Ради него

Раньше, а если быть точнее, то до окончания Четвертой Мировой Войны Шиноби, я думала, что любовь, это... это что-то необычное. Это прогулки под луной, разговоры до утра, завтрак в постель. Делать всё, что нравится ему, делать ДЛЯ него. Радоваться его маленьким победам, когда он что-то затевает, готовиться к свадьбе, сидеть на приёме к врачу с дрожью в коленках, когда у тебя задержка, а потом, плача от счастья, бежать к нему и сообщить, что мы скоро станем папой и мамой. Готовиться к настоящей семейной жизни. Но после войны все эти мечты разбились о скалу у меня в сердце, когда Саске и Наруто попали в больницу. Я навещала их каждый день, помогала восстанавливаться. Я постоянно чего-то ждала от Саске. Наверное, признаний... но их не было, а в голове были лишь его слова прощения, которые он сказал в той долине. Сидя в палате, он просто молча наблюдал за мной, прожигая во мне дырку, когда я что-то делала ему. Он не говорил ничего, не спрашивал, не отвечал на мои вопросы. Можно даже сказать, что я навещала воздух. Его как будто не существовало в той палате. И меня это расстраивало. Неужели я не заслуживаю счастья, неужели я недостойна его?! Когда я пришла очередным вечером, принеся его любимый томатный суп, в палате его не оказалось. Какаши-сенсей сказал, что Учиху выписали ещё утром и выделили маленький домик на окраине деревни. Сенсей даже обрадовал меня, сказав, что Саске согласился на руку из клеток Хаширамы, и Цунаде проведёт через несколько дней операцию, чтобы пришить её. Я очень обрадовалась и поспешила к нему. Он сидел на ступеньках маленькой избушки и смотрел мне прямо в глаза, не моргая. Вы представляете, какие мурашки по всему телу у меня бегали от его взгляда? А потом всё произошло настолько быстро, что я ничего не поняла. Взгляд, прикосновения, поцелуи, одежда на полу, кровать, наше соитие, мой первый раз. Слова в ту ночь были не нужны. Не знаю, была ли это сила его глаз, ничего не знаю. Но на следующее утро мои мечты о романтичной первой ночи исчезли. И наши отношения тоже. Хотя, отношениями это было сложно назвать. На утро он просто встал и ушёл на тренировку с Наруто, а я осталась одна в холодной постели. Никакого букетно-конфетного периода, никаких ухаживаний, никаких слов. Ничего. Я тогда проплакала всю следующую ночь, но потом поняла и приняла, что с Саске всегда было сложно, и строить семью для него тяжело, как и для меня добиться от него хоть капельки эмоций. Он приходил ко мне каждую ночь, а я принимала его, отдавала всю себя, дарила ему свою любовь. Он же пользовался ею, отдавая всего себя. Я знала, что он ни на кого кроме меня не смотрит, и что он только мой. Это же произойдёт и сегодня ночью перед моей отправкой на миссию. Мы молча сидели в однокомнатном домике. Я сидела в кресле, поджав под себя ноги, наблюдая, как Саске чистит свою катану двумя руками. Ровная спина, отросшие волосы по плечи, поза лотоса. На нём была надета футболка со знаком клана Учиха и спортивки. — Ты кушал? — спустя часа два наблюдений я всё же решила нарушить тишину, что начинала давить мне на перепонки. — Нет, — сказал, как отрезал. Хотя, чему я должна удивляться? Это всегда было его нормальным общением. Надо вообще спасибо сказать, что он соизволил сказать одно слово. — Пойду, приготовлю что-нибудь, — сказала я и ушла на кухню. Открыв холодильник, я нашла замороженную индейку, которую замариновала и отправила в духовку, начиная жарить картошку и делать салат. Пока всё это готовилось, я прибралась на кухне и позвала Саске ужинать. Как всегда, всё проходило в тишине. Он ни разу не похвалил мою стряпню, но иногда просил добавки. Может, это и есть его благодарность... Мы поужинали, и я начала мыть посуду. До моего ухода из деревни осталось восемь часов. Через некоторое время я почувствовала прикосновение к себе. Саске обнял меня со спины, положив свою голову мне на плечо: — Пошли спать… — под этим словом он предполагал не только сон, но и кое-что другое. — Мне надо помыть посуду, пока остатки еды не засохли, — сказала я, прижимаясь к нему, потому что Саске был тёплым, а я немного замерзла. — Посуда может и подождать… — прошептал он мне на ухо. Я вздрогнула. Он медленно развернул меня к себе и впился в мои губы грубым поцелуем. Если раньше я думала, что мне нравится нежность, то сейчас я понимаю, что я обожаю, когда меня грубо целуют. От этого у меня аж ноги подкашиваются. Я обняла его за шею и слегка ответила на поцелуй, простонав. Всего пара мгновений, и я была у него уже на руках. Он нёс меня в спальню, расцеловывая мою шею, оставляя на ней синие и фиолетовые следы. Вот он опустил меня на прохладную постель и стал практически срывать с меня одежду. За неё я могла не волноваться, потому что это его рубашка. Когда я приходила к нему, то всегда переодевалась в его футболку и спортивки. Мне приносило удовольствие, что я ношу его одежду с гербом его клана. Я даже представляла, что уже являюсь его супругой… Жаль, что я никогда ей не стану. И никогда не буду с ним рядом. Начиная снова думать об этом, я ощущаю влагу на глазах, отчего мне приходится закрыть их, чтобы Саске ничего не заметил. Как раз в этот момент он резко вошёл в меня, отчего я забыла, как дышать. Мне было хорошо с ним, я забывала обо всём в такие моменты, были только мы. Комната наполнилась нашими стонами, шлепками и скрипением кровати. Мы наслаждались друг другом до самого утра, а после просто лежали в обнимку, укрывшись тёплым стареньким одеялом. Я положила голову ему на грудь, выводя какие-то узоры на его коже, обводя шрам в районе сердца, который он получил на войне. — Сколько продлится твоя миссия? — спросил он, впервые сказав целое предложение, гладя меня по плечу. Я с удивлением посмотрела на него. Он раньше никогда не интересовался моими миссиями. — Я не знаю. Может, месяц…. Полгода. Год, — предположила я, хотя и солгала. Я не вернусь. — Обязательно возвращайся… - тихо произнёс Учиха и потянулся куда-то, доставая какую-то коробку и протягивая её мне. — Что это? — удивлённо взглянула я на него, принимая коробочку, садясь на кровати, посильнее прижимая к себе одеяло. Что-что, а вот после секса я стесняюсь Саске и всегда всё одеяло натягиваю на себя, в то время как ему вообще всё равно. Я с трепетом держала в руках розовую коробочку с синим бантом. Да… У Саске отсутствовало чувство вкуса. Но я не обижаюсь. Я, наоборот, очень рада, что он сделал мне подарок. Открыв коробочку, я увидела, что на её дне лежала цепочка с кулоном, браслет и кольцо. Всё было простенько. Кулон был в виде сердца с рубиновым камнем, браслет тоже с небольшими камнями, и кольцо тоже. Ну… Теперь я сомневалась, что у него нет вкуса… Обёртка, может быть, и не самая красивая, но вот её содержимое - это просто прелесть. Мне никто и никогда не дарил такой красоты. Я осторожно провела пальцами по цепочке. — Очень красиво, спасибо, — убрав волосы за ухо, я взглянула на Саске, что сидел теперь рядом и смотрел на меня. — Прости… У меня нет для тебя подарка, — расстроилась я. — Ничего страшного, — слегка улыбнулся парень и встал с кровати. — Мне пора на тренировку, — он стал одеваться в обычную форму. — И даже не позавтракаешь… — поджала я губы, закрывая коробочку. — Мне нужно возвращаться в старую форму, пока я на свободе, — он надел свитер и подошёл к кровати, стукнув меня по лбу двумя пальцами, как делал ему Итачи. Он также молча надел жилет и быстро ушёл. Я снова осталась одна. Тяжело вздохнув, я откинула одеяло, потому что никого, кроме меня, в доме больше не было. Я отложила подарок на тумбочку и ушла в душ, откуда вышла уже в своей форме и застелила постель. У меня даже хватило времени, чтобы приготовить несколько блюд, чтобы Саске не голодал. После я вернулась в спальню, взяла в руки коробочку и вновь открыла её, доставая цепочку. Подойдя к зеркалу, я надела её, рассматривая себя в отражении. А потом спрятала цепочку под кофту. Также я закрепила браслет на левом запястье, а кольцо с коробочкой убрала в рюкзак. Закинув рюкзак на плечо, я вышла на улицу, прикрыла двери дома и пошла скорее к воротам. У меня осталось пятьдесят минут. Около ворот меня уже ждал Какаши в плаще с надписью "Шестой Хокаге". — Ты всё-таки пришла, — почувствовав мою чакру, он обернулся, как-то печально смотря на меня. Я подошла к нему, грустно улыбнувшись. — Как будто у меня был вариант не приходить, — вздохнула я и поправила лямку от рюкзака. — Я всю ночь ждал тебя, чтобы ты пришла и отказалась от всего этого. Пойми, у тебя есть ещё время, чтобы отказаться от этой миссии. Ты не заслуживаешь всего этого, Сакура, — он положил свои большие ладони мне на плечи. — Твоя жизнь не стоит Учихи. Ты должна жить в Конохе, полюбить другого, родить прекрасных детишек, а не жить всю оставшуюся жизнь, как отшельник, выполняя грязные и мерзкие миссии, которые мне придётся присылать тебе. Я стояла, опустив голову, кусая губы до крови, сдерживая слезы. — Сенсей, я уже сделала выбор, и назад дороги нет. Как бы я ни хотела всё изменить, ничего не получится. Я уже выбрала свой путь и отступать не намерена. Своими словами и просьбами остаться вы лишь делаете мне больнее, — я проглотила ком в горле и посмотрела на мужчину. Какаши убрал свои ладони. — Прости… — грустно улыбнулся он и достал несколько свитков из карманов штанов. — В одном свитке вся информация сразу о нескольких миссиях, которые ты должна будешь выполнять в строгой последовательности. Другой свиток — это информация о собрании шпионов от всех стран, которая произойдёт через несколько месяцев. В третьем свитке информация о твоём жилье. Этот свиток ты можешь прочитать через несколько часов после того, как покинешь деревню. А вот это, — Хокаге достал два документа, удостоверяющих личность, и протянул их мне, — поддельные документы. Теперь ты официально Иямэ Борукай. Всем можешь так и представляться, даже на собрании. А по другим документам ты Хакасии Хатаке. Это в случае того, если ты вдруг вернёшься в деревню. Вся информация об этих двух именах в этом свитке, — он достал четвёртый свиток и отдал его мне. — Все свитки, кроме твоего будущего дома, ты должна прочитать уже в нём. И документы прочитай там же, — попросил меня Шестой. Я кивнула и забрала их, сняла рюкзак с плеча и положила их туда. На мои глаза попалась та самая коробочка. Я взяла её и протянула Какаши: — Когда будете говорить, что я погибла, и вдруг Саске не поверит, покажите ему это, — Какаши молча принял коробку и кивнул. — Когда вы скажите, что я умру? — поинтересовалась я, закидывая рюкзак обратно на плечи, смотря на сенсея. — 22 ноября. Мы перенесли дату на месяц. Мы сообщим всем через четыре месяца, — кивнул Какаши и обнял меня. — Если что, возвращайся сразу в деревню, я буду ждать тебя. — Сказал бывший учитель и поцеловал меня в макушку. Я обняла его в ответ. — Когда скажут Саске, что его помиловали? — я сделала вид, что не услышала несколько последних предложений. — Сегодня вечером. Его приведут ко мне, — вздохнул Какаши. Я молча отстранилась от сенсея. — Что ж…. Мне пора. Берегите деревню, Какаши-сенсей, и приглядывайте за моими близкими… — повернувшись к нему спиной, я медленно пересекла границу деревни, с каждым шагом оставляя позади своё прошлое и свои мечты, что разбились об острые скалы бушующего моря.