14 лет назад.
В домике, на окраине Подземного города, сегодня было спокойно. Там почти всегда было спокойно за исключением некоторых «особенных» дней. Маленькая Эстель не любила эти дни. Эстель вообще мало что любила. Она была вредной, этакой язвой для своей матери Ирен. Но несмотря на это, женщина никогда не оставляла ребёнка без внимания и дарила всё, что дарить вообще имела возможность. К несчастью, возможности были ограниченными. Подрагивающий огонёк свечи освещал небольшое помещение такой же небольшой и не совсем уютной комнатки. Стрелки часов плавно перешли на цифру десять, когда со стороны кровати послышалось тихое бурчание маленького демона. Поднявшись с постели, Отто сладко зевнула, осматривая комнату и пытаясь найти глазами маму. По привычке. Потому что так спокойнее. Ирен сидела за столом, около свечи, старательными и уверенными движениями сшивая какую-то ткань. — Ты опять всю ночь шила? — с детским укором спросила Эстель. — Ну-ну, не ругайся, — женщина улыбнулась, откладывая всё в сторону. — Пошли лучше завтракать. Ирен прошлась по скрипящему полу до кухни и загремела там посудой. Эстель не оставалось ничего, кроме как послушать маму и подняться с постели. Сменив белую сорочку на серую рубашку и сарафан, девочка потянулась, вытягивая руки к потолку, а потом натянула на маленькую ножку носки, что связала ей мама пару месяцев назад из дорогих шерстяных ниток. По традиции взглянула в зеркало: не поправилась ли? Мама всегда говорила, что Эс худая, скорее всего, так и было. Руки Эстель были тонкие, рёбра торчали, а щёки были очень впалыми. Нездоровая бледность и чёрные-чёрные волосы делали её похожей на саму Смерть. Грустно улыбнувшись, Эстель махнула рукой и поплелась на кухню. На деревянном столе уже стояла тарелка с какой-то кашей, а рядом — кружка с молоком. Молоко здесь было дорогим, но Отто всегда покупала его для дочери, объясняя это тем, что оно очень полезное и питательное. Вот только на теле девочки это мало сказывалось: её физическое состояние почти не менялось. Взяв в руку ложку, девочка начала медленно кушать надоевшую кашу. Есть не хотелось совсем. — Я сегодня на работу, — Ирен натянула на плечи платок, стоя у входной двери. — Не забудь пообедать, а я приду вечером, и мы займёмся с тобой ужином. — Хорошо, мам, — будничным тоном кивнула девочка. Мама каждый день говорила одно и то же, поэтому Эстель не стала вникать каждый раз в слова. Попрощавшись с женщиной, она допила молоко, а вот завтрак оставила недоеденным и занялась тем, чем занималась всегда: заправила свою постель, постель мамы и подмела старой метлой пол. Ирен обязательно похвалит её за это и назовёт маленькой хозяйкой. Когда стрелка часов приблизилась к часу, Отто-младшая заметно расслабилась, взяла в руки пяльцы и стала вышивать. На сероватой ткани картинка уже была понятна: жёлтое солнышко и трава с цветочками. К сожалению, Эстель никогда в жизни ещё не видела ничего из этого, но никто не запрещал ей мечтать. Мысли о жизни наверху заполняли её голову и не давали думать о другом. Вспоминались истории мамы об её отце, дедушке Эстель, который был солдатом и служил в гарнизоне — охранял стены от страшных титанов. Она могла слушать об этом часами, представляя себе гигантов. Всё это казалось ей сказкой, если бы не страх в глазах мамы. Тогда детский героизм брал своё: девочка обещала Ирен выбраться из Подземного города и уничтожить всех титанов. Кто знал, что в будущем она будет так близка к этому… Время близилось к ночи. Мамы не было. Любой другой на месте Эстель начал бы паниковать, но девочка была спокойна. Ирен часто уходила на какую-то ночную работу и приходила ближе к четырём утра. Отто подумала, что у мамы просто не было времени, чтоб забежать домой, и легла спать, совсем ни о чём не волнуясь. Страх пришёл утром, когда в соседней кровати никого не оказалось, а покрывало было нетронутым. Мама не ночевала дома, такого никогда не было. Самое время для паники. Слезам девочка не поддалась, вместо этого выбирая действия. Быстро переодевшись в привычную одежду, Эстель выбежала из дома. Петляя по знакомым дорогам, она быстро добралась до рынка и подошла к месту, где обычно стояла мама и торговала красивыми платьями. — Мам, — голос предательски дрогнул, когда Отто начала панически оглядываться по сторонам, ища глазами знакомый узор на одежде. Безуспешно. — Нет здесь твоей мамы, — грубый голос со стороны привлёк к себе внимание малышки. — Иди отсюда. — Вы знаете мою маму? Где она? — Эстель посмотрела на мужчину. Он был полным и лысым, противным на вид. На прилавке были разложены различные овощи, не очень приятные на вид. — Где моя мама? — Сказал же — проваливай, — проигнорировав вопросы девочки, он остановился на своём и махнул в сторону рукой. Тогда Отто проявила упрямство: с недовольным личиком она подошла к незнакомцу, всем своим видом пытаясь создать угрозу, но вызвала лишь горькую усмешку: — Где и полагается: среди других трупов на дне обрыва, деточка. А теперь вали отсюда, покупателей мне распугиваешь своим видом. — Моя мама… мертва? Ответа не последовало, и Эстель не поверила в это, продолжив поиски, на свой риск обходя город. На следующий день мама тоже не пришла.***
Тяжело не было, но и лёгкими тренировки назвать язык не поворачивался. Капитан Леви издевался надо мной как хотел, не изменил себе и сдержал обещание о том, что накрутит мне лишних кругов, если я опоздаю. Так и случилось, я даже убедилась, что бегать умею. Но коротышка так не считал, даже отчитал за моё неправильное дыхание во время бега. Мол, так я быстрее устану, и если вдруг за мной погонится титан, то я успешно окажусь прямо в его желудке. Съязвить мне хотелось безумно: не любила я быть в подчинении, но вовремя сдержалась, оставаясь холодной, молча принимая всё, что он говорил. Общие тренировки оказались проще, хоть моё тело и не привыкло к таким физическим нагрузкам. К выживанию — да, но не к такому. Несмотря на это, я получила похвалу за выносливость, в которой совсем не нуждалась. Боевыми искусствами я владела неплохо, как мне казалось. По крайней мере, я могла уложить на лопатки нескольких парней, но при этом не справилась с капитаном, что обучал нас этому. Пожалуй, единственное, где я превосходила всех и каждого: владение привода пространственного маневрирования. Вечные побеги от Военной Полиции с помощью УПМ дали свои плоды, и теперь это умение оказалось полезным здесь. Наверху. Кроме всего этого, мы проходили теорию. Инструктор рассказывал о стратегии и тактике, не забыв упомянуть о том, что Эрвин Смит сам разработал всё это. Хвастун. В принципе, за две недели, проведённые здесь, могу сказать, что самой слабой, как мне казалось, я не была. Парочка человек всё же уступали мне по силе, находясь где-то в конце списка по характеристикам. Конечно, официально об этом нигде написано не было, но я была наблюдательной и сама для себя сделала эти выводы. И если с тренировками всё ещё куда-то шло, то на контакт мне не хотелось идти вообще. Те девушки, что спали со мной в одной комнате, пытались как-то наладить отношения, но я, кажется, обидела их своими скудными ответами. Единственная, кто по пятам ходил за мной, терпел мою грубость и даже не лез в душу была Петра. Кстати про душу: Эрвин проявил ко мне понимание, и никто не узнал о моём недалёком прошлом. Как он сказал, в документах указан город Трост, который по иронии я в жизни не видела. Но насчёт этого я особо не волновалась, потому что в отставку как солдат я точно не пойду, более того, скорее всего просто окажусь съеденной. Страх был не перед смертью, скорее перед титанами. Всё-таки моими противниками всегда были существа зачастую выше меня на тридцать сантиметров как максимум. С гигантами всё обходилось по-другому. Распорядок дня в легионе разведки был совершенно обычным. В воскресенье, как сегодня, к концу дня топили баню. Честно сказать, в бане я ни разу не была, поэтому впервые зайдя в это «адское» местечко, моё лицо не выражало ничего, кроме восторга. Душ даже сравнить с этим было нельзя. Девушки тогда похихикали, увидев мою реакцию, но на это мне было плевать, хотя своё лицо в тот момент я считала забавным. Когда в казармы вернулась первая половина женщин, все красные и мокрые, я и остальная часть, взяв с собой сменную одежду и полотенца, что выдавались каждому солдату, потоком поплелись в баню. В предбаннике на крючки повесили своё тряпьё и тут же разделись, складывая нижнее бельё и форму на лавке. Я зашла внутрь одной из первых. Уже через пару минут по помещению раздался звук бьющихся о деревянную поверхность тазов и воды вперемешку с разговорами, рассеялся запах трав. Были у нас те, кто мог сварить мыло из сладко пахнущих цветов, это делало процедуру намного приятнее. Среди таких же обнажённых тел я чувствовала себя свободно, даже уверенно, чего не скажешь о некоторых личностях. Они все сжимались, стояли где-то в стороне от остальных, неловко и стыдливо прикрывали интимные места руками, будто мы, блять, в любой момент накинемся на них, убьём или изнасилуем (уж не знаю, что для них хуже). Взять к примеру блондинку Лиз, что стояла в противоположном от меня углу. Во всех движениях выявлялась неуверенность, руками она прикрывала свою небольшую грудь и смотрела по сторонам украдкой. Её поведение почему-то раздражало. — Боже, Лиз, убери руки от груди, — я демонстративно закатила глаза, поворачиваясь к ней, и указала на свою грудь. — У всех нас есть сиськи, нам незачем смотреть на твои. Девичий хохот прекратился, все уставились на нас, а Лиз от такого внимания, кажется, потеряла дар речи. Уверена, она понимает, что я права. Ведь никто из нас не жаловался на размер. — Я… просто… — девушка что-то промямлила, она явно не знала, что сказать, и опустила свои глаза в пол. Её щёки приобрели пунцовый оттенок, и случилось это точно не от жары. На это я лишь цокнула и замолчала, в отличие от остальных девушек, которые явно решили взять дело в свои руки. Они начали по-бабски подбадривать её, продолжили хихикать, говорили что-то. Некоторые перешли к действиям: брызгались в Лиз водой, Иветта — крупная по телосложению девушка — начала щекотать её, пока Лада и Зара слабо хлестали бедняжку банными вениками.¹ В стороне разве что была я, да вечно хмурая Фрида, только если она вообще не проявляла никакого внимания к остальным, я продолжила наблюдать за всеми. В какой-то момент расслышала среди голосов хихиканье Лиз, которая наконец расслабилась. Спустя пять минут девушки успокоились, но переговариваться не перестали, но я их совсем не слушала. Мысли мои были совсем далеко, а если точнее, глубоко в Подземном городе. Три недели обо мне ни слуху ни духу, неужели Жером Кёлер — мужчина, который в своё время подобрал меня, как грязную псину, обучил и платил за грязную работу — забыл обо мне? Несомненно я пропадала, бывало такое, но спустя неделю я возвращалась. Всегда. Комок обиды застрял где-то далеко, но я понимала, что оно к лучшему. Чем быстрее обо мне забудут там, тем скорее начнут доверять здесь, а это действительно было важно для меня, если я собралась оставаться тут. Всё-таки жизнь моя повернулась странно. Массируя кончиками пальцев корни волос и кожу головы, я совсем погрязла в своих мыслях, но голос Петры вывел меня из этого состояния: — Эстель, тебе удобно с такими волосами? — Не очень, — я повернулась к Рал. Девушка смотрела на меня и одновременно массировала плечи жёсткой мочалкой. — Они у тебя такие гладкие, — неожиданно к разговору присоединилась Каприс. — А когда высохнут, то очень воздушные. Каприс Сантос была высокой девушкой. Её каштановые волосы коротко подстрижены, «под мальчика», проще говоря. На щеках и носу усыпаны веснушки. Она с неким фанатизмом в глазах смотрела на мои волосы, которые действительно были длинные и очень даже неплохие. Среди девушек длинные волосы были только у меня, а также у Марии и Вилл. И глядя на пряди, мне кажется, что с короткими будет удобнее. — А можно я помою тебе голову? — вновь обратилась ко мне Каприс. Я скептически хмыкнула, но глядя на то, как умоляюще она на меня смотрит, всё же согласилась. Девушка счастливо взвизгнула, усадила меня на лавочку и начала манипуляции с волосами. Она тщательно промывала пряди чёрных волос и одновременно щебетала мне на ухо о том, что когда-то у неё тоже были длинные волосы, но неприятная ситуация, случившаяся с ней на тренировке, заставила Сантос расстаться со своими локонами. Во время пользования УПМ её длинная коса зацепилась за дерево и остановила девушку. По её словам, это было больно, но не больнее, чем отрезать сами волосы. Сантос в полном спектре эмоций рассказала о том, каких пиздюлей получила за этот случай от капитана Леви. А ещё то, что он сам взялся обрезать её локоны. Мысли, что я могу зацепиться волосами за что-нибудь, не покидали мою голову. За спиной, тем временем, видимо развязалась настоящая пенная битва. Писк стоял на всю баню, от этого закладывало уши и хотелось запихнуть в их рты мыльные мочалки. Но ор остановился, когда в дверь грозно постучали: — Вы что там устроили? — голос за дверью был очень даже злой. Не трудно догадаться, что это Леви. — Я сейчас зайду и вытащу вас отсюда за волосы. Конюшни чистить у меня будете. — Извините, капитан, — ответить осмелилась лишь Петра. — Мы уже скоро. Остальные тут же начали поддакивать, и, услышав наконец отдаляющиеся шаги, а позже — хлопок дверью, расслабились. Ещё пара минут прошли спокойно. Прополоскав тело и волосы от мыла, я направилась в предбанник, где уже стояли две девушки. Подошла к крючку со своей одеждой и полотенцем, вытерла с кожи воду, а потом замотала в нём волосы. Спустя некоторое время все девушки были одеты, и мы с чистой душой и телом вывалились из бани и пошли в казармы. Из десяти солдат-девушек пятеро были из моей комнаты (не считая меня), а остальные четверо — из соседней. Честно сказать, мне даже нравилось жить в комнате с такой компанией. Хоть Лада с Каприс иногда надоедали своими сплетнями, что не выходили за дверь, Иветта — своим вечным храпом, который прекращался сразу после единогласного крика «Иви!» в три часа ночи, Регина со своими нравоучениями и замечаниями делали её этакой святошей, хотя оно и понятно, родители девушки, по её словам, были слишком верующие. Петра и я, в принципе, ничего такого не делали, оставались зрителями в этом мини-цирке. К такой атмосфере я уже привыкла, и остальные, уверена, тоже. — Эстель! — звонкий голос Сантос заставил меня вздрогнуть. — Давай я заплету тебя. И не принимая возражений, она посадила меня на стул, выхватила гребень из рук и принялась за волосы. Девушка с удовольствием занималась волосами, а в конце заплела лёгкую косичку. В принципе, я осталась довольной и тихо поблагодарила её.***
Мне не спалось. Я ворочалась в постели, пытаясь найти удобную позу, но всё тщетно. С отбоя прошло полчаса, а в комнате все уже сопели. Даже Иветта спала без задних ног и пока не храпела. Повернувшись ещё раз к окну, я вздохнула. На улице было тепло, луна освещала начало леса, и я неосознанно начала вглядываться в зелень. И не зря, потому что спустя минуту наблюдений я увидела какое-то движение в кустах, а потом рыжую шевелюру. Может быть… Нет, я должна проверить. Тихо спрыгнув с постели, я поправила ночную рубашку и быстро натянула брюки с ботинками. Беззвучно вышла из комнаты, а позже — из казарм. По пути мне даже дозорные не встретились, было слишком рано. Я благополучно добежала до кустов, в которых сама когда-то пряталась. Подошла ближе: — Эй! — Эстель? — из листьев вылезла знакомая рыжая шевелюра. — Эстель! Я опешила, удивленно хлопая глазами. Не может быть. Времени на раздумья мне не дали крепкие объятия. — Ты что тут делаешь? — обняв его в ответ, я отстранилась спустя мгновенье и заглянула в его зелёные глаза, что в темноте ночи казались карими. — Это ты что тут забыла?! — он повысил голос, за что я шикнула, сильно ударяя в плечо. — Отец весь город на уши поставил. — Жером… искал меня? — немного удивилась, но почувствовала явное облегчение, что меня всё-таки не забыли. — Тебя держат здесь насильно? Угрожают? Давай, я помогу тебе выбраться! — Кёлер начал тараторить, а я уже пожалеть успела, что вышла сюда. Захотелось огреть его сковородкой. — Замолчи! Не нужно ничего. Я… Мне… помогли, понимаешь? — парень удивленно приподнял брови. Я обвела руками пространство вокруг. На лице Марка отразилось непонимание. Парнем он был тупеньким, за что неоднократно получал по шее от своего отца — Жерома. Но несмотря на это, оставался отличным другом и даже семьей. И все же, мне около десяти минут пришлось пересказывать ему всё то, что случилось, и когда парень наконец понимающе закивал, я успокоилась. — Передай Жерому мою благодарность, — идя вдоль деревьев мы разговорились. — Мне будут платить за службу и я… попробую вытащить вас оттуда. Марк вмиг стал серьезным. — Отец уже почти набрал нужную сумму, осталось лишь получить официальное гражданство. Я восторженно улыбнулось. Жизнь действительно начала налаживаться, и это не могло не радовать. Действительно хорошие новости вдохновили меня на новые объятия. Марк от них не отказался, но, будто что-то вспомнив, полез в карман. Достал что-то и аккуратно вложил в мою ладонь. — Это кулон Ирен, — единственное, что промолвил Келер. — Сказал, что нашел его в твоем первом доме. Марк, всё ещё сжимая мою ладонь, обнял в очередной раз и скрылся. Я осталась одна. С неким опасением посмотрела на свою ладонь. На ней лежал старый кулон в виде солнца на серебряной цепочке. Я сразу узнала его. Именно он висел когда-то на шее моей матери, и она, кажется, обещала, что подарит его мне, когда мой возраст перевалит четырнадцатилетние. Не успела, к сожалению. По телу разлилось приятное тепло и со светлыми мыслями я нацепила на шею украшение, спрятав под рубашку. Тяжело вздохнула, а потом резко обернулась и вздрогнула от увиденного. Передо мной стоял капитан Леви. — Что в команде «отбой» тебе непонятно? — Мы что в тюрьме? — фыркнула я. Отчитываться не хотелось, поэтому поспешила скрыться и просто пошла в казармы, но, проходя мимо него, почувствовала, как капитан схватил меня за руку. — Я не буду извиняться. Как долго вы тут стоите вообще? — Я не разрешал тебе идти, — грубо заметил он, возвращая меня на место. — Слышал достаточно. — Ну вот, раз слышали, объяснять мне нечего. И вообще, некрасиво подслушивать чужие разговоры, — на последней фразе я услышала смешок Леви, уверена, он даже не улыбнулся. — Не забывай, в каком положении находишься, — Леви — не Леви, если не напомнит мне об этом. — За тобой тщательно наблюдаю не только я, но и другие капитаны тоже. Дура, подумай, что было бы, будь на моём месте кто-то другой. — Что было бы? — Они бы увидели тебя с бандитом и слушать не стали, — капитан не изменился в лице. — Доложили бы Эрвину, а затем — выше. — Почему тогда ты решил разобраться? Видимо, я застала его врасплох, потому что в следующую секунду он замолчал. — Я верю в то, что ты хочешь жить здесь, — нехотя ответил он, но взгляд не отвёл. — С этих пор будешь помогать мне с бумажной работой. — Но… Но… — от такой наглости я опешила. — Никаких «но», Отто, — отрезал он и развернулся, мне пришлось следовать за ним. — Будешь под моим надзором — будет меньше вопросов. Мне не оставалось ничего, кроме как кивнуть. До казарм мы дошли в относительной тишине, а потом просто разошлись. — Доброй ночи, сэр, — перед уходом сказала я, но ответа не услышала.***
Спалось мне неплохо, но это утро добрым я назвать не могла. Настроение было не очень хорошим. Комнатку освещал утренний рассвет, стояла полная тишина. Поднявшись на локтях, я устремила взгляд на часы, что висели около шкафов на стене. Стрелки указывали на половину шестого. Отлично, у меня полчаса до тренировки с капитаном, и два с половиной до завтрака. Вздохнула. Выдохнула. Голова давно проснулась, не желая больше погружаться в небытие, а вот тело вредно противилось, явно отказываясь функционировать. Через силу спрыгиваю с кровати. Спящие девушки продолжили пускать слюни в подушку, когда я тихо подошла к шкафу и сменила одежду на форму. Убрав медальон под рубашку, я взглянула на себя в зеркало и сразу связала волосы в тугой пучок, чтобы не намочить. В душе никого не было, но оно и понятно, сейчас все спали. Под струями ледяной воды я не выдерживаю больше шести-восьми минут и спустя ещё некоторое время вновь одеваюсь. В замке стояла полная тишина. Возможно, кто-то не спал, но звуков никаких не подавал. По широким коридорам лишь эхом отдавались мои шаги. Делать было нечего, разговаривать не с кем (хоть и не хотелось), бездельничать — тоже вариант относительно скучный. Поэтому, спустившись на первый этаж, я иду в столовую, через неё попадаю на кухню. Достаю в одном из шкафчиков заветный чай. Чайник, на удивление, был горячий, поэтому мне осталось лишь залить траву кипятком в чашке. Вздохнув аромат мяты, я блаженно закатила глаза и вышла обратно в трапезную. Глаза врезались в ровную спину мужчины, судя по всему, сидит он тут давно. И как я не заметила его, как только зашла, остаётся загадкой. — Чего не спим, рядовая? — голос его был хриплый, обращаясь ко мне Леви даже не повернулся. — Не терпится начать тренировку? На свой страх и риск, я обошла стол и села прямо напротив капитана. Ожидала хмурый взгляд в свою сторону, но он даже бровью не повёл. — Не спится, — отвечаю тихо всё ещё сонным голосом. Мужчина смотрел на меня с полным безразличием, медленно сделал глоток чая и единственное, что сильно бросалось в глаза было то, как странно он держал чашку. Пальцы Леви крепко держали край посудины, и я, откровенно говоря, удивлялась тому, с какой лёгкостью он пил чай в этом неудобном положении. Интереса ради пробую взять кружку также. — И как? — поинтересовался капитан, указывая на мои неловкие пальцы. — Неудобно, — хмурюсь и возвращаю, как было. Он хмыкает и больше ничего не говорит. В тишине мы проводим некоторое время, а затем Леви встаёт и задвигает стул. Все также молча относит чашку на кухню и выходит из столовой, но оборачивается на полпути ко мне: — Надень ремни и возьми с собой УПМ, жду у конюшни. Угрюмо угукаю, про себя считая отдаляющиеся шаги. Он ушёл бесцеремонно, то ли знал, что я не отвечу, то ли просто не хотел слушать ответ, не считал его нужным. Я не могла сказать, что знаю Леви, как человека. Капитан очень холодный и до ужаса необщительный, он с лёгкостью скрывает свои эмоции, хотя, как по мне, ничего кроме равнодушия и раздражения он не испытывает. Я видела многих мужчин в гневе, начиная с гражданских в Подземном городе, заканчивая солдатами, что служили в Разведкорпусе, но ни разу не видела яростного капитана. В ситуациях, где любой человек, схожий характером, поддался бы ярости, взять например то, как смачно в него врезался Марло на прошлой неделе. Капитан тогда тяжело вздохнул, раздражительно посмотрел на беднягу и отчитал за невнимательность. Никаких криков, матов или ненависти. В общем, Леви был сложным, и даже я, со своей наблюдательностью и умением разбираться в людях, не могла понять его. А УПМ я считала интересным устройством, и мне всегда нравилось пользоваться им, несмотря на то, что от затянутых ремешках оставались крупные красные следы на коже. Справлялась с ними тоже быстро и поэтому никогда не задерживалась, как и сейчас. Уселась на деревянный ящик около места встречи и свесила ноги, беззаботно покачивая ими. Глаза мои разглядывали носки сапог, а потом меня прервал спокойный голос капитана: — И чё расселась? Пошли. — В лес? — я подняла на него взгляд, но с места не сдвинулась. — Знаешь ещё места, где можно тренироваться с УПМ? — вопрос был риторическим. Только сейчас я заметила, что концы его волосы были мокрыми, с них стекала вода. Неужели он с душа? И как так быстро? Ведь прошло не больше десяти минут. Нет, мою скорую утреннюю процедуру можно объяснить тем, что вода была ледяная, а я такую терпеть никак не могла. Но Леви — чёртов чистоплюй, который, как я думала, тратит на чистоту своего тела намного больше времени. Или же он также решил не морозить задницу в ледяной воде? — Долго я ещё ждать тебя буду? — капитан успел отойти от меня на приличное расстояние и повысил голос, чтобы вывести меня из мыслей, в которых я летала довольно часто. Пикнув что-то вроде извинений, я поднялась и трусцой добралась до Леви. До тренировочной полосы мы дошли в два счёта. Шаги у мужчины были широкие и резкие, я банально не поспевала за ним, но пыталась идти рядом. Будто не видев моих стараний, он совсем не пытался замедлиться, или же наоборот наблюдал за тем, как быстро я сдамся. Но сдаваться я не собиралась. — Итак, — начал он многообещающе, останавливаясь на поляне прямо перед тренировочным полем. — Ты показала неплохие результаты в использовании УПМ, но эту тренировку я хочу провести чтоб убедиться в этом окончательно, — он поправил ремешок на груди, а потом осмотрел то, как закреплены мои. Я была уверена, что всё там отлично, но цоканье со стороны капитана отогнали эти мысли. Он бесцеремонно подошёл ближе, присел, и затянул ремень на моей ляжке. — Неумёха, — Леви проверил ещё раз, с неким недоверием оценил странным взглядом и поднялся. — Ты стартуешь первой, через пять секунд стартую я. Всё по стандарту, как проходят обычные тренировки солдат, но тут усложнение: если я догоню тебя — будешь драить конюшни неделю, если нет — освобожу от вечерней тренировки на этот же срок. Было заманчиво, но, вспомнив, чем закончились наши первые и последние догонялки, я тут же поникла. Он догонит меня с лёгкостью, а конюшни чистить мне ух как не хотелось. — Давай, на старт. Медлить я не стала, тут же пустилась в ход. Знакомый свист, деревья кругом и макеты титанов, которых я не трогала: задания как такового не было. Грёбаное дежавю. УПМ, деревья, летящий прямо за мной капитан и моё дикое желание не попасться. Длинная косичка безжалостно отбивалась об моё тело, это было не больно, но очень неприятно. Желание подстричь их к чертям увеличилось на пару десятков процентов. И вот вдали я вижу озеро — точку, на которой нужно развернуться и тут же понестись обратно. Не знаю, как это произошло, но в следующую секунду я почувствовала в ноге жгучую боль, а потом свободу падения. Ну всё, снова я падаю вниз, но на этот раз в воду. Перспектива того, что я мылась сегодня, судьбу не волнует. К моему счастью, Леви имел отличную реакцию, поэтому руки его успели ухватить меня и притянуть к себе прямо в воздухе, но перед смертью не надышишься. Не знаю, что случилось с капитаном, но я зря радовалась: теперь в воду летели уже мы оба. Зажмурившись, я с громким плеском оказалась под водой. От её холода хотелось кричать, но мои губы были плотно сжаты. Судорожно двигая оледеневшими руками, я вынырнула, громко пытаясь отдышаться. — Если ты так любишь заныривать — могла бы предупредить, чтоб я не стал пытаться поймать тебя, — хмуро фыркнул Леви и поплыл к берегу. — Я не просила тебя ловить меня! — язвлю, но отправляюсь вплавь до той же точки — берег. Оказавшись на нормальной глубине, я достаю ногами до дна и продолжаю идти. Наконец встав на твердую землю, опускаю взгляд на ногу, в то место, где почувствовала боль перед падением. Ремешок, который затягивал мне Леви, был порван, штаны разодраны, а кожа протёрта до крови. Сцепляя зубы, сильно хмурюсь. Тело наливается жгучей обидой на себя и свои «успехи». — Эй, жить будешь? — капитан стоял ко мне спиной, стягивая с себя кожаную куртку. Не ответила. Раздражённо резкими движениями срываю с себя остальные ремни, с глухим стуком УПМ летит на землю, прямо как и я. Приземляюсь прямо задницей на землю, не волнуясь о том, что штаны будут испачканы. Опираясь рукой на колено, касаясь пальцами лба и выдыхаю. Главное — дышать. — Я у тебя спрашиваю, — капитан оборачивается, но увидев меня, на время замолкает. — Что за нюни? Опять не отвечаю. — Бывший наёмный убийца сейчас действительно ноет из-за порванного ремня? — я не поднимала на него взгляд, но чувствовала, что он смотрит на меня с презрением. — Я не ною, — шепчу стойко, но получается как-то обиженно. Леви цокает языком, подойдя немного ближе. Все ещё не меняя положения головы, теперь я могу видеть носки его ботинок. — Поднимись, солдат. Не могу. Не хочу. — Я сказал тебе подняться. Эстель, выполняй приказ, — голос немного повысил. И имя произнес. Как тут не встать? Взяв волю в кулак, я резким движением встаю на ноги. С капитаном мы оказываемся на расстоянии вытянутой руки. Шмыгнув носом, я гордо подняла голову и сталкиваюсь с его глазами. — Так-то, — он кивнул, похлопав меня по плечу. — Пошли, будешь конюшни драить. — Но… — Я пошутил, успокойся, — капитан сказал это абсолютно серьёзно и развернулся, следуя к штабу. — Вы не умеете шутить, капитан Леви.***
Волосы однозначно нужно подстричь. Когда Леви проводил уже общую тренировку, он поставил нас друг против друга, заставив оттачивать навыки боя. В какой-то момент я упала и не смогла встать из-за того, что оказалась прямо на ней. Гнев тогда захватил меня полностью, и я начала искать потенциальную жертву. К слову, жертвой я назову того, кто сможет без сожалений и косяков состричь мои волосы. В столовой, на обеде, мне на глаза попалась одна из «высших». Майор Ханджи Зое была немного звезданутой женщиной. Многие говорили, что она сумасшедшая, но мне казалась просто слишком резвой и немного повернутой на цели исследований — титанах. Странно, что я решила доверить свои волосы такому человеку, но она почему-то внушала доверие. Итак, найдя ножницы, я понеслась на третий этаж — место, где обитают кабинеты капитанов и Эрвина. Найдя нужную дверь, я уверенно постучала в неё, и зашла, когда услышала воодушевленное «войдите». — Майор Ханджи, — я быстренько отдала честь и немного усмехнулась. И что я тут делаю? — Не могли бы вы помочь мне? — Да! — прикрикнула она. — Кстати, напомни своё имя. — Эстель Отто, мэм. — Ах, точно, та что с Подземного города, — закивала Зое, но, увидев мой недовольный взгляд осеклась. — Так что ты хотела? — Не могли бы вы подстричь мне волосы? — забив на неприятную для меня тему, я перешла к делу. Видеть её лицо в этот момент было бесценно. Она, верно, очень удивилась такой просьбе, но отказывать не стала. Поставив стул в середину комнаты, женщина посадила меня на него и выхватила ножницы из рук. — Тебе какую длину оставить? — Чтоб было чуть выше плеч, — неуверенно сказала я. — Пожалуйста. — Ох, хорошо, — Ханджи с энтузиазмом расплела мне волосы и провела пару раз расчёской. — Ты делаешь успехи в разведке, Эстель, неплохо, — вдруг начала она, а я вспомнила о сегодняшнем комичном полёте в воду вместе с капитаном. — Думаю, жизнь в Подземном городе сделала своё дело и научила тебя выносливости, — Зое продолжила щебетать и начала резать волосы. Вот только она оставляла длину прямо по плечи. Вопросы были, но задавать я их не стала. — Жду не дождусь увидеть тебя в действии на первой вылазке. Знаешь, а ведь наш капитан Леви тоже с Подземного города, — что? — Ой… Майор сболтнула лишнего, и по её лицу я поняла, что лучше мне не спрашивать. Она наверняка не сможет промолчать. Послышались резкие шаги в коридоре, а потом дверь открыли с ноги. Буквально. — Очкастая, Эрвин просил передать тебе эти бумажки, — вспомнишь солнышко, вот и лучик, как говорится. Сам Леви стоял перед нами с горой документов в руках. — Ты что творишь, безрукая? — А? Что? — Криво, — просто говорит он и скидывает листы на стол. Подходит ближе и собирается выхватить из рук Зое ножницы, но она явно без боя не сдаётся. — Ровно. — Криво, — опять повторяет. — Ровно всё! — Эй, вы там поосторож… — Тихо, — затыкает меня Леви, и у него все же удается заполучить ножницы. Сопротивляться я не хочу, поэтому остаюсь на месте. Ловкие руки капитана начинают стричь мне волосы уверенными движениями, а я уже боюсь увидеть себя с такими короткими волосами. Уже спустя пару минут он заканчивает, проводит по волосам пару раз гребнем и отходит. — Слушай, а тебе идёт, — оценивающе говорит Зое и берёт меня за плечи, проводит в ближе к шкафу, на котором висит зеркало. В отражении я не увидела ничего необычного. Короткая стрижка, однозначно, не испортило моё лицо, можно сказать даже улучшило. Хмыкнув, я развернулась на пятках, и в мои руки тут же попала метла с совком. Чёртов чистоплюй. Но убрать за собой всё же следует, поэтому я молча собрала свои волосы и хотела было уходить, но мог капитана меня остановил: — Зайдешь после ужина в мой кабинет. Я лишь кивнула и вышла, задумываясь о том, что теперь мы с Леви, вроде как, земляки. Даже смешно стало.