Не такой, как все

Но далеко Михе идти не пришлось. — От господина одно беспокойство, — услышал он, едва выбрался из зала в коридор. — Даже в святилище. — Я ж осторожно вышел, не хотел вам мешать. — А сейчас что было? — поинтересовался Кадэар, не то сердитый, не то встревоженный. — Ничего, я дары Богам приносил. — Каким? — встревожился фэттар, теперь весь его вид выражал обеспокоенность. — Всем троим, решил никого не обижать, нам ничьё покровительство не помешает. А что? — спросил Миха у Кадэара, схватившегося за голову. — Какие дары, если не секрет? — Просто руки прикладывал. Какие могут быть у меня дары? Больше ничего ценного или достойного для подарков нет. — И как они их приняли? — Возле тех, что с закрытыми глазами и с устрашающим видом, руки просто покалывало, а рядом с Уламаном как зарядом прошило, но и он отдарился: выдал какое-то украшение и мешочки, аж три штуки. — Это хороший знак, — мгновенно успокоился фэттар. — Покровительство Уламана ещё никогда никому не помешало. — А тот с закрытыми глазами на Мо Горраха чем-то похож. Ну, во всяком случае мне так показалось. — Думаешь? — выразил сомнения Михин собеседник. — А вы, уважаемый, сами посмотрите. Кадэар, покосившись на Миху, вошёл в зал, с наслаждением сделал глубокий вдох, немного постоял и вернулся к Михе, чуть кривя тонкие губы. — Теперь сюда благодаря господину паломничество начнется, пойдут слухи, что Боги вернулись на Эккру. Надо Айгерса предупредить. — П-почему? — от неожиданности Миха даже начал заикаться и увидел идущего к ним жреца. — Лики ожили, — коротко ответил Кадэар. — Я не шучу, Айгерс, сам посмотри. Это ваш господин постарался, одарил от чистого сердца. За Михарром вашим глаз да глаз нужен, — перевел укоризненный взгляд фэттар со жреца на находящегося в прострации Вика. Похоже, и ему от Богов прилетело. Миха запоздало почувствовал вину перед охранником. Кадэар подошёл вплотную и обхватил руками голову пострадавшему, Вик еле слышно застонал. — Сейчас пройдёт, потерпи. Но это точно не Уламан, скорее всего Неназываемый, что с закрытыми глазами. — Я… Я только к стене прислонился, а меня… Бр-р-р… Она вся такая была жуткая, словно горящие ветви дерева по ней кто-то разбросал. — О, кстати, уважаемый… Вы уже закончили? Хочу кое-что спросить, — оживившийся Миха оттянул фэттара в сторону. — А про какое Дерево тогда Оргейм говорил? — тихо спросил он. — Не Дерево, господин, Древо, — неохотно ответил Кадэар. — Оно не символ, сущность… Там постигаешь вечность, то ли растворяешься, то ли сливаешься, если, конечно, оно тебя признает, осознает своей частицей. Это наше общее с эсстами наследие. Но приходим мы туда лишь дважды в год, чаще не имеет смысла. Это как глоток чистого горного воздуха… Ощутить единение не так просто. Не у всех получается. Но если удаётся, то… это не передать словами, господин, нужно почувствовать, как сквозь тебя течёт время, ты становишься ничем и одновременно всем… Покой, умиротворение, осознание… — Н-да, с покоем в Иррмихт напряг. Он нам только снится, — поморщился Миха. — Сплошная суета. Не одно, так другое. А Оргейм где потерялся? — В посёлке он, Наирру с сыном ждёт. Потом сюда вернётся, просил меня задержаться. Он сегодня успел с Айгерсом договориться о проведении ритуала. Якобы они уже выбрали имя. Ну как, убедился? — спросил фэттар у ошарашенного жреца, выходящего из зала, тот кивнул. — Так каким знаком господина Уламан одарил? Нет, нет, мешочки при мне развязывать не надо. А вот на знак хотелось бы посмотреть. Миха вытащил дар и положил на ладонь, фэттар даже всматриваться не стал, расхохотался. — Господина даже Боги признали. Имперский знак правителя. Интересно чей? Они все номерные. Кто ж это даровал свой знак Храму, не оставил преемнику? Заинтриговали. Теперь вас этим, — Кадэар поднял глаза вверх, — точно придётся признать. — И где тут номер? — удивился Миха, разглядывая изображение, он, кроме растительно-колющего орнамента вокруг стилизованной звёзды, ничего не увидел. — На обратной стороне. Миха перевернул знак и озадачился не меньше, в его понимании цифрами там и не пахло: — Это на каком языке? — На изначальном. Двенадцатый. Похоже, его последний владелец — один из погибших правителей второй империи. Это большая честь, господин. Бесценный дар. Такой знак носят постоянно. Обычно к нему прилагаются так называемые шевронные значки, в два раза меньше. Их или на рукав закрепляют, или на грудь. Некоторые правители, я видел изображения, на ухо цепляли. А вот и Оргейм. Тот, увидев Миху, радостно оскалился. — Дорогая, а ты переживала, что никого не будет. Смотри, какие гости собрались. Боги, они всё видят. Нам куда, сюда? — Оргейм вознамерился войти в зал с ликами, но жрец его молча развернул и повёл за собой. В общем, пришлось Михе присутствовать на имянаречении своего тёзки — Иркарайна. Фэттар сначала поморщился, услышав имя сына Оргейма, потом заухмылялся, но промолчал. Наирра была счастливая и довольная. Посвежевшая, отдохнувшая, она словно помолодела. Миха поздравил ее, подержал малыша, потетёшкался по привычке и вернул матери. Тут и Вик активизировался, бросая в его сторону выразительные взгляды. Миха понял, что им пора возвращаться в замок. — Я вас покину, — коротко сказал он и вдруг развернулся к Айгерсу, непонятно к чему выдав, причём сам не осознал, как это получилось: — Сегодня. Тот удивлённо посмотрел, но Миха уже заторопился к выходу. — Знаешь, Вик, я б ещё что-нибудь поел, — признался он, выбравшись из святилища. — Что-то у меня аппетит разыгрался. — Сейчас организуем, господин. И Вик связался с Унсом. Тот расстарался и накрыл к их приходу стол. Есть пришлось в спешке, Миха и сам не понял, как и куда в него столько влезло. Но всё равно насыщения не почувствовал. Уже перед выходом сунул мешочки от Уламана в сейф, хотел туда же положить и знак, но неожиданно для самого себя надел на шею. Спустя десять минут его привезли в посёлок, там уже собралась вся делегация. Не хватало лишь господина. — Эссты не передумали со мной встречаться? — на всякий случай уточнил Миха. — Нет, они час назад подтвердили нашу договоренность, — отрапортовал Баэ. — Господин, — к нему подошла Лека в военной форме, вооруженная, будто собралась воевать, — мы с вами, будем вас охранять, не возражайте. Мы должны там быть. Миха развернулся к Вэду, некстати вспомнив родную до боли пословицу про семь нянек и один глаз. — Много не мало, — ответили ему. Горрах появился в самый неподходящий момент. Миха от него отмахнулся. Мол, потом, некогда. Его поняли. Мо обменялся с Райгеном нечитаемыми взглядами. И тут до Михи дошло, в связи с чем объявился островитянин. Ниассе. Без скандала, похоже, не обойдётся. С другой стороны, у того практически нулевой потенциал. На острове парня попросту угробят. — Он принёс мне клятву ещё на Имрат, — предупредил Миха незваного гостя. — На Имрат?! Господин не ошибся? Вы нашли его на Имрат?! Но как?! — поразился Горрах. — Пути Господни неисповедимы, — не задумываясь, ляпнул Миха, но его, как ни удивительно, поняли. — Да, у Богов на каждого из нас свои планы, — согласился островитянин, явно успокоившись и о чем-то размышляя. — Я бы хотел встретиться с ним. Просто поговорить. — Хорошо, но в присутствии Вийа. Ниассе теперь входит в мою семью, — выдал Райген, непривычно сосредоточенный. Он даже на Имрат таким не был. — Всё, не отвлекай. Сейчас это не главное. — Если что — зови. Согласен с господином, слишком много народу, — выдал Мо, оглядевшись. — Здравомыслящий правитель — большая редкость. Ничего не желаю, всё и так получится, пусть с незначительными расхождениями, но результат будет тот же. А кто этого не понимает, их проблемы. Главное, внутренний настрой и решимость. Первое действие и решение всегда самые верные. Все что ни сделаете, будет правильным. Вы в своём праве. Миха кивнул, понимая бессмысленность ответа, и без лишних слов забрался в диск. Эфф ловко запрыгнул следом, на мгновение зависнув в воздухе, и привычно пристроился возле ног хозяина, поджав лапы и отслеживая каждого входящего. …Они оказались не первые, эссты уже прибыли к месту встречи, а как только диск с меткой Иррмихт стал заходить на посадку, с верхней площадки Форпоста взлетели ещё две платформы, направляясь к острову. Миха до последнего сидел и терпеливо ждал внутри диска, когда ему разрешат выходить. Пилоты, включив обзорные экраны, чтобы господин не скучал, комментировали происходящее. Так Миха узнал, что спецы Баэ вынудили платформы эсстов сесть и потребовали, чтобы все пассажиры их покинули, а затем рядом с техникой выставили охрану, чтобы никто не смог без разрешения взлететь. Миха вместе с говорливыми пилотами по достоинству оценил их действия. Наконец Вэд вернулся за ним и помог спуститься, а затем Миха в сопровождении охраны направился к месту встречи. Он огляделся. В первую очередь ему не понравилось присутствие ранее незамеченных Стэуса и Ргэма, стоявших чуть поодаль в окружении прибывших на платформах эсстиров. Этих он уже научился издалека вычислять. Они молча стояли и на Миху вообще никак не отреагировали, это ещё больше не понравилось. Внутри словно струна натянулась. Зато при его появлении оживилась другая, более многочисленная группа, состоявшая в основном из простых эсстов. Вэд тормознул мужа метрах в пяти от них. Миха молча остановился и теперь ждал продолжения. Один из переговорщиков приветствовал его знакомым звонким голосом, представившись членом временного Совета Маркэном Иссехт. — Мы приняли решение заключить договор с правителем Иррмихт о сотрудничестве с возможностью ввода дополнительных пунктов, — с ходу объявил он. — Только нас не спросили. Мы не давали своего согласия! — прошипел один из стоявших поодаль эсстиров. — Ваши голоса не имеют никакого значения, вы в меньшинстве и должны в течение двух дней определиться с местом проживания или покинуть Форпост, — спокойно сказал эсст в военной форме справа от Маркэна. — Нас не интересует ваше мнение, как когда-то вас не интересовало наше. Мы ничего не забыли. И требуем освободить незаконно удерживаемых заложников. Миха внимательно слушал их перебранку, напряжение внутри нарастало, это напрягало, не давая сосредоточиться, но не помешало разглядеть из-за широких спин эсстиров корчащего рожи Стэуса. Тот явно о чём-то ему сигнализировал, а потом показал глазами на трёх эсстиров, стоявших впереди, и оскалился. Ргэм тоже не сводил с кого-то напряжённого взгляда, словно приготовился прыгнуть. Миха еле слышно предупредил Лаисса, стоявшего справа от него, и стал наблюдать дальше. Эсстиры резко оживились, как будто отвлекали внимание, а Миха всё пытался понять, что его беспокоило, помимо Стэуса и Ргэма. Они явно находились в данной компании не по своей воле, судя по их поведению и по услышанному ранее требованию освободить заложников. — Вы собираетесь подписывать договор с мальчишкой, нацепившим на себя чужой знак! — прошипел тот же эсстир. Именно сейчас Миха отчётливо понял, что эти друзья настроены на срыв переговоров и с ними бесполезно разговаривать. Правитель Иррмихт явно воспринимался эсстирами как досадное недоразумение, препятствующее достижению их неведомой цели. — Неправда! Знак мой! Мне его передал сегодня Уламан, — громко объявил Миха, чтобы всем было слышно. — Кто ты такой, чтобы спорить с Богами? Всего лишь эсстир. А возраст, к сожалению, далеко не всегда показатель ума и разумности его обладателя. Глупцы встречаются в любом возрасте, как, впрочем, и самонадеянные наглецы, считающие, что всегда сумеют уйти от наказания. Что бы вы ни задумали, у вас ничего не получится. — Ещё не зашло светило, глупый мальчишка, — пафосно возразили ему. — Ты проиграл, но не хочешь этого признавать… Ты… Миха открыл было рот, намереваясь ответить, но внезапно время практически остановилось, звуки пропали, и он отчётливо увидел медленно формирующиеся смертоносные сферы в руках стоявших впереди эсстиров. Миха интуитивно выставил открытую ладонь, готовый принять удар. Внезапно то странное состояние пропало, и его словно опалило жаром, изнутри и снаружи, откуда-то из глубины стала подниматься неконтролируемая ярость, готовая снести любого, кто окажется на пути. Рука словно окаменела и перестала слушаться. Он непроизвольно покачнулся и, успев увидеть изумление как минимум в десятке пар глаз, как подкошенный рухнул на колени, его словно накрыло чем-то живым и теплым, дарящим защиту, что придало сил и уверенности. Миха, не задумываясь, вскочил на ноги и выставил вторую руку, внутри буквально клокотали ярость и ненависть, будто недовольные, что им не удалось выплеснуться. Сделав непроизвольное вращательное движение кистями, он почувствовал, что наполняется силой, а ладони начало покалывать. Не отрывая взгляда от недоумевающих эсстиров, краем глаза зацепил собственную формирующуюся сферу с чёткими очертаниями сердцевины, окаймленной менее плотной, чуть колышущейся "короной", как у солнца, и как мяч бросил её в своих противников. Чисто интуитивно он понимал, что с начала нападения прошло совсем мало времени, но казалось — целая вечность. Когда сфера достигла эсстиров, которые её почему-то не замечали, и взорвалась, на какое-то время Миха словно ослеп, всё заволокло непроглядной белёсой пеленой. Внешнее давление, которое он продолжал ощущать с начала атаки, ослабло, а затем и вовсе исчезло, внутренняя струна стала практически неосязаемой, а эмоциональный всплеск так же быстро, как возник, затух, словно его перевели в другой режим. Миха расслабился и теперь с интересом смотрел, как медленно проступают сквозь пелену очертания неподвижно замерших вокруг него фигур. И сразу же в голове возник вопрос: это непонятное явление видят все или только он? Когда пелена практически рассеялась, превратившись в лёгкую дымку, там, где ранее находилась группа эсстиров, их осталось только трое, почему-то стоявших на четвереньках и уткнувшихся лицами в каменную крошку, сбоку от них сидели ошеломлённые Ргэм и Стэус, совершенно не пострадавшие. А вокруг них валялись тела остальных эсстиров, но в этом ощущалась какая-то неправильность. И только подойдя ближе, Миха понял, в чём дело. Его бросило сначала в холод, потом в жар, руки непроизвольно сжались в кулаки, настолько нереальным и ужасающим выглядело то, что он увидел. Его противников в буквальном смысле иссушило и перекрутило, их даже опознать было невозможно. — Нет эсстира, нет проблемы, — глухо прокомментировал Миха, у него так пересохло в горле, будто сутки шёл без воды по пустыне. — Кто ещё хочет оспорить моё старшинство? Он уставился на членов делегации. — Упаси Боги, господин! — воскликнул Маркэн, пепельно-серый и сосредоточенный. — Если честно, вы избавили не только нас, но и себя от многих проблем. А ведь их предупреждали, — он говорил вполне уверенно чуть подрагивающим голосом, стараясь не смотреть на Миху. — Мы… Нам даже не пришло в голову… Это наша вина, мы подвергли жизнь правителя Иррмихт опасности… Но как… как они осмелились?! Как додумались до такого?! Ведь подобное не просто запрещено, а безжалостно наказуемо. Согласно Кодексу нарушившему закон грозит изгнание или смерть, без вариантов. Если сделано это было сознательно, то однозначно смертный приговор. Если же непреднамеренно и есть доказательства, то изгнание. А вы… Почему вы ничего не сказали?! Вы же всё знали и понимали, чем это может закончиться! — прошипел Маркэн, обращаясь к уцелевшим эсстирам. — Я их предупреждал и хотел остановить, потому к ним и присоединился… — начал один и закашлялся, а двое других закивали. — Не знал, что они сговорились, думал, Рой предложит господину честный бой… Но о таком я даже помыслить не мог. Думаю, тут не обошлось без его некоторых способностей к внушению. И кажется, я догадался… Он подобным, похоже, не раз занимался с кое-чьего позволения, уверившись в собственной безнаказанности. Так что уверяю господина, виновные будут найдены и наказаны. Члены Совета возбуждённо стали переговариваться, обсуждая услышанное. А затем Маркэн попросил разрешения связаться с Лакктроссом. — Во избежание эксцессов, — пояснил он. — Чтоб мы потом по всему Форпосту не разыскивали тех, кто это на самом деле задумал и заложил эсстирам в головы. Чтобы никто не смог избежать наказания. Так что Искано придется вернуться, как бы он этому ни сопротивлялся, ему предстоит немало работы. Миха попросил пришедших в себя Стэуса и Ргэма пока остаться. Они были единственные, кому он в данный момент доверял. Стэус ощутимо прихрамывал и вообще осторожно двигался, словно у него внутри что-то сильно болело. Миха посмотрел на мужа, тот его без слов понял. — Похоже, Стэуса хорошо отделали. Надо его целителям показать. Вэд хотел подойти, но Миха его остановил, вскинув руки: — Не приближайтесь ко мне и не прикасайтесь, пока Эрик и Ниан не убедятся, что я не представляю опасности для окружающих. Неизвестно, сколько я зацепил лишней энергии, как бы не пришлось опять её раздавать. Видишь, даже Эфф от меня подальше смотался. Миха сел на плоский камень, поджав ноги по-турецки, и прикрыл глаза, глубоко и медленно дыша. Эфф пристроился немного в стороне, не сводя внимательных глаз с хозяина. Как ни странно, Миха пришёл в себя достаточно быстро и сообщил, что готов к переговорам, обрадовав эсстов, опасавшихся, что переговоры сорвутся из-за нападения эсстиров. Эрик, внимательно его осмотрев, не касаясь, тоже дал добро. Миха внимательно проглядел заполненный эсстами образец договора и инициировал обсуждение спорных вопросов, ведя себя вполне адекватно. Но члены Совета Лакктросса всё равно старались на него не смотреть. — Вэд, неужели я такой страшный? Почему они отворачиваются? — еле слышно спросил Миха. — Я потом расскажу. Могу успокоить, сейчас ты выглядишь как обычно. Но тогда, конечно, вид у тебя был жуткий, нас всех аж пригнуло к земле, практически придавило. А уж каково пришлось эсстирам, я даже боюсь представить. Как эти трое вообще выжили? Подозреваю, после такой демонстрации силы самоубийц больше не найдётся, драгоценный. Конечно, если нужно ещё проредить эсстиров… — громко сказал Вэд, выразительно посмотрев на членов делегации. — Мы подумаем, — на полном серьёзе заявил Ргэм, поддерживая Стэуса. — Я всю жизнь считал, что страшилки про эсстиров специально придуманы, чтобы нас запугать. Как у господина это получилось? — Без понятия. Я не собирался никого убивать… — Зато они собирались, вот и получили, — зло бросил один из эсстов. — Да нет, не похоже, они скорее всего планировали другое — подчинить себе господина, лишить силы, только переоценили свои возможности, ну и не учли ряд факторов. Например, внутреннего зверя господина, чьи инстинкты взяли верх, и он встал на защиту своего хозяина, — пробормотал немолодой эсст с изуродованным лицом. — Слишком оказались самоуверенными, возомнили себя всесильными, им даже в голову не пришло, что Михарр сумеет не только противодействовать их силе, но и принять её, судя по результату, всю, лишив тела даже крох энергии. Им же неоднократно говорили, предупреждали, что господин — необученный эсстир с не до конца выявленными способностями, но это они проигнорировали. А господин по неопытности просто не успел остановиться, слишком быстро всё произошло. Лично я вообще ничего не успел заметить, не то что отреагировать. А те трое уцелевших, как я понял, не противодействовали, видимо интуитивно приняли старшинство Михарра. — Я сразу сказал, что всё плохо кончится, что они не представляют последствий. Невозможно изменить принцип иерархии. Сильный всегда остаётся наверху. Остальные или подчиняются, или уходят. Третьего не дано. Двадцать слабых эсстиров неравнозначны одному сильному. Тем более необученному и с неизвестным содержимым, — хрипло сказал один из уцелевших эсстиров, даже не пытаясь встать. — Ну что я могу сказать? — скривил рот Маркэн. — Главные зачинщики и подстрекатели сами выбрали себе судьбу, они первые напали, нарушив закон. Господин защищался. Как мог, не думая о последствиях. Это всем урок. Законы не просто так придуманы. Я тут подумал, что наверняка в прошлом были подобные инциденты, напугавшие наших предков. И они приняли такой закон, а увиденное нами сегодня лишнее тому подтверждение. Маркэн замолчал и внимательно оглядел то, что осталось от соплеменников, даже не пытаясь коснуться. К нему доковылял Стэус. — Где ты был? Мы тебя обыскались. Ну, у тебя и вид! И Ргэм откуда-то появился, я забыл, когда его в последний раз видел. — А ты догадайся! Подобных мест не так уж и много. Не сумели мы, господин, дойти до Совета, эти нас прямо на подходе перехватили, такое ощущение, ждали. Силовые петли накинули. — Стэус потёр горло. — Говорили, что нужно успеть до возвращения Роххара. И кого-то ещё упоминали, кто должен вернуться. Поэтому так торопились. Он закашлялся. — А-а-а, я, кажется, понял, кого они имели в виду. Да, согласен, серьёзные противники. В силу сложившихся обстоятельств предлагаю дождаться возвращения кораблей и ознакомить всех вернувшихся с договором до его подписания, — предложил тот же немолодой эсст и запоздало представился как Игаррэн Враххт, — а дальше они пусть сами решают. Чтобы потом никаких претензий не предъявляли, что мы приняли за них решение. Господин Михарр, есть какие-нибудь новости? Лаисс с опаской подошёл к Михе, с интересом разглядывая знак, дарованный Уламаном, и сообщил, что корабли сумели выбраться из гравитационной ловушки, в настоящий момент экипажи приходят в себя и тестируют основные системы перед переходом на Эккру. Узнав, что «потеряшки» не сегодня завтра вернутся, эссты обрадовались. Миха даже удивился такой реакции, но ему объяснили, что там есть и учёные, и навигаторы, и опытный техперсонал, без которого восстановление Лакктросса невозможно. Эссты попросили разрешения забрать тела, но Лаисс их остановил и велел, прежде чем отдать, обыскать останки, а Миха развернулся к Райгену, непривычно задумчивому. — Не ожидал, господин и из меня хорошо потянул энергию, я только защиту над вами поставил. Еле успел закрыться. — Так вот кто мне помог! Нам чужого не надо, забери обратно. — И Миха с улыбкой протянул к нему руки.