По ту сторону старого холста

Девчонка, разумеется, притащилась снова, но Франческо и бровью не повел. Не хватало еще обращать на нее внимание. Вон она, сидит за камнем, думает, что спряталась. Глаза таращит. Твердо решив, что не станет даже смотреть в ее сторону, Франческо уселся, расправил сеть, которую давно следовало починить, и принялся за работу. Из-под широких полей соломенной шляпы он, может быть, взглянул на нее пару раз, но она точно не могла заметить этих быстрых взглядов. В сети запутался маленький краб. Франческо отцепил его, пустил на землю и легонько подтолкнул большим пальцем ноги в сторону того камня, где пряталась девчонка. Краб свернул было с полдороги, но Франческо так грозно на него посмотрел, что тот передумал, и боком, боком заспешил в нужном направлении. Еще с полминуты все было тихо, а потом раздался громкий визг, и лохматая шпионка в коричневом платье выскочила из своего укрытия, как ошпаренная. - О… он кусается? – спросила она, тыча пальцем за камень. Франческо выдержал достойную паузу. - Не кусается, а щиплется. Но ты его не трогай, и он тебя не тронет. А ты что, краба никогда не видела? Девчонка помотала головой. - Ты не здешняя? Я тут тебя раньше не видал что-то. - Я из **, - проговорила девчонка, подходя поближе. – А ты чего делаешь? - Не видишь что ли – сеть чиню. - А зачем? - Как зачем? Эту починю, будет целых три годных. Ночью ставить в море пойду на лодке. - С отцом? - Один. Нету отца у меня. У меня мать. Ну и эти, мелкие. Братья-сестры. - Много? – испугалась девчонка. Франческо задумался. - Пять выходит, - наконец заявил он. – Андреа, Паола, Джанни, Катерина и Лука. А я самый старший. - У меня мамки нету… А отец есть! У него собственный кукольный театр, у папаши моего. Мы с кукольным театром из ** приехали, - выложила девчонка с гордостью. - А я видел театр ваш. И отца твоего видел, в субботу на площади, - Франческо оживился. - Он по площади ходил и на шарманке играл перед представлением, высокий такой старик, да? Балаган у вас краси-ивый… - он вздохнул. - А на спектакле был? - На спектакле не был… билеты больно дорогие… целых два сольдо, разорение, - буркнул Франческо. – Я лучше мелким на те два сольдо, если они у меня будут, леденцов куплю. - Хочешь, я тебя без билета проведу? - А можно? Отец твой ругаться не будет? Девчонка махнула рукой: - Не будет! Он у меня добрый. Ты приходи завтра вечером, слышишь? Я тебя у входа буду ждать. Франческо кивнул, а потом, спохватившись, закричал вслед уже довольно далеко отошедшей девчонке: - Эй, ты, тебя звать-то как? - Мальвина! – завопила она. - Вот это да, - пробормотал маленький рыбак в восхищении. – А меня – Франческо. В ответ девчонка с необыкновенным именем только показала ему язык. Вечером на площади было людно. Франческо – он, по его представлениям, вырядился – то есть обулся и надел рубашку – с удовольствием глазел по сторонам, заряжаясь общей атмосферой праздника. Собственно, кроме недавно развернутого на площади кукольного балагана, никакого особенного повода для праздника не было, но тут и разносчики, и мелкие торговцы подсуетились, не говоря уж о воришках и праздношатающихся. Откуда-то слышался чуть надтреснутый, но жизнерадостный голос шарманки. То тут, то там мелькали знакомые лица. Мимо прошел кабатчик, хозяин «Гамберетто», со всей семьей (интересно, кто в заведении остался?), а у лотка с браслетами и серьгами Франческо заметил оживленную Джованну, дочку папаши Чезаре, с каким-то облезлым бородатым типом, мальчик его не знал. Франческо кивнул старому Бастиано, помахал нескольким знакомым мальчишкам, но подходить к ним не стал. Он не без труда протиснулся поближе к балагану и сразу увидел свою новую знакомую – девчонка в коричневом платье стояла у входа в шатер и всматривалась в толпу. Заметив маленького рыбака, она радостно замахала рукой. Франческо подбежал к ней - и остановился, не зная что сказать. Почему-то он вдруг почувствовал себя неловко. Тут он был на ее территории, а не наоборот. Ему отчаянно захотелось удрать на берег и быстро спустить лодку на воду. Так бы он, наверное, и простоял, рассматривая поцарапанные носы своих парадных (то есть единственных) башмаков, если б вскоре к ним не подошел шарманщик, отец Мальвины. - Вот ты где, дочка, а я тебя ищу по всей площади! Пора начинать, - проговорил он, с трудом выпутываясь из лямки своего музыкального инструмента. Девочка с готовностью подставила плечо под шарманку, но старик, хоть и пошатнулся, все же сам удержал тяжелый лакированный ящик. - Папа, это Франческо, можно ему посмотреть спектакль? – Мальвина цепко ухватила мальчика за руку – кажется, почувствовала, что тот готов дать деру в любой момент. - Быстро, детки, быстро! Бегом, - старый Карло слегка шлепнул Франческо по спине, пропуская его в шатер. – Начинать же пора! Зритель ждет! Никогда раньше не виденное зрелище заворожило Франческо. Хоть он и понимал – слава богу, не дурак! – что кукол в движение приводят ловкие руки его новой знакомой и ее отца, он все равно заново забывал об этом каждую минуту и готов был верить, что чудесные марионетки живые, двигаются и говорят сами по себе. Он так и сказал на другой день Мальвине. Они выгребли на старенькой рыбацкой лодке почти на середину бухты: Франческо обещал показать девочке, как проверяют сети. Отмеченные посеревшими от воды кольями, они были скрыты где-то в водной толще, и Мальвина попыталась хоть что-нибудь разглядеть, но блики ослепили ее глаза. Только когда лодка оказалась над самой сетью и Франческо сбросил в воду крепко обвязанный тремя веревками увесистый камень, чтобы не сносило обратно к берегу, она заметила странное, призрачное движение в зеленой глубине. Франческо начал выбирать сеть, девочка помогала. Увлекшись, она совсем забыла о теме их разговора (а то ляпнула бы что-нибудь насчет того, что куклы и вправду живые… а может, и не ляпнула бы), но Франческо, для которого эта работа была ежедневной рутиной, по-прежнему был весь там, в балагане. - Эх, вот бы моим мелким показать, - проговорил он мечтательно, отцепляя крохотную розовоперую пеццони и бросая ее в ведро. Тут он спохватился, что, кажется, выходит уже наглость, и торопливо уточнил: - Ну, не всем, конечно, только старшим. Лука и Катерина еще совсем несмышленыши… - Запросто, - беспечно пообещала Мальвина. Она едва слушала. Тонкая серебристая рыбка выскользнула у нее из пальцев и была такова. Девочка только ахнула, но Франческо отнесся к потере философски. - Сегодня все равно улов паршивый, - заявил он, бросая сеть на дно лодки. Вытянув свой самодельный якорь и с усилием перевалив его через борт, он взялся за весла. – Я утром ставил, жарко уже было. Надо бы с вечера. Мальвина первой выскочила на берег и помогла Франческо вытащить тяжелую лодку. Удивительно, как щуплый паренек обычно справлялся с ней в одиночку. Маленький рыбак щедро одарил своим небогатым уловом невесть откуда взявшегося тощего кота с разорванным ухом. Все равно столько рыбы смешно было нести на продажу, никто не купит. - Ночью поплыву в пролив к черным камням, за креветками. Наловлю сразу побольше и сдам в «Красотку Джованну». Только бы на папашу Чезаре не нарваться, он вечно обманывает. А вот дочка его всегда честно взвешивает, без дураков. - Я приду, как стемнеет, без меня не уплывай, - сказала Мальвина. - А тебя отец отпустит ночью? Мальвина только плечами пожала. Ночью отец, ясное дело, будет спать. Так зачем что-то у него спрашивать и понапрасну его беспокоить? - Эй, оденься потеплее, - крикнул ей Франческо вдогонку. «Без меня не уплывай», сказала она. Что ж, Франческо терпеливо ждал, присев на своей лодке и прикрутив фонарь, чтоб подольше хватило. Начинал пробирать сырой ночной холод, и маленький рыбак натянул старую отцовскую парусиновую куртку; она доходила ему примерно до колен, а рукава приходилось подворачивать вдвое. На воде тут и там, далеко от берега, качались лодочные огоньки других рыбаков, но Франческо это не беспокоило. Для ловли креветок у него было свое, тайное место. Мальвина явилась в тот момент, когда мальчику уже пришло в голову, что ее, должно быть, все же не отпустил отец. Франческо поднял фонарь, они взглянули друг на друга и расхохотались: девочка тоже была одета в потертую отцову куртку, которая была ей безбожно велика. Вместе они столкнули лодку в воду, и Франческо принялся выгребать к своему секретному проливу. Мальвина держала фонарь и слушала, как маленький рыбак объясняет – почему-то шепотом – какой из валяющихся на дне лодки сачков им понадобится, и сколько можно поймать за ночь, и сколько - получить за это потом на руки в «Красотке Джованне». Слушала - и не слышала, шепот растворялся в чернильной ночи, и девочка не всегда понимала, небо или вода чуть всплескивает под веслами по обе стороны лодки, потому что и сверху, и снизу весь мир был одинаково усыпан звездами, такими крупными, что и впрямь можно было поверить, будто все это иные миры. У черных камней Франческо остановился. Они осторожно опустили свой якорь за борт, и он без всплеска ушел в темную воду. Мальвина легла на живот и глянула вниз: обвязанный веревками камень было отчетливо видно в свете повешенного на старую удочку фонаря. Камень лежал на дне, здесь было совсем мелко. Она различила мохнатые бурые валуны, между ними тянулись кверху ветвистые растения, названия которых она не знала. - Видишь? – прошептал Франческо. Мальвина увидела странное существо, быстро скользившее над камнем. Большая креветка старательно гребла всем своим десятком ног – Мальвина их внимательно пересчитала, прежде чем заметила, что подобных существ здесь сотни и сотни. - Она похожа на огромную лодку, - прошептала девочка. – Будто с каждой стороны сидит по пять гребцов, и у каждого весло. - Здорово? – Франческо уже приготовил сачок, но девочка и его заразила своим восторгом новичка, так что он снял фонарь с удочки, осторожно перегнулся через край рядом с Мальвиной и стал смотреть в воду. Когда они вытащили лодку на берег, на востоке уже появилась ясная светлая полоса. Девочка устала с непривычки, и ее даже слегка качало из стороны в сторону, когда она прошла по земле первые несколько шагов, держась за одну ручку полного сетчатого садка – за вторую тяжелый улов нес Франческо. Рукава куртки старого Карло были мокрыми по плечо, хоть отжимай. Маленький рыбак рассуждал вслух о том, что он купит на вырученные деньги – Луке холста на новые штаны, до него одежка уже вся драная добирается, он же младший, а матери новый таз для белья, и… - но Мальвина прервала его монолог, глаза ее горели: - Франческо, а завтра ночью возьмешь меня с собой?