Цвет любви

Гуаньшань откапывает номер Тяня и думает ровно минуту над своей задумкой, прекрасно понимая, что он сейчас находится на краю моста. Еще шаг и пропасть. Но блять, как же хочется оказаться в этой пропасти, чувствовать её всем телом, всей душой, как же хочется отдаться ей без остатка, мм… Дрожащими пальцами Мо набирает сообщение. Да, короткое. Да, бессмысленное. Да, не надеется толком. Но набирает: «Эй, Тянь…» Получатель реагирует моментально: «Что случилось, малыш Мо?» Он не кривит, не издевается, как бы сделал обычно. Что-то не позволяет Хэ шутить привычные шутки. Что-то коробит его. Дергает. Что-то мешает. И это что-то непонятное. Неосознанное и далекое. «Выеби меня.» Ответ приходит быстро, словно Гуаньшань уже решился и написал, но еще не отправил. Тянь удивленно смотрит на экран телефона некоторое время, а затем срывается с места, посылая: «Где ты?» Мо начинает осознавать — если он сейчас доложит о своем местоположении, то всё — пиздец. Вырыл себе яму. В уже помутненную голову приходит другая мысль — а может сбежать, пока Хэ не нашел его? Хватает сумку, торопливо выходит из кабинки и, успев лишь дотронуться до дверной ручки, встречается с Тянем. Ноги не держат. Предательски дрожат, и он чуть не падает, но оказывается пойманным. Во всех смыслах этого слова. Они здесь одни. И ничто не помешает Хэ выполнить просьбу рыжего, а рыжему насладиться выполнением собственной просьбы. — Нашёл, — выдает Хэ и закрывает за собой дверь изнутри. — Знаешь… я… я передумал. Да. Отпусти… — голос тоже дрожит, а слова звучат максимально неправдоподобно, потому что такими и являются. Он хочет его. Очень. В ответ звучит немного нахальное и уверенное: — Нет. Тянь отбрасывает его сумку в сторону, затем толкает к подоконнику и чуть приподняв, усаживает туда рыжего. Это последний этаж. Занятия давно закончились и их вряд ли кто-то увидит. Запахом Гуаньшаня уже пропиталось все в пределах уборной. Он манящий. Немного сладкий и почему-то вызывает мысли о цитрусах. Это странно — думает Хэ, и стянув с Мо рубашку, приобнимает его и, наклонившись, оставляет засос на нетронутой шее. Рыжий возбуждается сильнее и уже сам снимает брюки, чтобы не испачкать их, хотя его нижнее белье уже начало промокать от выделяемой смазки. И когда Тянь специально касается его члена, он выдает стон и прижимается спиной к окну, слегка выгибаясь. Очень стыдно. Он старается закрыть лицо, закрыть рот, чтобы Хэ не видел его в подобном состоянии, но весь план идет коту под хвост. Мо пытается что-то сказать, но и слова превращаются в стоны от того, что Тянь решил использовать свои пальцы, чтобы как следует растянуть рыжего. В голове бардак. Сладкий запах бьет в голову, и он сам не понимает, как все сильнее сжимает чужие бедра, как резко и больно он двигает пальцами. Но его ничто и никто не останавливает. И пусть над ухом звучит: — Больно, блять… придурок. Вытащи…ах… Это не звучит как крик о помощи. Гуаньшань немного мазохист. Его тело двигается навстречу, его разум уже давно не с ним и уступил место утехам. Как только в Мо оказывается уже три пальца, и они двигаются не как попало, он начинает чувствовать нечто странное. Ему страшно. Ему приятно. Ему приятно настолько, что даже страшно. — Остановись!.. — но его не слышат, и он кончает лишь от пальцев. Этого мало. Они оба понимают это, и вскоре, Хэ, не рассчитывавший на подобный исход событий и не готовившийся в такому, приспускает свои брюки вместе с боксерами и входит. Плавно, но так мучительно и приятно. Затем резко толкается и пробивает рыжего на крик. Тот хватается за подоконник и закатывает глаза от нахлынувшего удовольствия. Ему хочется столько всего сказать, признаться Тяню, но лишь несвязные слова слетают с его искусанных губ. Он тянется руками и обнимает Хэ за шею, начиная стонать ему на ухо. Тянь реагирует быстро, подхватывает рыжего за ноги, закидывает их на свои плечи и двигается быстрее. Гуаньшань извивается. Прижимается. И кончает снова. Но теперь на живот. Хэ выходит из него, помогает спуститься и заставляет, облокотившись о подоконник, почти встать раком, и снова входит. Мо весь дрожит и, уткнувшись лбом, смотрит в пол, затем на себя. Ноги дрожат. Лицо красное, и сам он немного вспотел, но чувствует, что если так продолжится и дальше, то снова кончит. Они делают это еще несколько раз, пока у Гуаньшаня совсем не пропадают силы, и пока Тянь не кончает на его бедра. Стараясь отдышаться, Мо вновь почти падает, но хватается за Хэ и громко выдыхает с негромким стоном. — Бля… ть… хах… я… ты мне… — он не договаривает и закрывает глаза от бессилия. Тянь старается догадаться, о чем шла речь, но мысли путаются. — Если понадобится помощь, зови меня, — хрипло произносит на ушко рыжему, надеясь, что это все же останется в его голове, — и никому… слышишь? Никому не смей показывать себя таким… никому, кроме меня.