Лисьи сказки

Дело было вечером, дело было на горе Куньлунь, точнее на её южном склоне, где по освященной веками традиции принято было распивать украденный из винного погреба Бога Войны кувшинчик. Выкрасть вино так, чтобы хозяин — хитрый и не скупой на магические ловушки - тут же не хватился пропажи, тоже было своего рода этапом в жизни учеников, после успешного прохождения которого, укравший окончательно вливался в бессмертное куньлуньское братство. Сяо Инь совершил сей подвиг уже давно. Его еще очень долго уламывали, чтобы сын легендарного Семнадцатого снизошел до такого примитивного поступка, в котором, по его мнению, нет вообще никакого смысла, кроме бездумной лихости. Магический потенциал в принципе позволял ему замахнуться даже на Меч Желтого Императора. Теоретически, естественно! И теперь настала очередь лис – Бай Тин-Тин и Е Сюаня – проредить жидкую коллекцию Наставника, что они с радостью и сделали. Пятнадцатый ученик Чэнь Цю принимал «экзамен», Сяо Инь «болел» за сестру, а больше никого и не приглашали. Чтобы не делиться добычей. И тут прилетела Ши Синь и невольно принизила великую лисью заслугу, принеся с собой два кувшина точно такого же вина, только взятые в Персиковом лесу с дозволения Чже Яня. С другой стороны, выпивки стало ровно в три раза больше, что компенсировало моральный ущерб куньлуньцев. С тех пор, как Дунхуа Дицзунь развеял матримониальные страхи Си Шинь относительно Пятнадцатого, их отношения переросли в крепкую дружбу. У Чэнь Цю была маленькая и, с точки зрения суровых парней из Северного Моря, постыдная тайна: он любил музыку и отлично играл на глиняной флейте-сюнь. Феникс же с цинем сильно разнообразила его немудреный репертуар. А еще у Си Шинь имелись неограниченный доступ к запасам персикового и щедрая душа прирожденного таланта. К душе таланта, правда, прилагались творческие терзания, но они случались реже, чем попойки. - Мне срочно нужно снова влюбиться, - сказала Синь-эр, жадно отхлебнув из своей чарки. - Влюбиться? – удивилась Тин-Тин, которая пока не открыла для себя эту сторону бытия. - Снова? – спросил Е Сюань, который уже открыл, но с лисьим уклоном – выбрал пассию и тихо страдал. И это была не Тин-Тин. - Зачем? – поинтересовался Сяо Инь с чисто исследовательской целью. А Пятнадцатый очень мудро с тактической точки зрения промолчал. - Как это зачем? Чтобы напитаться творческой энергией, разумеется, - охотно пояснила феникс. – Чувство влюбленности, знаете ли, окрыляет. Я уже давно это заметила. С той поры, как увлекалась Цзя Юнем. - А ты и в Цзя Юня была влюблена? Я думала, что ты только по Наставнику сохла. - Ха! Если считать с самого детства, то я была влюблена в Первого дядю Бай Тина, Четвертого дядю Бай Чжена, затем в твоего папу – в Е Хуа, потом в Цзя Юня, потом в Мо Юаня, а уже после него - во Владыку Дунхуа, Третьего дядю Бай Сю, в Его Величество, в Шестнадцатого ученика Чжи Ляна… - Короче, во всех мужиков, каких видела вокруг себя, - прокомментировал мрачно Чэнь Цю. - В тебя – нет. - Еще чего не хватало! - Даже в шисюна Чжи Ляна?! – ахнула Тин-Тин. – Он же старше моей мамы! - Я тоже старше Семнадцатого, - немного обиделся старший соученик, - но ты же пьешь со мной, шимэй. - Это совсем другое! – не сдавалась Серебряная лиса. – Ну, я понимаю – папа. В него втюриваются все девы, он красивый, он весь в черном, и это впечатляет. Я даже могу понять Владыку Дунхуа в этом списке – он недосягаемый образец, прежденебесный бог, волосы как снег. Но Шестнадцатый… - Погоди-ка, а что не так с моим шиди? Нормальный мужик, талантище в смысле эликсиров, не трепло и не повеса. Уши у него большие, красивые. - Есть в братце Чжи Ляне что-то трагическое, какая-то непонятость и недооцененность, - задумчиво молвила Ши Синь, воскрешая в памяти недавнее сердечное увлечение. – Если бы я была родом из Призрачного племени, то встретив такого интересного мужчину, поставила бы целью искусить его, влюбить в себя, а затем жестоко разбить сердце. Чэнь Цю утробно хрюкнул: - Кому-то свезло, что у тебя рога на башке не растут. - Ай! Ничего ты не понимаешь! – отмахнулась феникс беззлобно. – Я никому не причиняю зла и не требую разделить свои чувства, мне для творчества нужен эмоциональный накал. Нерв! Трепет! Дрожь! Чтобы забилось сердце, чтобы похолодели ладони при виде предмета страсти. Такое всякое. Тебе, дубине, не оценить. - Ащщщщ! - содрогнулся Пятнадцатый и выпил подряд три чарки одну за другой. – И тут, как на грех, у тебя кончились подходящие для дрожи и трепета мужики. Печалька, ага. - Нуууу… грубо говоря, да, - честно призналась девушка. – Может, у кого-то из вас есть подходящая кандидатура? - Только, чур, Наставника Мо Юаня больше не трогать! Ему и так с нами несладко, - заявил Е Сюань. Пятнадцатый снова мрачно приложился к кувшину. - Он же нудный, как я не знаю кто. Его только твоя тетка, шимэй, и может вынести. Если вдуматься, то 70 тысяч лет смерти куража не добавляет, - рассуждал он, стремительно хмелея. – А с другого бока, разве нынешние покой и умиротворение не напоминают о лежании в гробу. - Он лежал не в гробу, а в пещере, - поправила Серебряная лиса. - Один хрен разницы. Теперь он сидит возле Чже Вэнь, возится с мелким, козу завел, огород. Чем это всё отличается от лежания в Яньхуа? - Именно этим и отличается, - взвилась феникс. - Он живет в мире и согласии с любимой женщиной, растит чудесного сына, проводит время на свежем воздухе и по ходу очень счастлив, а отличие от тебя – бестолкового дядьки, который годится мне в дедушки, но при этом ведет себя как малолетний сорванец. - Кхм... - решил вмешаться Сяо Инь, пока дочка Первого феникса не полезла в драку. - Вообще-то прямо сейчас мы сплетничаем о Первенце Небесного Отца, Боге Войны, чья судьба как истинная, так и в смертных воплощениях должна вызывать у любого творца не то, что трепет, а настоящие судороги. - Ой! А в кого он воплощался? - У Чже Яня спроси, - огрызнулся сын Черного Дракона, тоже дракон, но пока еще непонятно какой. - Если будет в подходящем настроении, то расскажет подробности. Уверяю, содрогнешься вся - от клюва до хвоста. - И спрошу, - пообещала Ши Синь с нескрываемым вызовом. - Мне вообще нравится идея с воплощением в смертного. Может самой попробовать? - Кто тебе позволит, ты еще мелкая. Забудь. Тема, которую Чэнь Цю старательно обходил стороной, пройдя первое вознесение посредством святых молний, а не Испытания. Е Сюань благоразумно в спор не вмешивался. А феникса задело за живое. - Интересно, а кто мне разрешение должен давать? Я вроде как взрослая уже. Договорюсь с Повелителем Звезд Сы Мином, он придумает мне судьбу позаковыристей. Заодно сделаюсь высшей богиней. - Вот! Вот поэтому ты еще мелкая и дурная птица, что считаешь, будто жизнь смертного, это такое экзотическое развлечение для бессмертных, - разозлился Пятнадцатый. - Скажи, этой дуре, Сяо Инь. - Что она - дура? - уточнил тот. - Так ты уже сам сказал. Мне добавить нечего. Ему хотелось поскорее уже допить и вернуться в келью - к книгам и свиткам. - Но это на самом деле страшно — забыть себя, забыть о Небесах, о божественных силах, - продолжила размышлять вслух его многохвостая сестричка. - Мама мне рассказывала кое-что. И А Ли — тоже. Я лично пока не готова. Сяо Инь с нескрываемым облегчением перевел дух. - Да, забыть я бы тоже не хотела. А вот, если связать силы... - Не-не! Ты что! Лучше все же наоборот. - А так можно? - Не знаю. Надо спросить у Третьего дядюшки, он мог что-то такое наэкспериментировать. Но лучше всего спуститься в Мир Смертных просто так, я знаю пару отличных местечек. Только надо выбрать правильное время, когда Наставник будет занят. Братик нас прикроет... - Не прикрою. - Ты всегда так говоришь и всегда, в конце концов, прикрываешь, - промурлыкала Тин-Тин, мечтательно закатив глаза. - Я так скучаю по спектаклям, базарным сказителям и пирожкам с требухой. Разговор сам собой утёк в безопасную тему искусства смертных. Серебряная лиса спела песенку сомнительного содержания, пьяный Чэнь Цю добавил от себя парочку скабрезностей, которых юные девы не поняли, Е Сюаня мгновенно развезло и он уснул. День окончательно догорел, сумерки окутали склоны Куньлунь и под могучий храп Пятнадцатого взошла убывающая луна. Пора было возвращаться в обитель духовности. Девчонкам хорошо, они бежали по тропинке налегке чуть хмельные и потому трескучие, как сороки, а Сяо Иню пришлось тащить на закорках сопящего Е Сюаня. Воистину, на чужом пиру похмелье. - Всё, Бай Тин-Тин, тебе конец! Даже спросонок, едва разлепив глаза, Серебряная Лиса соображала очень быстро. Жизнь у неё была такая, беспокойная и полная неприятных сюрпризов. Приятные тоже случались, но гораздо реже. - Я не виновата! – взвизгнула она и нырнула под одеяло - Вылезай из постели немедленно! Я кому сказал? Мэймэй, я ведь серьезно. На этот раз ты вляпалась похлеще, чем с костью Тао-у. Если вспомнилась та давняя, злополучная история, значит всё на самом деле очень серьезно. Другое дело, что никакой вины Тин-Тин за собой не ведала. Она высунула голову наружу, ужаснулась при виде перекошенного лица брата, но нашла в себе силы встретиться с ним взглядом. - Я, правда-правда, не понимаю. Я ничего не делала. Честное слово! И причем здесь Тао-у? Сяо Инь несколько раз глубоко вздохнул, окончательно отринув гнев, как учил Наставник, и заговорил обычным своим спокойным голосом: - Мэймэй, ты снова ляпнула лишнее своим длинным языком, не подумав о последствиях. Не смотри на меня так. Кто рассказал Ши Синь про заклинания, переносящие небожителей в Мир Смертных в обход Повелителя Звезд? - А?! Я? – возмутилась было Тин-Тин, но вдруг вспомнила вчерашний разговор с фениксом. – Она что, украла свитки Третьего дяди? - Целый ящик. Теперь сидит и разбирается что там к чему. И когда разберется… - Ой, нет! - Ой, да, - ядовито передразнил её Сяо Инь. - Чже Янь меня точно убьет. - Мо Юань сдерет кожу, а Чже Вэнь разорвет на сто кусков. И я даже боюсь подумать, что сделает с нами Его Величество. На самом деле, все эти угрозы и страшные кары существовали только в головах у близнецов. Но Тин-Тин всегда помнила про смертельную тьму, что разливалась между век её старшего, обожаемого, чудесного брата-Императора, стоило тому вспомнить день, когда Ши Мин отправилась на Инчжоу за костью поверженной твари. Никто никогда не винил Серебряную Лису, она сама себя винила и не могла простить - Кстати, да, ты же тоже там был. Ну, когда я молола своим длинным языком. Почему не остановил? - Да, я тоже там был, - согласился брат, по привычке доставая из рукава яблоки – одно для себя, другой для сестры. - Именно поэтому я уже выяснил, где сейчас наша творческая натура и что пока ничего страшного с ней не случилось. Пока, мэймэй. Но время-то идет. - Надо отобрать у Синь-эр свитки! - Не знаю, сестренка, не уверен, что это поможет. У Пучка Перьев, как назло, идеальная память, что-то она точно запомнит. Или просто сбежит к смертным ради приключений на свою творческую… натуру. Надо срочно что-то придумать. Они сидели на кровати, плечом к плечу, и громко захрустели яблоками. Так, обычно, лучше думалось. - Отберем свитки и настучим Чже Яню? Так сказать, упредим события? Скажем бабушке? Дяде Мо Юаню? Императрице? Тин-Тин выдавала, что первое приходило ей в голову, но тут же отвергала идеи. Чем сильнее давишь на фениксов, тем больше они сопротивляются и делают назло (прямо как лисы). Стоит надавить на Ши Синь и та упрется рогами, которых у неё нет, взбрыкнет и отколет номер еще почище. А кто будет виноват? Как всегда - Серебряная Лиса – зачинщица всех мыслимых безобразий. - Все любят фениксов, никто не любит лис, - вздохнула Тин-Тин и, воткнув в узел волос на голове ту самую заколку – из ребра Тао-у, заявила: – Ну что ж, братик, я готова всё исправить. Когда в тебе заключен источник бедствий, то ты лучше всех знаешь как и где его, в смысле, источник, заткнуть. Сы Мин пришел очень вовремя, как, собственно, делал всегда. У него было потрясающее чувство нужного момента. Дицзунь с Мо Юанем уже доигрывали партию в вейци, и для любого стороннего наблюдателя на их доске сложилась классическая ничья. Но Сы Мин сыграл (а точнее - все проиграл) с бывшим Владыкой столько партий, что сомнений у него не осталось: сейчас они с Богом Войны мысленно подсчитывают взаимные удачи и промахи, чтобы решить исход схватки умов по справедливости. Как её понимают высшие боги. - Так, говоришь, близнецы опять набедокурили? – как бы между прочим спросил Дицзунь, запуская длинные пальцы в шкатулку с камнями. - Ну, так…ничего особо страшного. Сбежали с занятий и до вечера где-то пропадали. Если бы это были Тин-Тин и Е Сюань, то куда ни шло. Но чтобы Сяо Инь... хм… Довольно неожиданно. - Ненормально, когда мальчишка все время сидит над книжками и совсем не шкодит. Когнитивный…эээ…. - рука Владыки с черным камушком зависла над доской. - Диссонанс, - закончил за него Мо Юань. - Угу. Типа того. - Если вы говорите про вчерашний день, то Бай Тин-Тин побывала у меня в палатах дважды, - встрял Сы Мин. Просто чтобы прояснить ситуацию. Непорядок, когда высшие божества не в курсе событий. – Первый раз – сама, а потом привела барышню Ши Синь. - Оч-чень интересно. И зачем вы ей понадобились? - Ваша племянница слезно умоляла поговорить с Синь-эр и на наглядных примерах объяснить той, как опасно и безрассудно отправляться в Мир Смертных в её нежном возрасте. - Чего-чего? Мо Юань аж вперед подался. И получил легкий пинок ногой от Владыки. - Продолжай, Сы Мин, мне тоже стало интересно. По словам Повелителя Звезд сначала феникс упорствовала в своем желании испытать превратности смертной жизни на собственной, так сказать, шкуре. - Так и сказала: «Во имя раскрытия творческого потенциала». Белый камушек в руке Мо Юаня, словно сам собой, раскрошился в пыль. - Хорошая фраза, - согласился Дицзунь, несколько осуждающе покосившись на друга. - А дальше? Ты объяснил деве насколько она неправа? - Конечно. Привел примеры из истории, показал несколько архивных записей, объяснил, что пользование посторонними заклинаниями чревато чудовищными искажениями в карме. - Чьими заклинаниями, если не секрет? - уточнил бывший Владыка. - Бай Сю. Мо Юань курлыкнул горлом и закрыл лицо руками. - Дева таки прониклась? - Совершенно точно, Дицзунь. - Уверены? - переспросил Бог Войны. - Конечно. Ящик с украденными магическими свитками она отдала вашему племяннику безропотно и даже попросила его извиниться перед Третьим дядюшкой Сю. Картина неслучившегося кошмара вырисовывалась прямо-таки эпического масштаба. Высокое чело Бога Войны покрылось испариной. - Поразительно. А у вас, оказывается, есть неслабый дар убеждения. Наставить на путь истинный юную фениксицу не так-то просто. Сы Мин немного смутился от похвалы. Похоже, он сам от себя ничего подобного не ожидал. - Мы хорошо и плодотворно побеседовали. Барышня Ши Синь очень заинтересовалась моими архивами, как источником для сюжетов новых песен, и обещала нанести визит в скором времени. Мо Юань с Дицзунем молча переглянулись. - И ушла она от вас очень воодушевленная, практически счастливая, верно? - вкрадчиво полюбопытствовал Бог Войны. - Так и есть. И клятвенно пообещала никогда больше не рисковать жизнью и судьбой, предварительно не посоветовавшись. Я что-то сделал неправильно, Владыка? Вы так смотрите на меня. - Всё правильно, Сы Мин. Никто не справился бы лучше тебя, - заверил его Дунхуа и переключился на Мо Юаня. - Ну что ты ёрзаешь, право слово? Всё уже закончилось, ни один феникс не пострадал, твои племянники, особенно Серебряная Лиса, проявили неожиданное здравомыслие, выдержку и смекалку. Чего ты суетишься, невротик? - … в ...! - сказал Бог Войны, цитируя друга-феникса. - Согласен. Но не ужас же ужас? - улыбнулся Дицзунь. - И, главное, Сымин пришел удивительно вовремя. Мы еще успеем его спасти. Я надеюсь, что успеем. Повелитель Звёзд оторопел. - Это еще почему? - Судя по всем признакам, Ши Синь в вас влюбилась, - пояснил Мо Юань. - Возможно, впервые по-настоящему. - Да … и ...! У безупречно вежливого Вершителя Смертных Судеб, оказывается, тоже имелся свой личный словарь нецензурной лексики, весьма обширный. - И что же теперь делать? - Бежать. - Ээээ... - Я серьезно, Сы Мин, - молвил Дунхуа, без тени улыбки или другого намека на шутку. - Если у вас нет взаимных чувств... - Да вы что?! Нет, конечно! Она же совсем дитя, и вообще… - Отлично. Тогда избегайте Ши Синь любыми способами, чтобы вас не затянуло и не опалило до костей. Она перегорит довольно быстро, просто не нужно попадаться ей на глаза. В это время со стороны приемного зала послышался звонкий голос вышеупомянутого феникса. Ши Синь пришла искать своё новое увлечение, безошибочно угадав, куда тот направил стопы. Фениксы умны, проницательны и невероятно упорны, да-да. - Задержи ей, Мо Юань, - решительно скомандовал Дицзунь. - А я? - вскинулся Повелитель Звезд. - А ты, Сы Мин, беги.