Сага о дрейфующем солнце. Песнь первая. Ворон

Февраль–апрель, 1998 г. Шотландия. Хогвартс.

Кинув свое зимнее шерстяное пальто на кресло, Северус прошел за стол и сел в кресло, в котором еще год назад сидел Альбус Дамблдор. Ну вот и все. Он взял с собой в свое маленькое путешествие меч Годрика Гриффиндора и с помощью своего патронуса-лани, тайно, отдал его Гарри Поттеру. Последние аккорды почти разыграны. Директор Хогвартса Северус Снейп откинулся в кресле и посмотрел на один из портретов, висящих на стене. Портрет Дамблдора смотрел довольным взглядом на вернувшегося. — Я все сделал, — спокойным голосом заверил его Снейп. — Прекрасно, Северус, теперь надо ждать, — ответил теплый знакомый голос. Северус протянул руку к книге, лежавшей на столе и снова откинувшись в кресле, открыл ее на заложенной странице. Еще год назад он начал изучать польский язык резонно рассудив, что он ему понадобится. Чем бы не закончились развивающиеся события, оставаться в этой стране ему было больше нельзя. Вместо закладки был портрет Лейлы. Он с тоской скользнул взглядом по легко улыбающемуся лицу девушки. Может и не стоило так растравливать свое сердце, но это ему служило теперь новым маяком. Как только он выполнит все свои обязательства, он будет свободен, и он поедет к ней. Он не имел понятия как он найдет Каэр Морхен, но и Польша — это ведь не весь мир. С кольцом он тоже сросся. Ему даже казалось, что именно оно придает ему мужество каждый день вставать по утрам и играть свою роль, которая ему не доставляла никакой радости. Из директорского кабинета он почти не выходил. Он не мог наблюдать за тем, как ставленники Темного лорда, мучают и издеваются над детьми. Да, он и сам был ужасным учителем, в свое время, но он никогда не позволял себе такого. Он мог самоутверждаться, мог унижать словами, мог унизить даже взглядом, мог наказать, но не доходя до откровенного садизма. Сейчас он все это понимал, но оправдывал себя. Это все должно было закалять характер учеников, и никак не отражаться на их здоровье. И, да, ему нравилось, когда его ненавидели, потому что, тогда он и сам себя ненавидел. Тогда, год назад, он стал явно мягче. Счастливый человек не может делать больно другим. А потом, когда она уехала — он страдал. Но даже в страданиях своих не ожесточился. Хотя. За всей этой игрой, он не всегда понимал, где то что он хочет делать, а где, то что должен. То как он хочет себя вести, и то, что он должен сыграть. Почему смерти людей меняют нас больше, чем их жизни? Отсутствие Дамблдора в его жизни было сродни ощущению сиротства, которое он прежде испытывал только относительно матери. Его все чаще мучили угрызения совести за поступки и слова. Он все время думал о том, что сказал бы Дамблдор на то или иное его действие. Да, Северус весьма грубо запретил всем магглорожденным приезжать в Хогвартс, но это было для их безопасности. Периодически он спасал детей от новых преподавателей, как мог при своем положении, прикрываясь цинизмом, выдумывая относительно безобидные наказания. И они его все ненавидели. Старый педагогический состав всячески мешал ему и активно ненавидел. Как тирана. Как убийцу. Как врага. Нет, ему не нужна была их любовь или даже понимание. Он знал свою судьбу. Но, ему бы сейчас не помешала хоть какая-нибудь поддержка. Он был одинок на этой вершине. На вершине своего мнимого величия. И только это кольцо. Этот кусочек той короткой жизни, в которой он был, пусть недолго, но счастлив, давал ему возможность помнить, что все может быть иначе. Что где-то есть девушка, которая как минимум к нему не равнодушна. Существо, которое в нем нуждается. Он сидел погруженный в свои мысли, пытался читать и не сразу заметил, как, стремглав, на высокой скорости, через открытое окно, в кабинет влетела птица. Щегол громко щебеча, сделал круг под потолком и опустившись, еще не коснувшись земли, стал молодым парнем. Он тут же подскочил к перепугавшемуся Снейпу, который, в свою очередь, столь же быстро покинул директорское кресло, отскочив в сторону. — Где она, Снейп?! — парень схватил его за грудки. — Как? Ты?! Здесь? — перепуганный от неожиданности, Северус отпихивал от себя голого и злого Ланнета. — Я тебя спрашиваю, мать твою, где она?! — зло орал Ланнет и пытался замахнуться кулаком. — Успокойся немедленно! — мужчина оторопело оттолкнул с силой парня от себя, — Она что не приехала?! — Представь себе, нет! — парень агрессивно жестикулировал и нападал, — Я в отличии от нее, порталов делать не умею. Я полгода шел практически пёхом по Европе в обратку, разыскивая ее. Он угрожающе двигался все ближе к Снейпу, а тот отодвигался от него, пока не уперся спиной в книжный стеллаж. — Но, я то тут причем? Стой! — нахмурившейся Северус, сделал останавливающее движение обеими руками, — Подожди, надо разобраться. — Да, я два месяца продираться только по Шотландии сюда! Со всеми этими вашими егерями и прочей чушью! — Ланнет был красным от злости и выкрикивал слова в лицо Северусу, — Что у вас здесь происходит? — Успокойся! — рявкнул на него Снейп. — Я тебе сейчас успокоюсь! — Ланнет снова кинулся на Северуса, начав его лупить кулаками. Северус не растерялся и схватив парня за руку, заломил его удушающим захватом сзади. Ланнет упершись спиной в Снейпа, подняв и оттолкнувшись обеими ногами от края стола, вмазал его спиной в стеллажи. Стеллажи покачнулись. Северус от неожиданности ослабил хватку. Висящие портреты заохали и заахали. Ланнет извернувшись и вложив всю силу в кулак, ударил Северуса по лицу, тот упал на пол, но быстро вскочив на ноги, следующую попытку парня пресек правым хуком в челюсть. Эльф тряхнув головой и вернув себе ориентировку в пространстве, снова кинулся на мужчину. Они сцепившись, повалились на пол, каждый пытался занять позицию сверху. — Ах ты, человеческий ублюдок. Иди сюда, мать твою, — кричал ему Ланнет. Северус не отвечал. Он экономил силы. Эльф был сильным, но сдаваться Снейп не собирался. В итоге, изрядно друг друга отмучив, и не определив первенство, они тяжело дыша, просто оба распластались на полу. — Это все из-за тебя! — говорил Ланнет, глядя в потолок и задыхаясь, — это к тебе она уехала из Каэр Морхена, где ей было безопаснее. Это ты ее выслал отсюда, потому что побоялся защитить. Ты виноват! Трус! — Не смей называть меня трусом! — взревел Северус и с новыми силами накинулся на парня, мгновенно заняв позицию сверху и схватив его за горло. Он бешено смотрел на парня, а тот в свою очередь краснел, упирался ему руками в грудь и пытался стряхнуть его с себя. Глаза парня были такие же синие и глубокие как у сестры. Северус терялся в них, но не мог остановить своего приступа. В какой-то момент до Ланнета что-то дошло. Он поманил к себе, упавшую со стеллажа книгу и треснул ею Северуса сбоку по голове. Это вроде немного вразумило профессора. Тот ослабил хватку и отпрянул от парня, сев на полу, спиной облокотившись на стенку стола и также тяжело дыша. Ланнет отполз в другую сторону и тоже сел на полу, вытирая с губы кровь. Профессор же в свою очередь потрогал распухающую щеку. — Сколько тебе лет? — загнанно дышал Северус, сидя на полу. — Триста двадцать шесть, — ответил сердито и столь же быстро дыша, Ланнет. — О, господи, да ты старше Лейлы! — негромко саркастично заметил Снейп и начал, пошатываясь, вставать с пола. — И что? — все еще зло смотрел парень. — Ну, ты должен быть как-то мудрее. Парень рассмеялся, откидываясь спиной назад, на стенку и запрокинув голову, начал разглядывая потолок. — Знаешь, возраст не делает нас мудрее. Идиот с возрастом не становится мудрецом, он становится старым идиотом. — Самокритично, — Северус снял с себя и кинул ему мантию, оставшись в сюртуке. Парень уже успокоившись, встал и накинул мантию на голое тело. Снейп подошел к столу, из ящика достал бутылку с настойкой и две рюмки. Мужчина, налив в рюмки содержимое бутылки, взял их и подошел к Ланнету. Протянул ему рюмку и снова обратил внимание на печатку на руке эльфа. — Что это? — он ткнул пальцем в кольцо парня. — Герб клана Милори, — Ланнет повернул печатку на пальце, показывая изображение, — эдельвейс на фоне распахнутых крыльев. У тебя, знаешь ли, колечко тоже больно дерется. Эльф потрогал руками лицо. — Почему ваше семейство так любит физическое насилие? — брезгливо спросил Северус. — Потому что мы, настоящие мужики и не боимся проливать кровь врагов, — ухмыльнулся Ланнет, взяв рюмку понюхал и выпил. Характерно крякнув от того, что настойка попала на открытую рану, Ланнет вернул, уже выпившему Снейпу, рюмку, утерев рот рукой, — Крепкая. Плюхнулся в стоявшее рядом кресло. — Варвары, — сухо подвел итог Снейп, наполнив рюмки снова, вернулся к Ланнету и сел в соседнее кресло. Немного помолчав и покрутив рюмку с можжевеловой настойкой в руках он спросил, — Ну, ладно, где она может быть? Ты пытался связаться с ней через коммуникатор? — Ты меня за кого принимаешь? — парень обиженно и сердито смотрел мужчине в глаза, — Конечно, пытался. Неоднократно. Но он либо сломан, либо, вне зоны действия. — И никак не определить местоположение? — Не знаю, — взгляд эльфа стал потерянным и стеклянным, — Даже не представляю, где ее теперь можно искать. — Я ее кулон нашел в лесу по дороге в Хогсмид. Летом. — мужчина все еще крутил в руках рюмку и был очень сосредоточен, — Цепочка была порвана… Если предположить, что ее там схватили, то надо бы подумать кто это мог быть. — Может это быть кто-то из ваших? — Вряд ли, я бы уже об этом знал. — хотя сам Северус, все же не был в этом уверен, — Так или иначе. У меня высокое нынче положение. Я бы знал. — Значит Керрол нашел ее. — Но как? — Не знаю. — Ланнет резко выдохнул, выпил и задумался, — Может призрачных гончих выпросил у Старейшин? — Я видел какую-то странную светящуюся зеленоватую собаку той зимой в подземельях Слизерина, — вдруг вспомнил Северус, — это оно? Думал, что мне показалось. — Значит точно выпросил, — Ланнет с обретенной надеждой, закивал тупо, глядя перед собой, — Она точно в Цитадели. Северус тяжело вздохнул и выпил. Немного покривившись и выдохнув в рукав, он посмотрел строгими черными глазами на эльфа. — Где она находится, эта Цитадель? — спросил он парня. — Вестимо где, — усмехнулся эльф, — В Норвегии, в Долине жизни. Ты туда сам не доберешься. Ланнет посмотрел на него внимательным взглядом: — Одевайся, собирайся, поехали. На пару мы решим это дело. — Ей грозит смерть? — расклад не очень понравился профессору. — Нет, ей не грозит смерть, — парень был удивлен. — Значит, это может подождать, — убедительно заявил мужчина, — Я должен сейчас закончить свои дела. — Не очень-то ты ее значит любишь, мудила, — Ланнет сверкнул на Северуса злыми глазами. — Я не буду оправдываться! — взорвался Северус, — Будет так, как я решил! — Ну да. Ну да. — Ланнет встал и подошел к окну, — Постарайся для начала не сдохнуть, будучи такой мразью. Мантия упала на пол, а Ланнет, обернувшись птицей, вылетел обратно на улицу. Взбешенный обвинением, Северус поднял мантию и с грохотом створок закрыл окно. Время шло быстро. Зиму снова сменила весна, но в этот раз она не была такой же радостной, как год назад. Всё в этом мире застыло в состоянии мрака и тлена. Даже редкие солнечные дни, и те были пронизаны особым ледяным могильным дыханием. Казалось, что вся Великобритания стала одним сплошным склепом. Магглы пока не знали о случившемся, но могли это ощущать в общем депрессивном состоянии, повисшем над страной. Северус Снейп, в то апрельское утро, нашел время в чреде событий и дошел до Хогсмида. Он слышал, что где-то в замке или в окрестностях видели Гарри Поттера, собственной персоной. Так что у этой прогулки было еще и практическое назначение. Там, за пабом «Три метлы», он нашел мотоцикл Лейлы. Значит ее действительно похитили там, где он нашел кулон. Она даже не дошла сюда. Как же он сразу не сообразил, что девушка не потеряла его подарок? Он обретал все большую решимость на то, чтобы как можно быстрее довести свои обязательства до конца и наконец-то отправиться за ней. Мужчина накрыл мотоцикл холщовой тряпкой, которую нашел неподалеку. Не обнаружив следов искомого персонажа, он решил дойти до озера и просто немного подумать, как ускорить развязку. В его жизни теперь все было очень закручено. Он не просто ощущал себя в тисках, он ощущал себя висящим над пропастью. Какой из него герой? Из нищего мальчишки из Паучьего Тупика, который напортачил в своей жизни столько ошибок, сколько теперь второй половины жизни не хватит разгрести. С этими мыслями он пришел на берег и сел на стоящий неподалеку камень. В последние месяцы он много думал над словами Ланнета, брошенными в той драке. Трус ли он? Он никогда не боялся умереть, с тех пор как стал причиной гибели любимой женщины. Но смерть — это слишком легко и просто, это побег, гораздо больше требуется мужества, чтобы жить с этим грузом. Да, он уже не скрывал от себя, что вся эта авантюра была ничем иным, как затяжной попыткой самоубийства. Теперь он должен исправить свою ошибку. Он обязан довести дело до конца, ради своей чистой совести. Ради любви к Лили. Однако теперь то он хочет жить. У него есть ради чего жить. Ланнет не прав. Лейла значила для Северуса очень много, но обязательства… Один раз он дал слабину. Больше такого не будет. Он раньше думал, что в его сердце не может поместиться больше одного чувства, больше одной женщины. Это было так странно. С одной стороны, был образ Лили. Той, которая много лет назад стала единственным другом для нищего оборванца из трущоб. Единственной кто, тогда видел в нем живого человека, относилась как к равному. Да, она не смогла ответить ему взаимностью, но каким он был? Достаточно ли он был хорош для нее тогда? Сейчас это, конечно, было уже неважно. Но, все-таки, это не должен был быть Джеймс Поттер. Кто угодно, только не Джеймс. Он тоже был ее не достоин. Северус бы еще одобрил Римуса Люпина, несмотря на то что он оборотень. Или понял бы даже Сириуса Блэка, у того хоть родословная шикарная, хоть он и мерзавец. Но не Поттера. Этого гнусного засранца. Лили должна была остаться жить и была бы хорошей женой кому-то другому, не Поттеру. Если бы она была счастлива, Северусу бы этого хватило. Нет, не хватило. Кому он врет? Он был таким, что она должна была быть только его. Сейчас он может и изменился, но этого мало. Ради нее и ради это парня с ее глазами он должен теперь довести дело до конца. Он достал из внутреннего кармана сюртука кулон с синим опалом. Он починил цепочку и теперь носил кулон с собой, намереваясь при встрече вернуть владелице. Когда бы эта встреча не произошла. Он смотрел внутрь этого синего опала и вспоминал ее глаза. Северус уже вполне осознавал свои чувства к Лейле и это было другой стороной его сердца. Она словно ураган прошлась по его жизни, по его душе, сметая все старые закостенелые установки, воскрешая в нем что-то доброе и забытое, застряла глубоко в груди и разуме. Он готов потратить весь остаток жизни, чтобы найти ее, кровью отбить ее у этого Керрола и быть с ней столько, сколько сможет. С другой стороны, он рано или поздно станет немощным стариком. А она все еще будет молодой и прекрасной. Зачем он ей такой? Он убрал кулон обратно в карман и достал два портрета. Один — фото смеющейся Лили, второй карандашный рисунок улыбающейся Лейлы. Ничто теперь не будет по-старому. Он положил их на ладонь и вытянул руку. Оба портрета поднялись над его рукой и покружившись, вспыхнули огнем, осыпавшись на землю пеплом. Это будет новая жизнь. Другая. Ветер трепал его волосы. Он смотрел как волны накатывают на берег: одна, другая, следующая. Бесконечное движение. Дыхание вечности. Он вытянул ноги и скрестил руки на груди. Смотрел как на другом берегу, за лесом плыли бесконечной вереницей облака. Не важно, что будет дальше. Жизнь сложится так как должна. Это фатум. И если судьбой отпущено ему, хоть немного еще, быть счастливым с ней — это случится. Да, будет так. Здесь, на этом берегу, он впервые понял какие красивые у нее глаза, когда ему совершенно случайно удалось поймать ее от падения. Если бы этого не случилось кто знает как развивались бы их отношения? Это тоже был фатум. Он был так глуп, что потерял столько времени даром на совершенно ненужное сопротивление неизбежному. На сопротивление своим чувствам, на сопротивление судьбе. Его черные печальные глаза с надеждой вглядывались в волны. — Если б ты только знала, как я люблю тебя, — прошептал он на выдохе, обращаясь куда-то к озеру.