Выбирая свой путь

— Добрый день, господа. Сэлия стояла перед принцами нолдор, ожидая их реакции на собственные, с таким трудом давшиеся слова. Оные отвечать не торопились, с откровенным интересом рассматривая пришельцев. Бесспорно, начало было положено, но вот беда: как это начало положили, так оно и лежит. Никаких движений. Тушка. Хладное тельце, над которым впору скорбеть и головы пеплом посыпать. Это крайне нервировало. Ситуации не улучшали и эльфы. Красавцы, одним словом. Их облик и какой-то блеск, мерцание в выразительных глазах, путали мысли. Странное чувство, однако ничего не попишешь. Если нолдор не поняли ее слов, что вероятно, то жест и уважительная интонация едва ли имели большое количество трактовок. Впрочем, возможно, что и для них встреча стала чем-то шокирующим… Нет, едва ли. Удивление — конечно, но не ступор. Они изучали людей. Это было видно. Младшие пребывали все том же восторженно-испуганном состоянии. За них Сэлия волновалась в значительно большей степени. Вернее, волновалась она о том, чтобы они не ляпнули лишнего. Последнее, что сейчас нужно — принятие за умственно неполноценных. Да и вообще, лгать эльфам, особенно пришедшим из Валинора, не есть хорошая идея… Мысли роились в голове, наталкивались друг на друга, в панике разбегались и падали в обморок. А еще, несмотря на ситуацию, риски и прочую несомненно важную канитель, девушке хотелось прыгать от счастья и носиться по поляне, голося, как ламантин в брачный период. Словом, чувств было много. И все за непроницаемо любезной миной. Впрочем, гамма эмоций наверняка читалась в ее глазах. Пауза неприятно растягивалась. Здраво рассудив, что в первую очередь налаживание контактов нужно им, Сэлия глубоко вздохнула. На эльфийских диалектах она могла сказать пару фраз, валарин и кхуздул были ей решительно незнакомы — даром, что из присутствующих язык гномов может знать разве что Куруфин, да и то не факт. О Черном Наречии и думать не следовало. Позор. Стыд и позор. Сосчитав до десяти, девушка вновь подала голос. Прилагалось крайне много усилий, дабы унять дрожь и нервные заикания. — Мое имя Сэлия, а это мои брат и сестра, Хорвекс и Леоли, — она мельком глянула на детей, указав на них рукой, младшие тут же пробормотали спутанные приветствия. Прорыв, как он есть! — Мы прибыли с Севера: наше родное поселение было уничтожено луну назад. Когда явились эти чудовища, нас с братом и сестрой не было дома. Ушли на несколько дней, устроили поход на природу. Когда вернулись… — голос девушки дрогнул, правда, от нервов. — Когда вернулись, было уже слишком поздно. Мы взяли то немногое из еды и воды, что отыскали, и покинули родные края. Нам довелось слышать рассказы о народе, пришедшем с Запада, из-за моря. Мы умоляем вас о помощи: места эти нам не знакомы, а ночь темна и полна ужасов. На этом Сэлия замолчала, внутренне похвалила свою фантазию и великого Мартина и с усердием принялась молить все и вся о том, что бы эльфы ее поняли. Надежда, как говорится, умирает одной из последних. К облегчению и немалому удивлению девушки, один из принцев заговорил на вполне понятном языке: — Приветствую вас, путники! Я — Куруфинвэ Феанарион, пятый сын Феанаро и Нэрданэли и принц Первого Дома Нолдор. Это мои братья. Остальные по очереди представились: — Я — Тьелкормо Феанарион, третий сын Феанаро и Нэрданэли и принц Первого Дома Нолдор, — представился блондин. Голос у него был менее властным, нежели у первого, но более бархатным. — А мы — Амбарто и Амбарусса Феанариони, шестой и седьмой сыновья Феанаро и Нэрданэли и так же принцы Первого Дома Нолдор, — не переставая улыбаться представил себя и брата один из близнецов, смутное подозрение, что это был Амрод. — И мы с радостью предоставим вам убежище в нашем лагере: времена сейчас действительно неспокойны. Куруфин и Келегорм с едва заметным неудовольствием глянули на эльфа. Им явно пришлось не по нраву такое самовольство. Заметив взоры братьев, Амрод ответил им извиняющимся и в тоже время просящим взглядом. Вероятно, братья против такого не смогли устоять, поскольку Куруфин едва заметно вздохнул и продолжил свою речь: — Как сказал мой брат, мы позволим вам некоторое время жить в нашем лагере. Нолдор не оставят вас тварям Моринготто. Но последнее слово в этом вопросе принадлежит королю, нашему старшему брату Макалаурэ Феанариону. А сейчас мы проводим вас в лагерь, где вы поведаете свою историю и отдохнете. Понятно… Маэдроса еще не спасли. Раз есть солнце, значит, пятый год еще не наступил. Быть может, уже скоро?.. — Благодарю вас, принцы Первого Дома и сыны великого Пламенного Духа, — с поклоном почтительно произнесла она. — Рассказы не лгали о благородстве и чести искуснейших и храбрейших эльфов Запада. Мы с огромной благодарностью принимаем вашу защиту и ответим на все вопросы, кои вас заинтересуют. Лесть сработала. Куруфин и Келегорм уже вполне спокойно относились к «беженцам». Но тут любимый сын Феанора задал очень сложный вопрос: — Откуда вам известен квенья и откуда вы знаете о значении имени нашего отца? Балрог тебя подери! Это ж надо такой вопрос. Хотя и логичный. Выучила у родственников или прохожих — бред; само собой вышло — еще бредовее. Вмешательство свыше? Смешная шутка. Что ж, люди в этих краях объявятся… проклятье, не помню. Не суть. В ближайшие лет двести-триста их быть не должно, можно расслабиться. Освежу память при возможности, благо, книга в чемодане. В любом случае, пока нет других смертных, я могу использовать любое извращение над «культурой моего народа». Едва ли кто-то проверять будет. Мы трое уж отправимся к праотцам к тому времени. Да и жизнь непредсказуема. Тем не менее, этот вопрос эльфа принес неожиданные плоды. Сэлия начала замечать одну странную деталь: когда говорил Курифинвэ, да и когда она сама подавала голос, можно было различить не то эхо, не то наслоение одного звука на другой. Речь в обоих случаях была абсолютно понятна, но на фоне привычных русских слов прослушивались иные, куда более мелодичные. При этом девушка отлично понимала, кто что говорит. Странное ощущение. — Я не могу дать хоть сколько-нибудь однозначный ответ, Ваше Высочество, — наконец признала Сэлия, не покривив душой. — Мы всегда говорили на этом языке, но его истоков я не знаю. Информацию о Вашем почтенном отце, как и некоторые сведения о Вашем народе, принесли нам страницы летописей и наши странники-пилигримы. Возможно, они встречали кого-то из эльдар. Девушка изо всех сил старалась не отводить глаз от эльфов, не трепетать, аки листик на ветру, и не стушеваться под внимательными и проницательными взорами. Последняя фраза заставила принцев обменяться взглядами. Несколько мрачными. — Прежде нам не сообщали о подобных встречах, — произнес Куруфин, который явно был на должности своеобразного глашатая от лица присутствующих феанорингов. — Но что ж. Мне, как и моим братьям, не терпится выслушать полную историю ваших странствий и того, что им предшествовало. Мы сопроводим вас в наш лагерь. Сказав это, эльф грациозно спешился — вскоре спешились и Амбаруссар — и обратился к Келегорму: — Брат мой, отправляйся к отряду: пусть двое возвращаются в лагерь. Нужно предупредить Кано о наших гостях и все подготовить. Остальные продолжат нашу… прогулку. Прошу. — Как скажешь, Курво, — с этими словами блондин бросил на людей еще один беглый взгляд и умчался в сторону, откуда эльдар прибыли изначально. Хуан последовал за своим хозяином, гавкнув на прощанье. Хорвекс и Леоли подозрительно смотрели на спешивающихся близнецов и стоящего рядом Куруфина. А вот Сэлия еле сдержала смех при произношении сокращенного имени брюнета. Конечно, она знала все имена и эпессэ феанорингов, но «Курво» звучит просто изумительно! Мысленно отсмеявшись, девушка посмотрела на этого самого Курво: — Мои извинения, но у нас небольшая, вернее, весьма большая, поклажа, и мы не сможем идти быстро. — Не беспокойтесь, мы поможем нести! — сразу отозвался один из Рыжиков и изящно поднял с зеленой травки одну из сумок. — Что там? По весу что-то тяжелое… — Питьо, неужели руки не держат?! — со смехом поинтересовался Амрас, берясь за чемодан девушки и тут же охнув от тяжести. — А тут что? — В коричневой сумке вещи, а в синем чемо… сумке книги, — заглушая хохот Амрода ответила девушка. А книг было не мало. Куруфин наблюдал за сценой то ли улыбаясь, то ли ухмыляясь. Но вид у эльфа был вполне миролюбивый. — У твердых сумок еще выдвигаются ручки и их можно катить по земле, — поспешила добавить Сэлия пытаясь понять, как вообще будет проходить транспортировка багажа. В это время Куруфин, забравший сумку у Амрода, укрепил ее на лошади и подошел к компании, прикидывая что-то в уме. — Эти ручки крепкие? — поинтересовался нолдо, переводя взгляд серых, как сталь клинка, глаз с девушки на чемоданы. Получил утвердительный кивок. Взял один из них, Амрас подхватил другой, Амрод двинулся следом и помог закрепить оба веревками на лошади Амбарусса. Владелец скакуна вспорхнул в на спину животного, а Куруфинвэ подошел к троице, которые усиленно прикидывались камешками. — Вы, должно быть, устали, — сказал он с тонкой улыбкой на губах. — Преодолеть путь до лагеря пешком увлекательно, но смысла не имеет. Поедете верхом с нами. Вы, кстати говоря, умеете ездить на лошадях? К огромному облегчению троицы они умели ездить верхом, жить на лоне природы, драться как в рукопашную, так и оружием, даже стрелять и метать ножи. Не то, чтобы успехи были впечатляющими, но как минимум азы ребята изучили. У кого что-то получалось лучше, у кого хуже, как это обычно и бывает, но каждый старался помочь родичу. В случае младших и по большей части старшей, знания они получили благодаря двум массовикам-затейникам: отцу и деду. Оба питали невероятное уважение к казачеству, чести и воинской доблести. Можно сказать, издержка поколений: предки троицы по отцовской линии практически поголовно были связаны с военным делом. Свою первую дочь/внучку отец и дед воспитывали на манер мальчишки, когда та попадала в зону досягаемости, да и сама она всегда отдавала предпочтение именно таким вещам, а не куклам и сверстникам. Мама поддерживала дочь в выборе развлечений и досуга, даже отвела на секцию айкидо, куда когда-то ходила сама. С рождением сына/внука энтузиазм «наставников» получил новый виток со всеми вытекающими, правда Сашу приходилось отвоевывать у его матери. Даши это тоже коснулась. Возможно, она бы не стала настаивать на участии в тренировках, если бы не желание впечатлить старшую сестру, заслужить ее похвалу и просто побыть в ее компании. — Да, более-менее умеем, — ответила Сэлия и повернулась к младшим, ощущая себя донельзя неловко. — Предстоит небольшая конная прогулка. Лошадей и наездников не мучить, к тебе, сестренка, обращаюсь, и за гриву животное не дергать. Ясно? — Ага, — буркнул братишка, покосившись на младшую сестру, так и светившуюся восторгом. — А можно на той, светлой? — с вечным энтузиазмом и блеском в глазах уточнила Леоли. Сэлия вопросительно посмотрела на только-только севшего в седло Амрода. Тот махнул рукой в знак согласия. Леоли особого приглашения и не требовалось. Сопровождаемая нервным тиком Сэлии, младшая подбежала к рыжеволосому всаднику. Нолдо грациозно нагнулся в седле, подхватил удивленную девчушку и усадил перед собой. Ребенок едва удерживался от восторженного визга, что немало развеселило Тэльво. Хорвекс опасливо покосился на Курво — Сэлия могла поклясться, что это повеселило уже Атаринкэ — и подошел к Амрасу, который помог Хорвексу влезть на лошадь. Старшей сестре ребятня вариантов не оставила. Сэлия, стараясь нервно не хихикать, посмотрела на темно-серого коня, а после на его владельца, все еще стоящего на лесной траве. Снова на коня. Опять на эльфа. — Принц Куруфинвэ, Вы не возражаете?.. Нолдо сделал приглашающий жест рукой: — Прошу. Господи ж ты боже, зачем так улыбаться, у меня же психика нежная и эмоции не в том месте… Конь оказался норовистым, однако в меру разумного. Видимо, умное животное понимало, что эта странная особа, которая медленно подходит к нему и еще медленнее протягивает руку, чтобы дотронуться до шеи, делает все сугубо с разрешения хозяина. Эру упаси от самовольства. В конечном счете, Сэлии позволили устроиться на скакуне. Не успела она порадоваться, как на коня сел и его законный владелец. За ее спиной. Внезапно. Возник донельзя импозантный представитель гордой эльфийской расы. Неловкий момент, страшно смутивший девушку. — Теперь отправляемся, — скомандовал Куруфин. Кони двинулись в нужном направлении, а Сэлия изо всех сил старалась привыкнуть к эльфу, которого ощущала спиной. Его теплое дыхание щекотало темя и затылок. Через пару минут, в полном молчании процессия двинулась сквозь лес в сторону озера Митрим, на берегу которого и располагался лагерь нолдор. Очень, очень странная компания. В принципе, причина такой тишины была очевидна — орки. Мерзкие твари водились в здешних лесах, несмотря на присутствие вспыльчивых остроухих соседей. И компании совершенно не хотелось встретиться с ними. Тропа, по которой ехал отряд, была еле заметна нетренированному глазу, более смахивала на звериную. Извиваясь меж деревьев, дорожка поросла травой, хоть и слегка притоптанной. Сам лес представлял собой поразительное зрелище: вековые деревья с могучими стволами и пышными кронами, казалось, подпирали собой небо. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь густую зеленую листву, причудливыми золотистыми узорами играли на подлеске. Молодые деревца соперничали с пышными кустами за место под солнцем. На некоторых кустиках, если приглядеться, можно было увидеть ягоды: синие, темно-фиолетовые, желтые и красные. Но, несмотря на общую идиллическую картину, ощущалась тревога. Это чувство проникало в каждую клеточку тела и заставляло прислушиваться к лесным шорохам, вздрагивать даже от легкого шума. Таким образом компания добралась и до лагеря феанорингов, над вратами которого реял стяг Феанора и его сыновей: красно-черное знамя с серебряной восьмилучевой звездой. Пришельцы пытались насиловать собственное воображение, дабы представить конечную цель пути, но к реальности никто и близко не подполз. Не было никаких сомнений, что перед ними укрепленный лагерь, строение которого продиктовано нуждами военного времени. Однако эльфы и тут отличились: даже деревянные стены с кольями, сухим рвом и прочими прелестями умудрялись смотреться изящно. Как — люди и сами не понимали. Деревья надежно скрывали оплот нолдор Первого Дома. За стенами скрывались мощеные дороги — правда не везде они были: большей частью их заменяло дерево, ибо камень в любом его виде даже найти было проблемно в таких-то условиях — утонченные дома эльфов, украшенные потрясающей резьбой, кузни, загоны для лошадей и иные постройки. И даже местный сарай для тяпок и мотыг смотрелся едва ли не более впечатляюще, чем городская мэрия, на которую Сэлия пялилась практически каждый день, пока училась в университете. Мэрия столицы юга России, между прочим. Ничего экстра ординального в поведении эльфов не наблюдалось, что удивляло троицу еще сильнее. Большая часть нолдор была занята: кто таскал материалы, кто ваял очередное сооружение, кто украшал эти сооружения росписью. Некоторые ухаживали за лошадьми. Другие переносили продукты. Занимались пойманной дичью — незадолго до возращения принцев прибыл отряд с охоты. Высокие, прекрасные и длинноволосые эльдар провожали людей заинтересованными взглядами. Первыми их заметила стража: поприветствовали принцев, один страж ринулся куда-то в сторону, уйдя из зоны видимости, вернулся в сопровождении нескольких эльфов и эльфиек. В отличие от стоящих в карауле, эти были облачены в простые, удобные одежды пастельных тонов, изукрашенные серебряной и золотой нитью. Женщины в платьях, мужчины в штанах, высоких — до колена — сапогах и в рубахах. Рукава закатаны. Видимо, они были заняты чем-то прежде, чем их кликнули к вратам. Куруфин легко и непринужденно спешился, вновь отдал распоряжения. Амбаруссар последовали его примеру и помогли слезть людям. Сумку и чемоданы отвязали, подхватили и унесли. Сэлия была беспокойна. И страшно, и интересно, и куда они увезли ее прелесть?! Пока у девушки происходил крайне важный процесс самовнушения, Хорвекс и Леоли не растерялись. Паренек пытался вести себя спокойно, девочка была, как на иголках, стараясь рассмотреть все и сразу в диапазоне трехсот шестидесяти градусов. Разница в поведении была ощутима, но нечто похожее прослеживалось: оба были в восторге. — Проводите наших гостей в их опочивальни и предоставьте им все необходимое, — прозвучал властный голос Куруфина, — Королю Макалаурэ я сообщу лично.