Собственность Принца-Полукровки

— Итак, как вы можете видеть, уважаемые члены Визенгамота, нет никаких доказательств, что мои клиенты участвовали в поджоге лаборатории зелий печально известного Пожирателя Смерти Северуса Снейпа. Гарри усмехнулся, наблюдая за самодовольным адвокатом, стоящим перед Визенгамотом. Это был человек, с которым раньше Гарри уже имел дело, по имени Арнольд Паффевин. Он не презирал бы его так сильно, если бы тот не занимался делами только чистокровных, высокомерно кривя губы в сторону всех остальных. И если бы он не продолжал называть Снейпа Пожирателем Смерти, как будто бы не прошло уже столько лет. — Что же, вы, конечно, затронули очень интересный вопрос, мистер Паффевин, — произнесла одна из жеманных членов Визенгамота, которую Гарри презирал почти по тем же причинам, что и адвоката. — Полагаю, у обвинения нет другого свидетеля, которого можно было бы вызвать для дачи показаний? — По правде говоря, есть, мадам Смайт-Блайтон. Могу я пригласить для дачи показаний аврора-стажера Гарри Поттера? Вздохи и недовольное бормотание пронеслись по комнате, сопровождаемые щелчками камер. Гарри проигнорировал шум и поднялся из маленького кресла в тени, выходя так, чтобы его было видно; по щекам Паффевина заходили желваки, когда он увидел Гарри, но улыбка осталась такой же натянуто-сладкой. — Я не совсем понимаю, какие из доказательств, ранее не рассмотренных, стажер Поттер может представить, мисс Боунс. Сьюзен Боунс слегка улыбнулась. Если бы у Паффевина была хоть капля здравого смысла, подумал Гарри, он бы испугался этой улыбки, исходящей от ведьмы, которая прошла интенсивную подготовку, необходимую для работы адвокатом в Министерстве, и уже выиграла кучу дел. Но он этого не сделал, так что Сьюзен только слегка покачала головой и ответила: — Стажер Поттер находился в здании, когда оно горело, а затем лечился от последствий вдыхания дыма и испарений в больнице Святого Мунго вместе со своим бывшим профессором Снейпом. И именно это лечение я и хотела бы обсудить. — Так и есть, — отозвался Гарри, старательно подражая протяжному голосу Снейпа, отчего Паффевин вздрогнул, Сьюзен посмотрела на него с мягкой понимающей улыбкой, а Снейп, скорее всего, нахмурился за его спиной. — Видите ли, одно из испарений, от вдыхания которого меня лечили, оказалось продуктом распада синецветки огненной. Смертельно опасна даже в небольших количествах, не подходит для абсолютного большинства зелий, поэтому у мистера Снейпа среди его запасов ее не было. Но, вот сюрприз, авроры, которые арестовали ваших клиентов, обнаружили частицы данного растения на их руках. Из чего можно сделать вывод… — Ты подбросил эти улики! Гарри повернул голову, удивленно приподняв брови. Такого поворота событий он не ожидал. Одна из клиенток, которую представлял Паффевин, Иоланда Джейкобс, вскочила на ноги, хотя до этого во время суда не произнесла ни слова, и указала на Гарри дрожащей рукой. — Я сомневаюсь, что у вас есть доказательства, мисс Джейкобс, — вежливо, но твердо парировал Гарри. — Если вы хотите оспорить этот факт, то вам придется предоставить… — Мы не пытались убить Снейпа! Мы ненавидим его, но мы не пытались убить его! — Джейкобс огляделась, но даже ранее сочувствующие ей присяжные предпочли отвести взгляд. — Говорить это просто смешно! И я думаю, этот фарс с судом уже продлился достаточно долго, — продолжила она, и голос ее звучал твердо, как будто она считала, что никто не прерывал ее, потому что она ошеломила всех своим гениальным мнением. Гарри подождал секунду, но Паффевин был слишком занят, пытаясь сигнализировать своим клиентам что-то злобным взглядом. — Также мистера Гормана опознал аптекарь, продавший ему синецветку, — спокойно продолжил он. — Возможно, это и не имело бы отношения к делу, но после того, как целители Святого Мунго обнаружили следы синецветки, авроры проверили записи всех аптекарей, недавно продававших ее. Кроме того, у нас есть свидетель, который видел мистера Гормана и мисс Джейкобс рядом с местом пожара. — Это не было покушением на жизнь! Гарри бросил взгляд на Джейкобс, потом на Гектора Гормана. Мужчина, двоюродный брат Джейкобс, сидел, зажав руки между коленями, и на его лице застыло непроницаемое выражение. Хм. То, что она говорит, все еще может быть правдой, если он не сказал ей, что собирался убить Снейпа. — У меня есть вопрос к мистеру Снейпу, — внезапно подал голос Паффевин, прежде чем Визенгамот успел попросить разрешения поговорить с аптекарем или другим свидетелем. — Я правильно понимаю, что вам удалось выбраться из объятого пламенем здания почти невредимым вместе с большой коллекцией экспериментальных зелий? Как вам удалось спастись, если вы пострадали от вдыхания ядовитой синецветки еще в начале пожара? Снейп слегка повернул голову и посмотрел на Визенгамот. — Разрешите ответить на вопрос достопочтенного адвоката? «Боже, как он умеет держать себя в руках», — восхищенно подумал Гарри. Он научился в большинстве случаев сдерживать свой гнев и спокойно выдерживать надоедливые допросы в аврорате, но не знал, смог бы оставаться таким спокойным, если бы кто-то обвинил его в попытке инсценировать собственное убийство. Это заставило его задуматься, в каких еще обстоятельствах Снейп мог бы продемонстрировать такой контроль, но он отбросил эту мысль, когда министр Шеклболт кивнул. — Да, вы можете говорить, если мисс Боунс сочтет это целесообразным. Сьюзен некоторое время изучала Снейпа, словно сомневаясь в его самообладании, но потом кивнула; Снейп встал и тяжелым взглядом уставился на Паффевина. — Я выжил и смог забрать зелья с собой благодаря действиям аврора-стажера Поттера. Гарри показалось, что огонь принялся пожирать его лицо изнутри. Он не знал, что Снейп собирался сказать это! Паффевин нахмурился. — Что? — а Сьюзен просто выглядела самодовольной, полируя ногти о мантию и изучая Паффевина. — Аврор-стажер Поттер принял решение спасти меня, вбежав в лабораторию, несмотря на то, что она горела, — отозвался Снейп. Он стоял спиной к Гарри, так что не мог увидеть, что тот покраснел, как хаффлпафка-пятикурсница. Спасибо Мерлину за это. — Когда я отказался уйти без моих экспериментальных зелий, аврор Поттер применил к ним чары левитации, затем убедился, что касается и меня, и их, и аппарировал. — Это тоже не могло быть возможным, — быстро сказал Паффевин. — Насколько я знаю, вокруг вашего магазина были защитные чары, предотвращающие аппарацию. — Аврор-стажер Поттер прорвался сквозь них. Он… довольно силен. Снейп повернул голову, и Гарри заставил себя посмотреть ему в глаза. За секунду до того, как Снейп отвернулся, в его взгляде мелькнуло что-то смутно похожее на признательность, прежде чем сменилось обычной холодностью. Гарри испытал откровенное облегчение. Если люди подумают, что Снейп предвзято относится к Гарри, это существенно затруднит его дело. Кроме того, хотя это не касалось никого, кроме Гарри, при виде подобных эмоций в глазах Снейпа метка на его шее начала зудеть. — Разрешите позвать других свидетелей, которые могут подтвердить наличие защитных чар на лаборатории мистера Снейпа? — спросила Сьюзен, поворачиваясь к Визенгамоту. Она получила разрешение, и другие авроры засвидетельствовали о разрыве защитных чар, «самоубийственном» проникновении Гарри в здание и что позже они видели, как Гарри забирал экспериментальные зелья Снейпа из своего кабинета. Целители из Святого Мунго также засвидетельствовали вдыхания частиц синецветки Снейпом и Гарри. Снейпу не пришлось больше ничего пояснять, так как Сьюзен умело приводила свои аргументы в пользу того, каким должно быть наказание, и отклоняла неумелые расспросы Паффевина о свидетелях. Конечно, ему не нужно было сидеть в кресле и молча пялиться на Гарри. Но именно это он и делал. Гарри казалось, что он стоит на солнце. *** — Я не совсем понимаю, почему вы хотели, чтобы я пришел. Гарри надеялся, что его голос звучит не так смущенно, как он себя чувствовал, но, в общем и целом, было все равно странно стоять в дверном проеме того, что, видимо, было новой лабораторией, обустроенной Снейпом. У этого был вход, похожий на пещеру, и так много защитных заклинаний вокруг, что Гарри было трудно дышать. — Я подумал, что у вас должна быть возможность увидеть новое хранилище для зелий, которые вы так самоотверженно спасли от огня, — бросил Снейп через плечо. Он расставлял фляги, флаконы и что-то похожее на кривоватые стаканы, кружки и чашки с ингредиентами на новых подставках и в новых ящиках. Гарри рассмеялся и увидел, как Снейп, повернувшись, слегка наклонил голову в знак признания этого смеха. Его пальцы за работой быстро двигались, и Гарри на мгновение уставился на них словно загипнотизированный. — Я не хотел, чтобы вы чувствовали себя обязанным мне, — пробормотал Гарри, смотря в стену. — То есть, это не еще один Долг Жизни или что-то в этом роде. Я спас вас, потому что сам захотел. Снейп молчал, но звона посуды больше не было слышно. Гарри бросил на него взгляд и увидел, что Снейп хмуро смотрел на него через плечо. — Я знаю. Тем не менее, вы не заставите меня чувствовать себя менее обязанным. Гарри неловко кивнул. Затем, поскольку Снейп снова повернулся к своим новым шкафам, но вроде бы не прощался с ним, Гарри засунул руки в карманы мантии и решил осмотреть лабораторию. Она была огромна, почти как настоящая пещера, и располагалась в основном под землёй — за исключением небольшой секции, которую заливал солнечный свет через окно. Гарри подозревал, что это потому что некоторые ингредиенты нуждались в естественном освещении. Стены были покрыты плиткой и оказались безупречно чистыми, видимо, трансфигурированными из земли. Гарри прикоснулся к гладкому мраморному столу рядом с собой и представил, что на нем стоят кипящие котлы. — Как вы нашли это место? — спросил он Снейпа. — Оно принадлежало мистеру Горману, моему потенциальному убийце. — Серьезно? — Гарри обернулся и уставился на него. — Он отдал его вам в обмен на сокращение срока или что-то в этом роде? — Нет, — Снейп ухмыльнулся, слегка сжав губы. — Были и другие обвинения, которые я мог бы выдвинуть против него. Я решил не делать этого. Взамен он предложил мне это место с существенной скидкой. — Вау. Это же отлично. Снейп остановился на секунду, и его взгляд скользнул в сторону Гарри. — Воплощение закона и справедливости хвалит мою коварную тактику ведения переговоров? Гарри покачал головой. — Я никогда не был таким, каким вы меня считаете. В студенческие годы у меня было слишком много неприятностей. И вы не сделали ничего такого, что подвергло бы опасности кого-то еще. Это означает, что, как аврору, мне официально не следует задумываться об этом. — А другие авроры думают так же? Гарри старался не закрывать глаза и не выдать себя дрожью. Черт, голос Снейпа был очень глубоким, когда он так говорил. И «глубокий» было единственным прилагательным, которое Гарри позволил себе использовать. — Не все, — вместо этого решил сказать он, поворачиваясь в сторону, чтобы осмотреть шкаф, в который Снейп убрал несколько котлов и что-то похожее на бочонки от сливочного пива. Гарри подозревал, что может и ошибаться, но предположил, что, возможно, сливочное пиво могло и пригодиться в некоторых зельях. — Не волнуйтесь, я никому не скажу. — Я ценю это, Гарри. Гарри сглотнул и решил не комментировать тот факт, что Снейп разрешил себе называть Гарри по имени. Как бы все ни изменилось, Снейп уже был привязан к двум людям за свою жизнь и точно не хотел видеть дурацкое клеймо на его шее. — Итак, — произнес Снейп, наконец-то повернувшись к Гарри с фиалом в руках, который долго рассматривал на свету, а потом швырнул в мусорное ведро, очевидно, из-за какого-то изъяна, недоступного глазу Гарри. — Обед? *** — Я лишь хотел поговорить с вами, аврор-стажер Поттер. Ничего такого. — Да, и спасибо за чай, сэр. Но я в вашем кабинете уже двадцать минут, а вы так и не сказали, о чем хотите поговорить. Долиш возился с чайной чашкой и хмуро разглядывал свои бумаги. Гарри отвернулся от него и попытался прочесть названия книг на полках позади. Он пытался делать это каждый раз, когда был в кабинете главного Аврора, и до сих пор ему не удавалось прочитать их все. Может быть, из-за плохого зрения, а может, из-за того, что книги постоянно двигались и перемешивались. — Некоторые из ваших коллег предположили, что вы можете быть скомпрометированы, — наконец выдавил Долиш. Гарри повернулся к нему с неподдельным изумлением. — Неужели? Почему? Меня оправдали за проклятия во время войны, — были люди, которые не хотели этого делать, но, с другой стороны, тогда им пришлось бы расследовать каждое использование незаконных проклятий на войне, непростительные они или нет, а никто не хотел заниматься настолько муторной работой. — Из-за вашей близости к Северусу Снейпу. Гарри закатил глаза. — Значит, они думают, что он все еще может быть Пожирателем Смерти, и я не стану выполнять свой долг, если меня призовут арестовать его? Но тогда Министерство вообще не должно было нанимать его в качестве зельевара, не так ли? — Он здесь работает? — Да, работает, — Гарри с трудом удержался, чтобы снова не закатить глаза; но был близок к этому. — Вы этого не знали, сэр? — Я… — Долиш немного покопался в ящике и достал папку. Прочитал несколько страниц и нахмурился, пока Гарри усердно старался не болтать ногами, сидя на стуле. — Здесь сказано, что это вы его рекомендовали, — его взгляд подозрительно метнулся к Гарри. — Министерство само связалось со мной и попросило дать ему рекомендацию. Может быть, они ожидали отрицательного ответа, но я сказал им правду о его навыках зельеварения, и они наняли его, — Гарри бесстрастно посмотрел на него. — Мне будет предъявлено обвинение, сэр? По какому поводу? — Ну, на самом деле, другой аврор-стажер предположил, что у вас может быть не самый ясный ум, когда речь заходит о мистере Снейпе. Стажер Дженсен сказал, что он видел взаимодействия между вами двумя, которые подразумевают личные отношения. Вы должны были сообщить об этом на суде, стажер Поттер. Гарри позволил себе откинуться назад и рассмеяться. — Тогда я точно знаю, откуда исходит это обвинение, сэр. Стажер Дженсен хотел личных отношений со мной. Я отказал ему, потому что у меня есть метка души. У Долиша отвисла челюсть. — Это объясняет заклинание иллюзии на вашей шее. Гарри немного опустил взгляд. — Да, сэр. И это тот, с кем я не смогу быть из-за войны. Я хочу сохранить это в тайне. — Я понимаю ваше решение. Так что же случилось? Стажер Дженсен не понимал, что вы желаете отношений только со своей второй половинкой? Гарри без тени вины наслаждался видом Долиша, который выглядел так, словно готов был сию же секунду бежать и наказывать Дженсена лично. — Так и есть. И мистер Снейп оказался поблизости во время своей поездки в Министерство, когда стажер Дженсен поднял этот вопрос. Сам мистер Снейп глубоко уважает душевные метки. Он велел Дженсену оставить меня в покое. — Понимаю. Стажер Дженсен ничего такого не говорил. Я, конечно, обсужу это с ним, — Долиш сделал пометку на клочке пергамента, лежащем перед ним. — Благодарю вас, сэр. Это все? — Это все, аврор-стажер Поттер. Хотя, один совет. И я не хочу говорить вам, как распоряжаться своей личной жизнью… — Сэр? — Но если ваша родственная душа все еще жива и не в Азкабане, могу я посоветовать обсудить это с ней? Душевные метки достаточно редки, чтобы ими восхищались не только люди моего поколения или поколения мистера Снейпа. Вас может ожидать другой ответ, когда вы сообщите, что носите метку этой девушки и ждете ее. Гарри слегка улыбнулся, оценив поддержку, и в то же время подумал, насколько Долиш ошибался. И дело было даже не в поле. — Я подумаю об этом, сэр. Есть ли что-нибудь еще, что вам нужно знать о моих отношениях с мистером Снейпом? — Нет. На самом деле, я думаю, что попрошу стажера Дженсена прийти ко мне, как только мы закончим говорить с вами. Из всех постыдных вещей, расстраиваться из-за того, что кто-то с меткой души отказывается встречаться с тобой… Гарри кивнул главному Аврору и вышел из кабинета, слегка наклонив голову и закрыв глаза. Боже, если бы ситуация была такой простой, как думал Долиш, и ему просто нужно было убедить сторонника Волдеморта или кого-то предавшего его, что они должны быть вместе. Вместо этого у него никогда не будет возможности приблизиться к человеку, о котором он все больше и больше заботился, не лишая его свободы. *** — Серьезно, Гарри. Теперь ты знаешь, как он относится к меткам души, и тебе даже не нужно спрашивать! Просто скажи ему! — Послушай, приятель, думаю, тебе стоит это сделать. То есть, да, — торопливо добавил Рон в ответ на то, как Гарри поднял брови, — мне это не нравится, и мне потребуется много времени, чтобы привыкнуть, но это моя проблема. Ты заслуживаешь счастья. Метки души — редкие штуки, а ты все равно сблизился со Снейпом, даже не сказав ему. Что самое худшее, что может случиться, когда ты откроешься? Что малейшая теплота покинет его взгляд. А этого Гарри не вынесет. Он пережил бы, если бы Снейп разозлился из-за того, что Гарри солгал ему, — или просто не сказал всю правду, — или если бы увидел метку и сказал, что, учитывая все обстоятельства, им будет лучше оставаться в пределах той странной дружбы, которая у них завязалась. Но Гарри будет страдать в разы сильнее, если мимолетная радость в глазах Снейпа, когда он видел Гарри, исчезнет. Снейп принял бы метку души как долг, раз уважал их. Но Гарри хотел, чтобы его обнимали и утешали из-за любви. Всё или ничего. Поэтому он ничего не сказал, хотя друзья продолжали его уговаривать, хотя Долиш бросал на его шею под заклинанием неодобрительный взгляд каждый раз, когда они встречались в министерстве, и даже несмотря на то, что взгляд Снейпа задерживался на нем с растущим любопытством. Если бы он любил Снейпа… Если бы я полюбил Снейпа, — поспешно поправился про себя Гарри. Он знал, что пока не осмелится назвать свои чувства любовью. Так вот, если бы это случилось, то забота о том, чтобы он был счастливым и свободным значила бы куда больше, чем попытка ухватиться за эгоистичное счастье, которое все равно не было бы таким, каким он его себе представлял. *** — Хватит. Достаточно. Гарри удивленно поднял глаза, когда Снейп тяжело поставил бокал на стол. Они были в маггловском итальянском ресторане, и Гарри сразу, как они вошли, заметил, какое слабое тут освещение, как мягко и романтично играла музыка и как шепотом звучали итальянские слова, которые смешивались с музыкой без всякой видимой причины. Он сам не привел бы их сюда, но это был выбор Снейпа. И теперь Снейп смотрел на него так, что сердце Гарри забилось быстрее. Он вздохнул. И Гарри прекрасно понимал, что этот прилив адреналина никак не связан со страхом. — Ты о чем? — Гарри отхлебнул вина и огляделся, пытаясь отвлечься. Но это не помогло. Люди, сидевшие за ближайшими столиками, были парами, держащимися за руки или улыбающимися друг другу как дурачки. Чуть дальше — одинокая женщина, которая обхватила голову руками и регулярно сморкалась в носовой платок. — Ты носишь эту метку души на шее уже по меньшей мере два года, я прав? — голос Снейпа был жестким и четким. — С твоего девятнадцатого дня рождения. — Верно, — Гарри слегка нахмурился, поигрывая бокалом вина. — И что? — Ты пытался поговорить с этим человеком? — Я уже говорил тебе, что из-за войны мы… — Это на тебя не похоже — быть чертовым трусом, Поттер, — голос Снейпа прозвучал грубо и низко. — Раз этот человек не мертв, а ты бы сказал, если бы это было так, то я ожидал, что ты хотя бы скажешь ему. Есть люди, которые ненавидели тебя во время войны и были бы счастливы сейчас, узнав, что ты отмечен как их пара. Ты не понимаешь, насколько метки души важны в нашем мире. — Да, потому что никто, черт возьми, не потрудился объяснить мне это, — отрезал Гарри, надеясь начать спор, который поможет ему отвлечься от того, что пытался сказать ему Снейп. Снейп не повелся на уловку. — Потому что они редки и не являются частью обычной жизни большинства волшебников, — огрызнулся он, наклоняясь вперед. — Нет нужды подробно объяснять это детям, которые, возможно, никогда не будут иметь метки или не станут парой отмеченного. Но ты… ты единственный, кого я знаю, кто получил этот дар и даже не попытался рассказать о нем. — Это невозможно. — Не более невозможно, чем то, что ты спас мне жизнь, а я не обижаюсь на тебя за это. Иди, Поттер, — сказал Снейп и резко встал. — Найди ее. Попытайся хотя бы убедить ее, что ты проведешь с ней всю свою жизнь и что война не должна стоять между вами вечно. — Сейчас ты только показываешь, как мало знаешь, — зло ответил Гарри, прежде чем смог остановиться. — Это он. Снейп замер. Затем повернулся. — И что тебя останавливает? Детский страх, что волшебный мир не одобрит тебя, раз у тебя любовник-мужчина? Твои собственные страхи, что ты не совсем натурал? — Я уже говорил тебе, что это связано с войной. — Я хочу знать, кто это. Гарри изумленно зашипел, прежде чем сумел остановиться. Книги, которые он нашел, были довольно ясными. Это было верхом дурного тона — спрашивать о метке души, которую кто-то решил скрыть, — что иногда и делали, если человек, с которым они были связаны душой, уже был женат, или имел дурную славу, или вообще не подходил. Тот, кто был одарен меткой души, уже был достаточно особенным, и его не заставляли раскрывать ее. — Я хочу знать, — лицо Снейпа застыло непроницаемой маской. — Это Темный Лорд? — Ты что, с ума сошел? — Ты не ответил на мой вопрос. — Нет, разумеется, нет! И не Фенрир Сивый, не Альбус Дамблдор и не Рабастан Лестрейндж, прежде чем ты спросишь и о них. Поза Снейпа смягчилась настолько, что из его рта вырвался смешок. — Тогда я не понимаю, почему ты настолько скрытен. Кто-то, кто не может быть с тобой из-за войны… Значит, это не Уизли, чей брак ты не решишься разрушить, что было моей второй догадкой, — он вцепился пальцами в край стола и снова сел, вероятно, потому, что теперь ему было, что спрашивать. — Неужели ты не доверяешь мне настолько, чтобы рассказать? — Есть причины, по которым я не могу этого сделать, — Гарри проглотил остатки вина и встал с мягкой болью в груди. Это, скорее всего, была последняя его дружеская прогулка со Снейпом. Честно говоря, он должен был прекратить все еще некоторое время назад. Он сближался с ним под ложным предлогом, чтобы разговаривать и позволять Снейпу называть его по имени и быть его другом, пока носил метку души этого человека на своем горле. — Мне очень жаль. Если бы я мог объяснить тебе причины, ты бы понял. — Но ты не объяснил и я не понимаю, — Снейп улыбался, но в его улыбке было что-то, похожее на осколок разбитого зеркала. — Скажи мне, Гарри. — Мне очень жаль, — Гарри положил на стол достаточно денег, чтобы заплатить за еду, и повернулся. — Поттер. Часть его вздрогнула; очень плохой знак, что Снейп назвал его так, хотя звал Гарри по имени уже много месяцев. Но с другой стороны, Гарри ведь не называл его «Северус», так ведь? В конце концов, все в их отношениях было далеко не таким открытым, свободным и откровенным, каким должно было быть. — Мне очень жаль, — повторил Гарри. И вышел из ресторана, не оглядываясь. Он намеревался найти темный переулок, который можно было бы использовать как точку аппарации. На что он не рассчитывал, так это на то, что кто-то схватит его за руки и прижмет спиной к стене. — Скажи мне, — прорычал Снейп, наклоняясь прямо к его лицу. — Нет!.. Гарри начал было вырываться, но потом понял, что большая часть происходящего была всего-навсего отвлекающим маневром. Снейп уже наставил палочку на его шею и прицелился, бормоча себе под нос: «Фините Инкантатем». Гарри закрыл глаза, когда почувствовал, как заклинание иллюзии над меткой исчезает. На мгновение он понадеялся, что Снейп не увидит ничего в темноте, но они были недалеко от огней маггловских ресторанов и магазинов, и переулок был тусклым, но не скрывался во мраке целиком. Снейп застыл каменным изваянием. — Я же сказал, что ты не поймешь, — тихо сказал Гарри, когда руки Снейпа безвольно упали с его плеч. Грудь болела сильнее, чем когда-либо. Интересно, подумал он, решит ли Снейп, что Гарри спасал ему жизнь, ходил с ним обедать и спорил о политике Министерства просто чтобы сблизиться. — Я не… Его глаза распахнулись, когда хватка на плечах возобновилась и Снейп наклонился и едва в дюйме от его лица прошипел: — А теперь мы вернемся в твой дом и поговорим, Поттер.