Мертвое Небо

      С детства, Тсуна любил игры. В малом возрасте — это были игры с детьми, в более взрослом — приставка, в ещё более взрослом — игры с жизнями людей. Чем сложнее игра — тем сильнее азарт. И сейчас, игра была поистине интересной…       Выселить Реборна…       Честно говоря, сказать легче, чем воплотить в реальность. Аркобалено Солнца — как тот сорняк, хрен выведешь. Да и судя по его хорошему самочувствию, обстановка ему вообще не мешает.       Однако, свою комнату Тсуна хотел защитить от вероломного заселения очень сильно, а потому, первое, что он сделал, это просто грубо послал Реборна куда подальше.       — Никчемный Иетсуна, мне показалось или ты недоволен моим решением? — угрожающе сощурил глаза Реборн.       — Тебе не показалось, Аркобалено, — оскалился Тсуна, — Какого хрена ты здесь забыл? Это МОЯ территория.       — Так как ты МОЙ ученик, то ты принадлежишь мне. Как и твоя территория, — Реборн фыркнул и насмешливо сверкнул черными глазами.       — Ты так и не понял, репетитор? — язвительно отозвался Тсуна. — Я не собираюсь становиться Наследником Вонголы. Я не собираюсь подчиняться тебе. Я не собираюсь терпеть тебя на своей территории. И какие-то либо отношения я иметь с тобой не буду.       Терпеть Реборна возле себя Тсуне не хотелось, хватит уже, натерпелся в прошлой жизни — хрен избавишься от него. Пожалуй сбежать от него можно лишь на тот свет, и то — не помогает, вытаскивает за шкирку, зараза. А потому, лучше сразу очертить границы. Чем меньше точек соприкосновения, тем меньше вероятности того, что Реборн почувствует себя «великим репетитором» и решит устроить своему ученику идеальную жизнь. Идеальную — в понимании киллера, не Тсуны.       — Поздно, ученик, — словно прочитав все мысли Тсуны, сообщил Реборн, — Я собираюсь заняться тобой всерьез. Ты у меня станешь нормальным человеком, — гаденько усмехнулся Аркобалено, — Ты будешь Наследником Вонголы. Ты будешь мне подчиняться. Ты будешь терпеть меня на своей, — он издал смешок, — территории. Потому что, как я и говорил, ты — МОЙ ученик. Не думай, что сможешь сбежать от меня. Даже на том свете найду.       Тсуне хотелось материться. Тсуне хотелось прибить репетитора. Тсуне хотелось скалиться.       Вызов принят!       — Попробуй, докажи, что сможешь, — на губах Дечимо играла улыбка, а глаза блестели от интереса и азарта. — Пожалуй комнату ты отстоял. Можешь ночевать. Но это не значит, что я буду этому рад.       По стенам комнаты поползла изморозь и стало темно и как-то пусто. Словно само место было не радо гостю.       Тсуна знал из воспоминаний, что репетитор любил ночевать рядом с Тсунаеши. Несмотря на полный кавардак, в его комнате было всегда тепло и уютно, по-домашнему хорошо. А потому Тсуна с интересом смотрел на Солнце. Останется или уйдет? Сдастся?       Однако Реборн был настроен похоже серьезно, а потому лишь кивнул и устроился спать в своем гамаке. Это вызвало противоречивые эмоции — досаду и одновременно радость. В какой-то мере, Тсуна все-таки любил Реборна. Тот, как и Бермуда, заменил Дечимо отца. На Иемитсу нельзя было положиться в этой сфере.       Смерив подозрительным взглядом разлегшегося киллера, Тсуна плюхнулся на кровать, растекаясь лужицей по мягкой поверхности.       Окно в комнате было открыто, а потому было прекрасно слышно, как шуршит листва. Это успокаивало и навевало мысли.       После Смерти всех Хранителей Тсуна был в ярости. Он также был разбит и морально уничтожен. Однако несмотря на все факторы, Савада смог оправится относительно быстро. И не сказать что это благодаря лишь Реборну и Бермуде.       Тсуна думал, что будет рваться на тот свет не прекращая. Считал, что не сможет собрать себя из осколков. Но все удалось.       Однако если попробовать рассмотреть ситуацию повнимательнее, то можно точно сказать, что все произошло благодаря Хаято. Из-за того, что у него было пять источников Пламени, не хватало только Тумана, он мог немного замещать других Хранителей. Именно поэтому Тсуна замечал в Хаято, черты Такеши. А потом, уже присмотревшись, замечал черты и других Хранителей. Гокудера был словно «портальное сердце» в организме, когда при повреждения сердца, печень брала на себя функции главного органа.       Раньше он этого не замечал. Что же изменилось сейчас? Возможно то, что он таки смог почувствовать связь с Хранителями. Тоненькую, слабенькую, но она была!       Ниточки переливались разными цветами и это было самое завораживающее зрелище. Он даже не заметил, как задремал. Видимо слишком устал.       «—… У них пять подразделений. Ювелирка, информационная сеть, особая команда: туманники и ураганы, перевозчики: такси-служба и транспортная сеть. Однако, транспортная сеть сейчас не слишком активна, после смерти Паоло, эти функции выполняют перевозчики.       По поводу ювелирки.       На данный момент существует 3 небольших завода на Сицилии (один сортировочный и два ювелирных), 3 складских помещения и 2 офиса (помещения принадлежат отдельно взятым представителям организации).       Имея связи с местной полицией, всегда готовятся перед проверкой полиции. На заводе работают как обслуживающий персонал, так и сами ювелиры, которые следят за всем процессом изготовления.       Организация стремится, чтобы кольца были похожи на бутлеги известных дизайнерских колец, дабы запутать не только органы правопорядка, но и самих мафиози.        Сеть информаторов       Как таковой отдельной структурой не является — это отдельно взятые люди, которые передают разного рода информацию представителям организации, получая за это определённую сумму денег.       Зачастую информаторы не знают о своей причастности к делам организации, думая, что поставляют информацию бандам или мафии. Обычно информаторы бывают в общих пунктах-сборах. Нашел координаты нескольких. Один из них Бар — 42. Это пока все. Остальное в отчете… Тсунаеши-кун, это обидно, ты совсем на меня не обращаешь внимание! — разноцветные глаза смотрят с обидой, а губы кривятся в печальной улыбке.       — Успокойся!       — Оя-оя… Ну же, улыбнись! У меня есть зефир, Бьякуран передал, будешь?       — С каких пор ты общаешься с Джессо? — мелькает слабый интерес в холодных янтарных глазах.       — Он помог мне достать некоторые вещи, — отмахивается Рокудо. — В любом случае, хватит закрываться в себе, не нужно заживо себя хоронить.       — Раздражаешь! — казалось, что Дечимо даже не слышит слов Хранителя, потому что его выражение лица все так же равнодушно.       — О-хо-хо… Ты ко мне так холоден. Однако, — на губах Рокудо заиграла хитрая улыбка, — я точно знаю как тебя расшевелить!       Тсунаеши не замечает движений Хранителя, Мукуро оказывается рядом с ним слишком быстро. Несколько мгновений, и Дечимо оказывается в объятиях Тумана, на чужих коленях.       — Тсуна-еши-ку~н… — дыхание Рокудо щекочет шею, но на это Тсуна лишь морщится, продолжив заниматься документами. — Ты так жесток…       Руки Тумана оглаживают чужие бока, мешая сосредоточиться, а потому Тсуна снова недовольно морщится и смотрит на Мукуро.       Эта поза была слишком компрометирующая.       — Ты мешаешь, Туман! — решает таки подать голос Тсуна, поняв, что Рокудо от него не отстанет.       — Как насчёт поцелуя? И я сразу отстану. Обещаю. Мне же полагается награда за добычу информации, не так ли?       — Сгинь!       — Ну тогда я сам возьму ее, — разноцветные глаза победно сверкают, и Мукуро быстро прижимается к губам Неба…       Оторвавшись от притягательных губ, Рокудо издает короткий смешок и чуть морщится. Стилет вошёл в шею не слишком сильно, не причиняя сильных неудобств, скорее предупреждая о недопустимости действий, но Мукуро не собирается отступать.       — Ну вот, залью теперь все кровью… Тсуна-кун, тебе так нравится моя кровь? Хочешь видеть ее все время?       Слушая голос возмущающегося вероломством ананаса Хаято, Тсунаеши думает о том, кто из них вообще псих… Мазохист Мукуро или сам Савада, считающий себя вполне здоровым?       Это все ещё было для него загадкой.»       Голос. Разговор рядом с ним. Именно из-за этого Тсуна выплыл из дрёмы и открыл глаза.       В комнате немного темновато — судя по ощущениям, и по часам — солнце в зените, а потому оно комнату не освещает. Все вроде на месте, обычно — Тсуна проверяет мельком, однако в ощущениях своих уверен.       Он проснулся из-за постороннего шума. Так и есть, за дверью слышится разговор. Комната пуста, Реборн отсутствует.       — Реборн, но почему? С Иетсуной ведь… тяжело. У него слишком грязное Пламя.       — Не имеет значения, Тсунаеши. Я взял Иетсуну к себе в ученики и я сделаю из него нормального человека. Теперь его проблемы — мои проблемы.       Закатив глаза, Иетсуна фыркнул. Аркобалено явно запоздал со своей опекой. Иетсуне это могло помочь, но он-то — уже не Иетсуна.       Голоса отдалились — видимо разговор идёт к своему логическому завершению — чашке кофе. Ну, для Тсуны это несомненно плюс. Ему сейчас хотелось немного пошалить.       Вскочив с кровати и включив старенький компьютер, заметно отличавшийся от ноутбука Тсунаеши, Дечимо расслаблено сел у монитора. Видеокарта у компа была сносной — игрушки вполне летали, даже несмотря на то, что комп не был игровым, обычным офисным, но Тсуне и в прошлой жизни, и в этой, хватало для своих дел.       Интернет-модем безбожно тупил. Ну в принципе логично, где 20 годы, и где 2005 — разница в прогрессе колоссальная.       Тсуна конечно знал, что у Тсунаеши есть переносной модем, который грузит весьма хорошо, но цена всего этого безбожно кусалась. У Иетсуны денег, кроме припрятанных карманных, не было.       В основном он получал небольшую сумму от матери, и, бывало удавалось подрезать кого-нибудь в тишине ночной. В общем — детские игрушки.       Для того, чтобы выполнить все поставленные цели, у него должно быть много денег. Очень много. А также репутация и сила.       Сила конечно у него может и есть, однако тело к ней совершенно не адаптировано. Можно было на все плюнуть и пользоваться Пламенем налево и направо, однако Тсуна все же не был Туманом — тела менять он не умел, а без подстраховки можно просто напросто перегореть. Это в его планы не входило.       Насчёт денег, в принципе тоже не слишком можно волноваться, в бытность Дечимо, копаясь в архиве по Сегретто, Тсуна обнаружил записки сына Тимотео — Фредерико. На самом деле они были весьма интересные, а ещё полезные, потому как в них Фредерико написал номер своего счёта и пароль к нему. Только вот прочитать эти записки мог только Небо, и только Босс Вонголы, шифровка там была на высоте.       В любом случае, воспользоваться счётом можно только в Италии, сейчас возможности нет и пока не предвидится, а потому следует поискать работу… «На дому» желательно. Но для начала…       Склонив голову на бок, Тсуна хихикнул. Что обычно человек подразумевает под «пошалить»? Конечно же веселье! Но веселье для каждого бывает разное.       Набрав в поиске несколько слов, Тсуна потянулся.       Работе с компьютером его научил Бельфегор. С чего Безумному Урагану захотелось почувствовать себя репетитором, Тсуна не знал, но подозревал, что в этом замешан Аркобалено. Только у этого «бессмертного» хватает столько наглости сталкивать Дечимо со всякими психами, пожимая потом плечами и небрежно бормоча: «Психом больше, психом меньше…»       В общем, над идиотами, которые пытались взломать сеть Вонголы, Тсуна и Бел смеялись вместе, и в онлайн игрушки резались вдвоем, вгоняя всех в ступор. Занзас конечно же презрительно язвил, интересуясь умственными способностями вонгольского мусора, но после того, как они обманом затащили и его играть — затих. Бывало, что Тсуна с Занзасом сидели за компьютером, играли в стрелялки и представляли на месте врагов всех, кто умудрился их достать, довольно громко радуясь убийству. У Скайрини чаще всего это была патлатая оралка…       Снова хихикнув, Тсуна открыл веб-сайт на самоубийц и разместил приглашение «Давай умрём вместе!».       Ему совсем не трудно съездить в Токио, чтобы посмеяться за чужой счёт.       Содержание его приглашения казалось странно весёлым и позитивным. Но на самом деле ничего странного не было. Почти все подобные приглашения были в таком стиле.       Сообщения были внятными и только по существу. Они подробно объясняли различные способы самоубийства, и даже поощряли эту мысль (убить себя). А ещё там присутствовали написанные формальным языком сообщения, похожие на официальные документы для каких-нибудь известных предприятий. Тсуне нравилось перечитывать эти свои внушительные «Приглашения на Суицид».       На самом деле, шалил он так не в первый раз. Он часто сбегал из Италии, чтобы отдохнуть и успокоить нервы, и не всегда это был Вендикаре. Если бы он все время был с Бермудой, рано или поздно, его бы все равно выследили, а так Тсуна путешествовал.       Ему даже удалось пожить два месяца в роли обычного японца в Токио. Именно там он и любил развлекаться в подобном ракурсе. Это кстати позволило познакомиться с прекрасными дамами. И Тсуна даже в некотором роде, считал встречу с самоубийцами своей работой. Потому что все, кто встречался с ним, так и не совершили суицид. Это было даже немного обидно. Совсем немного. Каплю.       На первый взгляд, казалось бы, незачем кончать с жизнью по таким причинам. Но со времён экономического спада, число людей в Японии, совершивших суицид из-за своей неудавшейся карьеры, каждый год неуклонно возрастало. Если классифицировать этих самоубийц по состоянию их занятости, обнаружится, что большинство из них на самом деле были безработными. Кроме того, если рассматривать их относительно возраста, можно заметить, что количество самоубийц младше двадцати гораздо меньше, чем в других возрастных группах. После освещённых в СМИ случаев самоубийств школьников, у людей сложилось впечатление, что большинство суицидов совершаются среди молодёжи. На самом же деле, в большей степени это были так называемые «взрослые».       Встречаясь с этими людьми, Тсуна раз за разом спрашивал их, знают ли они, что их ждёт после смерти? Отвечали всегда по-разному, это забавляло Тсуну.       Закрыв веб-сайт для самоубийц, Тсуна принялся искать по памяти сайты для переводчиков.       Перевод текстов — наиболее оплачиваемая и безопасная для него работа. И денег много, и работы мало. Когда он только начал этим заниматься по совету одной хорошей девушки-переводчика, между прочим она и правда была хорошей, даже в постели. Кхм… В общем, тогда он задался вопросом, зачем переводчики нужны в интернете, есть же программы.       Однако, она объяснила нюансы, Тсуна действительно был ей благодарен.       «Все просто, милый… Чаще всего на перевод выставляют рукописные работы, а пропись большинство программ не слишком читают. Сам знаешь, там и человек-то не всегда разберёт. Да и не всегда программы корректно переводят. Без знания языка, его особенностей, культуры, не слишком-то поймёшь о чем речь в тексте» — Невольно Тсуна вспомнил, как заплутал Ламбо, ища его дом. Воспоминания о Грозе вызвали улыбку. На сердце потеплело.       — Так! — хлопнув в ладоши, Тсуна быстро создал себе анкету и выключил компьютер. — Теперь можно и на брата посмотреть. Хах… У меня есть брат… Надеюсь фруктовое чудовище не начнет к нему приставать. Хм… Фрукты… Ананасы — это фрукты или овощи? Тогда Мукуро овощефил? Или фруктофил? У Франа же было яблоко.       На некоторое время Тсуна реально завис.       — Бррр! Вот ведь придет бред в голову. Определенно — виноват Реборн. Во всем виноват Реборн, от него вечно неприятности. Увидел Реборна — будут преследовать неудачи. Вот ведь злобный садовый гном!       — Джудайме, вы специально оттягивание момент встречи с близнецом? — соткался из воздуха призрак.       — Кто оттягивает? — возмущённо фыркнул Тсуна. — Просто взаимно опасаюсь последующих эмоций.       — В любом случае, вы живёте в одном доме, вам все равно надо с ним встретиться, — проговорил Хаято, кивая. И почему Тсуне хотелось его сильно треснуть?       — Ты слишком невозмутим, — надул губы Тсуна и хитро усмехнулся, — сбегаешь?       — Не сбегаю, — фыркнул Гокудера, — но мне определенно уже пора. Ваша интуиция как всегда меня восхищает.       — Мне снилось куфуфукающее чудовище, — пожаловался Тсуна, — это был момент, когда он пришел с информацией о Сегретто и потребовал награду. Это было ужасно! Как мне теперь жить? Я обязан совершить самоубийство!       — Джудайме, вы утрируете. Он каждый раз требовал от вас награду. С тех пор как я погиб и не мог больше гонять его, он даже ночевал у вас в кабинете. Вы же не собираетесь убивать себя за все разы?       — Умеешь ты утешить, бессердечный человек, — скривился Тсуна.       — В любом случае, не смейте прятаться в комнате! Вы сильный босс мафии! Самый красивый, самый идеальный…       — Было бы неплохо, если бы меня так восхваляла девушка. — Его бормотание не было услышано Правой рукой.       — Поэтому вы должны идти— безжалостно припечатал Хаято.       — И когда ты так изменился? Был таким хорошим мальчиком. Подумаешь, убить решил, потом-то исправился, понял какой я добрый и хороший.       — Джудайме!       — Я жду не дождусь, когда же ты исчезнешь…       — Уже собираюсь. Кстати, Реборн ничего не сказал насчёт бинтов?       — А этот коротышка должен был что-то сказать? — вскинул бровь Савада.       — Вы мазохист, Босс. Он ведь теперь живёт в вашей комнате, не так ли? Вы проиграли?       — Мазохист только Мукуро. А насчёт Реборна… Я не проигрывал! Это было тактическое отступление! Я специально позволил ему приблизиться, чтобы потом контролировать, — на губах Тсуны заиграла холодная и жёсткая улыбка. — Держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Сейчас он вне ранга, посмотрим на его поступки. В любом случае, пусть думает, что самый умный, это самое интересное. Не люблю играть со скучной игрушкой.       — Вы жестоки. Мне уже пора. Идите и увидите свою семью! — с последними словами Хаято исчез. Вероятно навсегда, теперь его можно будет встретить лишь в новом теле.       — Жесток здесь только ты, — пробормотал Тсуна и вздохнул. Хаято был прав — он же выдержал обед, выдержит и все остальное. Завтра его вообще ждала школа, это похуже встречи с семьёй.       Толкнув дверь, Тсуна вышел в коридор, прислушиваясь к звукам. В комнате брата было шумно.       Вздохнув, он прикрыл на мгновение глаза. И весь дом стал словно 3D чертежом дома с точками людьми.       Мама на кухне. В комнате Тсунаеши трое: сам Тсунаеши, его Ураган и Дождь. Аркобалено дома отсутствовал.       Облокотившись о косяк, Тсуна посмотрел в комнату брата. Дверь не была закрыта, но и открыта полностью не была.       Довольно светлая, немного захламленная — точная копия комнаты в его прошлой жизни. Однако несмотря на вид, было видно, что владелец ночует в ней нечасто.       Все трое делали уроки. Тсуна больше уделял время близнецу, теперь он мог хорошо его рассмотреть.       Тсунаеши очень многое взял от матери. Большие карамельные глаза, хрупкая фигурка, каштановые волосы, выступающие ключицы. Он определенно был полной копией Тсуны в прошлом. Однако он был неряшлив. И волосы и одежда были в беспорядке, казалось, что Тсунаеши даже спит в одежде, настолько помятой она была.       В отличии от старшего близнеца, Иетсуна всегда поддерживал себя в порядке, не позволяя себе надеть мятое или грязное. Разрез глаз младший брат взял от отца, как и фигуру, так что назвать близнецов абсолютно похожими нельзя было.       На Тсунаеши Дечимо смотрел расфокусированным взглядом, как бы сквозь него, прекрасно зная знаменитую интуицию Вонголы — Тсунаеши мог почувствовать чужое внимание очень сильно. Дечимо видел, что Тсунаеши хорошо сложен и судя по всему побывал не в одной битве.       Несмотря на это, Тсуна все-таки относился к Тсунаеши с насмешкой. Как-то у них с Бермудой произошел разговор.       «Человек становится по-настоящему сильным и значимым только познав лишения. Голод, холод, смерть, предательство. Как говорил Фридрих Ницше: «Что не убивает меня, то делает меня сильнее.» Тепличный цветок никогда не сможет выжить во внешнем мире, если только он не изменится. Вспомни Девятого Вонгола. У него было четыре сына: три он вырастил сам, холя и лелея свою кровь, словно заморские цветы, четвертый же вырос сам, Ноно отстранился от его воспитания, дав вырасти словно сорняку на обочине дороги. Однако именно сорняк выжил, когда как цветы погибли, несмотря на то, сколько в них было вложено сил. Чем раньше человек ощущает ответственность за свои слова, поступки, действия — тем больше шансов на жизнь у него будет. Если птенца не выкинуть из гнезда, он не полетит, будет сидеть и требовать пищу от родителей.» — Бермуда часто любил пофилософствовать, а 23 цитаты Ницше были его самые любимые.       Сейчас, смотря на Тсунаеши, Дечимо понимал, что Истинное Небо — всего лишь тепличный цветок. И он искренне жалел, что Реборн не стал поддержкой Иетсуны, ведь если бы он стал тем, кто поддержит юного Саваду, Иетсуна мог вырасти не хуже Занзаса, только покультурнее. Даже если Иетсуне и не суждено было жить, Реборн смог бы его спасти от этой участи.       Однако, Реборн опоздал. Он был слишком очарован Тсунаеши и не успел сыграть свою роль. Как и подразумевалось планом Шамана. Хотя вполне возможно, что в параллельной реальности Аркобалено и успел. Кто знает…       Невольно взгляд скосил на Такеши и Хаято. Такие молодые, счастливые…       Ямамото заливисто рассмеялся, почесав макушку, а Гокудера яростно закричал на него. Тсунаеши мягко улыбнулся.       Очень…завидно. Тсуне определенно было завидно.       Отлипнув от косяка, Тсуна направился на первый этаж, на кухню. Оставаться больше не хотелось, он чувствовал себя немного некомфортно, но не понимал почему.       — Иетсуна? — в глазах матери было видно удивление. — Что-то хотел, милый?       — Ты сегодня весьма хорошо выглядишь, — обезоруживающе улыбнулся Тсуна. Нана довольно рассмеялась.       — Ты давно не делал мне комплименты. Хочешь попросить денег? — на губах ее играла улыбка, только вот глаза были спокойные, немного настороженные.       — Если мне нужны будут деньги, я заработаю, — спокойно сказал Тсуна, — я пришел увидеть тебя, соскучился. Люблю тебя, мама.       Хмыкнув, Тсуна вышел из кухни, оставив ошарашенную Нану в одиночестве. Он давно хотел сказал маме эти слова. Только не смог… Какая жалость.       Хлопнула входная дверь и Тсунаеши удовлетворённо вдохнул чистый воздух Намимори.       Время потихоньку уже шло к вечеру. День прошел весьма быстро, но спокойно. Тсуне понравилось. Поэтому он решил как-нибудь повторить его, ну, а пока, хотелось просто погулять. Вспомнить детство.       Он и правда, получил новый шанс на жизнь…