Вернуться к золоту

      Люси вздрагивала каждый раз, когда очередной удар попадал в Питера. Он снова дрался, пытаясь проявить себя не только перед миром, но и перед самим собой. Он стал заметно грустнее за тот год, который они провели в своём обычном, человеческом мире после того, как они случайно покинули Нарнию в первый раз. Годы, которые он провел в качестве Верховного Короля, превратили его в мужчину, которым он был сейчас, мужчину, запертого в теле мальчика.       Питер был не единственным, кто оказался в ловушке. Они все были там. Каждый из них был полностью взрослым и очень даже способным взрослым, запертым в детских телах в мире, где дети считались бесполезными и беспомощными. В Нарнии даже в детстве их не считали такими.       Эдмунд прошел мимо Люси и тоже бросился в бой. Они оба были воинами в мире, где единственные воины были одеты в зеленое и носили оружие, а не мечи и кольчугу. Борьба становилась все более равномерной, пока местные депутаты не пришли и не прекратили борьбу, уводя Эдмунда и Питера от других мальчиков. Пыхтя, они согнулись и подняли свои сумки, вытирая кровь от различных порезов и царапин. — Скажите честно, почему так сложно просто уйти? — спросила Сьюзен унылым голосом, видя, как сражаются мальчики. — Разве тебе не надоело, что с тобой обращаются как с ребенком?       Питер прекрасно повторил мысли Люси. Всегда казалось, что, кроме Люси, Питер был тем, кто жаждал вернуться в Нарнию больше всего. Он был первым, кто поверил Аслану, чтобы ободрить её в вере в Великого Льва. — Мы и есть дети,— усмехнулся Эдмунд, скрестив руки. — Я не всегда был, — Питер рассердился, прежде чем вздохнуть. Люси взяла брата за руку, пытаясь заставить его успокоиться и не устраивать сцену на станции метро.        Рядом с ним Люси чувствовала, как Сьюзен съеживается, помня о том, как они должны вести себя на публике. — Прошел целый год, — старший из четверых устало потер лицо. — Как долго мы еще будем ждать? — Я думаю, что пришло время признать тот факт, что теперь мы живем здесь. — сказала Сьюзен пока они ходили по станции, в поисках лавочек.        Лицо Питера поникло, и Люси прошептала: — Но это больше не похоже на дом… — Нет. — Прошептал он так же тихо.       Внезапно острая, колющая боль в спине Люси заставила ее вскрикнуть и вскочить со скамьи, на которой они все сидели. Сьюзен потребовала объяснить, что она делает, когда Питер подпрыгнул в то же время. Эдмунд и Сьюзен последовали их примеру, когда острые ощущения пронеслись сквозь Люси снова. Она знала чувство магии и была взволнована, молясь, чтобы они вернулись в Нарнию. — Это магия! — Она громко ахнула, желая убедиться, что остальные знают, что происходит.        Люси схватила свою сестру за ее тонкую руку, а также за большую теплую руку Питера, когда магия начала переносить их из обычного мира обратно в Нарнию.       На их глазах туннель станции метро рухнул, обнажив перед ними пещеру, в конце которой виднелся пляж. Прохладный ветерок дул им в лицо, всюду чувствовался запах океана. Внезапно ветер поднял их волосы и потянул за одежду. Люси вздрогнула, когда ветер скользнул по ее юбке чуть дальше, чем она ожидала. Девочка посмотрела вниз и ахнула, прежде чем посмотреть на свою сестру и братьев.       Они были такими, какими она помнила их с последних дней в Нарнии, взрослыми и царственными. За исключением того факта, что они все еще были одеты в школьную одежду; одежда, которая плохо подходила мальчикам и выглядела скандально для Сьюзен. С улыбкой и чувством радости Люси выбежала из пещеры на пляж, направляясь к мягко падающим волнам.       Их смех преследовал её, когда они мчались за сестрой. — Наконец-то! — счастливо вскрикнула Люси. — Мы дома!       Они играли на волнах, казалось, часами, но вскоре, внимание Эдмунда привлекли скалы намного выше. — Я не помню никаких руин в Нарнии…        Эдмунд размышлял, сильное лицо выражало его замешательство, когда они нашли извилистую дорожку, ведущую к руинам.        Он взял на себя инициативу, сопровождаемый Сьюзен, и затем Люси, с Питером, прикрывающим тыл. Это было как в старые добрые времена: мальчики спереди и сзади защищали девочек, хотя они были в полной мере способны заботиться о себе сами.       Они исследовали осыпающийся белый мрамор, карабкаясь по обломкам и колоннам. Люси почувствовала дежавю, когда она вышла на платформу, и внезапно осознание ударило ее так сильно, что она задохнулась. Слезы потекли из ее глаз, когда она поняла все до конца. — Я думаю, вы должны увидеть это.       Подсознательно остальные вышли на выступы в правильных местах, а Люси продолжила: — Представьте себе колонны и стеклянную крышу. — Кэр Паравель. — Глубокий голос Питера был встревожен и полон сомнений, когда Эдмунд огляделся. — Все не просто так. — Что вы имеете в виду? — Тихо спросила Сьюзен. — Он имеет в виду, что Кэр Паравель подвергся нападению, — ворчливый голос говорил из тени того, что осталось от восточного павильона. Красный карлик с хмурый лицом и мечом в руке вышел на свет. — Через пять лет после того, как вы оставили нас, Тельмарины вторглись в Нарнию, — он подошел к ним с враждебностью, привычной для гномов.       Люси почувствовала, как сочился ядом голос карлика, когда он говорил об их уходе. Она знала, что он обвинял их в неприятностях, которые, скорее всего, их и вернули. — Они уничтожили все следы вашего правления. Они даже пытались уничтожить нас, нарнийцев, но некоторым удалось спастись. С тех пор мы скрывались. — Как давно это было? — требовательно спросил Питер, — Сколько лет Тельмарины были в Нарнии? — 1375 лет прошло с тех пор, как вы покинули нас… — Мы не хотели оставлять вас одних,— Сьюзен сказала это гному, перебрасывая свои длинные черные волосы через плечо. — Сейчас это не имеет значения, – гном вложил меч в ножны, — вы должны переодеться, прежде чем я расскажу вам причину вашего возвращения. — Так много нужно сделать для того, чтобы быть дома, — вздохнула Люси.