликов, когда другое — волков.***
Сколько Рина ни объясняла Карлу, что документы мять нельзя, все было без толку. Да, иногда он пропадал на полдня и возвращался с идеально ровными бумагами, но стоило начальству намекнуть, что нужно вернуться побыстрее, как Карл сокращал путь в птичьем обличии. С этим нужно было что-то делать. А еще нужно было что-то делать с мыслями о том, какие на ощупь его волосы: такие же жесткие, как перья? Или мягче? А одежда… тоже часть оперения? — Нет, одежду я стащил из мешков, отданных на переработку, — ответил Карл, а Рина прикусила язык, осознав, что произнесла свой вопрос вслух. — А куда она девается, когда ты превращаешься в ворона? — Рина забралась на диван с ногами и обхватила колени. — Может, тебе и документы туда прятать, чтобы не мялись? — она оценивающе оглядела Карла: одет он был весьма опрятно. По черным джинсам и рубашке нельзя было сказать, что они по двадцать раз на дню сжимались в несколько раз и становились частью птицы. Впрочем, если бы Карл не признался, она бы и не догадалась, что одевался он из вещей на выброс. Думала, его магия рубашками снабжает и даже хотела попросить наколдовать какую-нибудь дизайнерскую вещь, чтобы продать в интернете. — Не сработает, — покачал головой Карл. — Люди воспринимают одежду как часть человеческого облика. Это все едино, как шерсть у животных и перья у птиц, поэтому при превращении в ворона и обратно на мне остается та одежда, которая уже была надета. — Получается, если какой-то предмет визуально воспринимается как часть твоего образа, то он превратится вместе с тобой? — Ну… да. — Да ты находка для контрабандистов и не только для них! — воскликнула Рина, хлопнув в ладоши, а затем, строго посмотрев на Карла, сказала: — Запомни, если кто-то будет просить перенести какое-то непонятное вещество, никогда не соглашайся. Особенно, если это какой-нибудь порошок будет. Карл неуверенно кивнул, а Рина резко вскочила с дивана. — Да начнется эксперимент! — воодушевленно объявила она. Если одежда, являясь частью единого образа, превращалась в ворона вместе с ним, то нужно было сделать так, чтобы и документы тоже вписывались в этот образ. Если Карл просто держал бумаги в руках, то они выпадали из крыльев, когда он принимал птичье обличие. Если сжимал их в зубах — то оставались в клюве. Сделанная наспех из газеты бумажная шляпа, нелепо выглядевшая на голове Карла-человека, большим колпаком накрыла Карла-ворона. А вот солнцезащитные очки в прямой оправе успешно исчезли, будто бы их и не было. — Спасение в аксессуарах, — торжествующе произнесла Рина. — И главный аксессуар сегодняшнего дня — сумка. Увы, большой дорожный чемодан, который Рина приволокла с балкона со словами «в него больше влезет, все равно превратишься, не на себе тащить» частью образа Карла не стал: превратившись в ворона, он так и остался сидеть на ручке. Черная поясная сумка при превращении Карла исчезла, как и спрятанный в нее в целях эксперимента пульт. Вот только папка с бумагами была слишком крупной, чтобы туда поместиться, поэтому эксперимент продолжался. — Не спрашивай, это не мой, — сказала Рина, доставая из-под дивана розовый рюкзак с динозавриками. — Уже был тут, когда я сюда въехала. Карл устало вздохнул и с неохотой надел рюкзак на плечи. — Ожидаемо, — цокнула языком Рина, когда рюкзак чуть было не придавил бедную птицу. — Тогда зачем проверять? — пробормотал Карл, вновь обернувшись человеком. — Ты ведь сама говорила, что не из тех хозяев, что издеваются над питомцами! — А ты обещал больше не смотреть телевизор, — заметила Рина и поспешила вернуться к теме, ведь ночами она не просыпалась. — Такое впечатление, что ты не хочешь носить этот рюкзак, поэтому он с тобой и не превратился. — Если бы все было так, то папка превращалась бы со мной без всяких сумок, — насупившись, возразил Карл. — И я бы мог спокойно летать с бумагами и не мять их. В клюве, между прочим, тоже неудобно носить. — Надо будет где-нибудь раздобыть черный рюкзак и проверить на нем, — задумалась Рина. Сумка с кучей значков Карлу подошла, но отдавать ее Рина не собиралась — иначе на работу не с чем будет ходить, да и вообще — она к ней настолько привыкла, что не глядя могла найти там нужную вещь. Оставался только пакет из супермаркета и… Взгляд Рины упал на поясную сумку, все еще лежавшую на столе с пультом внутри, ту самую, которая идеально вписалась в образ Карла. — Пульт исчез, потому что лежал в сумке и не был виден, — сказала она, ощутив как что-то щелкнуло в голове. — Если папку не будет видно… — девушка заговорщически ухмыльнулась и вручила Карлу бумаги. — Спрячь под рубашку. Парень поежился от того, с каким энтузиазмом Рина на него смотрела, но просьбу покорно исполнил. Правда, перед превращением почему-то прошептал «Пожалуйста, пусть рубашка останется на мне и все это закончится». Эксперимент завершился успехом. Рина готова была защищать диссертацию на тему «Особенности превращения воронов в людей и их практическое использование», если бы только можно было предать этот факт всеобщей огласке или если бы она вспомнила латинское название воронов для придания заголовку большей научности. — Ну точно находка для контрабандистов, — погладив ворона-Карла по голове, с гордостью отметила Рина. — Мягкие… — прошептала она, когда перья неожиданно стали волосами, а Карл — человеком.